Комедия

— Лидия, значит, — Клаудия громко прочищает горло, переводя взгляд с одного подростка, на другого. — Да, — Стайлз пожимает плечами, притягивая девушку к себе за талию, — Лидия Мартин. — Я в курсе, что она Мартин, — миссис Стилински складывает руки на груди и окидывает девушку таким взглядом, что у той невольной пробегает холодок по позвонкам, заставляя буквально вздрогнуть. — Всё никак не мог найти правильный повод, чтобы вас познакомить, — Стайлз расплывается в улыбке так, что сейчас он кажется единственным из присутствующих, кто выглядит настолько спокойно. — Отличный подарок отцу на день рождения, сынок, — Клаудия поджимает губы и прочищает горло, переводя взгляд на сына. — Мы можем с тобой поговорить в другой комнате? — она делает уверенный шаг в сторону, будто бы то, что сын пойдёт за ней и без того понятно. Но к её удивлению, Стайлз остаётся в неподвижной позе и смотрит на неё выжидающе, словно ждёт чего-то ещё, — Лидия, ты не против? — ей приходится добавить этот вопрос, даже несмотря на то, что её совершенно не волнует мнение Мартин. — Нет, конечно, не против. — Лидия часто моргает, отрицательно мотает головой и отстраняется от Стайлза. — Это быстро, — кидает он ей и подмигивает, после чего скрывается за дверью, ведущей в коридор. Они идут вглубь коридора, в кабинет Ноа. Стайлз заранее предполагает всё то, что скажет ему мать, но она даже не представляет, насколько он сейчас подготовлен к любой, из её реплик. Он продумал слишком много вариантов ответа на её вопросы, пока они с Мартин ехали в машине, к его дому. Когда Стайлз попадает в подобные, стрессовые ситуации, его мозг обычно фонтанирует идеями, что нередко помогает ему. И он надеется на свойства своего ума и сейчас. — Стайлз, это уже слишком. — он знает, что мать не шутит. Особенно, когда она что-то говорит подобным тоном. — Что ты имеешь в виду? — для него нет другого варианта, как играть по её правилам, отвечая на её реплики тем же. — Я же понимаю, что ты делаешь это нам на зло. — Клаудия вздыхает, мысленно отсчитывая минуты до момента, когда сын наконец-таки скажет свои условия, и весь этот спектакль закончится. — Почему на зло? — он пожимает плечами, недоуменно моргает, — она милая. — говорит так обыденно, что миссис Стилински даже щурит глаза и смотрит на него внимательно, стараясь выискать в его мимике и жестах что-то то, что укажет на то, что он всё-таки лжёт. — Ты бы не встречался с такой девушкой, — произносит это, словно приговор. Потому что знает, что говорит правду. — Я сделал ей предложение, — он уже рассчитал траекторию падения матери, если та решит упасть в обморок. На всякий случай. — Ты сделал что? — ей приходится сделать глубокий вдох и опереться на стол, потому что к подобному она не была готова совершенно. — Предложение. — вскинув брови, повторяет Стайлз совершенно спокойно, начинает вертеть в руках какую-то фигурку, которую взял с книжной полки, — знаете, мне кажется, что это серьёзно, и я готов. — он несколько раз утвердительно кивает головой, старается держаться настолько убедительно, насколько может. — Стайлз, вы всё ещё школьники. Какое предложение? Почему ты не сообщил об это нам с отцом? — лицо Клаудии становится таким бледным, что кажется, словно вот-вот она действительно упадёт в обморок. — Летом будет выпускной, и сразу после него можно устроить свадьбу. — Миссис Стилински хочется выхватить у него эту дурацкую статуэтку и зарядить ней куда-то. Сделать хоть что-то, чтобы её сын перестал нести эту чушь. — Тебе придется сказать ей, что ничего не получится, — резко отрезает Клаудия, вскинув подбородком. — Но она расстроится, — Стайлз округляет глаза, подавшись корпусом вперёд и смотрит на мать вопросительно, ожидая от той объяснений, почему его затея не так хороша, как ему кажется. — А если ты не прекратишь этот цирк, не поступишь в нормальный университет и не помиришься с Корой, то расстроюсь я, — Клаудия повышает голос, потому что у неё тоже есть грань, которую Стайлз