Затонувшие сокровища морей

      Спалились они не сразу, только когда уже окончательно обнаглели. После Вороньего гнезда вторым по популярности помещением для свиданий у них стал камбуз. Когда никто из них не дежурил, кок работал на камбузе допоздна и незаметно к нему просачивался мечник. Он любил придти пораньше — понаблюдать за тем, как легко порхают руки Завитушки над заготовками, как делает он за минуту пять оборотов по кухне. Когда наблюдать надоедало, он начинал действовать. Но днем на камбуз попить или украсть еды залетали буквально каждые полчаса, Воронье Гнездо было доступно только в их смены, нужно было как-то выкручиваться. И Зоро выкручивался, зажав Завитушку в кладовой перед завтраком. Зря он что ли так рано просыпался? Санджи ругался, потому что стены у кладовой были тонкие, и их могли услышать. — Так не шуми, — сказал Зоро, затыкая стонущий рот одной рукой. Второй рукой он удерживал сцепившего у него за спиной ноги кока на весу, прижав к стене, у обоих были только приспущены штаны — Зоро было некогда тратить время на раздевания. Кок восхитительно пах после сна, прибавьте к этому то, что Зоро пялился на него спящим в гамаке с самого рассвета… Движения были быстрые и сильные, слишком долго он терпел, ноздри кока широко раздувались поверх сжимавшей рот ладони.       Дверь в кладовку отворилась. На пороге стояла Робин и ни мускул не дрогнул на ее лице от увиденного. — Прошу простить, на кухне закончился кофе, я пришла за запасной банкой, — несколько новых рук передали ей стоящую почти над головой Зоро банку, чтобы Робин не пришлось сдвинуться с места. — Не смею больше мешать. И перед тем как уйти, вы же понимаете, как накама, я должна спросить… все происходит здесь по обоюдному желанию?       Замершие словно суслики по ветру Зоро и Санджи сморгнули, и побледневший как полотно кок начал медленно заливаться краской. Зоро был раздражен: — Что молчишь, скажи ей… Ах да, извини, — он аккуратно убрал ладонь со рта своего партнера по «шалости». Но кок уже не мог говорить, хотя рот был свободен, он только медленно кивнул, глядя на Робин. — Вот и чудненько. Я скажу, что завтрак задержится, — и Робин закрыла за собой дверь. Три, два, один… точно по таймеру она услышала звук столкновения тела мечника от мощного пинка с противоположной стеной кладовки.       Санджи внутри кладовки бесновался, Зоро ощутил себя крысой, кинутой к коту в клетку. Кок никак не мог решить, что было большей катастрофой: что меллорин застала его трахающимся с мужиком, или что Робин решила, что Санджи насилуют и собиралась его спасти. Еле выбравшийся живым из кладовки, изрядно потрепанный Зоро пошел на кухню попить водички. Там за ароматным заслуженным кофе читала книгу Робин.  — А где же кок-сан, я хотела спросить, есть ли возможность приготовить тирамису… — спросила Робин, не поднимая головы от книги. — Топиться пошел, — буркнул Зоро, прикладывая холодный кувшин к саднящей скуле. — О, быть может… — Потопится и перестанет, завтрак же скоро, теперь кончать с собой только если после завтрака.       Робин согласно кивнула. — Я буду у себя, чтобы не мешать кок-сану во время приготовления завтрака, — тактичная Робин покинула кухню, Зоро задумчиво посмотрел на женщину. На самом деле она проявила удивительную мягкую заботу о коке, быть может, он и не догадывается, что его дорогие меллорин пекутся о нем больше, чем заметно.       За завтраком кок был непривычно тих, не кричал о «свежем соке для прекраснейших», а молча заполнял бокалы девушек. — Зоро, у тебя такая ссадина на лице… — начал Усопп. Зоро только крякнул, отмахиваясь, дескать — мелочи. Он не мог не ухмыльнуться, когда заметил, как собралась внутренняя пружина в коке. Стрельнул взглядом, слегка улыбнувшаяся в чашку Робин тоже заметила. Но ничего не сказала, ни тогда, ни месяцами позже.       