flashback
— Папа? — Лиза? — Что, блять? — немало удивлённо произносит Кашин чуть ли не во всё горло. — Лиза! После этого слова слышно, как из шкафа кто-то вываливается. Вываливается с таким грохотом, что сложно поверить, что это небольшой подарок или типа того. В прихожую отдёргивая одежду вбегает Ольга. Ну, и хорошо: все в сборе. Лицо Оли выражало непонятные эмоции. Она вроде и в шоке, но и ярость тут присутствует. — Да как вы так смели поступить с ней?! — кричит на всю прихожую Галевская и запрыгивает на отца Дани и… похоже, Лизы. Она начинает бить его там, только где можно, когтями раздирает кожу и чуть ли не вырывает клочки волос. Лицо мужчины всё покраснело, а руками он пытается прикрыть живое и последние место на себе. Отпор девушке давать нельзя, но и бездействовать тоже. — Галевская, сука, слезь быстро, мразота, — командует Данил. Он ухватывает девушку за талию и силой оттаскивает от отца, что безуспешно. Ольга настолько сильно к нему прицепилась, что даже трудно её оттащить. Через силу он всё-таки оттаскивает Галевскую от отца. — Да как вы смели?! Перестать бороться за дочь, ужасный человек?! — продолжает оскорблять она, когда оказывается полностью в руках Дани.flashback end
Все молчат и никто не знает что сказать. Кажется, вот чего нужно было остерегаться Неред: тишины и незнания что сказать. Блины давно остыли, а аппетит и вовсе пропал. Каждый задумался о своём. — Ну… — начал говорить мужчина, но что-то его остановило. Мужчина скрестил руки и уставился глазами в пол. Тем временем Галевской надоела вся эта тишина, поэтому она берёт со стола блин и начинает его жадно есть. Есть так, будто пробует их в последний раз. Не, ну и в правду: все уже проголодались от этого всего. Неприлично, но, а что поделать? Голодом она управлять не может, но зато может управлять своими руками, что могут брать еду со стола. — Оль, имей уважение, — говорит Елизавета, смотря на девушку. — У меня стресс, а стресс нужно заедать, — с набитым ртом отвечает она. Да, Оль, отличное оправдание твоему жору. — Дети, я… — начинает говорить теперь и Владимир Андреевич, — получилась не очень хорошая ситуация… — Не хорошая?! Да она же, блять, ужасная, — перебивает его речь Лиза. — Лиз, не матерись. Это плохо для девочки, — делает замечание мужчина своей дочери, чтобы та так больше не выражалась при нём. — Для девочки, что росла без отца это норма. Это были её последние слова. Девушка встаёт с дивана и выходит из зала. Снова эта давящая на сердце тишина. Вроде, нужно и что-то сказать, но нечего. Никто не ожидал, что придётся столкнуться с такой ситуацией. Никто не ожидал, что в нашем большом мире такое возможно. — Могла бы извиниться… скотина, — обращается к Оле серьёзным голосом Даня и облокачивается на спинку дивана, делая вид обиженного. — Извините, — говорит с набитым ртом девушка и хочет продолжить свою речь, но не знает как звать мужчину. — Владимир Андреевич, — подсказывает Данил. — Владимир Андреевич, — добавляет Галевская.Лиза:
Почему она не рада? Вроде, и увидела папу, но… при каких обстоятельствах? Кажется, при самых ужасных, что только могли произойти. Даже не кажется, а так и есть. От этих всех переживаний голова у неё начинает раскалывается, а живот снова начинает болеть. Такие «сюрпризы» у неё частенько бывают и предугадать их невозможно. Рвота снова пододвигается к горлу и терпеть это нет сил. По привычке Лиза бежит к Дане и хватаясь за стену сообщает ему, прикрыв рот чуть рукой. — Дань, я опять. Девушка это сообщает и сразу выбегает в туалет, для очищения желудка. Неред падает на колени и засовывает до упора пальцы в рот. Небольшое облегчение и из горла течёт чёрная жидкость. Так всегда. Она не знает почему так. Елизавета не пыталась задуматься над этим, ведь, может, это и не нормально. Она относилась ко всему этому скептически. Если есть, значит так нужно и беспокоится не стоит. Довольно странно для неё. Для человека, что постоянно всё узнаёт. В то время после сказанных Лизой слов Кашин выбегает из зала за ней и стремится к холодильнику. Он достаёт из него угля и стеклянную бутылку с водой. Мгновеньем он оказывается рядом с ней и уже готов подать эти два самых необходимых в данный момент предмета. Елизавета делает небольшой глоток воды, глотает таблетки и запивает их водой. От того, что в её горло идёт что-то ещё — становится ещё хуже, но она держится. Держится не выпустить из себя и это лекарство, пусть и так это трудно. Она открывает рот и начинает им дышать, потому что нос отказывается выполнять эту функцию. — Лучше? — спрашивает Данил и приседает, чтобы погладить Неред по голове. — Да, — лаконично отвечает девушка. Он целует её в макушку и прижимает её голову к своей груди. Чёрт, как же им хорошо вместе. Чувствовать его биение сердца своим ухом, что приложено к нему — не передаваемое ощущение. Ещё и этот запах, что заполняет её лёгкие. Всё вместе даёт смешанные прекрасные чувства.Тем временем в зале
