Псих

Ре делал ежедневный обход пациентов. Медбрат, сопровождающий его на обходе, подавал ему тоненькие папочки историй болезни перед входом в палату. Перекинувшись парой слов с пациентом, Ре делал какие-то только ему понятные пометки в каждой истории. Назначал новые лекарства, если того требовали показатели, и шел дальше по коридору к очередной двери, за которой его ждали Наполеоны, котики и собачки, Франкенштейны и много еще всяких известных науке лиц. В коридоре стоял специфический запах хлорки, к которому Ре так и не смог привыкнуть за многие годы, проведенные в стенах этой лечебницы, но санэпидемстанция требовала проводить дезинфекцию, и он вынужден был это терпеть. Надо отдать должное обслуживающему персоналу, который содержал клинику, можно сказать, в идеальном порядке. Да и пациенты, которые находились в общих палатах, охотно помогали в уборке клиники. Ре любил порядок. Он любил своих пациентов, которые, если и не понимали, где они находятся и что происходит, но признавали его Богом. Ему нравилось это ощущение. Кошечек и собачек он привычным жестом гладил по утрам по голове, а те ластились к нему и требовали еще ласки. А он, словно Бог, то дарил им ее, то отказывал, если пациенты нарушали привычный уклад клиники. Сложнее было добиться расположения у Наполеонов. Ведь Наполеоны тоже Боги. Ему стоило огромных трудов доказать, что он здесь самый главный Наполеон, и со временем — конечно, не без помощи психотропных средств — Наполеоны признали его своим. Теперь, входя в палату к такому пациенту, он раскланивался с «равным» себе по статусу и в привычной уже манере выяснял, как спалось пациенту и есть ли жалобы. Так обычно проходила первая половина его рабочего дня. Сегодня они с медбратом быстро прошли до конца коридора, и тот, внезапно остановившись возле, еще вчера, пустой комнаты, протянул еще одну папочку доктору Нишикидо. — У нас новый клиент, — произнес, улыбаясь Тегоши. — Поступил вчера вечером, когда вы уже ушли. Я не стал вам звонить — было слишком поздно. Хотите посмотреть на него сейчас или вначале ознакомитесь с его личным делом? Нишикидо посмотрел на Юю. — Дело можно будет и потом посмотреть, если, конечно, нет никаких осложнений. Пациент не буйный? — Нууу, как вам сказать? Если не учитывать того, что начальника службы безопасности Ямашиту вчера унесли на носилках, а доктор Каменаши, наверное, всю ночь отпаивал медбрата Аканиши от полученного стресса при виде синяков на красивом лице доктора Каменаши, то клиент не буйный, а всего лишь какой-то там боксер. Хотя… Быть может, он только мнит себя таковым. Я отправил запрос на выяснение всех обстоятельств по этому пациенту. Да и Ямашита, придя в себя, захочет разобраться с этим клиентом. — Спасибо, Юя. Я, пожалуй, зайду, посмотрю на него. Познакомлюсь, так сказать. Хочу составить первичное мнение. Ты можешь подождать меня здесь. — Док, это все-таки опасно… Хоть он и связан. Но не подходите к нему близко. Своих пациентов доктор Нишикидо называл просто клиентами. Ведь слово «пациент» за милю отдавало намеком на то, что человек болен, а в данном заведении больных нет. Его клиенты просто проходят обследование и находятся на отдыхе. Именно так он им и говорил: что им нужно отдохнуть от общества, накопить силы, а потом снова ринуться на борьбу с внешним миром. Затаив дыхание перед дверью, Ре осторожно вошел в светлую комнату. Не делая резких движений, он остановился у входа и посмотрел на пациента, который стоял возле кровати запелёнутым и смотрел в зарешечённое окно. — Доброе утро, — произнес Нишикидо, но ответом ему была только