слишком уверенно переступает. — Но Лидия беременна, — он пускает в ход последний аргумент, хотя ещё не до конца понимает, какую реакцию матери можно ожидать на это. — Она что?! — резко выдохнув воздух, Клаудия упирается ладонью в торец стола, стараясь восстановить дыхание и попытаться осмыслить то, что только что сказал сын. Только пока она не может этого сделать нормально и внятно. Потому как даже слово «шок», не сможет описать её состояние сейчас. Потому как его слова, словно камень, разбили вдребезги все картинки его ближайшего будущего, которое она себе рисовала. — Ну вот, ты заставила меня за один вечер рассказать две радостные новости, — с наигранной грустью произносит Стайлз, опустив взгляд в пол. Реакция матери всё же была не настолько феерической, как он представлял её. — Радостные? — Клаудия перебирает в голове варианты врачей и клиник, которые она знает. Потому что она не допустит такого позора для своей семьи. — Вообще, я хотел подготовить тебя. Знаешь, предполагал, что ты будешь удивлена. — хмыкнув, произносит он и проводит ладонью по непослушным волосам, которые постоянно торчат во все стороны, — ладно, мы неуверенны ещё, это пока только предположения. — он понимает, что сейчас они вернуться к Лидии, и мать просто сотрёт её в порошок, а он не может этого допустить. — Я не позволю, чтобы частью нашей семьи стала Мартин. — она проводит языком по сухим губам, думая о том, что ей сейчас не помешает стакан воды и таблетка успокоительного. А ещё лучше бокал вина, или лучше несколько. — Она ничего такая, не глупая… — начинает Стилински, зажимая пальцы, смотря куда-то в потолок. — Она Мартин! — сказать, что Клаудия взрывается, ровняется тому, чтобы вообще ничего не говорить. — Если тебе не нравится её фамилия, то можешь называть её по имени. Она не обидится. — Стайлзу даже интересно, как далеко может зайти этот разговор, потому как он чувствует, что ещё немного, и мать просто выставит его за порог вместе с Мартин. — Ты испытываешь меня сейчас? — ей приходится мысленно начать считать до десяти, иначе она не готова ручаться за себя. — Я серьёзно увлечён Лидией и хотел её с вами познакомить. — он изо всех сил старается сохранить серьёзность в голосе. — Если вы так не рады тому, что я остепенился наконец, то мы можем уйти сейчас же. Если хотите сделать из меня услужливого домашнего зверька, то в этом вы тоже прогадали. — Стайлз, — Миссис Стилински даже смягчается после этого, понимая, что, наверное, слишком давит на сына, если он опустился до того, что устраивает подобное шоу. — Всё, хватит. — он поджимает губы, давая понять, что его расположения духа теперь тоже под большим вопросом. Клаудия знает, что он привык к тому, что всё крутится вокруг него и его настроения. — Она стоит там уже минут двадцать, и я боюсь представить, что она напридумывала себе сейчас. Да и гости, наверное, собрались. Когда они возвращаются в гостиную, он ловит на себе укоризненный взгляд Мартин. Он понимает, что ей пришлось всё это время торчать в комнате, которую стали наполнять и другие друзья отца, а ей, скорее всего, пришлось здороваться с ними, ловить их пренебрежительные взгляды и объяснять, почему именно она здесь. Мало того, первые пару минут она вообще была один на один с Ноа, и каждый из них чувствовал себя, словно не в своей тарелке. Спас их обоих лишь звонок мистеру Стилински, на который ему пришлось отвлечься и выйти в другую комнату. А после, переключится на гостей, которые пришли. Единственное, что вообще её спасало всё это время — её сообразительность. Она даже успела обсудить с каким-то мужчиной, лицо которого видела на билбордах и этикетках в магазине, принципы употребления аллегории в работах одного известного писателя. Когда Стайлз подходит к ней и легко берёт её за руку, он даже не ожидает того, что она вцепится в его ладонь как в спасательный круг. Словно его прикосновение может спасти её от всех взглядов. Её радует только то, что сегодняшнее празднование дня рождения