Гарри Поттер и Червяк-Убийца из Внешнего Космоса

Эта история началась поздним вечером 27 сентября 1994 года в спальне четверокурсников Гриффиндора. Пространственно-временной континуум на неуловимое мгновение деформировался, а потом пришел в норму, оставив на месте аномалии посторонний объект – парящий в воздухе ошметок чего-то белого. Парил он, впрочем, меньше секунды, тут же поддавшись гравитации и плюхнувшись на находящуюся под ним кровать со спящим мальчиком. Непонятная штуковина отрастила множество тонких щупалец и принялась целеустремленно перемещаться к ближайшему живому объекту – среднестатистическому гриффиндорцу Гарри Поттеру. Что конкретно снилось в тот момент Гарри, история уже не узнает. Это могли быть квиддич, злой Снейп, полураздетые близняшки Патил или даже похудевший Вернон Дурсль в семейных трусах. Белое нечто, вытянувшись и приняв форму червя, быстро скользнуло в ухо ребенка. Поттер вздрогнул и открыл глаза, автоматически потянувшись рукой, чтобы избавиться от непонятного ощущения. Замер. Потом оглушительно заорал от боли, перепугав своих товарищей и чуть не сделав Невилла Лонгботтома заикой. Закрыл глаза и умер. На этом наша история и закончилась. … Ладно, шутка, история продолжается, никто не умер. Но для Гарри Поттера закончилась его относительно нормальная жизнь, а также возможность прогуливать уроки, бездельничать и необоснованно считать себя самым несчастным в мире человеком. Он все еще считал себя самым несчастным в мире человеком, но имел для этого самые веские основания. … Тридцатого сентября мальчик открыл глаза в больничном крыле Хогвартса. «They live!» - торжествующе подумал Шестнадцатый Ангел. *** Каин мрачно вздохнула, посмотрев в зеркало. Точнее, вздохнул – в данный момент она выглядела как мальчик. Не только выглядела, но и была – все нужные части тела имелись. - Вот только я привык говорить о себе в женском роде, как пришлось переучиваться, - из зеркала на него недоброжелательно пялился щуплый подросток с растрепанными темными волосами и очками, вышедшими из моды лет тридцать назад. – Ладно, зато теперь я волшебник. Потерплю пару лет, научусь телепортироваться, предсказывать будущее, а потом завоюю всю планету. «Я не позволю тебе, чудовище!» - отважно пискнул бывший хозяин тела, отодвинутый куда-то на самые задворки разума. - Угу, - согласно кивнул Ангел. – Ты мне сколько там не позволял всего? Секунды две? Три? И вообще, цыц – мне еще мир спасать. Не отвлекай, детеныш. «Три дня!» - не согласился отважный гриффиндорец. - Три дня и три ночи я нашу нервную систему отлаживал, чтобы дауном не стать, - пробормотал чужак. – Та еще головная боль во всех смыслах этого слова. Найти практическую пользу второму обитателю черепной коробки – остаткам разума некоего Т.М. Риддла – Каин так и не смог. Страшным секретам чернейшей магии учить наглец отказался, попытавшись во время оживленного диспута между коренным жильцом и попаданкой из недалекого межапокалиптического будущего прикарманить тело в единоличное пользование. Ангел поступил привычным для себя образом: деинсталляция, дефрагментация, форматирование и заявление, что это он тут всегда жил, а не всякие Риддлы. Поттера он уничтожать не стал. Во-первых, парень обладал достаточно полезной информацией о ситуации в Хогвартсе. Во-вторых, его героическое сопротивление в глазах чужака выглядело как потешная атака новорожденного слепого котенка, а Каин всегда ценил людей, способных поднять ему настроение. В-третьих… беззащитных детенышей и впрямь убивать нехорошо. Доказано самим Лордом Волдемортом. В-четвертых, с его (не добровольной) помощью Каин поддерживал видимость человеческой природы. Так или иначе, сегодня был знаменательный день. Во-первых, чужак уже целый