Заключительный аккорд

Когда этим поцелуем был заключён союз, то я почувствовала, как моё тело пробила мелкая дрожь. Этот момент стал отправным, ведь он стал началом моей новой жизни, в которой не было места моей нежной любви к Чонгуку. За спиной рушились замки, построенные в моих мечтах, превращаясь в развалины и пепел. Я расслабила пальцы, которыми до этого впилась в чужую руку, и тяжело выдохнула, позволяя себе полностью окунуться в новую роль. Гости начали хлопать, когда ведущий начал поздравлять мужа и жену, делая вид, что им интересно всё, что происходит в зале и они крайне счастливы, что застали такой прекрасный момент. Было ясно, что большинство пришедших сюда — партнёры господина Чона, которые ищут его снисхождения и поддержки, и единственное, что их интересует здесь, это сам господин Чон и его сын, который в дальнейшем станет наследником огромной компании. Незамужние девушки интересовались исключительно холостыми парнями, которые находились в зале, и большую популярность среди них получил Чонгук. Каждую минуту к нему подходила девушка, делая вид, будто поздравляет его, а сама незаметно совала ему в карман свой номер телефона, который она нацарапала на салфетке. Выгода. Именно она собрала всех гостей вместе и заставила их смотреть на чужое счастье, такое простое и искреннее. — А теперь, дорогие кавалеры, приглашайте своих дам на медленный танец, — ведущий закончил поздравлять молодожёнов и теперь обратился к гостям. — Джису, — Чонгук многозначительно посмотрел на меня и протянул руку, приглашая на танец. — Нет, — осознание того, что мы теперь брат и сестра, причиняло боль, как и каждое прикосновение к любимому человеку. — Думаю, я не подхожу на роль твоей спутницы. — Я могу пригласить тебя на танец? — к нам подошла девушка, которая, кажется, была немного старше нас, и протянула руку, закрытую в белых перчатках, Чонгуку. На её лице мгновенно появилась ухмылка, когда парень начал думать над предложением. — Я не скромная, поэтому всегда иду за тем, что мне понравилось. — Я не думаю, что хотел бы танцевать с вами, — парень вежливо отказал ей, но незнакомка не думала сдаваться и вновь пригласила его. — Я повторю вам ещё раз, что я не… — Иди, — мягко положив руку на его плечо, я шепнула ему, еле коснувшись губами его уха. Чонгук перевёл на меня недовольный взгляд и нахмурил брови, а я кивком головы указала на девушку, которая ждала парня. Не хотелось привлекать внимание и вызывать подозрения, поэтому лучшим способом сделать это был танец с чужими людьми. Губы, накрашенные красной помадой, растянулись в улыбке, когда Чонгук, тяжело выдохнув, принял её приглашение и последовал за ней в центр зала. — А не хотели бы вы потанцевать со мной? — прямо за моей спиной раздался низкий мужской голос, чуть шепелявый и грубый, а моё сердце бешено застучало, ведь обладателя этого бархатного голоса я давно не видела и изрядно по нему соскучилась. — Почему бы нет? — обернувшись, я увидела Юнги, который, улыбаясь, подавал мне руку. Его тёмно-синий костюм приятно контрастировал с моим платьем, а белая рубашка, которая заканчивала этот образ, почти сливалась с его бледной кожей. — Где ты пропадал всё это время? — мы начали кружиться под медленную музыку, которая медленно очаровывала, вынуждая растворяться в каждой ноте. — Я хотел продолжить обучение за границей, — мягкие движения больше увлекали в танце, а нежный неспешный ритм помогал расслабиться, — но, несмотря на свою гениальность, там меня не ждут! Я хотел учиться в Канаде, в одной филармонии, которая помогла бы мне пробиться на большую сцену. Но мне отказали! Свой отказ они объяснили моим образованием, будто в Корее оно слабее, а у них высочайшие требования! Это нормально, скажи мне? — Ты же талантлив! — я недоумевала, ведь Юнги был лучшим учеником нашей академии. — Может, там по блату идёт приём? Потому что я никак больше не могу объяснить то, что тебе отказали! — К сожалению, так случилось с тремя филармониями, — он тяжело выдохнул и сделал резкое движение в танце, из-за которого у меня закружилась голова. — Кажется, я остаюсь в Южной Корее. — Но это же хорошо! — я улыбнулась и прижалась к парню чуть ближе, ведь уже несколько месяцев не находила возможности утонуть в его мягких объятиях. — Если честно, я жутко по тебе соскучилась! — Я тоже, Джису. — Юнги, — мне было неловко, потому что в памяти были ещё свежи воспоминания о нашем поцелуе, — я могу задать тебе вопрос? Только я требую, чтобы ты ответил мне честно, без перевода на другие темы! — Что же такое ты хочешь у меня узнать? — он улыбнулся приподняв брови. — О том поцелуе, — как только Юнги услышал мой ответ, то мгновенно сжал губы и напрягся. — Зачем? Не думай, что я злюсь на тебя, просто я хотела бы услышать ответ, потому что это действительно волнует меня. Я чувствую вину из-за этого. Перед тобой. — Джису, — тяжёлый вздох вырвался из его груди, а парень перевёл взгляд в пол, избегая моих глаз, — это был выпускной вечер, и я был немного не в себе. — Юнги, пожалуйста, — я коснулась его щеки, вынуждая посмотреть в мои глаза, — скажи мне правду. — Джису, мы можем поговорить об этом позже? — Почему ты избегаешь разговора, Юнги? — мне было трудно, ведь проблемы и нерешённые вопросы копились в моей голове, из-за чего появлялась боль. — Потому что ты мне нравишься, Джису! — он повысил голос, но из-за музыки никто не услышал его, а я опешила, ведь я считала парня своим братом, лучшим другом, близким человеком, который никогда не подумает обо мне в таком смысле. В грудь ворвалась неприятная боль, которая начала быстро разъедать меня изнутри, превращать в ничто мои чувства. — Я не знаю, в какой момент я начал допускать эти мысли, но с той минуты уже не мог перестать думать о тебе! Мне было безумно больно, когда я видел вас с Чонгуком, а особенно твои глаза, которые влюбленно и преданно смотрели на него, но я засовывал эти чувства подальше, чтобы они забылись, исчезли, растворились к чертям собачьим! Но я понял, что не могу ничего с ними поделать, когда увидел тебя в тот вечер. Я надеялся навсегда улететь в другую страну, но мои планы были разрушены этой свадьбой, и теперь даже не знаю, нравится мне это или нет. — Боже, — слов не было, потому что в голове всё перепуталось, смешалось в одно, — почему ты молчал? Мне так жаль, я… Может… — Джису, пожалуйста, не вини себя, — парень остановился и сжал мои плечи, заглянув в глаза, — это виновато моё сердце, потому что полюбило не ту. — Нет неправильной любви, — шепнула я, чтобы услышать мог только он, — иногда бывают неправильные обстоятельства. — Я не жду от тебя взаимности, — он сделал шаг ко мне, и я могла почувствовать его парфюм, — я давно оставил надежды на это. Моё желание состоит в том, чтобы ты простила меня и не избегала, а этих чувств ты можешь не бояться. — Я уже не знаю, чего мне бояться, а чего — нет, — голова разрывалась от всего, слов просто не находилось. — В моей жизни творится полная катастрофа! Посмотри на