***
Оказавшимся какой-то почти необитаемой прерией, новый «длинный» остров, к которому в итоге причалила компания Мугивар, у некоторых неописуемой радости не вызвал. К числу таких «невосхитившихся» присоединилась и сама Эиен, с невероятно скучающим видом исследовав быт домика единственного островного жителя, чудом подвернувшегося на их пути благодаря необычайной любопытности их капитана-непоседы. По правде говоря, она вообще не горела желанием останавливаться на этом, богом забытом, клочке земли, но командующим на корабле справедливо был совершенно другой человек, и вопреки всем своим внутренним протестам приходилось с этим мириться. Когда на улице, возле этого самого домика начался внезапно какой-то странный шум, Голд спокойным образом, естественно не без любезного разрешения хозяина, отдыхала внутри. Дочитывая предпоследнюю страницу днём ранее купленной газеты, удачно затесавшейся среди, прихваченных ею, вещей, она нехотя стала прислушиваться к голосам. По раздавшимся вопросам своих товарищей стало понятно, что к ним на улице успел присоединиться какой-то незнакомец. Аккуратно сложив газету, она поднялась на ноги, и, неторопливыми шагами подойдя к порогу, осторожно переступила его, заметив на земле, совсем рядом, большую тень. Медленно подняв голову вверх, Голд поймала на себе взгляд вдруг оглянувшегося к ней, очень хорошо знакомого ей мужчины, вероятно, услышавшего её шаги. Краем глаза она также заметила перекошенное в ужасе лицо, внезапно растерянно осевшей в траву, Нико Робин. — Голд-чан? — совершенно спокойно спросил он, изогнув бровью. — Какое невероятное совпадение. Не дождавшись ответа от моментально застывшей в ступоре Эиен, этот мужчина, являющийся далеко не последним человеком в морском дозоре, обратил своё внимание на стоящую в другой стороне Нами, начав с ней незатейливо балагурить. Оставшись как вкопанная в землю статуя на пороге, Сангре с трудом сглотнула, почувствовав неприятный холодок, следом пробежавшийся внутренностями. Вышестоящим запрещено разбазаривать секретную информацию, касающуюся кого-либо, какой бы ситуация не была, но станет ли придерживаться этого правила Аокиджи? Станет ли Кузан молчать? — Да остыньте вы… — продолжал он, тем временем, — я же просто прогуливаюсь… Осторожно опять украдкой скосив на дозорного, Голд ощутила вдруг нехватку воздуха, потому что ей моментально пережало в глотке; это его ненаигранно-беспечное поведение, вульгарная развязность, ленивая речь бросающая пыль в глаза, чтобы усыпить бдительность — всего одной неосторожно брошенной фразочки хватит на то, чтобы закопать все её надежды на спокойную дорогу в Новый Мир в самую глубоко вырытую могилу. — Но вообще-то, мне нужно было только подтвердить местонахождение Нико Робин после происшествия в Арабасте. Округлив свои глаза в удивлении, стоило ей это услышать, Эиен тут же перевела взгляд на всё ещё трудно дышащую Робин. С какой это вдруг радости правительству так пристально интересоваться ею, чтобы засылать за ней самого адмирала? Это из-за того, что она была подручной Крокодайла, или… Сангре неловко вздёрнулась от испуга, когда заметила что Робин внезапно посмотрела ей прямо в глаза. Слова в её голове возникли словно сами по себе — ты должна понять. — Твоё поведение на Джайе было неосмотрительным, — обратился Аокиджи затем и к Эиен, вынудив ту ещё сильнее скукожиться, — следи за тем, что делаешь, Голд-чан. Не оборачиваясь к мужчине, Сангре поймала себя на том, что слишком больно втиснула ногти во внутреннюю сторону ладоней. — Слуш-… — машинально выпалила она, после чего с ужасом осознав произнесённое, моментально исправилась, — я… буду осторожнее. Поймав на себе несколько пар оторопело выпученных глаз, облепивших её после этой неловкой осечки в ответе, Эиен поглядев