Советы начинающим демиургам, или как создать мир

Глава для злых авторов, которым по сюжету обязательно надо, чтобы с героями случалось что-то нехорошее. Начнем издалека. Первый важный факт. Жизнь — сложная штука, в ней случаются как радостные события, так и ужасные. И в своем творчестве мы физически не можем охватить все аспекты этой жизни. В любом случае события ограничиваются сюжетом, а также жанровой принадлежностью работы. Второй важный факт, исходящий из первого. Многие хотят как-то отвлечься от своей сложной жизни или, напротив, осмыслить через творчество некоторые ее проявления. И здесь люди делятся на два типа по способу реагирования на объективную реальности. Фактически это два способа психики защитить себя. Первый тип при каких-то жизненных неурядицах (усталость на работе, плохие новости и т.д.) стремится отвлечься на что-то позитивное, милое, например, послушать веселую музыку, посмотреть комедию и видео с котятами, а также почитать добрую сказку. Ключевое слово: добрую. Второй тип реагирует совсем иначе: если в жизни все хорошо, то можно посмотреть комедию и почитать сказку. Если же все не очень хорошо, то таким людям необходимо посмотреть ужастик, почитать триллер и послушать грустную музыку. Если же предлагать им нечто позитивное, это вызовет скорее зависть и раздражение, потому что «а чего у героев-то все хорошо, а у меня тут вот такие дела». Людей второго типа, как считается, меньшее количество, поэтому фанатов истинного гримдарка и ужасов меньше, чем любителей добрых сказок. Это, конечно, не означает, что люди с первым типом реагирования будут читать только сказки, а люди со вторым типом никогда не включат добрые мультфильмы. Но всегда надо помнить, что первый тип людей представлен в большем количестве. Зная эти психологические различия, мы подходим к третьему важному факту: серьезность повреждений героя напрямую зависит от жанра. Приключенческое фэнтези с попаданцами-достигаторами, ромфант, легкое юмористическое фэнтези — для людей с первым типом реагирования. Гримдарк, ужасы, темное фэнтези, нуар разных сортов, сплаттерпанк, киберпанк и прочите «мрачные» жанры апеллируют больше к людям со вторым типом реагирования. Думаю, несложно догадаться, что в «темных» жанрах героя можно калечить и мучить до любых пределов, а в жанрах более «светлых» к этому надо подходить с умом. К тому же степень «мрачности» определяется в том числе по тому, сколько героев дожили до конца истории и насколько они при этом искалечены как физически, так и морально. Некоторые книги, к слову, грешат тем, что герои проходят через все круги ада, но автор уверен, что «это счастливый конец, они же живы», однако неизбежные психотравмы не учитываются. И так позитивный конец превращается в мрачный, если задуматься, сколько героям придется бороться со своими внутренними демонами. Итак, насколько уместно калечить героя? В гримдарке вы как автор можете творить со своими несчастными подопечными ужасные вещи. Иногда настолько ужасные, что они доходят до абсурда, например, в пылу сражения герою сносит челюсть, а вместо нее ставится уродливый неудобный протез с функцией блендера (привет Warhammer). И да, здесь можно детально описать, что случилось с героем, как ему больно, плохо, как у него съезжает крыша. И в конце можно вообще превратить его в существо из жуткого рассказа Харлана Эллисона «У меня нет рта, но я должен кричать». Словом, гримдарк позволяет вам сколь угодно подробно описывать пытки, увечья, телесные жидкости и самые неприятные подробности реального или фантастического лечения. К слову, Стивен Кинг грешит тем, что излишне подробно описывает физиологические особенности человеческого тела в некоторых моментах. Иногда это уже не работает на атмосферу, а вызывает только недоумение, для чего вот прямо сейчас автор описал очередной эпизод с туалетными подробностями. Этим же грешат многие работы в жанре темного фэнтези, которые стремятся показать «ужасные-грязные Средние Века». Но если вы автор ужастиков, задумайтесь, что именно вам нужно описывать. Ведь есть поджанр «боди-хоррор», а эффект леденящего ужаса при этом можно создать и без единой кровавой сцены. Готические романы, мистика и триллеры нередко эстетически очень красивы и предполагают больше психологическое воздействие при помощи давящей атмосферы. В конце может быть и кровавая сцена, которая добавляет контрастных тонов в повествование. Например, если игра Scorn по своей эстетике отвратительна от начала до конца (и есть даже термин «эстетика отвратительного»), то в фильме «Суспирия» 2018 года боди-хоррор представлен вкраплениями на фоне красивых танцев и тревожных бытовых сцен. Тревожных — ключевое слово. В ужастиках даже обычное чаепитие может вызывать предельное беспокойство при помощи легких намеков, несоответствий и символов неизбежной трагедии. Общее в данном случае одно: в этих жанрах героев можно сильно калечить и жестоко убивать. В готических романах нередко кто-то тяжело болеет и обречен на смерть, например, от туберкулеза. Также нередко вымешивается злой рок в лице несчастных случаев и катастрофических совпадений, ведущих к смертям и увечьям. Что же насчет других жанров? Приключенческое фэнтези делится на много поджанров. Если задумали калечить героя, сразу подумайте, к какому типу читателей апеллирует ваша работа: она отвлекает от реальности или намекает, что можно не унывать, потому что героям еще хуже. Всегда надо понимать, что травмы, болезни и неизлечимые увечья — это весьма грустные события. Часто они сопровождаются посттравматическими расстройствами, изменения личности героя. Если вам надо, чтобы, например, антигерой после травмы слегка переосмыслил свою жизнь и присоединился к команде героев, то учитывайте, что он может только сильнее озлобиться под действием ПТСР и не оценить проявленную заботу со стороны героев. Но может и наоборот, понять ценность жизни. В любом случае — это потрясение для психики и тела. Если в связке с приключенческим фэнтези идет темное, то вы указанием самого жанра намекаете читателю, что здесь выживаемость героев пониженная, как в «Песне льда и пламени», а гарантий счастливого финала никто не дает. В конце герои могут и уцелеть, но ценой серьезных потрясений. Если же у вас герой-превозмогатор, который условно качает уровень, иногда оказываясь на самом дне, то в конце он не должен на этом самом дне и остаться. Если герой очутился на условном дне, читатель будет ждать следующий том вашей саги. Если темный властелин отрубил герою руку, то в конце саги желательно отрастить ее магическим путем. Если герой словил проклятье, лучше в конце его расколдовать или же показать, что можно и так неплохо жить. Словом, все мы знаем, что в конце голливудских блокбастеров герои остаются в относительной целостности. Иногда, конечно, могут после финальной битвы провалятся в больнице какое-то время, как Стив Роджерс в «Первый мститель: Другая война», но показано это будет парой кадров. Кстати, встречала фанфики, где эти пару кадров расписывались по дням и неделям явно с деталями из врачебной практики по вопросам интубации и реабилитации. Но это хорошо в формате истории-дополнения для тех, кто хочет определенный тип взаимодействия героев прочитать. Когда можно сильно-сильно искалечить героя? В двух жанрах: попаданец в чужое тело и ЛитРПГ. Если герой становится попаданцем в чужое тело, скорее всего, в первой главе его оригинальное тело кто-то убивает. И да, бывает, что описано это достаточно жестко, чтобы было ясно: шансов на возвращение уже нет, в своем мире герой умер. Но потом уже зависит от сюжета, насколько жесток будет автор по отношению к герою. Если вы пишете ЛитРПГ, то в начале можно герою устроить аварию и отправить в кому. Да, серьезно. Такой троп встречается у топов жанра: герой разбивается на машине/самолете/глайдере и с травмой головы его подключают к игре. Или же весь мир захватил аналог роботов из «Матрицы», а к игре подключено все человечество. Собственно, дальше фантазия автора уже делает свое дело. В самой игре, собственно, многое обусловлено виртуальностью происходящего. Если описывается расчленение героя, то