месяц учился магии, поражаясь разнообразию открывающихся перед ним возможностей. В Хогвартс он прибыл, зная всего два с половиной «заклинания»: супер-броня, супер-лезвие (которое было частным случаем брони) и супер-бегство. Во-вторых, сегодня должны были выбрать чемпионов открывающегося Турнира Трех Волшебников. Каин рассчитывал на отличное развлечение. Если верить Гермионе Грейнджер, зрелище будет запредельно жестоким и кровавым. *** - Виктор Крам! – бурные аплодисменты, крики, вопли, взлетевшие в воздух лифчики. Их Каин одолжил у гриффиндорок, пока те спали, и подбросил сейчас телекинезом, трезво рассудив, что девочки обязательно поступили бы именно так, если бы не глупая стеснительность. Это ж мировая знаменитость, звезда… эм-м, чего-то там. Проникнуть в девичьи комнаты, кстати, оказалось элементарно – достаточно было ненадолго начать считать себя особью женского пола. Ну и пролевитировать над вредными ступеньками, которые почему-то не поверили Ангелу. К тому моменту, когда предметы гардероба вернулись к законным владелицам, а близнецы Уизли получили причитающуюся им порцию оплеух и сглазов, Дамблдор уже был готов озвучить следующее имя. - Флёр Делакур! - Да здравствует гендерное равноправие и половой диморфизм! – судя по настороженному взгляду Гермионы, вторую часть высказывания она поняла не до конца (или разумно предполагала, что ее друг даже под пыткой не сможет подобного выговорить). Судя по реакции прочих обитателей Гриффиндора, магия выела им мозги. Во всяком случае, Каин придерживался этой гипотезы, не имея возможности провести вскрытие. Пока не имея возможности. - Гарри, это было неуважительно по отношению к Делакур, - укоризненно заявила Гермиона. – Кубок выбирает чемпиона исключительно на основании его способностей, а не внешнего вида. - И ты, Брут, - обиженно буркнул Ангел, рефлекторно отражая пущенное кем-то из других девушек заклятие. Угодив в невинного хаффлпаффца, оно наградило того шикарными ослиными ушами. – Вот что плохого в половом диморфизме? - Н-ничего… - пробормотала Грейнджер, резко отворачиваясь и демонстрируя быстро розовеющее ухо. - Седрик Диггори! - Хто? – Каин заворочал головой, пытаясь сообразить, кого эта зачарованная пивная кружка выбрала. Судя по цветам, кто-то из хаффлпаффцев. Судя по реакции девушек, кто-то чертовски симпатичный. Ангел печально вздохнул, сожалея о том, что не припас вторую партию гриффиндорских лифчиков для почетного салюта. - Ну, давай же, - пробормотал Каин, дождавшись окончания радостных криков «барсуков». – Давай, давай… Дамблдор, уже начавший заключительную речь, прервался, когда Кубок выплюнул из своего нутра четвертый кусок пергамента. - Йеэ-э… - злорадно протянул Каин, потирая руки. - Гарри Поттер. - Чё? – Ангел озадаченно моргнул, взглянул на пребывающего в аналогичном состоянии директора. Затем до него дошло. – Ох… Ну, пиз…! В воцарившейся тишине последняя фраза прозвучала на весь зал. Кто-то неуверенно хихикнул. Профессора засуетились, аудитория внимательно изучала Мальчика-Который-Матерится, а сам Каин в это время прикидывал возможные действия. Выглядеть идиотом ему совершенно не хотелось. Законный владелец тела решил в этом с ним согласиться. Гарри полагал, что у него достаточно проблем с захватившим тело инопланетным чудищем, чтобы еще ввязываться в какой-то турнир. Профессор Снейп, судя по источающему дистиллированную ненависть взгляду, в данный момент прикидывал, какими способами он будет убивать поттеровское отродье, опозорившее Хогвартс своим уличным лексиконом если не на весь мир, то на всю Европу точно. Профессор МакГонагалл стоически притворялась, что ничего не слышала. - Гарри Поттер! – повторил Дамблдор, единственный озабоченный реальными проблемами, а не