отца Стайлза дома, а это значит, что пришли лишь самые близкие друзья, и людей не так много. Мартин вообще уже миллион раз пожалела о том, что согласилась на всё это. Спустя ещё полчаса, мистер Стилински предлагает пройти всем в столовую и сесть за большой дубовый стол, который, по неясным причинам, не провалился от обилия еды, которое стоит на нем. Лидии приходится не просто положить на тарелку гарнир и рыбу, а ещё и впихнуть это в себя, несмотря на то, что от напряжения, которое просто разрывает её, ей больше хотелось бы вывернуть это всё обратно на тарелку. Но Стайлз наклонился к ней и шепнул что-то о том, что его мать наблюдает за ними и это будет не лучшим ходом, если она проигнорирует еду, которая стоит на столе. В любой другой бы ситуации Мартин бы и не подумала делать что-то, только потому что это может не понравиться малоизвестной ей женщине. Но сегодня Мартин немного в другом положении и у неё нет варианта выбирать, а тем более перебирать предложенным. Лидия постоянно поглядывает на часы, помня о договорённости со Стайлзом, что это всё — до девяти вечера. Но уже половина десятого, а никто и не заикается о том, что они сейчас уедут. Он ловит направление её взгляда и виновато пожимает плечами, опуская взгляд в тарелку, безмолвно говоря ей о том, что он не при чем. — Лидия, а ты собираешься у нас оставаться? — Стайлз замечает, как вздрагивает Лидия, когда Клаудия обращается к ней, да ещё и в присутствии остальных, прямо за столом. — Время позднее, тебе не пора домой? Или твоя семья не переживает о том, где ты пропадаешь по ночам? — она укоризненно смотрит на девушку, вскидывая бровь, стараясь сдержать победную улыбку, когда видит, как Лидия теряется ещё больше, когда чувствует на себе взгляды остальных гостей, которые не прочь наблюдать подобные разбирательства. — Она сказала своей матери, что проведёт вечер со мной, и что я привезу её обратно. — Стайлз прочищает горло и быстро начинает говорить, стараясь хоть чем-то заполнить эту тишину, которая воцарилась за столом. — А разве Лидия сама не умеет отвечать на вопросы? — Миссис Стилински переводит выжидающий взгляд на Мартин, пока та пытается не прокусить свою нижнюю губу до появления алой жидкости. — Умеет, — резко отрезает Стайлз, после чего ловит недовольный взгляд отца, который до этого момента оставался нейтральным по отношению к этой ситуации. По крайней мере, пока что он не в курсе того, о чем говорила Клаудия и Стайлз в его кабинете. — Не заметно. — заключает Миссис Стилински, сохраняя фирменное спокойствие, хотя сарказм, который она вложила в этот диалог, можно почувствовать в воздухе. — Мне действительно нужно быть дома уже через полчаса, — подаёт голос Лидия, чем приковывает к себе ещё больше внимания. Она официально ненавидит этот день и отметит его красным в календаре, чтобы в последующие года сидеть в этот день дома. — Думаю, мы уже пойдём, — Стайлз откладывает столовые приборы в сторону и встаёт из-за стола, намекая тем самым Лидии, что ей стоит сделать тоже самое. — Лидия, можешь забрать на кухне что-то из еды домой, если хочешь, — безразлично кидает Клаудия, а Стайлзу только остаётся наблюдать, как Лидия заливается краской и едва сдерживает себя. — Мам, — Стайлзу приходится сказать это громче, чем он собирался, потому что он чувствует, как его план медленно, но уверенно трещит по швам и ему это не нравится. — Я просто предложила, — миссис Стилински пожимает плечами, — это нормально, так делают все приличные люди, — добавляет она и сидящие за столом поддерживают её, утвердительно кивая головами. Он накидывает на её плечи пальто, и они выходят из дома. Напоследок она выдавливает из себя прощание и очередные пожелания мистеру Стилински, после чего мигом вылетает из этого ужасного дома, надеясь на то, что никто не увидит, как сверкали её пятки. Она даже не могла предположить, что это будет так сложно, а Стайлз начал бояться, что она возьмёт, и откажется, что будет худшим вариантом развития событий.