это больше связано с очками урона. Что происходит с героем в конце — тоже на выбор автора. Игра может оказаться новой реальностью, герой может очнуться, но вернуться в игру. Герой может победить игру чит-кодами. По ходу повествования сама игра может быть и достаточно забавной. А вот в чисто юмористическом фэнтези героя не стоит серьезно калечить. Как минимум, смеяться над травмами неэтично. Думаю, многие понимают, что отрубание рук и ног — это веселье исключительно в стиле Джокера. Конечно, никто не отменял черный юмор в стиле Дэдпула, когда при большом количестве детальной расчлененки и кровавых подробностей происходящее все равно остается достаточно несерьезным. Но фишка героя в том, что он может отрастить себе руки и ноги. И это важно! Если в середине работы вы безвозвратно выбьете крутого героя из действия и сделаете, например, парализованным, то читатели могут и не простить такой поворот. К примеру, далеко не всем фанатам комиксов про Бэтмена понравился ход, когда Барбара Гордон, супергероиня Бэтгерл, осталась прикованной к инвалидному креслу из-за Джокера. Да, безусловно, это один из классических комиксов, да, Барбара стала потом Оракулом, суперхакером и помощником Бэтмена. Однако позднее, в перезапуске DC Comics 2011 года, Барбару вернули как Бэтгерл. Это показательный пример для больших франшиз. В фантастике и фэнтези такой ход вполне уместен, потому что есть ресурсы для восстановления героя. Да, можно пощекотать нервы и в конце первого тома прострелить герою/героине позвоночник или отправить в кому, чтобы во втором томе другие герои переживали и искали способ его исцелить. Но не больше первой половины второго тома. Потом герой все равно должен как-то восстать и снова прокачать уровень, чтобы стать боевой единицей. Также можно сделать что-то плохое с другом главного героя, с одним из членов команды, и тогда это превратится в важный сюжетный квест. Можно из героини на какое-то время сделать Спящую Красавицу. Но желательно, чтобы в конце все-таки герой вернулся к изначальному состоянию. Может, уже с боевыми шрамами, но все-таки снова оказался в строю. Но еще важно учитывать общий сеттинг, технологии и выбранную эпоху. В Средние Века смертельным считался открытый перелом ноги-руки: в рану сразу попадала инфекция, средств дезинфекции было мало, шансы на выживание оказывались невелики. К слову, при сложных переломах и сейчас температура тела может подниматься до 39,5, а то и 40 градусов. Так что для выбора увечий для героя, как бы цинично ни звучало, полистайте медицинские справочники и поизучайте симптомы и способы лечения. Возможно, в выбранную вами эпоху герою никто не смог бы помочь. При этом у вас в работе может быть целебная магия, которая способна заживить даже серьезные травмы лучше современной медицины. Например, в книге «Гарри Поттер и тайная комната» был не самый детский эпизод, когда Гарри волей бестолкового заклинания Златопуста Локонса лишился костей в сломанной руке. Нет костей — нет перелома, да. Но эпизод скорее сатирический, потому что достаточно скоро кости отрастили специальными зельями. Если ваш мир работает по таким законам, то вашим героям ничего не мешает и ноги, и руки терять, а потом снова отращивать. Возможно, у вас вообще раса разумных ящериц, которые сами регенерируют конечности. В таком случае негативный эффект для читателей нивелируется. Другое дело, что детальные описания отрубленных конечностей сразу заставят поставить рейтинг 18+. А нужен ли он вам? Работы с рейтингом 18+ сложно продвигать на сайтах, на Автор Тудей и Литнете их могут открыть только зарегистрированные пользователи. То есть вы сужаете себе аудиторию. Если нужно нанести герою ранение, учитывайте, насколько детальными должны быть описания. Важен «фрейминг», при котором форма подачи информации влияет на ее восприятие человеком. Если сказать, что герой получил удар в грудь, мир у него перед глазами покачнулся и т.