случайно вырвавшимся ругательством. – Гарри, будь любезен, подойди к нам, пожалуйста. - Иди, Гарри, - придала Ангелу легкого ускорения Гермиона. Именно этот момент Кубок выбрал для того, чтобы снова выбросить длинный язык пламени. В пятый раз. Каин, продолжая идти к учительскому столу, отключил мимику, дабы не начать ухмыляться самым неподобающим образом. Высокие чины, уже готовившиеся устроить ему разнос, все как один уставились на Кубок. Дамблдор, косясь при этом на Гарри, взял листок пергамента и огласил написанное: - Центр Святого Брутуса для неисп... кхм… Драко Малфой! «Так тебе, слизеринская сволочь!» - торжествующе взвыл Гарри Поттер из глубин своего порабощенного мозга. Еще мгновение назад размышлявший над очередной «гениальной» ремаркой в адрес нахального гриффиндорца, блондин теперь напоминал вытащенную из воды рыбу, беспомощно разевая рот. Жаль, конечно, что Дамблдор не прочитал полное название учебного заведения, защищать честь которого только что вызвался чистокровный идиот. - Драко Малфой! – громко окликнул его еще раз директор. – Прошу сюда, - интонация однозначно намекала на «немедленно» и «молодой человек, у вас большие неприятности». - Да это одно сплошное жульничество! – взвыл кто-то из гриффиндорцев. – Как он мог стать чемпионом? Опять его отец кому-то взятку дал! - Турнир куплен? – с видом неподдельного удивления обернулся Ангел, проходивший мимо конца своего стола. - Турнир куплен! – тут же подтвердил кто-то из младшекурсников, доказав тем самым теорему Каина-Поттера, что биологический вид волшебникус англикус вульгарис произошел в результате скрещивания мартышки и попугая. - Прошу всех сохранять спокойствие, - магически усиленный голос Дамблдора раскатился по всему залу. - Гарри, - уже нормальным тоном продолжил он, обращаясь к приблизившемуся мальчику, - в боковую комнату. Пожалуйста. Кивнув, Каин послушно проследовал в указанном направлении. Ему, конечно, очень хотелось остаться и досмотреть последний акт фарса, но какая-то хитрая сволочь ухитрилась проделать с ним тот же фокус, что и он сам – с Малфоем. Самое смешное, если потом выяснится, что виновным является Драко. Увы, но пока придется играть на публику. Зайдя в небольшую комнату, где коротали время трое реальных Чемпионов, он встал рядом с дверью, привалившись к стене, скрестив руки на груди и напустив на себя подчеркнуто скучающий вид. - В чем дело? – высокомерно глянула на него француженка. – Нас зовут назад в зал? - Нет, у них там какие-то проблемы с Кубком и меня попросили подождать здесь, вместе с вами, - ушел от ответа Каин. Девушка явно осталась неудовлетворена услышанным, но решила воздержаться от дальнейших расспросов. Ангел продолжал изучать троицу из-под полуопущенных век. Крам был погружен в собственные мысли и вообще производил впечатление человека, которого мало заботит происходящее. Делакур вся полыхала предвкушением и злорадством (кажется, в Бобатоне соревнование было весьма активным). Диггори излучал смесь волнения, гордости и… счастья? Каин посмотрел на него одними лишь глазами и в очередной раз убедился, насколько ущербно человеческое зрение. Гарри Поттер явно не увидел бы ничего особенного (и даже не по вине близорукости), а вот чужак в его облике наблюдал куда более интересную картину. Хаффлпаффец был… красив. «Чего?! - взвыл внутри Поттер. – Нет, нет, нет! Даже не думай! Да меня сейчас стошнит!» «Идиотина, - беззлобно бросил Ангел. – Да не буду я до него домогаться в мужском теле. Нужно будет нам с тобой присмотреть какую-нибудь симпатичную сексуальную девчонку… Хм, как насчет Грейнджер? Она ведь девочка, да? А по шкале сексуальности как?» После этого предложения последовало полминуты бурного поттеровского негодования, угроз, обещаний