Преодолеть предначертанное

      Эмили шла по коридору быстрым шагом. Известие о Джоффри её, мягко говоря, шокировало. А теперь она шла и собиралась с мыслями, как хотя бы постараться убедить Джона. Мужчину она нашла без особого труда.       — Эмили, — Джон сел. — Рад видеть! Как ты? — мужчина приветливо улыбался, глядя на неё. Девушка улыбнулась, хотя по коже пробежали мурашки, точно её только что облили холодной водой.       — Хорошо, — она снова улыбнулась, осторожно прикрывая за собой дверь. — Как ты себя чувствуешь?       — Я-то? Более, чем хорошо, — Джон также улыбался, жестом приглашая девушку сесть. — А ты? Как провела день?       — Рисовала, — она села рядом с ним. — А потом встретилась с Рамси. Она сегодня ненадолго выезжала из замка.       — Да? И зачем же? Разве здесь ей дел не хватает… Ах да, она же заделалась в королевы, — Джон хмыкнул. Эмили пожала плечами и тут же вспомнила о, собственно, цели своего визита.       — Джон, — неуверенно окликнула она мужчину. — Послушай, ты… очень долго держишь на людей обиду?       Мужчина хмыкнул:       — Не знаю, всё зависит от того, что они сделали и насколько виноваты… Ты это к чему?       Эмили старалась делать как можно более равнодушный вид.       — Да так… А если бы человек изменился, ты смог бы его простить… за всё? — кажется, о беспалевности уже можно и не мечтать.       — Так, — Джон встал. — А теперь говори прямо. К чему это все? Ты про Болтона?       Кажется, Эмили опустила глаза в пол.       — Да… То есть, нет… То есть, не совсем… Но ты не ответил на вопрос…       — Предположим. А теперь скажи уже, что случилось! Эмили, я же переживаю!       — Совсем ничего плохого, — девушка запнулась и на секунду замолчала. — Для меня это вообще было огромной неожиданностью, потому что я всегда к нему… Хотя теперь мне его даже жалко… Но это неважно…       Какой же бред она несёт. Как будто снова напилась до отключки. Джон, наверное, ни слова так и не понял.       — Эмили! Я умоляю тебя, скажи, что случилось! Я уже готов простить любого, только не переживай! — мужчина умоляюще взглянул на девушку. Эмили взглянула на возлюбленного.       — Д-Джоффри… Джоффри Баратеон… Он… Он жив, — она выдохнула, зажмурившись. Джон так и сел, непонимающе глядя на девушку:       — Нет, погоди, ты что-то напутала, — наконец выдавил он. — Стой… Он же погиб… Все же видели… Его же сожгли… Быть не может… — мужчина замолчал, а потом чётко спросил. — С чего ты взяла?       — Потому что он… эм-м-м… недоумер. Его недоотравили. Там был особенный яд, который парализует мышцы, но он был разбавлен, оттого и не подействовал в полную силу, — девушка не отрываясь смотрела на Джона, следя за его реакцией. — И его не сожгли… Я уж не знаю, кто там был, но… Джоффри всё это время пробыл на Невольничьем рынке.       — Да я его убью сейчас! Так сказать, доделаю недоделанное! Где он?! — Джон сорвался с места.       — Нет, Джон, стой! — воскликнула Эмили, хватая мужчину за рукав. — Ты не представляешь, в каком он сейчас… состоянии.       — Ты не знаешь, в каком мы все были состоянии! — мужчина вырвал рукав и, резко распахнув дверь, вышел в коридор. Пребывал он в откровенно растрёпанных чувствах: метался, не зная куда себя деть. Этот сучёныш должен был заплатить за всё. Да, он побыл какое-то время в рабстве, но он-то был жив, а его отец — мёртв. Эмили выбежала следом за мужчиной, крича ему вслед.       — Джон, подожди! Тебя можно понять, но в тебе сейчас говорит только один гнев. Местью ты ничего не добьёшься, и уж тем более ничего не изменишь!       Чёрт. Хорошо, он не знает, в какой Джоффри комнате. В замке же их полным-полно.