Санджи пытался избегать Зоро где-то неделю, от чего сам мучительно страдал. В один момент он хотел ринуться наверх в Воронье гнездо, чтобы просто ощутить на голых плечах руки с шершавыми мозолями от мечей, в другой момент боялся, что чем дольше он не общается с Зоро, тем больше тот отвыкает и потом больше никогда не захочет с ним спать. Что странно, ведь целью отказа от встреч было как раз прекращение всяких отношений. В другой раз он с ужасом представлял себе объяснения перед командой, а главное — перед его вожделенными меллорин, хотя ответить на вопрос, зачем они ему теперь, адекватно не мог. Беснование на камбузе продолжалось бы и дольше, если бы Зоро не начал действовать. На этот раз он прекрасно знал причину странного поведения кока и не боялся никакой выдуманной невесты.       В один солнечный полдень, направляясь поговорить с Чоппером в лазарете, он перехватил двигающегося в сторону верхней палубы кока. Удачное стечение обстоятельств — и вот держащий позвякивающий поднос с коктейлями для девушек кок уже пригвожден одной рукой к нагретой солнцем стене. В глазах кока отразилось как минимум пятнадцать эмоций, или даже больше, чем Зоро мог перечислить за всю свою жизнь. Немного посверлив кока взглядом для острастки, Зоро уверенным движением поцеловал того в раскрытые от удивления губы. Санджи ошарашено выдохнул ему в рот, поднос покосился, и коктейли чуть было не съехали на пол, если бы свободной рукой Зоро не вернул им баланс. Так они и стояли — страстно целуясь, кок держался за один край подноса, мечник — за другой. В бокалах медленно плавился лед.       Санджи ни в каких богов особо не верил, но на всякий случай поблагодарил судьбу, сделавшую столь щедрый подарок несмотря на его глупость, и заставившую мечника первым пойти на сближение. Санджи бы мучился раздумьями перед капитуляцией как минимум месяц.       Разоблачение было лишь вопросом времени. И насколько нервничал по его поводу Санджи, настолько плевать было Зоро, тот больше волновался о той неуемной радости, которую Санджи открыто изъявляет на берегу, завидев мало-мальски симпатичную девицу. В его сторону кок никаким восторгом не фонтанировал. Зоро он был и не нужен, но и восторг для девиц особо не радовал. Из тысячи одна да клюнет и уведет кока как теленка на веревочке. Он вздыхал и тащился по жаркому рынку с огромной тележкой вслед за делающим закуп провианта Санджи. Около очередной лавки кок долго и придирчиво выбирал фрукты, нагрузив Зоро так, что глаз стало не видно, а потом изящным жестом вручил самый яркий и красивый непонятный фрукт стоявшей неподалеку девушке. Та приняла угощение, слегка зардевшись, у Санджи случился приступ восторга. — Я с утра ничего не жрал, а он всех подряд кормит… — бубнил Зоро, следуя за фонтанирующим коком, но высказывать ему истинное раздражение бесконечным флиртом и пытаться запретить его не смел. Может статься, кок тут же прервет их отношения, и что тогда делать? Хоть ложись и умирай. — Хоть бы в прохладные дни за ними ухлестывал, жара такая… — Раздражает. — Раздражает, — согласился Зоро, а потом только в изумлении повернулся — кто это? Это была конечно же материализовавшаяся из толпы Робин. — Я могу помочь с проблемой, — она загадочно улыбнулась.       Когда Робин обещает помочь — готовься к чему-то опасному или жуткому, но не для нее — для тебя. Тем не менее Зоро кивнул, разве можно продолжать так жить и так мучиться?       