сначала на разинувшего рот Усоппа, затем метнулась взглядом к Мугиваре; встретившись с его непробиваемой решительностью в глазах, в каком-то месте даже необъяснимой для неё, девушка, не выдержав напора, отвела взгляд, заелозив им по, плавно двигающейся в такт слабому ветерку, траве. На ум сразу же вспомнился промелькнувший на Небесном Острове мысленный вопрос, адресованный Луффи. Стала бы его решимость непоколебимой по отношению к её спасению, обещанному им, или же сменилась бы на праведный гнев, узнай он о ней абсолютно всё? Существование внешнего мира оборвалось для неё ровно в тот момент, когда мозг насквозь прошибло внезапно услышанным «это твои новые жертвы» вкрадчивым голосом Аокиджи, вернувшим её вновь на порог небольшого одинокого домика. Большими, круглыми от ужаса глазами глянув сначала в сторону замолчавшего адмирала, она, затем, вновь перевела свой взгляд на Нико Робин, которой было адресовано сказанное. Забарабанившее очень быстро сердце, пробравшее всё тело лихорадочным ознобом волнение, мелко затрясшиеся пальцы — правда ли Аокиджи обращался только к Робин, или же искусно играл словами, чтобы вывести на эмоции и ещё кого-нибудь? Надо ли было что-то пытаться говорить, или же лучше вообще не вступать в полемику? Как единственно верно поступить в такой ситуации, чтобы в итоге не оказаться в «затруднительном положении»? Всё случившееся в следующие несколько минут, воспринялось растерявшейся Сангре словно в замедленной съемке: какие-то несуразные крики, сменяющиеся руганью, отчётливый голос взволнованной Робин, треск, ледяной холод, на котором дыхание постепенно превращалось в пар… оказавшись полностью сбитой с толку беспорядочными разговорами мужчины, по какой-то явно веской причине оказавшегося именно в этом месте, Голд даже не сразу поняла, что чудным образом вновь оказалась на палубе Гоинг-Мерри, молчаливо присоединившись к тревожному сну после долгожданной новости о том, что попавшие под руку адмиралу Робин и Луффи, наконец, пришли в себя. Дело не было в том, что она была безразличной, или же не пыталась беспокоиться за их жизни, просто это твои новые жертвы настолько вгрызлось в память, настолько выбило из колеи, что даже если бы в эту минуту за бортом переворачивалось море вверх дном, Голд бы этого не заметила. Лежа головой на столе, из-за того что все они расположились на ночлег в камбузе, вокруг отдыхающих Робин и Луффи, нечитаемым взглядом сверля стену напротив, пока за спиной без задней мысли сопели остальные, Сангре пыталась понять то, что могло бы заставить Аокиджи говорить подобное женщине, ставший однажды соратницей Крокодайла. Шумно выдохнув, так и ничего дельного не надумав, Голд неторопливо оторвала голову от стола, после чего прогнувшись в пояснице, чтобы выпрямить затекшую спину, осторожно привстала, и тихими шажками пробравшись к двери, выскользнула на палубу. Оказавшись под удивительно спокойным ночным небом, Эиен подступила ближе к борту, и, облокотившись на него, позволила себе даже на короткое мгновенье улыбнуться; взглянув в мирно шумящее море, лениво облизывающее их судно, Голд мечтательно уставилась в мерцающее отражение застывшей в небе диском луны, в очередной раз мыслями вернувшись к словам адмирала. Так зачем же и тебе что-то скрывать, Нико Робин? — Отличную сказку ты придумала, Сани, — раздался за спиной внезапно голос, которому предшествовал скрип двери, — а я думал, мы друзья. Ощутив свое тело полностью вдруг скованным оцепенением, Сангре, испуганно уставилась куда-то перед собой налитыми ужасом глазами, как только узнала в раздавшемся позади голосе Мугивару; размеренные, еле слышно постепенно подбирающиеся к ней шаги, сменились затем жуткой тишиной. Неспешно обернувшись, девушка со всей силы прижалась поясницей к борту