это, я нахожусь на свадьбе моей мамы и отца человека, которого я люблю! Теперь я и Чонгук стали братом и сестрой! Между нами ничего не может быть. У меня не получается контролировать всё это! Руки дрожали, крепко вцепившись в чужие предплечья, ноги совсем не держали, вынуждая меня опираться на парня, а к горлу медленно подступала истерика. Хотелось исчезнуть куда-нибудь, забыться во времени, стереть из памяти всё, что было до этого, чтобы не чувствовать эту пульсирующую боль, которая кругами двигалась на сердце. Я не могла понять, как мне поступить, что будет правильным, а что — нет. Кажется, вся моя жизнь стала одной неправильной ситуацией. Я настолько жалкая, что даже не могу разобраться в своей жизни, пуская всё на самотёк. — Всё наладится, — Юнги оказался ещё ближе, опаляя мою щеку горячим неровным дыханием, — нужно только немного подождать. — Спасибо, — еле различимый шёпот, но в моей голове он отдаётся подобно звону огромного купола. — Мне действительно жаль, что получилось то, что происходит сейчас, но я не могу ничего с этим поделать! — Джису! — тряхнув головой и прогнав эти мысли прочь, я повернулась к Чонгуку, который уже оставил свою даму одну. — Юнги, я давно тебя не видел! Парень искренне улыбнулся, обнажив зубы, и в следующую секунду обнял Юнги, который уже собирался уйти. Он неловко улыбнулся, взглянув на меня, и мягко похлопал Чонгука по спине, приветствуя его. — Как жизнь, Чонгук-и? — он посмотрел на парня и похлопал его по плечу. — Как тебе Россия? Как жизнь после неё? — А каким может быть состоянии моей жизни? — Чонгук усмехнулся и обвёл взглядом помещение. — Моей мачехой станет мама моей девушки! Что может быть лучше? Я, конечно, допускал мысли о том, чтобы создать с Джису одну семью, но не так! Теперь я её брат. Сводный. Здорово, правда?! — Всё наладится, — в чужой улыбке скрывалась поддержка, сильная поддержка, несмотря на то, что говорят чувства. — Не думаю, — Чонгук пожал плечами. Наш разговор прервал ведущий, объявивший выступление знаменитой группы, взорвавшей все чарты в мире, — EXO. Нужно было видеть лицо Чонгука в этот момент. Кажется, сквозь громыхающую музыку он прокричал мне, что это был лучший момент в его жизни, которую он теперь просто обожает. Выведя нас в первые ряды, он начал подпевать группе, повторяя движения танца, привлекая внимание не только гостей, но и самих исполнителей. Юнги пытался успокоить парня, но тот просил не мешать ему наслаждаться искусством. EXO исполнили две песни, одна из которых была в акустическом варианте, под которую танцевали жених и невеста. Им уступили место в центре. Мама неловко опускала взгляд из-за её скупых способностей в танцах, ведь за всю песню она наступила господину Чону на ногу три раза. — Я хочу взять у них автограф! — Чонгук побежал в сторону гримёрной, когда исполнители ушли со сцены, и потащил меня за собой. — Если уж радоваться этой жизни, то только так! Мы шли по коридорам, точнее Чонгук лихорадочно искал гримёрную, а я просто плелась за ним. Несмотря на комичность ситуации, мне было не до смеха, ведь буквально несколько минут назад Юнги признался мне в своей симпатии. В голове не укладывалось, что человек, который относился ко мне как к сестре, не проявлял никаких признаков внимания, внезапно влюбился в меня. Я совсем не контролировала свою жизнь, и это привело к таким последствиям. Кажется, мне пора пересмотреть свои приоритеты. — Здравствуйте, — Чонгук поклонился, когда, почти выбив дверь, оказался в гримёрной, где вся группа переодевалась и отдыхала. — Охрана! — крикнул один из парней, когда заметил вторжение, но Чонгук выставил руки вперёд и попросил выслушать его. — Слушайте, это самый лучший момент в моей жизни, и он станет ещё лучше, если вы дадите мне автографы! — он сделал умоляющий жест и улыбнулся. — Охрана! — парень не сдавался, продолжая звать на помощь. — Ладно, это для жениха и невесты! Оставьте автографы для жениха и невесты! Порадуйте молодожёнов! — было видно, что парни думали над тем, стоит ему поверить или нет. — Пожалуйста! — Хорошо, — сдался парень, который до этого звал охрану, — есть ручка и бумага? — Сейчас, — Чонгук прощупал карманы и улыбнулся, нащупав что-то во внутреннем кармане пиджака, — вот. — Это приглашение на свадьбу? — парень с недоумением посмотрел на огромный конверт, украшенный розами. — Да, — Чонгук улыбнулся и пожал плечами, — здорово же! — Хорошо, кому подписывать? — парень взял ручку и собрался писать. — Чон Чонгук и Ким Джису, — он улыбнулся и дёрнул меня за платье, когда я хотела возразить. — Знаешь, когда мы идём выступать на вечерах, то мы всегда знаем заказчика, и обманывать меня не стоит, ведь заказывал нас Чон Дживон, — тут уже незнакомец сложил руки на груди и посмотрел на Чонгука, который тяжело сглотнул. — Ну пожалуйста! — он сделал страдальческое выражение и сложил руки в умоляющем жесте, будто это могло помочь ему. — Я умру, если не получу автографы! — Пожалуйста, — мне было больно смотреть на мучения моего парня — брата, и я решила попытать счастье. — Кому вообще нужны автографы? — парень недоуменно посмотрел на нас, а Чонгук фыркнул. — Мне! — Обычно у нас просят автографы девушки, — он сделал многозначительную паузу и посмотрел на меня. — Боже, она далека от этого мира! — я поймала на себе осуждающий взгляд Чонгука. — Если честно, то она даже представления никакого о вас не имеет! Я смутилась, потому что мне показалось, будто последняя фраза чем-то обидела исполнителей. Мне ещё никогда ещё было так стыдно. — Хорошо, — немного подумав, парни начали расписываться на конверте, желая Чон Чонгуку и Ким Джису всего самого наилучшего. — Спасибо! — слёзы счастья появились в глаза Чонгука, когда он взял в руки конверт, исписанный его кумирами. — Теперь я счастлив! — Кстати, послушай наши песни, — один из парней окликнул меня, — не пожалеешь. — Вы, кстати, красивая пара, — сказал Кай (его имя шепнул мне Чонгук) и улыбнулся, оголив ряд белоснежных зубов. — Мы брат и сестра, — отрезал Чонгук и остался удовлетворенным удивленными лицами парней. — Но спасибо! Когда мы вышли из гримёрной, Чонгук летел обратно в зал на невидимых крыльях, напевая себе под нос одну из песен. Одна его рука крепко сжимала конверт, который был сейчас дороже любой драгоценности в мире, а другая — мою. Наши переплетённые пальцы выглядели так правильно, будто они единственные подходили для этой роли. Но в голову больно ударило осознание того, что теперь мы связались одной фамилией и стали одной семьёй. Было тяжело, ведь всё мои мечты были лишь самообманом, хорошим обезболивающим, но действие любых таблеток прекращается, но болезнь этим не лечится. Нужно найти корень проблемы, чтобы устранить её, а я своими мечтами оправдывала себя и своё бездействие. Тряпка. Это было слово, которое прекрасно описывало меня. Я была такой же слабой, жалкой и никчёмной. Моя жизнь разваливалась, а я ничего не могла с этим поделать. Больно. Хочется винить каждого, но вина была за мной.