Этим же вечером за ужином, когда все насытились и перестали пытаться украсть еду с чужих тарелок, Нами прочистила горло, давая знак обратить на нее внимание. — Фрэнки начал ремонт в нижних каютах, оказывается, у нас есть одна свободная, и даже с окном. То есть отдельная каюта с отличной системой оповещения, если что-нибудь творится на корабле. Нас с Робин все устраивает и разъезжаться мы не хотим, так что решили, что в каюту поселим кого-то из вас, парни. Одноместная каюта — слишком жирно для любого из вас, потому мы с Робин посовещались и решили отселить Санджи-куна. Ему нужно рано вставать, чтобы приготовить вам всем еду, а вы, бестолочи, постоянно бузите по ночам и не даете спать. Я часто вижу, как Санджи-кун зевает, помешивая суп, — Нами говорила осуждающим голосом, начавший было благодарить меллорин за такую щедрость Санджи притих. Зевал он только тогда, когда допоздна торчал с Зоро, и никто не засыпал первым. — И пусть Санджи-кун сам выберет себе соседа, с которым будет делить каюту, кто не будет ему мешать.       На кухне повисла тишина. Источник производимой тишины застыл со стопкой грязных тарелок в руках. Он ощутил, как по его спине пробежала капля пота, губы тотчас пересохли. Соблазн был слишком велик, собственная каюта вдвоем с Зоро, не нужно прятаться, можно засыпать вместе. И Санджи понял: это испытание от судьбы, она проверяет его на прочность, и его дело — выстоять. Он не покажет Зоро, что сломлен. — Мм… даже не знаю, Нами-сан, внезапно такое щедрое предложение… — наконец произнес он. Он — Черная нога Санджи, он справится. — Чоппер?       Олененок вздернул ушки за своим высоким стульчиком, который сколотил для него Фрэнки. Казалось, он не ожидал такого предложения. — Ум… спасибо, Санджи, но я и так почти не ночую в общей каюте, я постоянно остаюсь за книгами или делать лекарства в лазарете. Это будет растратой, занимать такое хорошее место только номинально. Ой, то есть я не хотел сказать, что не хочу с тобой жить, Санджи, из всех остальных ты, наверное, самый удобный и чистоплотный сосед, просто я не хочу отнимать такую возможность у тех, кто будет правда наслаждаться тишиной в отдельной каюте.       Санджи подошел и погладил Чоппера по макушке, сегодня за ужином тот был без шляпы. — Ничего, Чоппер, я сразу понял, тебе не стоило объясняться. Я не обиделся. — Я могу быть вашим соседом, Санджи-сан, — учтиво поклонился Брук. — Единственное твое отличие от Фрэнки, это когда ты громко портишь воздух посреди ночи, то не кричишь Супер, а вежливо по-джентельменски извиняешься, не просыпаясь. Реально, Брук, ты же скелет, как это у тебя вообще происходит?! — отшил без всякой мягкости в голосе его Санджи, быть жестким с мужиками он умел. — Нами-сан, это поистине щедрое предложение, порой мне и правда хочется выспаться без робо-храпа Фрэнки, но я должен подумать над решением, чтобы никого не обидеть.       С этими словами кок взял со стола пачку сигарет и вышел с камбуза — успокоиться за курением. Благо, снаружи уже была приятная полутьма, огонек на кончике сигареты согревал не только физически, но и морально. Он справится, он не попросит Зоро, тот и так имеет над ним слишком много власти, но чтобы мечник об этом догадался? Никогда, Зоро всегда соперничал с ним и безоговорочная победа над коком только рассмешит его.       Тишина на камбузе после ухода Санджи длилась недолго, большая часть взглядов накама устремилась к Зоро. Тот, однако, был философски спокоен. — Эх, я бы не отказался от более уединенной каюты, а то Луффи постоянно… — начал Усопп, но Зоро его прервал, не будет никакой Усопп жить наедине с коком, мечника это будет бесить. — Кок будет жить со мной, — сказал он спокойным четким голосом.       