и новых угроз. Все это было выдержано в торжественно-пафосных тонах и заставило вспомнить не к ночи будь помянутую Мисато Кацураги. Итог был аналогичный общению с агрессивной начальницей Оперативного отдела – Каин просто продолжил любоваться Диггори, постепенно проникаясь умиротворением и не обращая внимания на бормотание низшей формы жизни. Поганец был чертовски красив. За дверью послышались быстрые шаги, и в комнату ворвался человеческий ребенок, искренне верящий в то, что он – Ангел. Ничем иным объяснить подобное высокомерие и отсутствие инстинкта самосохранения Каин не мог. - Поттер!.. – выпалил Драко, после чего притормозил, обнаружив, что видит перед собой трех старшекурсников. - Тут, - флегматично подсказал ему Ангел, даже не пошевелившись. - Т-ты! – вскинулся слизеринец, обнаружив предмет своего возмущения. – Я не знаю, как ты это провернул, но не надейся, что тебе это сойдет с рук! - Не понимаю, о чем ты говоришь, Малфой, - нагло солгал Каин. – По-моему, ты опять кому-то заплатил, чтобы твое имя опустили в Кубок. Как тогда, на втором курсе. - Это ты очень скоро заплатишь, шрамоголовый! – угрожающе прошипел блондин. – Ты еще пожалеешь, что связался со мной! - Маленькие дети, может быть, вы будете ссориться в другом месте? – раздраженно протянула Делакур. – Здесь собрались чемпионы Турнира. - Но Кубок назвал и наши имена! – переключил на нее внимание Малфой. - Ха-ха, - француженка смерила его презрительным взглядом. – Спасибо за развлечение, мальчик, теперь ты можешь идти. Каин не смог в полной мере насладиться игрой красных и белых красок на лице блондина, поскольку в этот момент из-за двери послышался шквал криков. *** Дамблдор был встревожен странным поведением Гарри в последний месяц, но еще больше его сейчас беспокоили мотивы неизвестного, вписавшего в список участников сразу двух четверокурсников. Если в первый момент он еще был готов допустить, что недооценил юного гриффиндорца и тот исхитрился обойти защиту (хотя каким образом?), то после фамилии Малфой все сомнения отпали. Кто-то в Хогвартсе вел свою грязную игру, используя вместо фигур двух непримиримых соперников. - Альбус, - негромко окликнула его Минера. – Альбус! Посмотри на Кубок! - Что? – старый волшебник нахмурился, а затем едва смог сдержать удивленный возглас – древний артефакт еще не завершил свою работу, шестое имя ожидало своей очереди быть озвученным. Видимо, настала очередь Рэйвенкло. Протянув руку, Дамблдор аккуратно подхватил клочок пергамента, прочитал написанное и замер на месте. Прочитал еще раз. Сомнения в том, кто может стоять за происходящим, исчезли окончательно. Но зачем? Чего хотел добиться Том? Ученики ненадолго притихли, но некоторые уже начинали громким шепотом интересоваться, почему последнего участника так долго не называют. - Позвольте, - Каркаров приблизился к старому волшебнику и бесцеремонно выхватил пергамент из его пальцев. – Пора прекратить этот фарс, Дамблдор, или вы решили всю свою школу выставить в качестве Чемпионов? Что тут… кх… но… М-мерлин… - издав громкий всхлипывающий звук, директор Дурмштранга отшатнулся, отбросив листок, как будто тот был в огне. – Н-нет, нет, это же… Альбус призвал к себе пергамент до того, как тот коснулся пола, и озвучил написанное спокойным, ровным тоном: - Азкабан. Беллатрикс Лестрейндж. В Большом зале Хогвартса воцарился хаос. В небольшой комнате, примыкающей к нему, мягко улыбнулось существо, внешне неотличимое от Гарри Поттера. *** - There's so many different worlds, so many different suns, - тихо пел юношеский голос, - And we have just one world, but we live in different ones… Сидящая в камере женщина закрыла глаза, позволяя мелодии унести ее из холодного и сырого каменного мешка прочь, через