д. — это рейтинг не 18+. А вот если расписать, как герою отрубили ногу, из артерий полилась кровь, а нога-то покатилась под откос по склону в пасть крокодилам — то вы уже переходите в «темные» жанры с высоким рейтингом. Сильнее всего читателя ранит сюжетный поворот, при котором герой больше никогда не станет прежним. Вот если ему отрубить ногу, он больше никогда не сможет бегать по лесам за монстрами, если отрубить руки, то как же он меч возьмет… Словом, вы превращаете ваши легкие приключения в темное фэнтези или вовсе готическую драму в декорациях фэнтези. Также важно количество эпизодов, в которых герой будет в прибитом состоянии. Ранения можно описывать не очень подробно и при этом не очень сильно калечить героя, но мне встречались книги, в которых несчастный главный герой через главу попадал в какие-то передряги, то ударяясь головой, то пропарывая ногу обломком мачты. Не стоит превращать своего персонажа в «одноногую собачку». В какой-то момент постоянные неурядицы и неудачи с мелкими и серьезными ранениями уже не работают на аудиторию как передача достоверной атмосферы и тяжелого превозмогания трудностей, а скорее показывают, что герой неуклюжий неудачник, который упрямо лезет туда, куда ему не надо бы лезть. Словом, герой должен учиться на своих ошибках и осмыслять, как он раны получил. В длинных аниме-фрашизах (как и в жанрах уся, бояръ-аниме и зачастую боевое фэнтези) герой может проиграть поединок более опасному противнику. Обычно с этого и начинается новый сезон: сначала герой просто качается с нулевого уровня «обычный японский школьник», потом побеждает «босс-монстра» первого сезона. Но во втором сезоне появляется новый «босс-монстр», уже жирнее и опаснее первого в десять раз, поэтому герой сначала проигрывает в поединке, получает травмы, но потом подлечивается и снова начинает качать уровень. Порой такая схема доводится до абсурда, но она рабочая. Да, здесь мы тоже часто калечим героя, но каждый раз он становится только сильнее. Словом, в боевых жанрах можно калечить героев, но желательно с возвращением боеспособности путем магии, технологий, чудесного исцеления. Шрамы украшают героя, а утрата им боеспособности на следующие пять томов точно не украсит вашу серию. Где героев калечить точно не стоит? В романтическом фэнтези. Да, вспомним еще раз основную формулу романтического фэнтези: есть героиня с проблемами и есть герой, который всегда может защитить и решить проблемы героини. Если в начале книги вы покажете сурового смелого героя, который спасает героиню и вытаскивает из любых передряг, а в середине вдруг прострелите герою позвоночник, читатели вас не простят. Вот именно в этом жанре больше всего ожидают крутых героев из голливудских боевиков, которые спасают мир и отделываются парой царапин. По крайней мере, аудитория ромфанта точно не хочет читать следующую половину книги про героя, который прикован к аппаратам, а героиня превращается в его сиделку. Есть примеры в этом поджанре, когда на начало повествования героиня уже становится, скажем, помощницей героя с инвалидностью. Да, и этот сюжетный ход обозначается сразу, сразу приходит аудитория, которую не смущает такой поворот. То есть аудитория готова почитать про развитие отношений в таком ключе и в такой обстановке. Возможно, в аннотации делается намек на то, что герой в конце сможет, например, преодолеть свой психологический блок после травмы благодаря любви к героине и снова встать на ноги. Но важно, чтобы читатель был изначально предупрежден, что он будет читать. Аудитория у такого поджанра есть, но вы автоматически выделяете свою работу в подсегмент относительно остального ромфанта. И даже если вы твердо решили написать такой сюжетный ход, не надо описывать физиологические подробности ухода за больным героем. Вы не Стивен Кинг, пишете не ужастик и не социальную драму, как, например, «Долорес Клейборн», если выбрали своим жанром ромфант. Кстати, темное фэнтези с яркой любовной линией тоже бывает. Если очень надо мучить героев, никто не запрещает писать гримдарк с историей настоящей любви, но аудитория у него меньше. Если же, скажем, первые 150 страниц герой крутой спортсмен, воин, то очень опасно на следующие 200-300 страниц делать его беспомощным или малоподвижным. Да еще если героине придется его защищать. Можно ли вообще калечить крутых героев в ромфанте? Можно, но по законам рыцарского романа. Мы говорим про романтическое фэнтези, то есть все должно быть красиво и романтично. Снова напоминаю: вы не Стивен Кинг, не надо описывать детали лечения, катетеры Фолея, ужасы ожоговых отделений и т.