***
— На что ты думаешь? — спрашивает Лиза у Кашина, пока они идут к ближайшей больнице. — Узнаешь. — В смысле узнаешь? Говори! — Узнаешь, блять, Лиз, не задавай тупые вопросы, — огрызается Кашин на девушку. Лиза в недоумении. Она всего лишь задала обычный вопрос, а тот уже готов наорать, может и больше чем орать. Пара вошла в больницу и направляется к уже любимой их регистратуре. — Мы на приём к Халаханову, — говорит Данил. Девушка, стоявшая у регистратуры пишет что-то на бумажке, которую позже отдала Кашину. Ни имени пациентки, ничего не сказано. Вот бумажка и иди хоть куда. Даня с Лизой подходят к кабинету, и Кашин стучит кулачком в дверь. После он сразу открывает дверь и быстрым шагом входит в помещение. За ним идёт Лиза, и, кажется, она всё понимает. Понимает, что это может быть и не отравление, и что явно оно не пройдёт месяцев 9. Врач на них не смотрит и сразу же говорит, как только люди прошли к нему: — Ложитесь и задирайте кофту. Лиза послушно как и всегда ложиться на кушетку и задирает толстовку. Мужчина подход к ней и прикасается своими холодными руками к её животу и начинает его мять. На местах, где он нажимает — боль. Страшная боль, но она не вскрикивает. Он долго мнёт её живот в разных местах и с разной силой. Наконец, он закончил его трогать и прошёл за свой стол. Сел на стул и начал что-то писать. — Вы беременна, — говорит он уставшим голосом и продолжает что-то писать. Краем глаза девушка видит, как на лице Данила улыбка всё больше и больше угасает, а руки тянутся к лицу. Кисти рук проходят по лбу и ниже. Она понимает, что эта новость никак его не радует. Он покачивается из стороны в сторону и не знает, кажется, что сказать. Наконец, терпение Данила иссякло и он выходит из кабинета. Один. Без Лизы. Это было настолько неожиданно, что она даже и подумать не успела, что будет делать дальше. Что теперь она будет делать одна? С ребёнком? Глаза начинает щипать от слёз, которые скоро польются от обиды и отчаяния. Неред поправляет толстовку и подходит ко врачу. Она стоит рядом с его столом, и смотрит что он там пишет, но ничего не понятно. Глаза слезятся и плохо что уже видно. Капля слетает с её глаза на стол и впитывается в коричневую бумагу. Мужчина ненадолго приостанавливается писать и просто замирает на месте. Он снимает очки со своего большого носа и скрещивает руки. — Сколько тебе? — Семнадцать, — дрожащим голосом отвечает Лиза, и падает вторая слеза. — Мать есть? — продолжает допрос врач. — Не общаемся, — так же лаконично отвечает она и капает очередная капля. Врач встаёт и приобнимает девушку. Она впивается в его спину руками и не хочет отпускать. Она осталась совсем одна. Одна и никому не нужна. Живёт у парня, который бросил её с ребенком. Мать — пьяница, которой далеко плевать на дочь. Отец — исчез из её жизни и даже, наверное, не вспоминает о ней. Кому она нужна теперь? Зачем ей этот ребёнок? Что она с ним будет делать? Выращивать сына? Нет, после таких предательств и не собирается. От мужчины вкусно пахнет и не хочется отрываться. Сейчас ей хорошо, ведь хоть в ком-то она чувствует поддержку и чувствует себя нужной. — Ты родишь прекрасного ребёночка и воспитаешь его как настоящего мужчину… или настоящую леди… Его рука гладит голову девушки, что чуть её успокаивает. Он её отпускает и даёт в руку карточку Неред. Она мнёт её в руках и тихо говорит: — Спасибо. Тот лишь молчит и снова начинает копаться в своих бумажках. Она выходит из кабинета. Ноги ватные и отказываются совсем идти. Медленно идёт к выходу и выходит на холодную улицу. За что её так? Кем теперь будет воспитываться ребёнок, который никому не нужен будет? Она не сможет его полюбить, ведь он зачат благодаря человеку, который бросил её. На глазах слёзы, которые одна за другой скатываются по щекам и шее. Как черепашка она идёт к дому, в котором её не будут рады видеть. Она уже представляет, как входит в подъезд, а около его двери стоит спортивная сумка с её вещами и остальными вещами. Вдалеке уже виден тот самый дом, в котором она будет находится в последний раз. Шаги ускоряются, а слёзы текут больше и чаще. Она входит в подъезд и… её сумки нет. Уже хорошо, но самое интересное впереди. Быстро поднимается по лестнице и открывает дверь ключами. Звуков на кухне, в зале и в спальне нет, а это значит только одно — Данил не пришёл домой. Елизавета кидает на пол рюкзак и не раздеваясь бежит в их спальню. Она рыдает и её плохо. Ложиться на сторону, где спит Даня и сжимает плед руками. Так сильно, что руки лишь белеют от сжатия. Она вдыхает запах подушки, от которой пахнет шампунем, что моет голову Кашин. Она вспоминает все моменты, связанные с ними и плачет ещё сильнее. Что может быть хуже предательства? Вынашивание плода, который от человека, который тебя предал. Но… Лиза вспоминает, что была не только с Даней, но и с Юликом. Внутри её мир рушиться окончательно. Мало того, что не знает от кого ребёнок, так ещё и все её предали. У Юлика таких как она сотни и не нужна она ему пузатая. Она начинает всхлипывать от такого большого количества слёз, но ещё сдерживается. Нельзя так просто сдаться. Нельзя так просто сдаться из-за ерунды. Неред прикрывает глаза и вдыхая всё тот же аромат пытается успокоится и заснуть.***
Сколько времени? Девушка просыпается посреди вечера. За окном уже стемнело, а рядом не лежит Даня. Непривычно, да. Глаза жутко болят, но она не понимает почему. В память начинается складываться общий рисунок того, что происходит. Слёзы. Опять слёзы. Она встаёт с кровати и бежит на кухню. Лиза берёт со стола нож и плачет ещё больше. Ноги ведут сами её на балкон, где сама не зная того хочет что-то с собой сделать. Зачем так жить? Вынашивать плод, которого ты не полюбишь ни за что в жизни. Лучше же обоим умереть, чем оставаться в этом мире, полном лжи и предательства. Она приставляет лезвие к руке и сжимает зубы.