Не все, но многие накама уставились на него с удивлением. Ну ладно, что Зоро решает нагло за Санджи, это еще понять можно, со мнением кока тот особо не считается, но что хочет жить в одной комнате с тем, с кем и дня без драки не может? — Но почему? С чего бы?! — возмутился обиженный тем, что его перебили, Усопп. — Потому что я сплю с коком.       На камбузе воцарилась неслыханная доселе, умноженная на пять, тишина, которую перебил разве что легкий смешок Робин. Зоро сидел, откинувшись на стуле, руки сложены на груди, и был незыблем, как скала. — ЧЕГО?! — все простофили на СанниГо выражали примерно равную степень изумления. Из длинного носа шокированного Усоппа свесилась сопля. — Зоро, за такие шуточки Санджи тебе… — О, это правда, — подала наконец голос Робин.       Теперь неверящие взгляды уставились на Робин, Нами хранила молчание, думая: выгодно выдать свое знание или быть удивленной со всеми. На всем этом фоне Чоппер, за психику которого даже Зоро переживал, выглядел спокойнее всего и доедал свою кашу. Это не ускользнуло от Усоппа, который наиболее эмоционально принял новость. — Чоппер, это же… это же не может быть, объясни Зоро, что с мужчинами… Может тебе лучше сначала его голову проверить?! — Я знал об этом, Усопп, — Чоппер ел кашу и болтал ногами. — Потому и отказался жить с Санджи. — ТЫ ЗНАЛ?! — очередной шок добил команду, они лежали на столах и стульях, даже Зоро выпрямился — Санджи больше всего старался не попасться на глаза ранимому олененку, а тут такой прокол. — Ну, от Санджи стало пахнуть Зоро, а от Зоро Санджи. Я сначала думал, что заболел и у меня «барахлит» нос, но потом разобрался, что к чему. Ну и понял, что так даже лучше, запах Санджи стал радостнее, а Зоро стал чаще мыться, потому я решил, что все хорошо. — Ты решил в таком деле, что все хорошо по ЗАПАХУ?! — не унимался Усопп. — Ну я же олень, я животное, запахи говорят нам лучше слов, — деловито пояснил ему маленький Чоппер. Зоро поерзал на своем стуле, так вот как они спалились. Стоит ли рассказать Завитушке или пока для него стресса от перемен в жизни достаточно? — Мне стоило догадаться, доктор-сан, что вы будете одним из первых в курсе, — хихикнула Робин. — Робин, ты знала?!       Она предпочла молча улыбаться. — Да плевать, — хлопнула вдруг по столу Нами. — Санджи-кун позвал Чоппера, и мы не знаем, кому он предложит следующим. Так что извини, Зоро, ты уже продул говорящему оленю, — она была чем-то раздражена. Внутри у Зоро неприятно заворочалось: ревнует кока? На самом деле ведьма положила на него глаз, но динамила, думая, что тот «не востребованный товар, который дождется ее на полке»? Нет, Зоро первый взял, Зоро первый нашел, у нее нет никакого права… — И тот, кому он предложит — откажется, — сказал Зоро и посмотрел на Усоппа. Тот, более всех выражавший шок и недоумение от новости, быстро сдулся. Зоро — все еще Зоро, даже если занимается сексом с Санджи, а с Зоро шутки плохи. И смертельны с горячим на расправу коком. Все же хорошо, что они узнали не при нем. — Хорошо, — вдруг кивнул молчавший ранее Луффи, все и забыли узнать, что думает по этому поводу капитан. Усопп уставился на него в надежде, что Луффи запретит Зоро творить безумие. Но надежды не было. — Мне нравится спать вместе со всеми в мужской каюте, так веселее. Но если Зоро хочет, я могу ему помочь, для этого же нужны накама.       Усопп без сил опустил голову на стол, здесь все сошли с ума и не будут слушать его.       