д. И никаких стрел и пуль в причинные места. А также не надо насылать на главных героев холеру, дизентерию, гонорею, сифилис и прочие интересные заболевания. И да, не надо делать с героем то, что Рамси Болтон сделал с Теоном Грейджоем в «Игре Престолов». Думаю, по понятным причинам не стоит, если мы все еще пишем ромфант, а не гримдарк. Какие ранения допустимы? Например, простреленное легкое или стрела в плечо или грудь, которая отправит героя в забытье на пару глав, а героиня будет его выхаживать целебными настойками, магией и т.д.. Попутно героям представится шанс получше узнать друг друга. Конечно, по законам рыцарского романа ваш отважный Айвенго еще может в недолеченном состоянии начать защищать героиню от врагов, раны у него снова откроются и после новой битвы он еще пару глав пробудет в новом забытье. Но вот не надо по заветам Вальтера Скотта отправлять героя в горячечный бред на большую часть книги. Герой должен успеть показать свое мастерство, а также продемонстрировать, что может решить проблемы героини. Выбитый глаз, боевые шрамы или крюк вместо руки — это приемлемые повреждения, которые могут подойти и для приключенческого фэнтези, и для ромфанта, и для Young adult, если описаны не слишком детально. Или если герой изначально показан со шрамом через все лицо или, например, рукой-протезом (но в ромфанте точно не надо писать, как ему протез натирает кожу и вызывает язвы). Важно, чтобы увечья не слишком уродовали героя. Если вы опишете рыцаря, которому в бою снесли кончик носа и губы, как Тириону Ланнистеру в книге, то это сразу оттолкнет читателя. В сериале «Игра Престолов», прошу заметить, Тириону просто нарисовали глубокий шрам, хотя это темное фэнтези. А может ли герой ромфанта попутно кого-нибудь располовинить, нанести кому-то тяжкие телесные повреждения? Теоретически в боевой сцене — да. Отрубить голову может, но детальными описаниями пыток злых вражин тоже не надо увлекаться. Есть риск, что аудитория решит, будто герой у вас полный садист. А он должен вызывать симпатию, даже если вы пишете про бандита/злого дракона. Тот случай, когда лучше рассказать, а не показать. Можно ли в ромфанте калечить героиню? Несмертельно и не сильнее, чем героя. Если она боевой маг и сражается наравне с героем, то, наверное, по сюжету может так случиться, что уже герою придется выхаживать ее после ранения. Но опять-таки все должно быть логично и красиво без подробностей справления нужды или вони от повязок. Читатель может дорисовать себе в голове по желанию, а акцентировать внимание совсем не надо, в данном случае важны эмоции, а не шок-контент. Сразу подумайте, к какому жанру принадлежит ваша работа, на какую аудиторию она будет рассчитана. Возможно, вы хотите написать про героя, который искалечен уже на начало повествования, и такие работы важны и нужны. Но они скорее принадлежат к числу социальных драм, если это не темное фэнтези. Сюжет может быть по структуре мелодрамой с любовной линией, но наличие серьезных увечий у героев делает работу драмой, на которую сложно именно отвлечься от тяжелой жизни. Конечно, бывают такие произведения, как «1+1», которые оставляют светлые впечатления и веру в то, что вернуть радость и оптимизм, несмотря на пережитые трагедии и катастрофы. Но это опять-таки светлые впечатления через столкновение с весьма грустными аспектами жизни. Светлые впечатления может оставить и фильм, где в конце герои умирают. Это будет, вероятно, целебный эффект катарсиса, духовного очищения, но не способом отвлечься. Возможно, вашу работу оценит широкий круг читателей, и вы получите литературные премии за освещение важных тем. Весь вопрос в том, к какому жанру вы изначально причисляли свою работу. Социальная драма — это не жанр для отвлечения от жизненных проблем и не жанр, для привлечения большого количества читателей в разделах ромфант, бояръ-аниме и т.