***

Свадьба прошла, оставив после себя лишь воспоминания и заголовки местных газет, кричащих о союзе бедной и богатого. В прессе мою маму прозвали Золушкой, ведь она смогла женить на себе самого богатого человека в Южной Корее. После свадьбы я забыла о спокойной жизни, ведь журналисты каким-то образом узнали, что у Ким Хёри есть дочь, ставшая частью семьи Чон. Теперь, заходя в интернет, я видела огромное количество статей о себе, о своей жизни, о своём стиле. Было ужасно тяжело, ведь каждый мой шаг преследовали камеры. Через неделю после свадьбы мы с мамой переехали в квартиру к господину Чону, в один из самых элитных районов Пусана. Она находилась недалеко от главного офиса и была невероятно огромная, ведь вмещала в себя два этажа, шесть отдельных комнат, в каждой из которых были отдельные душевые и санузлы, две кухни и одну большую игровую комнату. Было ужасно сложно, ведь для того, чтобы открыть входную дверь, нужно было преодолеть длинный лабиринт коридора, спуститься на первый этаж и преодолеть там такой же лабиринт коридоров. В первый же день я заблудилась там, так и не найдя свою новую комнату, которая нашлась позже на втором этаже рядом с чонгуковой. Родительская комната находилась на первом этаже, что давало нам с Чонгуком шанс побыть наедине. Как бы я ни пыталась выбросить его из головы и сердца, ничего не получалось. Он завладел моим сердцем. Попытки избегать его быстро проваливались, потому что мы постоянно сталкивались в коридорах. Мне казалось, что если я провела хоть ещё один день в этой квартире, то сойду с ума. Потому что было больно. Каждый взгляд, которым Чонгук одаривал меня, оставлял глубокие порезы на моём сердце, выжигал на нём своё имя. Душа изнывала от одиночества, тянулась к нему, но мне приходилось ломать её снова и снова. Я хотела поговорить с Чонгуком, но у меня не было слов. Это был тупик, в который я загнала себя сама. Шло время, а у меня так и не выходило назвать господина Чона отцом. Я не знала, почему так происходило, ведь я уже давно смирилась с мыслью о том, что у меня новая семья. Каждая наша встреча сопровождалась жуткой неловкостью для меня, ведь мужчина с особой нежностью произносил моё имя, смотрел на меня с отцовской любовью и дарил ласку. Но ком в горле вставал, когда я пыталась называть его папой, и из-за этого чувствовала огромную вину. Сложно было не заметить этого грустного взгляда, когда вместо заветного слова я обращалась к нему формально. Мне хотелось заплакать, ведь именно я не могла просто назвать его своим отцом. Не выходило. Передо мной возникал образ моего папы, которого я уже плохо помнила, и он, кажется, был разочарован мной. От этого мне хотелось плакать ещё больше. Но однажды, когда мы смотрели фильм, я попросила его принести ещё попкорна, за что позже поблагодарила его, назвав папой. Это было так внезапно, что я не сразу заметила это, но уже после этого случая я могла называть его своим папой, не чувствуя уже былой боли. Иногда я по привычке обращалась к нему формально, из-за чего он в шутку называл меня Джису-онни. Было ужасно нелепо слышать это от человека, старше меня почти на двадцать лет, но ужасно мило. Именно тогда я почувствовала себя частью этой семьи. Я наконец смогла понять, каково это, делиться своими мыслями с родителями и выслушивать их советы. Тогда я почувствовала себя самой богатой, ведь у меня появилась новая прекрасная семья.

