Первородные

«Говорят, что время залечивает любые раны. Но бывает так, что со временем раны становятся только глубже. Только глубже…» (к/ф «Никогда не говори прощай»)       Мрачные коридоры заброшенного убежища. Горящие факелы на стенах. Каменный пещерный свод. Расставленные по всему полу кухни подсвечники. Лежащее на столе тело. Сложенная на стуле ткань. Дым от зажженных благовоний. Зецу невольно принюхался. Аромат незнакомый. Шпион покосился на стоявшую неподалеку девушку. Одетая во все белое, она зажигала очередную свечу. - Долго еще ты будешь торчать здесь? – сухо поинтересовалась Хана, гася спичку. - Мне велено не оставлять тебя одну до тех пор, пока Саске не узнает правду.       Принцесса презрительно фыркнула. - Можешь передать своему господину, что я не собираюсь прощаться с жизнью. - С трудом верится, если учесть, в каком состоянии ты была утром. Ты же грохнулась в обморок, узнав о смерти учителя. - И увидев его глаза в том сосуде, - не остался в долгу черный Зецу.       Хана принялась доставать из сумки склянки с различными маслами. - Спасибо, что напомнил. Что бы я без тебя делала, не представляю даже.       Закончив расставлять бутылочки, Харунами перевязала волосы висевшим на шее шарфом. Затем взяла кастрюлю и принялась набирать в нее воду. Сильная девочка, вынужденно признал Зецу, наблюдая за действиями первородной. Достойный противник. Пролежав без сознания около двух часов и едва придя в чувство, она немедленно потребовала у Тоби разговора с глазу на глаз. Затем организовала бурную деятельность по переносу тела Итачи в южное убежище. Даже побывала в своей деревне, откуда принесла все необходимое для проведения ритуала. Интересно только, традициям какого народа соответствует данное действо? - Вместо того, чтобы тупо пялиться на меня, - голос Ханы грубо прервал мысли обоих Зецу, - лучше бы помог. - И чем же я могу помочь? – растерянно поинтересовался он, глядя, как собеседница обрывает лепестки роз и бросает в воду.       Девушка поставила кастрюлю на плиту и, не оборачиваясь, ответила: - Раздень его.       Не было нужды уточнять, кого она имеет в виду. Что ж, думал невольный участник обряда, похоже, потребуется много времени.       День уже клонился к закату, когда спрятанный в восточном убежище парень медленно открыл глаза. Лежа на футоне* посреди комнаты, он всматривался в каменный свод потолка, стараясь осознать все, что недавно произошло. Горящая неподалеку свеча с трудом рассеивала мрак, но юношу это вполне устраивало. Не хотелось ни видеть кого-либо, ни слышать. - Я обработал твои раны, - раздался неподалеку мужской голос.       Ага, полежал спокойно, как же. Саске сел и, ссутулившись, посмотрел во мрак коридора. Никого не было видно. - Ты победил.       В сознании всплыл образ лежащего под дождем брата. Странно. Свершившаяся месть не принесла ему ни капли удовлетворения. Только пустоту и растерянность. - Но тебе и самому сильно досталось.       В курсе, спасибо. Может, покажешься, наконец? Словно в ответ на его мысли, в темноте раздались шаги. - Нельзя так перенапрягаться, - заметил незнакомец.       Саске смотрел, как в помещение входит человек в оранжевой маске. Ну, и кто ты такой? - Ты меня знаешь, - сказал Тоби, останавливаясь на пороге.       Вспомнил. Этот мужчина был с тем ненормальным блондином, который пытался его убить. В итоге, конечно, у него ничего не вышло. Подорвал себя сам, но так и не достиг цели. - В тот раз мы были противниками, - продолжал свою речь носитель маски. – Но сейчас ты можешь забыть о смерти Дейдары. Больше я тебе не враг.       Не враг? Саске отвернулся, уставившись в никуда. И что дальше? - Я принес тебя сюда, чтобы кое-что тебе рассказать.       Учиха даже бровью не повел. Зачем ему чьи-то рассказы? - Кажется, тебе неинтересно, - подытожил Тоби. – Но, может, ты заинтересуешься, если я скажу так: разговор пойдет об Учихе Итачи.       Что? Парень покосился в сторону говорившего. - Да. Ты думаешь, что многое знаешь о своем брате. Но ты ошибаешься, - он потянулся к маске, чтобы снять ее. – Делать нечего. Давай я для начала представлюсь.       