д. А где искалеченные герои могут привлечь аудиторию? Как ни странно, но в книгах Young adult. Жанр традиционно слегка на своей волне живет. Это литература для подростков, в которой важны сильные чувства. Но также не шок-контент. И есть целая плеяда романтических работ в жанре Young adult, в которых упор делается на развитие отношений героев на фоне какой-то болезни, зачастую неизлечимой и ведущей к неизбежной смерти одного из героев, а то и обоих. Возможно, смерть будет показана за кадром, но она подразумевается. Есть также работы, в которых один из героев заботится о другом, например, один из героев парализован. Но в таких работах все равно не будет шок-контента с детальным описанием лечения и сопутствующих неприятных процедур. Во взрослых драмах такое возможно, но в Young adult важно создать романтичную атмосферу с ноткой драмы. Здесь скорее важнее размышления о скоротечности жизни и о том, что молодые герои уже никогда не повзрослеют. Иногда, к сожалению, эту тяжелую тему освещают в слишком облегчённом ключе. Но это также социальная драма будет, нацеленная на подростков. Также в приключенческих Young adult романах нередко концовки не слишком позитивные. Либо герой теряет значительную часть команды, либо родных. В целом, он может и сам погибнуть. Вспоминайте «Голодные игры» и «Дивергент». После победы над врагом персонажи могут остаться на всю жизнь психологически искалеченными. Почему это популярно? Возможно, согласуется с подростковым максимализмом и, как ее называют, «подростковой депрессией». Также это работает на воспитание эмпатии у ребенка, подростка. Не просто так в детстве веселые рассказы про животных и проделки ребятишек чередуются с грустными, например, в школьную программу включены такие произведения как «Муму» И. С. Тургенева или «Кукла» Е. Н. Носова. Взрослый человек, скорее всего, успел уже свои психотравмы заработать, и эмпатия у него выработалась (если выработалась). Поэтому далеко не все хотят читать про чужие горести и проблемы. Для подростков же, очевидно, важно осмыслить, что бывают и боль, и смерть, а не только увлекательные приключения. В детской литературе не предполагаются описания серьезных увечий героев. Но даже в детских произведениях бывает поднята тема детей с особенностями (вспомните хотя бы «Цветик-семицветик»). Это также способ воспитать эмпатию, объяснить ребенку, что не все вокруг, например, могут быстро бегать. В подростковой на фоне всех избранных уникальных героинь может так оказаться, что герой остался без руки или героиня потеряла возлюбленного. Иногда герои на начало произведения достаточно сильно искалечены или изуродованы, как, например, в книгах «Хроники хищных городов» Ф. Рив и «Белый олень» К. Барбьери. В этом жанре также играет тема принятия себя, своей внешности. Однако не слишком этично излишне спекулировать на теме болезней и подавать телесные особенности как главное достоинство героя/героини или строить все повествование как «пожалелочку» героя с постоянными оханьями и аханьями на эту тему. Как минимум, это некоторым образом отделяет людей с особенностями внешности/здоровья от «здоровых-стандартных-красивых». Принятие предполагает, что внешность или какие-то недостатки здоровья не будут мешать радоваться жизни и заводить новые знакомства. А, может, и спасать мир, если так нужно по сюжету. Все темы нужны и важны, советы носят только рекомендательный характер и не запрещают писать романы на стыке разных жанров. Но важно настраивать соответствующим образом свои ожидания и не совершать ошибок в позиционировании. Иногда одна сцена с ранением героя и чрезмерными описаниями физиологических подробностей может испортить вам все «продающие» схемы в выбранном жанре. Или же невольно превратить подростковую книгу в гримдарк 18+. Если же вы четко видите в голове определенный сюжет, безусловно, надо его записывать.