***

Был выходной, и я безмятежно спала, зная, что никуда не нужно торопиться. Родители уехали вчера вечером на какую-то важную конференцию, срочно устроенную одним из партнёров отца, и мы с Чонгуком остались одни. Сначала мне действительно было страшно оставаться наедине с ним, но потом, когда парень показал полное безразличие по отношению ко мне, я успокоилась. Сердце болело, но безразличное отношение было лучшим вариантом, чтобы избежать ошибок. Мне пришлось о многом пожалеть. Когда я открыла глаза, был уже полдень. Потянувшись и немного полежав в кровати, я встала и направилась в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. В небольшом зеркале, висящем на стене, отразилось опухшее лицо из-за постоянных слёз. Как бы я ни пыталась быть равнодушной, душа ныла, а мне ничего не оставалось делать, как терпеть, проливая слёзы. Мне безумно хотелось обнять парня, чтобы ощутить под подушечками пальцем его мягкую кожу; поцеловать его, чтобы почувствовать чуть обветренные губы; заглянуть в его карие глаза, чтобы заново утонуть в них; услышать его мягкий заразительный смех и увидеть очаровательную улыбку. Меня ломало от нехватки Чонгука, его присутствия, и, к глубокому сожалению, лекарства от этого не было. Нужно было вытерпеть это, пережить, чтобы потом навсегда выкинуть из сердца, вытряхнуть из головы. Я вышла из комнаты, чтобы позавтракать, и в этот момент из своей комнаты вышел Чонгук, растрепанный после сна. Немного растерянный взгляд остановился на мне. Я собиралась пройти мимо, но чужие пальцы с силой сжали моё предплечье, не давая мне возможности избежать мимолётного взгляда. — Доброе утро, — прошептал Чонгук, оказавшись в опасной близости от моего лица. — Доброе, — в ответ шепнула я, не желая отталкивать от себя парня. Эта встреча казалась слишком правильной, будто так было задумано с самого начала. — Как же я скучал по тебе, — чужие руки обвили мою талию, пустив миллион мурашек по телу, и горячие губы мазнули по щеке, оставив горящий след. — Как же сложно избегать тебя! Это непосильно для меня. — Чонгук, мы не можем, — я пыталась вбить себе в голову, что так нельзя, что мы не должны быть вместе, но сердце знало правду, и в тот момент оно управляло мной. Парень не послушал меня, и я мысленно поблагодарила его за это, ведь в следующую секунду его губы примкнули к моим, даря горячий и чувственный поцелуй. Этот поцелуй стал глотком чистого воздуха, поэтому я вцепилась в мужские плечи, чтобы не упасть в обморок от чувств. Слишком много, что голова закружилась, но слишком хорошо, чтобы остановиться. Чуть наклонив голову, я углубила поцелуй и запустила ладонь в густые волосы, пропуская сквозь пальцы пряди. Мне было слишком хорошо. В этот момент не хотелось думать, что это неправильно. Парень подхватил меня под бёдра, вынуждая меня обхватить его торс ногами и скрестить их за его спиной, чтобы не упасть. Горячая ладонь пробралась под футболку, касаясь столь чувствительной кожи на животе и выбивая из моей груди стон удовольствия. Я слепо нащупала низ чужой майки и потянула его вверх, оголяя крепкую спину и проводя по ней ноготками. Возможности остановиться уже не было, и я позволила себе утонуть в этой любви в последний раз. Мягкие губы, чуть покрасневшие от поцелуев, начали хаотично целовать мою шею, оставляя неприлично часто фиолетовые засосы. Не было никакого стыда, только сплошное удовольствие, которое пожирало нас обоих. Изящные пальцы избавили меня от футболки, предоставляя парню возможность оставлять жёсткие поцелуи. Он чуть кусал кожу, вызывая у меня болезненный стон и потом зализывал горячим языком. Ладони сжались в кулаки, когда поцелуи, опустившись ниже, оставляли мокрые следы у кромки коротких шорт. Я больше не могла обходиться от поцелуев, поэтому движением руки попросив парня вновь приблизиться ко мне, впилась в губы, собирая с них пузырьки воздуха, в котором я так сильно нуждалась. Ожидание было невыносимым. — Мы не можем сделать это здесь, — лихорадочно шептала я в перерывах между страстными поцелуями. Чонгук, услышав мою просьбу, подхватил меня под бедра крепче и направился в сторону своей комнаты, открывая дверь ногой. Воздух выбился из лёгких напрочь, когда моё тело приземлилось на кровать. Кажется, в эту секунду мой разум вновь овладел мною, но в следующую же секунду он отключился, потому что Чонгук опустился на кровать и оказался между моих ног. Я удовлетворенно застонала, когда мягкие губы вновь начали строить длинную дорожку поцелуев, петляющую от моей шеи до пупка. Меня разрывало на мелкие частицы от нахлынувших чувств, и я сжала в кулаках простынь, чтобы хоть как-то справиться с ними и не сойти с ума. Мозг отключился, отдавая моё тело во владение больного сердца, стремящегося залечить раны и уничтожить рубцы. Терпеть не было мочи, хотелось скорее коснуться прекрасного тела, ощутить пальцами её бархатность, поэтому я одним рывком сняла с парня белую футболку и откинула её в другой конец огромной комнаты. Стало слишком хорошо, когда ладони нащупали крепкие мышцы под струящейся кожей, пальцы задели бусинки сосков, вызвав утробный рык. Я вновь приманила парня для поцелуя, потому что мне не хватало. Получая с каждым разом всё больше, мне хотелось ещё больше, ещё сильнее, чтобы это чувство навсегда отпечаталось на сердце, а вкус поцелуя забрался под кожу. Мы не могли насытиться тем, что имели сейчас, нам хотелось большего. Оторвавшись от моих губ, которые до ужаса зудели, Чонгук начал прокладывать дорожку поцелуев, которая продолжалась вплоть до лодыжек, и оставлять еле заметные укусы. Я сходила с ума от удовольствия. Огладив мои бёдра, парень мучительно медленно стянул с меня шорты вместе с трусиками и оставил нежный поцелуй на животе. Я оказалась абсолютно голая перед пожирающим взглядом, который с вожделением и восхищением осматривал моё тело. Мне было жутко стыдно, но в то же время я ощущала себя любимой и важной, ведь за лёгкой пеленой похоти скрывалась нежность и любовь, которую никак не могла отпустить. Притянув парня к себе для ещё одного тягучего и долгого поцелуя, я сняла с парня спортивные штаны с боксерами, медленно огладив изящные линии талии и крепкие мышцы пресса. Сложно было поверить, что этот парень принадлежит мне, а я — ему. Каждую секунду я напоминала себе, что это реальность, и запоминала каждую секунду. Мы долго не могли утолить взаимную жажду поцелуев, ведь нас было мало, и хотелось ещё, ещё, ещё… Я вздрогнула, когда совсем рядом скрипнула дверь прикроватной тумбочки и между изящных появился цветной квадратик с презервативом. Кажется, в этот момент внутри меня что-то разорвалось от лёгкого предвкушения, заметного страха и жуткого смущения. Я вжалась лопатками в кровать и сжала в кулаках края подушки, когда почувствовала палец, вошедший в меня. Всё внутри меня сжалось от резкой боли и неприятных ощущений, и Чонгук начал осыпать меня поцелуями, помогая мне расслабиться. Через некоторое время я начала получать удовольствие, которое медленно перетекало по моему телу, вырывая из груди шумные вздохи и тихие стоны. Меня разрывало на части от чувств, в которых я утопала с каждой миллисекундой, и мне было чертовски сложно справляться с ними. Хрупкая стена, отделявшая меня от нежных чувств к Чонгуку, рухнула навсегда. Я вскрикнула от боли и неожиданности, когда меня наполнила горячая плоть и разожгла огонь, обжигающий изнутри. Каждый медленный толчок сопровождался моим шипением от неприятных чувств с примесью боли и утробными рыками парня, исходящими из самой груди. Я поймала чужие губы для поцелуя, чтобы немного отвлечься от зудящей боли внизу живота, и вцепилась в крепкие плечи, впиваясь в мягкую кожу короткими ноготками. Через несколько секунд успокаивающих поцелуев, моё тело начало расслабляться, получая удовольствие. Парень собирал с моих губ желанные стоны, мягко оглаживал бёдра, легко касался разгорячённой кожи, которая стала одной эрогенной зоной. Было слишком хорошо, и меня разрывало на части от взрывных ощущений, после которых я безуспешно пыталась вернуться в реальность. Перед глазами фейерверки взрывались, а в голове что-то громко лопалось, потому что рядом был человек, испивший мою любовь до дна. Моя душа громко плакала от такой близости, ведь долгими ночами она страдала, тянулась к заветному. Когда мы оказались на пике пожирающего нас удовольствия, наши стоны слились в единую мелодию, насквозь прошивающую наши разгорячённые тела. Я прикусила крепкое плечо Чонгука, вырывая из приоткрытых губ недовольное шипение, потому что меня разрывало на части от тепла, разливающегося в низу живота. Последний толчок, смешанный с нашими громкими стонами, и бешеная дрожь пробила наши тела. Я открыла глаза и посмотрела на парня, который сжимал зубы от удовольствия. В этот момент он был невероятно прекрасен: растрёпанные волосы, покрасневшие и опухшие от поцелуев губы, капельки пота на лбу, плещущееся море любви в глазах. Он наклонился ко мне и утянул меня в тягучий поцелуй, заканчивая невероятную прелюдию нашей любви этим аккордом. — Я так сильно люблю тебя, — из груди вырвался хрип, и я перешла на шёпот. — Я тоже люблю тебя, Джису, — он придвинулся ближе, касаясь потной грудью моей спины, и обвил мою талию крепкой рукой. — Кажется, я жить без тебя не могу! Всё было так хорошо, что мне не хотелось думать ни о чём другом, но в голове красным горело напоминание о том, что я вновь совершила ошибку. Снова сдалась. Хотелось просто закрыться в комнате и зарыдать от безысходности, ведь, как бы я ни уверяла себя, Чонгука я не разлюбила. Это было не так просто, каким казалось на первый взгляд. Перед глазами как назло появлялась мама, которая искренне улыбалась, смотря на меня и рассказывая о своём новом муже. Она безумно любит его, а я так эгоистично поступаю с ней. — Мы совершили ошибку, Чонгук, — прошептала я, сжав одеяло в кулак. — Кого ты пытаешься убедить в этом? — чужие пальцы погладили моё плечо, пустив мелкие мурашки по телу. — Повернись ко мне. Я выполнила его просьбу и повернулась, столкнувшись с чужим взглядом, полным любви, нежности, надежды. Боль разрывала меня на части, ведь я не хотела отпускать парня, потому что до боли в груди любила его. — Ты пытаешься убедить в этом себя, — он наклонился ко мне, касаясь кончиком носа моей щеки, — но твоё сердце думает иначе. Я ведь знаю, что ты ночами плачешь. Мне тоже нелегко, — он большим пальцем огладил линию челюсти. — Так давай закончим эту пытку! Я хочу быть рядом с тобой, ведь я до безумия люблю тебя! Просто дай нам шанс, Джису! — Я не знаю, что мне делать, — я дала волю слезам. — В моей жизни творится полный бардак! — Тш, мы справимся с этим вместе, — шепнул парень и утянул меня в нежный поцелуй.