В ту минуту Саске даже не подозревал, что в следующее мгновение активируется сила, которую вложил в него умирающий брат. И что это будет самый долгий вечер в его жизни…       Негромко напевая на языке своих предков, Хана проводила мокрой тканью по телу Итачи, смывая следы его последней битвы. Рядом стоял небольшой таз с наполненной лепестками водой. Ни одной слезинки не скатилось из глаз девушки. Выплакала уже все, что могла. Пришло время обдумать ситуацию и решить, что делать дальше. Не обращая внимания на Зецу, Хана смочила ткань в воде и протерла руку учителя. Вот уж кто ни за что не позволил бы ей расслабиться. Но теперь его нет. Придется самой заботиться о себе. И в первую очередь достойно проститься с человеком, который когда-то спас ее жизнь. - Поможешь завернуть его в простынь, когда я закончу, - сказала она Зецу. – После чего убирайся отсюда. И чтобы никто не смел путаться под ногами, когда придет Саске.       Саске стоял на краю скалы, опустив голову и сжав кулаки. Из закрытых глаз непрерывным потоком текли слезы. Юноша оплакивал брата, отдавшего за него свою жизнь. И злился на самого себя за собственную глупость и слепоту. Все кончено. У него больше нет цели. Как нет и человека, который любил его больше всего на свете. Он уничтожил все это сам, собственными руками. И что в итоге? Остался один, никому не нужен, противен даже себе. Сердце разрывалось от нестерпимой боли.       Позади, прямо на камнях, расположились Карин, Суйгетсу и Дзюго. Тоби тоже присутствовал. За все время никто из них не произнес ни единого слова. Сидели и ждали, когда он примет решение. Вечно все от него что-то хотят… Но при этом никто не старается понять, что творится в его душе. Что же делать? Что? Итачи, если ты слышишь, подскажи…       Крик пролетавшего в небе ястреба привел парня в чувство. Учиха постарался взять себя в руки. Выбор сделан. Он просто будет двигаться дальше. И однажды найдет долгожданное успокоение. - Теперь наш отряд называется не «Змей». С этого дня он именуется «Ястреб». И отныне у нас новая цель. Мы должны… - Саске вскинул голову, буквально ощущая на себе выжидающий взгляд Тоби, - уничтожить Коноху, - в широко открытых глазах молодого человека полыхал Мангеке шаринган.       За спиной послышался вздох носителя маски. Интересно, он так радуется или злится? - Саске, - раздался негромкий голос Тоби. – Я должен рассказать тебе еще кое-что.       Юный мститель обернулся. Почему-то новоявленный родич вызывал у него только презрение, и ничего больше. - Что? Разве ты не все рассказал мне? - Я позабыл упомянуть о том, что у твоего брата была ученица. - Меня это должно волновать?       Даже шум разбивающихся о скалы волн не заглушил ехидного смешка собеседника. - Почему бы и нет, если учесть, что она забрала тело Итачи?       В этот момент неподалеку от них появился Зецу. - К обряду все готово, - доложил он. – Она меня выгнала и ждет Саске. - Обряду? – младший Учиха нахмурился, недоуменно смотря то на Тоби, то на его подчиненного. – О чем речь вообще? И почему ты отдал ей тело моего брата?       В ответ раздался очередной смешок. Забавляется, не иначе. - Три года назад Итачи спас одну девчонку от весьма плачевной участи. А затем стал ее учителем. Так что… в какой-то степени у нее было право забрать труп. - Это та девчонка, которую мы видели в пещере? – внезапно спросил Суйгетсу. – Она еще грохнулась в обморок, когда узнала о смерти Итачи, - заметив взгляд Саске, мечник немедленно стушевался. – Ну… ничего такая, мне понравилась… - Саске не волнуют твои личные предпочтения, ты, чертов кретин! – немедленно завелась Карин. - Ревнуешь, что ли? – ехидно поинтересовался в ответ пепельноволосый. -Что ты сказал, повтори?!       Не заостряя внимание на сцепившейся парочке, Учиха обратился к Тоби: - Кто она такая? - Ее зовут Хана, - при этих словах Саске невольно дернулся. - Принцесса, чье королевство было уничтожено девять лет назад. - Ты можешь описать ее?       Тоби переглянулся с Зецу и, получив кивок в ответ, проговорил: - Зачем? Ты скоро увидишь все сам. Она ждет тебя в южном убежище. Зецу проводит.       Юноша со вздохом направился прочь. - Никому за мной не ходить, - бросил он собственной команде. – Я сам разберусь.       Тихонько напевая себе под нос, Хана сидела на камне перед пригорком, обхватив колени руками. Взгляд девушки был обращен в пустоту. Она ждала. Потому что больше ей ничего не оставалось.       В таком положении ее и застали появившиеся перед логовом Саске и Зецу. Последний неспешно подошел к девушке и заметил: - Я привел его. Мне уйти?       