Цветущая осень

      Это было осенью. Подобно первым лучам рассветного солнца, робко показывающимся на горизонте, в город пришёл сентябрь. Он крался по переулкам и улицам, площадям, паркам, заглядывал через распахнутые окна в дома, офисы, кабинеты… Его едва слышный аромат ласково и осторожно, будто новорождённого младенца, нёс лёгкий ветер сквозь ещё не отступившую летнюю духоту и утомляющую монотонность знойного августовского дня.       Звуки. Они проникали в каждый уголок этого неспокойного города. Шаги, голоса, двигатели… Иногда даже от изобилия шума казалось, что голова взорвётся, но она оставалась целой и невредимой, а гул, достигнув своего пика, проносился мимо и, постепенно затихая, исчезал где-то вдали.       У Кан Хеджун сегодня был выходной, и поэтому она неспешно брела по парку, где шум города казался отстранённым. Девушка наслаждалась прохладой, запахом мокрого асфальта, шумом города и странным щемящим чувством то ли тоски, то ли радости, то ли любви ко всему, что было вокруг неё сейчас. Сложно было понять происхождение этого чувства, но девушка точно ощущала, что сердце у неё щемит при виде осенней листвы, бездонного ясного неба, капелек ещё не испарившейся дождевой влаги повсюду, при каждом вдохе сырого воздуха, пахнувшего тоской по летним денькам и очарованием таинства преображения природы. Было грустно, но одновременно легко, и от этого хотелось весь мир обнять и петь о том, как прекрасна жизнь и осень.       «Чудесно!» — подумала Хеджун, и её губы растянулись в улыбке. Она запрокинула голову, устремила мечтательный взгляд на ясное небо и поймала падающий кленовый лист. Сквозь крошечные дырочки в нём проходил солнечный свет, от которого пёстрые тёплые краски играли ещё ярче, а сердце пускалось в пляс ещё быстрее.       В книжном магазине, куда девушка направилась после парка, царила почти абсолютная тишина. Выбрав несколько пособий по истории (Хеджун преподавала этот предмет в школе), она уже собиралась уходить, как заметила в отделе детской литературы девочку, стоявшую в одиночестве. Оторвав глаза от яркой сказочной иллюстрации, та встревоженно обернулась, поняв, что с ней никого нет.       Чон Хосок, весьма неожиданно после репетиции обнаруживший себя в книжном магазине, да ещё и в отделе классической литературы, на прошедшую мимо него и едва задевшую его краем юбки девушку обратил внимание совершенно случайно. Девушка с виду казалась вполне себе обыкновенной. На губах была лёгкая улыбка, которая скорее напоминала пробивающийся сквозь плотные занавески солнечный лучик по утру; наверное, именно из-за этой улыбки Хеджун и показалась Чону очень даже привлекательной. Поначалу он снова вернулся к изучению обложки и аннотации какого-то известного романа, но, ощутив тянущийся за девушкой шлейф незнакомого, скорее всего цветочного, аромата, обернулся вслед. Незнакомка присела на корточки рядом с выглядевшей растерянно девочкой, и лучик света — улыбка — прорвался через плотную ткань, слегка отдёрнутую от окна шаловливым ветерком, залетевшим в комнату. Глядя на то, как Кан Хеджун помогает девочке найти маму, Хосок подумал, что больно уж эта сцена напоминает отрывок из какого-то фильма, но, вопреки законам жанра, здесь отсутствовала натянутая и от того выглядящая показной эмоциональность с обязательным покровительственным тоном со стороны взрослого.       «Мило».       Отложив сразу показавшуюся скучной книгу и резко развернувшись — пора бы уже идти домой — Чон чуть не влетел в ту самую девушку.       — Изви... — уже было начал он, но запнулся, встретившись взглядом с незнакомкой. Ясные глаза насыщенного карего цвета с янтарно-оливковыми отливами смотрели так выразительно, что Хосоку показалось, будто он дар речи потерял.       «Прекрати думать о всякой ерунде!» — мысленно сказал он себе и натянул самую вежливую, как он думал, улыбку, на которую вообще был способен.       — Извините.       Хеджун, растерявшись, опустила взгляд и поклонилась в ответ, едва слышно пробормотав «ничего страшного».       «С чего это он так заулыбался? Неловко…» — подумала она. Ей всегда тяжело давалось общение, особенно с незнакомыми людьми, и тем более зрительный контакт. Ещё раз поклонившись, она обошла мужчину и стремительно направилась прочь.       Чон Хосок лишь проводил глазами незнакомку, мысленно возвращаясь к моменту, когда увидел её, помогавшую девочке.       «Не узнала?» — удивился мужчина, выдохнув. Натянув съехавшую на подбородок маску и опустив козырёк кепки, он оглянулся по сторонам и пошёл к выходу.