***

Я сидела в столовой с Чонгуком и изнывала от дикого желания поцеловать парня и ощутить вкус его губ. Уже вся академия была в курсе того, что наши родители поженились и мы стали братом и сестрой, поэтому любое лишнее движение могло вызвать подозрение у учащихся. Это было исключительно нашим делом, но дико не хотелось видеть потом жуткие заголовки в газетах об инцесте в семье Чон. — Как дела? — я гипнотизировала свой обед, когда к нам подсели Юна и Тэхён, счастливые и свободные. В тот момент я действительно завидовала им. — Если ты спрашиваешь о том пиздеце, что твориться сейчас с нами, то могло быть и лучше! — Чонгук вздохнул и запустил ладонь в волосы, немного оттягивая их. — Шумиха насчёт свадьбы до сих пор не утихла, — констатирует Тэхён, а мне искренне хочется его ударить, потому что воспоминания ножом режут по сердцу. — И сейчас многие газеты задают интересный вопрос: когда же женится сын! — Господи, — парень накрывает лицо руками и недовольно стонет, привлекая внимание большей части столовой, — почему эти журналисты так сильно любят копаться в моей жизни? — Если честно, — Тэхён откусывает кусок пирога и запивает его соком, чтобы не подавиться, — они уже кандидатуру тебе подобрали! — Пожалуйста, Тэ, — голова разрывалась от мыслей, — прекрати говорить об этом! — Конечно, — он пожал плечами и продолжил обедать, а вот у меня совсем не было аппетита. В сердце появилась бездонная чёрная дыра, медленно высасывающая из меня радость, а в голове поселился червячок вины, который при каждом удобном случае напоминал о моей ошибке. Хотелось просто отключиться, чтобы прекратить чувствовать хоть что-то, и зарыть куда-нибудь глубоко эти уничтожающие чувства. — Привет, — я находилась в прострации, поэтому не заметила, что ко мне подошёл какой-то парень и мягко опустил руки на мои плечи. Я услышала знакомый голос с нотками хрипотцы и вымученная улыбка появилась на моём лице. Обернувшись, я крепко обняла Юнги и запустила руку в его вновь осветлённые волосы, пропустив сквозь пальцы жёсткие пряди. Стало немного спокойнее, когда тепло парня передалось мне. — Я успела соскучиться, — прошептала я ему в шею, пощекотав горячим дыханием, и прижалась ближе. Никто не знал о признании Юнги, ведь я решила закопать этот секрет в себе. — Всё хорошо? — тонкие пальцы начали массажировать мне макушку, и боль, бьющая по вискам, отошла в сторону. — Относительно. — Ты давно не появлялся здесь, хён, — Тэхён улыбнулся и приобнял парня. — Решил наконец навестить нас? — Считай, что это некая честь для тебя, — Юнги остался доволен нахмуренными бровями друга. — Ну как тебе после выпуска из этой обители знаний? — Юна, спокойно уплетающая свой салат, заинтересованно посмотрела на гостя. — Вкус свободы просто очарователен! Пообедав, мы пошли на уроки, но из-за ужасного состояния я ушла с занятия, потому что не могла сосредоточиться на теме. Сердце разрывалось от боли, а голова трещала от вины, которая напоминала о себе каждую секунду. Весь мир в моих глазах был лишённым красок, будто уничтожающая печаль стёрла их, оставив только чёрный и белый. Выйдя из академии, я направилась к скамейкам, которые находились в аллее. Небо было пасмурным, кое-где висели тяжёлые тучи, готовые вот-вот освободиться от холодных капель дождя. Я села и начала прислушиваться к тихому ветру, который трепетно перебирал листву, игрался в моих волосах и пробирался под одежду, касаясь холодными пальцами горячей кожи. Мне казалось, будто ветер говорит со мной, нашёптывая на ухо свои тайны. — Прогуливаешь? — я безразлично вздохнула и перевела взгляд на Юнги, который, стряхнув остатки пыли со скамьи, присел рядом со мной, закинув ногу на ногу. — Похоже на то, — приподняв уголки губ, я перевела взгляд на деревья. — Я понимаю, как сильно тебе хреново, — парень оказался чуть ближе, и его рука легла на моё плечо. — Сейчас целый ушат дерьма вылился на ваши головы, а ещё каждый день появляются статьи, пестрящие сплетнями. Там Чонгуку уже невесту подбирают. — Да, где-то я это уже слышала, — поджав губы, сказала я и перевела взгляд на лицо парня. — Мне так фигово сейчас, а ещё несколько дней назад я совершила огромную ошибку, о которой до сих пор вспоминаю. — Ты убила человека? — Юнги наклонился коме и прошептал на ухо, а потом засмеялся, легко ударив меня по плечу. Эта шутка немного разбавила уничтожающую атмосферу между нами, и мне удалось немного улыбнуться. — Я переспала с Чонгуком, — я закрыла глаза в страхе увидеть во взгляде напротив осуждение, — и была трезвой. — Это, — Юнги сделал паузу, во время которой шумно вздохнул, — не очень круто! — Сейчас мне так стыдно, что я готова провалиться под землю, — голос дрогнул от воспоминаний. — Что теперь делать, я даже не представляю. Слёзы предательски щипали, подступая к глазам, и я прикрыла лицо руками, чтобы немного прийти в себя. Вина тяжёлым камнем лежала на моих плечах, с каждым днём давая сильнее, и напоминала о моей ошибке. Хотелось просто закрыться в маленькой тёмной комнатке, свернуться в калачик и закрыть глаза, чтобы никогда не чувствовать на себе осуждающих взглядов, не слышать осуждений, не чувствовать тяжесть вины. Желание быть свободной приятно покалывало в кончиках пальцев, призывая к действиям. — Наверное, это самая ужасная вещь, которую ты могла сделать, — сказал парень спустя несколько минут тяжёлого молчания, и голос его дрогнул, — но это уже случилось и исправить ничего нельзя, — он перевёл взгляд на серое небо, которое будто усмехалось надо мной, и тяжело выдохнул, выпуская из лёгких воздух. — Сейчас нам нужно подумать о том, чтобы твои родители ничего не узнали. Я тяжело сглотнула и сжала губы, потому что я всю ночь думала о том, что могло бы произойти, узнай мои родители о нас. У меня наконец появилась семья, и мне не хотелось терять её из-за ошибки, которую я совершила в любовном угаре. — Да, я уже думала об этом, — душа болела от глубокого морального разложения, — но я переживаю, что Чонгук не сможет сохранить это в тайне. — Джису, — Юнги накрыл мою ладонь своей, и мне передалось немного тепла, расслабившего меня, — я знаю этого парня уже достаточно долго. Он не тот, кто будет принимать глупые решения и совершать тупые ошибки. Если он любит тебя, а он тебя искренне любит, он будет молчать. Поверь мне. Я прикрыла глаза, когда холод окутал меня, и дала волю слезам, которые раскалёнными каплями скользили по моим щекам. Больно, неимоверно больно. Хотелось разбиться на миллионы осколков, лишь бы больше не чувствовать разрывающую изнутри боль, которая медленно уничтожала меня. В руках зудело желание распороть кожу на груди, вырвать сердце и сжать его, чтобы перестать чувствовать что-либо. Я согрешила и теперь уже не могла отмыться от этой грязи, которая была на моём теле повсюду.