— Что там у Лизы стряслось? — спрашивает Владимир Андреевич. — А… Вы ведь ещё не в курсе? — задумавшимся голосом спрашивает медленно Ольга, ведь не знает: говорить ему событие года или нет? В принципе Лиза и Даня ведь давно сами поняли, что друг другу они сводные брат и сестра… да и ребёнок у них общий к тому же.она беременна от своего брата данил ей брат у них один отец они связаны лиза ребенок беременность сводный брат связаны брат данил папа беременность кровь
***
— Да, блять, мне похуй что вы там думаете! — Даниил! — начинает делать замечание отец парню серьёзным голосом, но его перебивают. — Елизавета! Вот о ком мы сейчас должны думать. Бать, всё отстань, я сам. — Она очнулась! — кричит прерывая все диалоги Оля. Все столпились около Неред. Девушка лежит в каком-то кабинете на кушетке и… ничего не понимает. Не понимает где она и как вообще тут оказалась из недавней домашней обстановке. Вокруг знакомые ей лица и одно, которое она только недавно для себя вновь открыла. Её Даня, Ольга и папа. Ах, эти давно забытые черты лица. В голове сразу всплывают куча воспоминаний, как они после школы ходили гулять. Как они сидя на скамейке играли в слова. Маленький ни о чём не знавший ребёнок и её молодой отец. Счастливая парочка, вот теперь всё не так. Теперь она — знавший все «прелести» жизни и унижения ребёнок, и он — состарившийся от этой суеты и работы отец. Эти появившиеся от жизни морщинки на его лице, тонкие губы и серые глаза. Этого достаточно, чтобы вспомнить всё самое лучшее, что только связано с ними, и чтобы вспомнить тот момент, когда днём в среду маленькую Лизу никто не встретил со школы. Как её поедала грусть целыми днями и то, как она каждый раз его ждала после школы. Вот только он больше не пришёл. Всё! Просто испарился из её жизни, будто его так и не было там. Вот так неожиданно и стали исчезать все люди из её жизни, оставив девочку одну наедине со своими проблемами и стрессами. И только Ольга не переставала с ней дружить и общаться. Она — единственный человек, что поддерживает её с самого детства после ухода отца из семьи. — Лиз, как ты? — спрашивает папа, как только видит, что Неред уже разбирает глазами хоть что-то. — Я… где я? — Всё хорошо, просто… тебе нужно немного отдохнуть, поверь мне. Попытки встать у Елизаветы никто не одобрил. Ещё крепки руки Владимира Андреевича сразу осторожно оттолкнули Лизку на кушетку. Немного ударясь головой об твёрдую поверхность, по телу пробежала небольшая и приятная дрожь. Дрожь от боли, да. Где-то там кричит на медсестру Данил, но… из-за чего? К сожалению сейчас все мысли за секунду стали смутными. Голова не воспринимает слова и просто готова отключится.так и сделала
***
В какой раз она уже отключается? Лиза надеется, что это повторится в последний раз. В квартире их почему-то тихо, да, не как всегда. Несмотря на то, что она полна людей кроме хозяев. Перед Елизаветой открывается прекрасный вид на потолок. Да, её любимый пейзаж по утрам. Голова жутко болит. Её мысли рассеялись после того, как в комнате, где она лежит послышались тяжёлые шаги. Теперь через мгновенье рядом с Лизкой стоит Данил, настроение которого явно не очень то и хорошее. — Нормально всё? — спрашивает он не как всегда. Сейчас в его голове звучит какая-то безразличность и серьёзность. Тон этот сразу напрягает Лизу, ведь мало ли что случилось, хотя… что может быть ещё хуже? Прежде он никогда не разговаривал так серьёзно с девушкой. Даже тогда, когда она забыла придти домой в назначенное время. Тогда он был менее серьёзен, чем сейчас. — Да… — отвечает тихо без всего лишнего она, чтобы не разозлить его или чего-нибудь ещё похуже. — Короче, тут такое дело… раз уж так всё вышло, то… нам необходимо расстаться.