тишина. Он подумал, что клиент не услышал его, и повторил свое приветствие. И снова тишина. — Я доктор Никишидо Ре, и вы у меня в гостях. Парень издал смешок. — Это теперь так называется? Это ваше хваленое гостеприимство? — произнес он, разворачиваясь лицом к Ре и пытаясь выпутаться из рубашки. — Спокойнее, это всего лишь для вашего же благополучия. Парень в ответ только засмеялся. — А вы знаете, что для меня является благополучием? — Пока еще нет, но, думаю, если вы мне немного расскажете о себе, то мы вместе найдем решение этого вопроса. — Да ни фига вы не найдете. Вы тоже скажете, что я псих, и начнете колоть мне всякую гадость. — А вам кто-нибудь уже говорил, что вы псих? — Да, и очень многие, вы довольны? — Это были доктора? — Нет, это были мои друзья… Понимаете? Мои друзья и близкие! Фанаты и репортеры. Все считают меня психом. — И вы с ними не согласны? — Доктор, а вы бы согласились? — Я бы не согласился, да и псих тоже. Только доктор может поставить такой диагноз. — Вот они меня сюда и упрятали, чтобы вы и поставили мне его, вернее, подтвердили и не выпустили. — Ну… вот так сразу я вам ничего не поставлю. Для начала я должен вас обсле… поговорить с вами. Обсудить, почему ваши близкие считают вас психом, а поскольку вы себя таковым не считаете, то мне нужны будут доказательства для ваших близких, дабы опровергнуть их утверждения. А для этого мне нужно ваше согласие на сотрудничество. Вы готовы к нашим беседам? Молодой человек несколько минут что-то обдумывал, а потом кивнул. — Развяжите меня, чтобы я поверил, и тогда мы поговорим. Ре, пока клиент думал, соглашаться или нет, мысленно ругал себя. Понадеялся на свой опыт, не просмотрел предварительно документы на этого пациента, и вот теперь спонтанное желание увидеть клиента может неизвестно чем закончиться, но отступать он уже не имел никакого права, иначе навсегда потеряет доверие этого парня, и тот может больше не пойти на контакт. На полного психа тот не был похож, а значит, для начала нужно выяснить, почему и как он оказался здесь, а потом уже заниматься его лечением. — Хорошо, я развяжу вас. Потом вы позавтракаете, а после мы поговорим. Ре осторожно подошел к пациенту и начал выпутывать его из усмирительной рубашки. — Как вас зовут? — Уэда Татсуя. — Чем вы занимаетесь? — Я профессиональный боксер. Только после этих слов Ре понял, что ему не давало покоя. Лицо парня было очень знакомо. А фамилия… Кто же в Японии не знает этого имени? Это был его кумир, чьи бои он пересматривал по нескольку раз. — Вы тот самый знаменитый чемпион? — Уже бывший «знаменитый чемпион», — с горечью ответил Татсуя. — Что, не похож? — Почему же? Вы немного похудели, или, быть может, это так экран искажал ваше тело? — Если бы… Нишикидо отметил мешки под глазами, тусклый взгляд, увидел те же мягкие волосы, в которые он мысленно зарывался не один раз в своих мечтах. Ре освободил парня, и тот начал разминать затекшие руки. Нишикидо осторожно отошел в сторону. Уэда увидел это движение и улыбнулся. — Не бойтесь, я не ударю вас. Вы мне пока что не причинили никаких неприятностей. — Но вчера вы напали на моих коллег, — произнес Ре, делая в уме пометку, что парень может наносить повреждения, если ему будут причинять какие-нибудь неудобства. — Простите, они не хотели выпускать меня из палаты, когда я пришел в себя. Доктор, давайте поговорим сейчас, я не хочу завтракать. — Вы должны позавтракать, чтобы набраться сил. Но, знаете что? Мы можем позавтракать вместе и за завтраком как раз поговорить. Ре постучал в дверь и распорядился Юе принести им завтрак в комнату.