***

После разговора с Юнги прошло несколько дней, но мне так и не удалось разобраться в себе. Я продолжала оставаться наедине с собой в попытках услышать внутренний голос, найти ответы на важные вопросы и решения всех моих проблем. Но всё было впустую, потому что мой внутренний голос был в таком же замешательстве, что и я, и просто молчал. Кажется, когда-то он говорил, чтобы я слушала своё сердце, которое сейчас стучит так громко и болезненно. Именно из-за сердца я совершила ошибку, которую никак не могла себе простить. Кажется, у нас слишком разные мнения по поводу одной проблемы, которую я предпочитаю устранять, а не осложнять её. Но всё не заканчивалось на этом. Мы ужинали всей семьёй, когда отец решил поднять важный для него и его компании вопрос. — Чонгук, — он вытер салфеткой губы и отложил ложку, — тебе уже исполнилось восемнадцать лет и ты имеешь полные права на мою компанию в качестве прямого наследника. — Я тебя слушаю, — Чонгук выпрямился и отпил из бокала немного сока. Кажется, мы с мамой уже привыкли к этой тяжёлой атмосфере, которая царит над землёй, когда отец и сын встречаются взглядами. Появляется ощущение, будто земля из-под ног уходит, а температура стремительно повышается, заставляя тело то потеть, то дрожать. — Ты наверняка уже знаешь, что, чтобы вступить в наследство и получить права владением компании в свои руки, тебе нужно жениться, — моё тело пробила крупная дрожь. Я ожидала подобного разговора, но не думала, что буду чувствовать такую жгучую боль в груди. — Да, я знаю об этом, — он приподнял правую бровь и с вызовом посмотрел на отца. — Я даже уверен, у тебя есть подходящая кандидатура. Холодный тон пугал, вселяя в сердце звенящие нити страха, а бездушный взгляд заставлял преклоняться перед его обладателем. Бьющая уверенность, которая досталась сыну от могучего отца, сносила всё на своём пути, превращая в пух и прах. — Да, — мужчина провёл рукой по волосам, убирая со лба надоевшую чёлку, и направил прошибающий взгляд на сына, — ты прав. Завтра к нам на ужин придёт мой партнёр, которого я очень долго знаю и сильно уважаю, вместе со своей дочерью. Я требую от тебя присутствия на этой встрече. Познакомитесь с ней поближе, поговорите обо всём на свете, а там и свадьба не за горами. — А если я скажу тебе, что люблю другую? — он мимолётно взглянул на меня, а я задержала дыхание, потому что от парня можно было ожидать что угодно. — Я скажу тебе одно, — леденящий взгляд отца пугал меня, вынуждая задерживать дыхание. — Если ты не появишься на завтрашнем ужине, то мне придётся пересмотреть документы о наследстве. Не забывай о том, что ты теперь не единственный ребёнок в семье, — посмотрев на меня, он улыбнулся. — Шантажировать своего сына? — Чонгук ухмыльнулся и покачал головой. — Как же это низко. — О, это не шантаж, сын, — отец театрально удивился. — Ты заигрался, а мне нет нужды передавать компанию глупому и несерьёзному ребёнку. — Я не ребёнок! — парень медленно закипал и сжимал в рукам столовый прибор. — Вот завтра ты мне это и докажешь, — мужчина кивнул головой и продолжил ужинать, не обращая внимания на уничтожающие взгляды своего сына. Наступила удручающая тишина, которую никто не имел смелости прервать. Отношения отца и сына были похожи на ходьбу по канату, ведь никто не знал, в какой момент кто-либо из них может сорваться и сделать неверный шаг, который расстроит идеальное равновесия, такое важное для поддержания баланса. — Кстати, Джису, у тебя появился молодой человек? — отец заинтересовано посмотрел на меня, а в моей душе поселилась паника. — С чего ты решил? — губы дрожали, и приходилось прикладывать все усилия, чтобы снаружи казаться спокойной. — Мой секретарь принёс сегодня свежий журнал, который собирает самые различные сплетни, — он улыбнулся. — И на обложке была ты вместе с неизвестным парнем. Сейчас. Он отошёл к себе в кабинет в поисках журнала, а я почувствовала на себе тяжёлый взгляд Чонгука. В его глазах застыл вопрос о неизвестном парне, но мне даже не приходило в голову, кто это мог быть. — Вот, — он протянул мне журнал, на обложке которого была помещена фотография из парка, где мы сидели с Юнги. Его рука была закинута на моё плечо, а ракурс был такой, что казалось, будто парень меня целует. Я облегчённо выдохнула, когда поняла, что моя паника была напрасной. — Это Мин Юнги, — услышав мой ответ, мужчина удивлённо вскинул брови вверх. — Мы с ним просто друзья. — Это Юнги? — он перехватил журнал из моих рук и ещё раз вгляделся в фото. — Я давно его не видел! Он так изменился! — Да, он выпустился из академии недавно. — Пригласи его завтра на ужин, — отец положил журнал на шкаф у холодильника. — Мы с ним всего лишь друзья! — Пригласи его как своего друга, — он мягко кивнул головой, улыбаясь. — Я хотел бы поговорить с ним, а то как его отец открыл филиал в Сеуле, так совсем забыл про меня! — Хорошо.

***

После ужина я долго лежала в кровати, сверля потолок пустым взглядом, потому что мысль о том, что мне придётся наблюдать за флиртом моего парня и какой-то незнакомой девушки, ужасала меня. Хотелось бы избежать этого, потому что иначе боль станет настолько невыносимой, что я просто решусь закончить эту жизнь. Если честно, она давно пошла под откос и превратилась в скопление сплетен, тайн и ошибок. Каждую секунду я убеждаюсь в том, что лучшим решение было бы остаться дома, отказавшись от обучения. С одной стороны я бы никогда не встретила Чонгука, не полюбила бы его так сильно и не смогла бы пережить такую головокружительную любовь; не повстречала бы Тэхёна и Юну, которые в любой момент готовы выслушать меня и помочь; не познакомилась бы с Юнги, великим и талантливым парнем, который стал для меня лучшим другом и названным братом. Но что бы я делала без них? Возможно, сейчас мне приходилось бы оканчивать школу и поступать в какое-нибудь музыкальное училище. Но принесло бы это мне счастье? Хотела бы я такой жизни? Нет. Нравится ли мне сейчас моя жизнь? Нет. Мне порой кажется, что было бы куда проще не рождаться. — Ты не спишь? — я вздрогнула и выбралась из моря мыслей, когда хлопнула дверь и в комнате появился Чонгук, одетый в свою любимую пижаму с мишками. — Что-то совсем сон не идёт, — глаза слипались, но попытки заснуть оканчивались весьма неуспешно. — Я тоже не могу уснуть, — парень взлохматил и без того лохматые волосы и нелепо улыбнулся, присев на край кровати. Я подобрала под себя ноги, предоставляя место парню, и скомкала в руках край одеяла. — Не даёт мне покоя завтрашний ужин. Меня выворачивает от одной мысли о том, что мой отец собирается сосватать мне какую-то богатенькую дочь своего партнёра. — Тебе нужно слушаться его, иначе он лишит тебя наследства, — я подняла взгляд на Чонгука. — Думаешь, мне есть дело до его компании? Ты правда считаешь меня таким дураком? — он напрягся и прилёг рядом со мной. — Мне не сдались эти акции, ведь я люблю только тебя и хочу быть только рядом с тобой! Мне не нужна другая девушка, у которой есть деньги! Мне нужна ты, ведь именно в тебе я нашёл то, что мне нужно, именно тебе я отдал своё сердце! Я не хочу думать о том, на что может пойти мой отец ради того, чтобы разлучить нас. — Чонгук, — я посмотрела в глаза парню и смахнула с его лица прядь волос, — хочешь ты того или нет, ты наследник этой компании, и в конце концов именно ты станешь следующим её владельцем! — Мы можем сбежать, — парень крепко обнял меня, прижав к себе, и губами коснулся кончика моего носа, — и тогда никто и ничего нам не запретит! — Всё не так просто, — слёзы собрались в уголках глаз. — Некоторые обстоятельства не позволят нам сделать это. — Что тебе мешает, Джису? Я миллион раз задавала себе этот вопрос в попытках найти в глубинах своего разума ответ, но кроме пустоты не получала ничего. Кто мог дать ответ на этот вопрос, если не моё собственное сердце, которое изо дня в день обливалось кровью из-за тяги к любимому человеку. Что мешает мне? Ничего. Но мне кажется, будто передо мной каждый раз появляется невидимая стена, которая не даёт мне прикоснуться к Чонгуку, не позволяет мне свободно любить и выбирать. Я сама возвела эту стену в своей голове, потому что боялась выбирать, боялась сделать что-то не то. Хотелось винить в этом маму, которая внезапно решила влюбиться в господина Чона, погибшего отца, который оставил меня и маму на съедение этому жестокому миру. Было проще перекинуть вину на кого-то, чем осознать её. Так я и поступила. Когда-то я сдалась, отказавшись бороться, и теперь пожинала плоды, выросшие на моей трусости. — Я не знаю, — пододвинувшись чуть ближе, я положила ладонь на чужую щеку и притянула парня для нежного, мимолётного поцелуя. — Ты должна доверять мне, — прошептал парень, еле касаясь моих губ. — Я доверяю, — воздух выбился из лёгких, — просто мне страшно, что я вновь сделаю что-то не так. Каждый раз я думаю над тем, что каждый мой шаг, каждое решение, принятое мною, является неправильным и разрушает и без того мой хрупкий мир. Мне кажется, что одно только моё существование приносит несчастье. Думаю, всем было бы лучше, не появись я в этом мире. Я не могла больше сдерживать слёзы, которые уже вспыхнувшим огнём обжигали кожу. Мои чувства, которые я долгое время пыталась сдерживать в глубине своей души, вырвались наружу и уничтожили напрочь мой самообладание. К горлу медленно подступала истерика, из-за которой тело начинало потряхивать, а слёзы крупными каплями стекали по щекам, впитываясь в мягкую ткань чужой пижамы. Кулаки сжались до боли, чтобы сдержать все чувства, не позволить им полностью выбраться наружу. Я чувствовала себя никчёмной, слабой, жалкой, потому что не могла сдерживать слёзы и рыдала в плечо своему парню, перед которым должна была оставаться сильной. Антилопа никогда не сможет стать такой же сильной и быстрой, как гепард, так и я никогда не смогу стать сильной и гордой. Я останусь жалкой и трусливой добычей, которую в конце концов настигнет хищник. — Ты не должна думать о таких вещах, — Чонгук вытер слёзы, за которые мне было стыдно, — ведь каждый из нас нуждается в тебе. Ты нужна маме, потому что ты самая лучшая в мире дочь, которая готова на всё ради её счастья; своим друзьям, с которыми ты каждый день делишься частичкой своей души и которые в любой момент поддержат тебя; мне, ведь без тебя я умру, задохнусь, ведь ты мой кислород, моё сердцебиение! Все мы слабые, просто некоторым из нас удаётся притворяться сильными. Каждый из нас плачет, просто иногда люди стыдятся этих слёз, считая их проявлением слабости. — Мне кажется, что мы совершаем ошибку, снова и снова, — истерика отступила, и я любовалась аккуратной родинкой на шее Чонгука, к которой чуть позже припала губами. — В мире нет определения правильности, поэтому ты не можешь знать наверняка, ошибка ли это, — прикрыв нас одеялом и прижав меня к себе крепче, парень закрыл глаза, вынуждая меня сделать то же самое. Я отправилась в тёмную вселенную снов, где каждая мысль в твоей голове становилась осязаемой и реальной. В этот раз мне снился маленький мальчик, который был до безумия похож на Чонгука, которого я подзывала к себе по имени Чанук.