корабля; по-настоящему перепуганными глазами разглядывая озлобленное лицо парня, Голд пыталась лихорадочно понять чем могла себя выдать. — Зачем ты дурачила нас, Сани? Слова жалких оправданий, сразу же хаотично завертевшихся в голове, застряли в горле удушающим комом. Пригвоздившись к деревянному борту, за который она поторопилась ухватиться взмокшими ладонями, Сангре почувствовала вспотевшей спиной прохладный ветер. — Или новым жертвам не обязательно об этом знать? — голосом Кузана. В голове мгновенно, словно по щелчку, перемкнуло. С каких-то причин, Голд вновь ощутила себя двенадцатилетним ребёнком. Душные, прокуренные комнаты, напитавшие в себя запахи гадкого табака и сладких духов тяжеленные шторы, бархат, бархат, повсюду бордовый бархат, мягко касающийся кожи. На нём — зачем-то её собственная кровь. — Даже мы с тобой заслуживаем жизни, запомни это, Эиен-чан. — Сатин! Резко подорвавшись, внезапно осознав себя посреди заволоченного теменью камбуза корабля Гоинг-Мерри, всё ещё сидящая за столом напротив хропящих Санджи и Усоппа, уткнувшихся своими лицами в столешницу, Сангре удивленно несколько раз проморгала, прежде чем поймала на себе сонные глаза начавшей недовольно бубнить Нами, видимо проснувшейся от её вскрика. Чуть дальше, за рыжей, прямо под стеной, она заметила беззаботно сопящего в обнимку со своим оружием Ророноа — уж его рука, узнай он правду, точно не дрогнула бы. Скупо извинившись шепотом перед Нами, Эиен затем аккуратно обратно легла своей головой на стол, устало куда-то уставившись перед собой начавшими болеть глазами. Всё же вопреки всему гневу в этом мире, справедливо, вероятно, заслуженному ею, подобный хотелось ощущать меньше всего, но так уж сложилось, что выбирать не приходилось. Если решаешь кого-то обмануть, нужно готовиться к неминуемым последствиям.***
А вообще, удивительная вещь, эти Мугивары. Им в лицо открыто кидают подозрительные крохи о возможной, не совсем приятной, подноготной их спутницы, мол, взгляните, полюбуйтесь, вот она правда, а они самым нелепейшим образом игнорируют их, так будто тех никогда и не существовало. Всеобщая нерешаемость забросать разнообразными вопросами Робин, радушно улыбающуюся после поправки, коснулась и самой Голд; как бы ей не хотелось обо всём расспросить её, она на это так и не решилась. Да и захочет ли Робин вообще что-либо говорить именно ей? — Не хочешь картошки, Сани? — Картошки? — переспросила разобравшая только последнее слово Эиен, увидев перед собой Усоппа с небольшой коробочкой в своих руках, поторопившегося после всего забраться на бортовое ограждение, чтобы удобно на нём устроиться. — Какой картошки? — Вкусной, конечно же! Какой ж ещё? Сангре не успела даже подумать над ответом, как в нос ударило пряным свежеприготовленным кофе, с отчётливо пробивающимся сквозь него запахом корицы. Рядышком с Усоппом успел пристроиться и Чоппер. — Может, тогда чашечку кофе, как и Робин-чан? — Спасибо, Санджи-кун, но не-гх! Голд чуть было не перекинулась через ограждение прямиком в море, когда ей со всей дури приложили ладонью по спине, чуть выше лопаток, сопроводив это беззаботным хохотом. Оторопело оглянувшись к приземлившемуся рядом с Усоппом капитану, едва не выбившему ей легкие наружу, девушка, сглотнув, вдогонку тут же услышала взволнованный голос Санджи, поинтересовавшийся сначала её самочувствием, а затем быстро сменившийся гневной руганью, обрушившейся на Мугивару, которой тот даже значения не придал. — Так ты знаешь того ледяного дядьку? — спокойно спросил он, широко улыбаясь. — Ну и сильный он! — Приходилось… пересекаться, — начала было Эиен, но моментально посиневшее лицо, выронившего сигарету, кока, вынудило предусмотрительно добавить, — не в том смысле, о котором ты, вероятно, подумал, Санджи-кун! — Вот