Прекратив петь, Харунами посмотрела на мутанта тяжелым взглядом, словно не понимая, почему он до сих пор здесь. Усмехнувшись в ответ на невысказанное оскорбление, Зецу утек под землю. Хана сползла с камня и, коснувшись почвы ладонью, закрыла глаза. Руку девушки покрыло зеленоватое свечение. Через мгновение оно покрыло собой довольно приличную по расстоянию поверхность вокруг. Саске, настороженно глядя себе под ноги, попытался шагнуть в сторону, от чего его предостерег негромкий оклик: - Стой на месте. От него не будет вреда.       Мерцающий свет потихоньку впитывался в землю и, наконец, исчез совсем. Хана встала и стряхнула с ладони песок. - Что это было? – поинтересовался Учиха. - Барьер, - ответила девушка. – Не хочу, чтобы нам мешали, - на собеседника она не смотрела.       Звук шагов возвестил о его приближении. - А вокруг убежища его не поставишь? – сухо поинтересовался он. - Если понадобится, то я его и вокруг себя поставлю.       Саске за подбородок развернул ее лицо к себе. - Посмотри на меня, - приказал он ледяным тоном.       Хана молча глядела в черные очи парня. - Ты лгала мне, - сказал он. - Если ты о том, что я знала твоего брата, то – да. - Почему? – неожиданно хрипло прошептал Учиха.       Теперь она даже не пыталась отвести взгляд: - А что я должна была сказать? Привет, Саске, я ученица твоего брата, пойдем, покажу, где его найти и убить? Я не сделала бы этого. Для моего народа долг жизни превыше всего. - А он? – продолжал допытываться юноша. – Он знал обо мне? - После нашей последней встречи мне пришлось ему рассказать, - невольно Хана коснулась левого запястья, где теперь был еле заметный шрам. – А заодно обещать не видеться с тобой до его смерти.       Саске неожиданно резко отпустил ее. В глазах носителя шарингана плескалась обида… и боль, которую Хана видела несмотря ни на что. - Можешь думать обо мне все что угодно, Саске, - с горечью произнесла девушка. – Только легче от этого никому не станет. И ничего не изменится. Итачи сам сделал свой выбор.       Учиха посмотрел на вход в убежище. - Где он? - Внутри. Я обмыла его тело. Можно проводить обряд. И… я хотела, чтобы ты тоже простился с ним, - последние слова Хана произнесла, смотря куда-то в сторону.       Саске проследил за направлением ее взгляда: - Это… - Куча дров и сухих веток. А еще там цветы. Все полито маслом. - Подожди… - парень недоуменно вытаращился на свою собеседницу. – Ты хочешь… - Тело шиноби само по себе содержит огромное количество секретов, разве не так? – Хана смотрела ему прямо в глаза. – Да, Саске. Я намерена его сжечь.       Уже стемнело, когда Саске вынес из убежища тело старшего брата. Странно. Нии-сан оказался на удивление легким. Юноша неожиданно поймал себя на безумной мысли о том, что это последний раз, когда он может коснуться Итачи. И, наверное, первый раз за многие годы, когда прикосновение не будет наполнено злобой и жаждой мести. Только болью и сожалением. Более детально разбираться в водовороте собственных эмоций не хотелось.       Положив свою драгоценную ношу на подготовленные дрова, Учиха отступил в сторону и принял горящий факел из рук Ханы. Придерживая покрывающий голову шарф, девушка смотрела на парня, даже без слов понимая внезапно охватившие его чувства. Желая поддержать, она коснулась плеча возлюбленного и слегка сжала. Саске невольно повернул голову в ее сторону. Постепенно растерянность в глазах отступника сменилась решимостью. Кивнув, молодой человек шагнул вперед и просунул факел в щель между сложенными ветвями. Погребальный костер занялся с глухим ревом. Отойдя от разгорающегося пламени, горе-мститель смотрел, как огненные языки пожирают тело Итачи. Из глаз брызнули слезы. Можно было бы заявить, что это от дыма, но врать не было ни сил, ни желания.       В следующий миг его взяли за руку. Не было необходимости спрашивать, кто. Вместо этого Саске сжал в ответ тонкие пальцы девушки. Учиха знал, что Хана тоже плачет. И, подобно ему, тянется к единственному источнику тепла в непосредственной близости от себя. Чтобы высушить слезы. Чтобы больше не испытывать одиночества…       Стоя посреди комнаты, Учиха смотрел, как первородная наливает воду в стакан.       Она ни словом не обмолвилась о том, что знала Итачи…       Девушка поставила графин на стол и развернулась в сторону Саске.       Она отказалась от возможности видеться с ним, потому что брат так хотел…       Хана замерла на месте, неуверенно сжимая руками стакан и глядя в никуда.       