***

Ужин, на котором должны были присутствовать гости, приблизился катастрофически быстро, не дав мне времени прийти в себя. Кажется, с самого утра началась подготовка к этому событию, потому что, ещё лёжа в постели и нежась в объятиях Чонгука, я почувствовала соблазнительный аромат с кухни. — Ты уже готовишь что-то к ужину? — я потянулась, из-за чего футболка задралась, оголив живот. — Ещё нет, но я думаю о том, что можно преподнести гостям, — она указательным пальцем коснулась подбородка и посмотрела в какой-то журнал. — Сначала Дживон хотел заказать всё из ресторана, но я отругала его, потому что сама могу всё приготовить! Я действительно обижусь, если он ещё раз подобное предложит! — Да, — я налила себе немного воды и сделала глоток, смачивая горло. — Зачем нам еда из какого-то дорогого ресторана? Ты готовишь в миллионы раз лучше этих поваров! — Не преувеличивай! — она нахмурила брови и щёлкнула меня по носу. — Я не против, если он закажет в ресторане какие-нибудь сложные блюда, которые я не смогу приготовить. Но ведь суп с водорослями или самгёпсаль не проблема для меня, ведь раньше я почти для целого города их готовила! — Если нужно, я сама поговорю с отцом и заверю его в том, что тебе стоит довериться, — прошептала я, подмигнув маме напоследок, и прямиком из кухни направилась в отцовский кабинет. Тяжело выдохнув, я мысленно подтолкнула себя и несильно постучала в деревянную дверь, которая отозвалась глухим эхом. В течение одной минуты сохранялась абсолютная тишина, и я приложила голову к двери, чтобы удостовериться в том, что в кабинете кто-то есть. Но мне не удалось ничего расслышать, поэтому пришлось повторить попытку и постучать. Отец отозвался тихим «войдите» только с пятой попытки, поэтому, радостно хлопнув в ладоши, я заглянула в кабинет. За большим столом из красного дерева, сидел господин Чон, подпирая голову рукой и рассматривая какие-то документы. Его взгляд был сосредоточен, а зрачки бегали по строчкам, выхватывая каждое слово и обдумывая его в голове. В общем он был расслаблен, поэтому, когда услышал мои шаги, взглянул на меня и удивлённо улыбнулся. — Привет, — я неловко пожала плечами и ухватилась за комод, чтобы не делать лишних движений. — Я отвлекаю тебя? — Нет, — он отложил в сторону документы и сложил руки перед собой, пригласив меня сесть на стул. — Просто просматривал некоторые документы. Сегодня на ужине я хотел бы решить некоторые вопросы. — Слушай, почему ты маму обижаешь? — на лице отца появилось недоумение. — Она хочет приготовить ужин сама, показать гостям, какая она хорошая хозяйка, а ты предлагаешь ей заказать еду из ресторана! — Господи, — улыбка появилась на его хмуром лице, отчего в уголках глаз появились мелкие морщинки, — она тебе уже рассказала? Я просто предложил ей заказать некоторые блюда из ресторана, чтобы она не напрягалась, и всё! Она беременна, и я переживаю, что ей станет плохо. Беспокоишься о ней, а она ещё и обижается, — буркнул отец и нахмурил брови. — Послушай, она просто хочет сделать что-то хорошее, — я положила голову на руки и посмотрела на мужчину, позже полушёпотом добавив: — Если ты ей позволишь хотя бы приготовить стол, она уже перестанет обижаться! — Хорошо, — сдался отец, но поставил условие. — Я разрешу ей накрыть стол, но к готовке её не подпущу, потому что ей нужно беречь себя и ребёнка! — Спасибо! — я вскочила со стула и, оббежав стол, поцеловала отца в щёку, заставляя его удивиться. — Только не забудь сказать ей, что она самая красивая женщина в мире! — Хорошо, — он удовлетворительно кивнул и, когда я уже собиралась выйти за дверь, остановил меня. — Ты уже позвала Юнги? — Нет ещё, а ты что-то хотел? — Нет, просто решил напомнить тебе, потому что мне бы очень хотелось увидеть этого парня сегодня. Я кивнула головой и вышла из кабинета. С недавнего момента мои отношения с отцом стали намного лучше, ведь теперь он не казался мне чужим, напротив, теперь я ощущала невидимую связь, которая бывает у отца и дочери. С Чонгуком он был холоден, как и раньше, но со мной он менялся до неузнаваемости, превращаясь в милого и нежного отца, готового помочь в любую секунду. Я была счастлива тому, что наконец смогла обрести отца, но это становилось новой проблемой, ведь с каждым днём сильнее привязывалась к нему, не желая отпускать. С каждым днём мне становилось тяжелее смотреть в его глаза от мыслей, которыми была забита моя голова. Хотелось убежать, раствориться в воздухе, словно дым, и перестать чувствовать постоянную вину.