бы навалять ему как следует! То ли непробиваемая детская наивность, то ли что-то тщательно скрываемое за этой ширмой, развитое на каком-то подсознательном уровне… пытающаяся выяснить это Голд, порой, наблюдая за Мугиварой, всякий раз с искренним изумлением ловила себя на мысли о том, что совершенно этого не понимает. Вопреки огромному количеству разнообразных людей, встреченных ею в разное время, каждый из которых по-своему отличался от других, этот парень действительно казался таким, кого можно было бы назвать по-настоящему особенным. Ничего ему не ответив, Сангре задумчиво отвернулась лицом к морю, после чего облокотилась на ограждение рядом с шумящими мальчишками; не смотря на всё, меньше всего ей сейчас хотелось, чтобы тот её тревожный сон стал пророчим. — О, глядите, народ, там лягушка плывёт кролем! — Лягушка… — повторила вслед за кем-то Голд, лениво повиснув на бортике, — вот бы уже добраться хоть к какому-то городу… — За весла! В погоню за мясом! Тем временем, фоном отчетливо нарастал странный приближающийся шум. — … обкатать в муке, потом облить вином, а затем поставить на медленный огонь в духовку… — Господи, Санджи-кун, ты действительно собрался готовить живую лягушку? — возмутилась Сангре. — Почему живую? Мы её убьем. — Ужас! Свистящий звук становился всё громче и громче. Завертев по сторонам головой, Санджи, прищурившись заметил что-то стремительно несущееся в их сторону. Обращать внимание на непонятную шумящую груду, являющую собой нечто, постепенно стали и остальные. — Похоже… морепоезд, — попыталась присмотреться к чему-то приближающемуся Голд, с усилием напрягая свои глаза, — знаменитая вещь для этой части моря. Я, правда, не помню какие острова он соединяет, но-… — Море… что? — перебил её изогнувший бровью повар. — Поезд. — спокойно ему ответила Голд. — Ты никогда о таком не слышал, Санджи-кун? — Как-то не пришлось. Нами, тем временем, догадавшись о том, что остановка на пути этой машины закончится явно не дружественным рукопожатием, тут же криком велела развернуть Гоинг-Мерри, чтобы тот сошел с какой-то помехи, на которую наскочил. Резкое движение вёсел сперва пошатнуло корабль, вместе с бьющими по сторонам волнами, но затем, чуть погодя, он действительно начал разворачиваться. Над лицевой частью морепоезда показался дым. — Вот бы на нём прокатиться! — вырвалось у капитана. — Если не будешь сильнее грести, прокатишься только в преисподнюю! Ужаснувшийся «преисподней» Чоппер панически заверещал, так словно уже действительно одной ногой туда угодил, после чего судно сильно встряхнуло из-за, слишком близко промчавшегося с оглушительным свистом, морепоезда, чудом не задевшего Гоинг-Мерри, успевшего торопливо соскочить с его пути. Не без интереса уставившись ему вслед, перевесившаяся через борт Сангре согласилась с идеей Луффи о том, что прокатиться на нём действительно было бы неплохо. — Пираты! Баб, баб, это пираты! — внезапно. Обернувшиеся на раздавшийся голос с подобия маяка, куда откинуло их корабль, все дружно заметили невысокую забавную девчушку, следом за которой изнутри на свет божий выбралась и чудаковатая старушка, с трудом передвигающая своими подкашивающимися ногами. Узнаваемая полупустая бутылка в её руках недвусмысленно намекнула на то, что та любит опрокинуть за воротник. Чуть позже выяснили, что их зовут Кокоро и Чимни. — Так куда вы свой путь держите? — спросила уже потом, успевшая прикончить очередную бутылку спиртного, Кокоро, после чего с надеждой найти там какие-то остатки, поглядела одним глазом в горлышко. — Отсюда морепоезд идет в нескольких направлениях. «Город весенних королев» Сент-Популар, «Город гурманов» Пуччи, «Город карнавалов» Сан-Фальдо. Прелюбопытные места. — «Город весенних королев»? — переспросила растянувшаяся в улыбке