Больше он не позволит ей этого сделать…       Повинуясь неожиданному порыву, Саске в несколько шагов преодолел разделявшее их расстояние и выбил сосуд из ее рук. Звон разбившегося стекла заставил девушку вскинуть голову и испуганно посмотреть на стоящего перед ней парня. В следующую минуту Учиха протянул руку и сорвал с нее шарф. Хана от неожиданности выдохнула. И вот тут крышу снесло обоим.       Запустив пальцы в ее волосы, Учиха притянул девушку к себе и накрыл приоткрывшиеся губы своими. С необъяснимой, почти животной яростью сжимая Хану в объятиях, он с неописуемым удовольствием ощущал, как ее руки обвивают его шею. Как прижимается к нему разгоряченное женское тело. И как зарождается где-то в потаенных уголках души под прикрытием всепоглощающей страсти какое-то новое, неизведанное чувство. Еще будет время подумать, что же это такое. Сейчас… все его существо жаждало совсем иного.       Никто из них не помнил впоследствии, кто с кого начал срывать одежду. Одинаково белые туника и рубашка полетели в стороны первыми. Хана запрокинула голову назад, подставляя под поцелуи шею, позволяя своим рукам свободно блуждать по плечам и спине юноши, изучая и лаская одновременно. Повинуясь очередному порыву, Саске слегка прикусил кожу на шее девушки, в то же время пытаясь распутать завязки на ее брюках. За что был вознагражден невольно сорвавшимся с девичьих губ всхлипом, похожим на подавленный стон. Черт, эти веревочки развяжутся когда-нибудь или нет? - Прости, - хрипло выдавил парень и резко рванул ткань женских брюк в разные стороны, после чего уже ненужный предмет гардероба полетел прочь.       С жадностью впиваясь в уже припухшие губы принцессы, Саске сделал шаг вперед. Потом еще шаг. И еще шажочек. Толчок – девушка падает на кровать. Не давая ей возможности прийти в себя, парень навис сверху, упираясь руками в одеяло с обеих сторон от нее и покрывая поцелуями плечи своей ненаглядной. Обняв его за талию, девушка позволила слегка себя приподнять. Еще через миг в дальний полет отправился бюстгальтер, присоединяясь к остальным вещам на полу. Учиха в немом восхищении провел ладонью по округлой груди Ханы, слегка задев горошину соска. Выгнувшись под ним, девушка громко ахнула. - Не сдерживайся, - прошептал он, прикусывая мочку уха любимой и освобождая от последней детали нижнего белья.       Спустившись ниже, Саске приник губами к груди девушки, обводя языком сосок. Хана со стоном изогнулась. Довольно усмехнувшись, юноша переключился на другую грудь, затем провел дорожку поцелуев к животу брюнетки. Та уже давно забыла о сдержанности, судорожно сжимая пальцами одеяло и прогибаясь навстречу. Парень привстал с постели, вызвав невольный разочарованный вздох. Негнущимися пальцами избавив себя от штанов и белья одновременно, Учиха склонился над Ханой и приник к ее губам. Поцелуй становился все жарче, пышущие жаром тела касались друг друга, заставляя желать большего, чем уже есть. Казалось, что воздух вокруг них накалился до предела и вот-вот взорвется, если немедленно не утолить внезапно возникшую жажду.       Ладонями очертив изгибы такого желанного тела, Саске развел ноги девушки в стороны. Хана невольно подалась навстречу ему, лишь смутно осознавая, что долгожданную разрядку может искать только у этого источника.       Резким движением, неумело и уверенно сразу, Учиха вошел в нее. Что-то мешало, и парень без долгих раздумий, без предупреждения толкнулся вперед до упора. В следующее мгновение его остановили сжавшиеся на плечах пальцы девушки. Приподнявшись, Саске посмотрел на Хану. Губы ее сжались в тонкую линию, брови были сведены на переносице. Ей больно. Черт подери. - Хана? – неожиданно робко позвал юноша. – Больно, да? Прости.       Открыв глаза, принцесса посмотрела на Саске и хриплым голосом произнесла: - Все в порядке. Сделай уже что-нибудь, - после чего притянула его к себе и поцеловала. Сама.       Контроль отправился к черту на рога. Мощными движениями раз за разом погружаясь в ее лоно, Саске задыхался от жарких, не известных ранее ощущений. Обхватив его ногами, Хана двигалась вместе с ним, подаваясь навстречу. С каждым мгновением стоны, вырывавшиеся у любовников, становились все громче, а движения все быстрее. Жар накатывал волнами, воздуха уже стремительно переставало хватать… и, наконец, вселенная сжалась до одной маленькой точки и рассыпалась на множество мелких осколков…       А потом… потом обессиленный Саске, выскользнув из тела девушки, накрыл себя и Хану одеялом. Парочка провалилась в сон. Потому что время для сожалений и дум еще не наступило.