***

Пока мы с Чонгуком пытались подобрать что-то, что хоть как-то гармонировало друг с другом, прошёл день, приблизив такой страшный для меня ужин, на котором могла решиться судьба наших отношений. Никак не получалось отпустить эту любовь, которая въелась глубоко в сердце. Она стала неотъемлемой частью меня, лишение которой несло за собой адскую боль. Кажется, я убедила всех в своём равнодушии к Чонгуку, но только не себя, только не своё сердце, которое как заведённое билось при встрече наших глаз, при лёгком прикосновении изящных пальцев к моей коже, при наших мягких поцелуях, когда мы, закрыв глаза, растворялись в чувствах. — Ты прекрасно выглядишь, — шепнул мне на ухо парень, коснувшись горячими губами покрывшейся мурашками кожи. На мне было надето голубое шёлковое платье до колен, которое мягко обвивало мою фигуру, по плечам струились тёмные пряди, чуть высветленные у концов. Чонгук обнимал меня со спины, и его вельветовый тёмно-синий пиджак с дорогими запонками приятно сочетался с моим платьем, а чуть зауженные брюки обнимали крепкие бёдра. Его волосы были в лёгком беспорядке, придавая парню мужественности и сексуальности, а я сдерживалась, чтобы не оставить поцелуй на желанных губах. — Спасибо, — хотелось поставить на паузу этот момент, когда в воздухе висела волшебная атмосфера, — ты тоже прекрасно выглядишь. Как настоящий жених. — Если уж на то пошло, — он мягко заправил выбившуюся прядь на ухо и оставил мимолётный поцелуй у виска, — то я буду женихом лишь на той свадьбе, где ты будешь невестой. — Чонгук, мы… — Я не хочу сейчас говорить о том, что это ошибка и мы должны одуматься, — он обошёл меня и встал передо мной, заглянув в глаза. — Я просто хочу пережить этот вечер. И наши губы слились в мягком поцелуе, таком трепетном и лёгком, что казалось, будто время на секунду застыло. Я перестала дышать, чтобы полностью ощутить всю прелесть этого момента. Он казался таким призрачным и лёгким, будто мог растаять от одного взгляда или прикосновения. Хотелось, чтобы этот чудесный поцелуй никогда не кончался, а ужин, на котором должна была появиться предположительная невеста Чонгука, казался лишь плохим сном. — Мы должны спуститься, — шёпот сквозь пелену, — потому что гости уже пришли. Я открыла глаза и услышала звонок в дверь, который медленно перекатывался по квартире, не забывая отозваться в каждой комнате. — Кажется, ты прав, — парень переплёл наши пальцы, а я тяжёлым сердцем сжала чужую руку. Мы спустились по лестнице, когда дверь открылась и на пороге появились высокий мужчина, одетый в дорогой костюм, и высокая девушка, фигуру которой обтягивало красное платье на бретелях. Каштановые волосы, которые переливались в свете люстр, мягко струились по изящной спине, изгибы которой выгодно подчёркивала мягкая ткань. Я не могла оторвать от неё глаз, потому что она была невероятно красива, особенно моё внимание привлекла длинная шея, усыпанная аккуратными родинками. Выпирающие ключицы казались чем-то невообразимо прекрасным, особенно учитывая то, что у неё была молочная кожа. Её взгляд с интересом оглядывал первый этаж. Я перестала рассматривать её только когда услышала повторный звонок в дверь, оповещающий о приходе нового гостя. — Привет, — передо мной появился Юнги, который держал в руках букет цветов и неловко улыбался. — Проходи, — я забрала цветы из его руки и ушла в кухню, чтобы поставить их в воду. Пока я готовила вазу, то задумалась о том, насколько красива была гостья. Она была похожа на модель, которых я вижу на огромных баннерах, развешанных по всему Пусану. Её кокетливая улыбка очаровала даже меня. Чонгук будет гордиться, если его женой станет такая красивая девушка. Кажется, рядом с ней даже звезда перестанет сиять. Когда я вернулась, гости уже садились за стол, который накрыла мама. — Сегодня чудесный день, чтобы обсудить важные вопросы! — громко сказал партнёр отца, и по комнате пришёлся раскатистый смех. — Юнчжи, — отец обратился к девушке, которая приступила к трапезе, — это мой сын Чонгук, — он похлопал парня по плечу, заставив того подавиться от неожиданности. — Приятно познакомиться, — она чуть пожала плечами и жеманно улыбнулась, а мне вдруг внезапно захотелось ударить её. Во мне появилась жгучая зависть, ведь девушка просто улыбалась и дышала, но при этом выглядела как богиня, сошедшая с Олимпа. — Мой сын учился в России, — ужасные воспоминания всплыли в голове, — получил грант после участия в конкурсе. — Да, я слышал об этом, — поддержал мужчина, выставив подбородок, — меня ещё удивило, что сын такого влиятельного человека занимается подобной ерундой. — Да, — отец махнул рукой, — выпустится и займётся бизнесом. Я увидела, как напряглись мышцы Чонгука, и мягкими движениями начала поглаживать его коленку, чтобы он немного расслабился, потому что любой его выпад может иметь серьёзные последствия. — А почему эта милая леди постоянно молчит? — мужчина отложил в сторону столовые приборы и посмотрел на меня. — Ах, Джису у нас очень скромная, — отец улыбнулся и посмотрел на меня, а в его глазах я увидела поддержку. — И чем же такая скромница занимается? — Я учусь в национальной академии искусств, — губы дрогнули, а дыхание сбилось, — на фортепианном отделении. — Хочешь стать пианисткой в будущем? — заинтересованный взгляд мужчина вынуждал меня сжиматься и задерживать дыхание, потому что мне казалось, будто меня сканируют насквозь. Хотелось закрыть в комнате, чтобы больше не чувствовать на себе этого испепеляющего взгляда, который пересчитывал каждую кость в моём теле. — Знаешь, я вдовец уже несколько лет. — Нет, — отец прервал его речь и налил себе немного вина, которое позже предложил и гостям. Немного отпив и положив скреплённые руки на стол, он обратился к Юнги, который до этого немного отстраненно копался в тарелке. — Юнги, а ты сейчас куда? — Я хотел работать за границей продюсером, но там и без меня тесно, поэтому я вернулся в Корею, чтобы совмещать занятия музыкой и бизнес, — парень посмотрел на меня, а я удовлетворительно кивнула, потому что последнее предложение интересовало отца больше всего. — То есть, ты хочешь заниматься музыкой, — мужчина сделал паузу, — и параллельно с этим вести бизнес? — Да, — он почесал шею и неловко улыбнулся, — мне бы хотелось совмещать два этих занятия. — А как ты планируешь это совмещать? Если я не ошибаюсь, то твой отец владеет филиалом в Сеуле, основным корпусом здесь, в Пусане, и несколькими точками в Японии, — отец в упор смотрел на парня. — Это уже мои проблемы, — закончил Юнги, прервав зрительный контакт. — У тебя есть девушка? — он отпил немного вина. — Думаю, вас не должна интересовать моя личная жизнь, — парень старался показать полную отрешённость, потому что частые вопросы вызывали подозрение. Гости же с нескрываемым интересом смотрели за тем, как он отбивался от вопросами конечными ответами. В это время девушка в открытую смотрела на Чонгука и различными способами пыталась привлечь его внимание к своей персоне: наматывала на изящный пальчик прядь тёмных волос, медленно покусывала губы и томно вздыхала. — Почему же? Я хотел задать вопрос, который прямо относится к твоей личной жизни! — И какой же? — в воздухе висела взрывная атмосфера, которая в любой момент была готова превратить в пух и прах души присутствующих. — Ты хотел бы жениться на моей дочери? — кажется, этот вопрос поставил в тупик всех, а в чонгуковых глазах загорелось желание снести всё, что стоит на пути, но в первую очередь, своего отца, который продолжал пытливо смотреть на Юнги.