Сани. — Впрочем, для людей от политики есть еще один маршрут, — начисто проигнорировав реплику Эиен, продолжила рассказывать Кокоро, отставив в итоге пустую бутылку в сторону, рядом со стулом на котором она сидела, — Вотэр Сэвэн. Это любопытное место зовется «Городом воды». Его отличительная особенность — большое количество верфей, и самые лучшие в мире плотники. Даже мировое правительство заказывает у них корабли. Внезапно удачливо подвернувшаяся новость о возможности отдать Гоинг-Мэрри на починку не могла не радовать, ведь за всё своё путешествие корабль команды Соломенной Шляпы успело хорошо потрепать — некоторые элементы нуждались в срочной реконструкции. Едва заслышавшие произнесённое устами Кокоро «плотники», Луффи на пару с Усоппом моментально воодушевились идеей о том, чтобы отыскать в свою команду нового товарища. — Значит там хорошие плотники? Отлично! — Мы сможем починить Мерри? — заулыбался до ушей Усопп, глянув на Луффи. — Мы, правда, сможем сделать это? — Решено, народ! Мы поплывем туда, чтобы получить нам в команду плотника!***
— Кого-кого ты хочешь себе в команду, Луффи-кун?! — Пятиметрового дядьку! Во, смотри! Опустив глаза на альбомный лист, на котором капитан учтиво согласился изобразить того, кого бы он хотел видеть в качестве своего плотника, Сангре, прохлаждающаяся под мачтой, чудом сдержалась, чтобы не прыснуть на рисунок чаем, который она пила; вместо этого закашлявшись, она предусмотрительно отвернулась, после чего чуть не выблевала свои лёгкие, когда ей во второй раз за день со всей дури приложили ладонью по спине. — Ну как, тебе лучше? — Вот бы ты предупреждал о том, что собираешься помогать, Луффи-кун! — Ой, звиняй. — Но почему пятиметровый? — поинтересовалась чуть позже отдышавшаяся Сангре, кивнув на рисунок в руках парня. Остановившийся напротив неё Луффи поторопился тут же забавно нахмуриться. — Сани, ну ты глупая! Это же плотник! Он должен быть сильным и огромным! — Он должен быть просто мастером своего дела, болван! — крикнула откуда-то сверху Нами. Ничего не ответив, кинувшемуся что-то доказывать рыжей Мугиваре, Голд оттолкнулась от мачты, и направилась в камбуз, чтобы вымыть и вернуть чашку на место, после чего в обязательном порядке позаботиться о своём внешнем виде до того, как этот корабль войдёт в порт города Вотэр Сэвэн. По словам старушки с маяка, представители дозора и правительства в том городе совершенно будничное, а потому лишний раз искушать судьбу тем, чтобы в открытую куда-то соваться, как это было на Джайе, было бы неразумным. Закончив бережно обтирать полотенцем порцеляну, Сангре аккуратно вернула её в шкафчик к остальным, после чего развернувшись к двери, чтобы выйти, удивлённо застыла на месте, как только увидела напротив себя, совершенно бесшумно проникшую в камбуз, Нико Робин. — Робин-чан… — Прости за беспокойство, Мисс Голд, — начала женщина без обиняков, сделав шажок навстречу, — но я бы хотела поговорить с тобой. Если это, конечно, возможно. Внутри что-то неприятно шевельнулось и стиснулось до крохотных размеров. Того, что Нико Робин сама предоставит возможность, наконец, расспросить её обо всём, Голд совершенно не ожидала. Где-то на уровне какой-то интуиции что-то подсказало, что ввязываться сейчас в разговор с ней не самая лучшая идея. А вдруг, ловушка? — Тебе не о чем волноваться, Мисс Голд, — продолжила Робин, как только заметила замешательство стоящей напротив, — всё в рамках разговора тет-а-тет. Упоминание тет-а-тет, как маленький рычажок давления — Сангре даже на какую-то долю секунды действительно пропустила мысль о том, что ничего подозрительного или угрожающего в этом нет, и априори быть не может. — Это касается инцидента с Аокиджи, — прямо в лоб, — я хочу поговорить с тобой о том, что он сказал нам.