На камбуз вернулся пахнущий табаком и ветром Санджи, он с удивлением осмотрел команду, ее будто снарядом раскидало, кто лежал на столе грудью, кто потуплено молчал. — Что это с вами, ребята. Ах да, Нами-сан, раз уж вы не согласитесь разделить со мной каюту, то, Усопп… Усопп всхлипнул — он не смог вовремя взять себя в руки, представив, что сделает с ним Зоро, если тот согласится на соседство. — О, кок-сан, мы побеседовали, пока вас не было, и пришли к выводу, что лучше всего подселиться будет мечнику-сану, — голос Робин был как всегда спокоен. Санджи уставился на нее, не скрывая удивления, та легко выдержала взгляд. — Но Нами-сан, вы же только что хотели сделать мою жизнь легче, а не труднее! Будто днем меня Маримо недостаточно достает! — Санджи не хотел поддаваться, Зоро хмурился: кок так сильно не хочет с ним жить? — Я решила, что это отличный воспитательный момент, притретесь друг к другу и будете меньше ссориться. — А если я и так пообещаю меньше ссориться?! — Зоро почти подселили к нему, нужно было спасаться, иначе он будет засыпать и просыпаться в обнимку с Зоро, добром это не кончится… — Пффф… Слабак, — бросил наконец свое веское слово Зоро. Никто не смел называть Санджи Блэклега слабаком! Так постулировал сам Санджи, и сейчас карта сыграла против него. — Повтори мне это в лицо, ублюдочный Маримо! — прорычал кок, а вся команда начала водить пальцами по скатерти, думая о том, что на самом деле кок и мечник спят друг с другом. Как им удается все это совмещать? — Хорошо же! Ты первый попросишься обратно в мужскую каюту! Нами-сан, я согласен, пусть это будет Зоро!       Все облегченно вздохнули, никому не хотелось быть избранным соседом Санджи под пристальным взглядом Зоро. Почему они такие странные и не могут прямо сказать друг другу, что хотят жить вместе?! — Решено! — Нами хлопнула по столу ладонью.       В новую каюту они попали уже поздно вечером, кок остался прибираться на кухне, а его накама в благодарность перенесли сюда его пожитки, включая целую стопку журналов с красотками (от которых, по одному в неделю, чтобы стопка редела незаметно, будет постепенно избавляться Зоро еще долгие месяцы).       Санджи подобрал задумчиво стоящего (не заблудившегося, по его словам!) Зоро в коридоре, и они вместе, каждый с тщательно скрываемым замиранием сердца, шагнули в свою новую каюту. Санджи сразу в уши ударила тишина: ни храпа Луффи, ни посвистывания носа Усоппа — почти что рай. Зоро же уставился перед собой, ожидая в напряжении, когда кок заметит. Потому что кровать была одна — большая, двуспальная. Они знали, они определенно знали, Нами и Робин уж точно.       Санджи прошел внутрь, устало скинул пиджак и бросил его на кровать… И только тогда заметил, тупо уставившись на нее. — Э… это что? Это как? — Думаю, нас раскусили и изящно намекнули перестать скрываться, — Зоро попытался скрыть довольный смешок зевком. — Нет, нет, думаю, это дурацкая шутка от Усоппа или Фрэнки, надо пойти и отвесить им, а то намекают такое… — Какое? — живо поинтересовался Зоро, перекрывая путь из каюты. — Что я… я сплю… как они могли подумать… нужно их разубедить, — Санджи сам начал путаться, чего же хочет. — Не нужно, — Зоро приятно потянулся. — Я им сказал. — Что сказал? — Что мы порой спим друг с другом, — будничный тон, расслабленная поза, но внутри Зоро был готов к взрыву: раз, два, три. — МЫ ЧТО?! — все же отличная тут звукоизоляция, подумали они одновременно. — Ты сказал что?! — Ой да ладно. Знает Робин, значит, знает Нами. А что знает Нами, тому лучше не быть секретом, чтобы она не могла использовать тайную информацию для своей выгоды, — Зоро излагал вполне логично, Санджи даже кивал в согласии, но полностью отвлечь себя не позволил. — Когда ты это сказал? Сегодня? Перед моими меллорин?! — в ответ на кивок Зоро, Санджи схватил табуретку и запустил ее в Зоро. У той сломалась ножка, следующую Зоро поймал и аккуратно поставил. По нему нельзя было сказать, но он был весьма хозяйственным, тем более это теперь их с коком личная комната. — Бровастый, мебель-то не ломай, ее нам ребята сделали, — заворчал Зоро, за что получил ногой по хребту и требование не съезжать с темы. Наконец Зоро и самого прорвало: мудацкий кок мало того, что всех перебрал, лишь бы с Зоро не жить, так еще и злится за рассказанную правду. Потому на инстинктах Зоро сделал перехват, раскручивая Санджи за ногу и бросая на кровать. Кок приземлился с мягким скрипом — кровать была отличная. Зоро тут же водрузился на него, чтобы тот не пошел в контратаку, сел на живот, ногами придавил ноги, перехватил руки… Кок лежал, удивленно уставившись вверх, Зоро даже покосился: чего там. — Мягкая… черт, Зоро, какая мягкая… — после брезентового гамака, после жестких диванчиков и матов на полу Вороньего гнезда, спина Санджи словно попала в рай, и даже жесткий метод доставки ничем не омрачил его первой встречи с их с Зоро кроватью. Зоро перехватил руки Санджи одной рукой (в этом деле лучше перестраховаться, а то вмажет — не пожалеет) и сам промял матрас — тот утопал, как царская перина. — Черт, кок, и правда мягкая, — губы сами собой расползались в улыбке. Санджи и забыл его бить или вырываться, с наслаждением откинувшись всем телом на кровать. — Если хочешь их в чем-то переубеждать, то давай уже завтра, а? Они все равно спят. А сегодня поспим на этой… этой… — Зоро не мог найти верных слов для описания божественной мягкости, — кровати.       Санджи закрыл глаза и кивнул: все его тело будто расслаблялось так, как не могло вот уже несколько лет. Он только улыбнулся, когда почувствовал губы Зоро на своей шее. Заняться сексом на такой кровати тоже было волшебным опытом: никаких синяков от того, что Зоро вдалбливал тебя в деревянный пол, никакой больной спины или сбитых коленей от жесткого дивана…       Кровать была мягкая, и первый секс в собственной каюте случился тоже очень мягким и тягучим, они с наслаждением размеренно целовались, не срывали, а спокойно снимали друг с друга одежду. Зоро даже, вот редкость, не забросил брюки Санджи в другой угол, а кинул на табурет. Комната была слабо освещена, только лунным светом, льющимся из высоко расположенного иллюминатора, потому эмоций они не сдерживали, не боясь, что партнер прочтет их. От толчков Зоро Санджи качало как на волнах, ему было горячо и одновременно уютно, Зоро же с легкостью пропустил руку под спиной Санджи и прижимал к себе ближе, не доставляя дискомфорта. — Ааааа… черт! — в который раз чертыхался Санджи, привычно пытаясь закусить руку, чтобы подавить свои стоны, но в этот раз Зоро перехватил его руку и прижал к кровати. — Тут отличная звукоизоляция, — прошептал он Санджи на ухо, вновь входя в него на полную глубину и одновременно касаясь наконец его члена. Пару секунд Санджи сдавленно мычал, а потом сдался и громко выдохнул: «Ммммм…Ааа!» Впервые услышав столь громкое признание в наслаждении от секса с ним, Зоро тоже больше не мог сдерживаться. — Черт, кок, черт, что ты творишь, — шептал он в ухо, шею, в волосы Санджи, двигаясь все быстрее, зная, что ничто в мире сейчас не способно заставить его остановиться. От усилившихся толчков Санджи начал захлебываться прерывистыми стонами, вновь провоцируя Зоро.       Всю первую ночь каюта слушала стоны и попеременные чертыхания своих новых владельцев. Отказываться от нее утром никто не стал.