морские волны и годы ожидания свободы. - Кхм, кхм, - откашлялись за решеткой. – Извините. Подозреваю, что карьера известного певца мне не светит. - Ненастоящий мальчик, - женщина посмотрела на узенький проем окна, которое было спроектировано так, чтобы заключенному было ничего не видно снаружи, - ты снова здесь? Ты снова будешь дразнить меня всякими глупостями? - Ну… нет, - слегка растерянно протянул голос ее галлюцинации. – Я просто подумал, что вы сейчас не в самой лучшей форме. И решил немного поправить ситуацию. Вы, э-э, не могли бы перехватить посылку? Попробую пропихнуть через решетку… - О, подарок? Мне? – женщина поднялась на ноги и подошла к окну. – Как мило! Мне так давно никто ничего не дарил! Что там? Цветы? Вино? Волшебная палочка? – после последнего предложения она тихо хихикнула. - Я думаю, это подпадает под категорию «вино», - весело заявил подросток, которого никак не могло быть снаружи. Послышались тихие звякающие звуки, после чего на фоне проема показался какой-то темный узкий предмет. – Держите? - Да… - тихо прошептала женщина, протянув руку и подхватив посылку, оказавшуюся увесистым поясом с кармашками, заполненными фиалами с зельями. – Что там? - Укрепляющий и восстанавливающий коктейль, должно хватить на три недели, как раз до первого задания, - пояснил голос. – Ой, я совсем забыл, а вам хоть есть куда все спрятать? Если камеры регулярно обыскивают, то… - Не обыскивают, - прошептала Беллатрикс. – Нет, они боятся. Даже сейчас, после стольких лет, продолжают бояться… - она смотрела на пояс. Абсолютно реальный, оттягивающий руки. С небольшим металлическим крючком, который как раз позволит спрятать его в любом из нескольких укромных мест, что женщина нашла в своей камере за годы заточения. - Мальчик… Милый, хороший, добрый мальчик, - она повернулась к окну, - скажи, у тебя есть с собой волшебная палочка? Молчание. - Мальчик, - снова позвала женщина. – Мальчик, ты ведь еще там? Ты слышишь меня? Ты можешь мне дать ее? Совсем ненадолго? Честное слово, я сразу ее тебе отдам! По… пожалуйста? – ее рот скривился в робкой, неуверенной полуулыбке-полугримасе. Нет ответа. Только далеко внизу волны разбиваются о неприступные камни крохотного острова-тюрьмы. За окном никого не было. За ней никто не придет. «Нет! - беззвучно взвыла Беллатрикс. - НЕТ!!! Повелитель уже близко! Его знак набирает силу! Он вернется! Он сокрушит их всех, всех этих ничтожных тварей, грязнокровок и предателей крови! Англия будет очищена кровью недостойных!» Она нежно прижала пояс к груди, проведя пальцами по прохладной поверхности сосудов. - Он вернется за мной… - одними губами прошептала женщина. - Слушайте, давайте сделаем так, - неожиданно произнесли за стеной. – Если вы выиграете Турнир, то в придачу к тысяче галеонов и славе победительницы вы получите также скромный бонус в виде… та-дам! Волшебной палочки! Как вам это нравится? - Мальчику хочется поиграть в игры? – мягко улыбнулась Беллатрикс. Лет пятнадцать назад такое выражение лица означало, что ее собеседник будет умирать долго и мучительно. Впрочем, она почти не злилась на шутку невидимого подростка. – Хорошо, мы сыграем с тобой, маленький мальчик… Ты ведь не обманешь несчастную беззащитную девушку? Ты не станешь жульничать? - Если честно, мадам Лестрейндж, то я подозреваю, что вы сбежите из-под стражи при первой возможности, - она могла поклясться, что нахал скалится во весь рот. – Ну, если найдете лазейку в правилах, чтобы избежать потери магии. Не беспокойтесь, я не вру. В смысле, я эти дни практически только и делаю, что вру всем вокруг, но в данном случае сказал правду. Скорее всего. Наверно. Не исключено. Да черт его знает! Короче, пора возвращаться, пока меня не хватились. Ой, и еще одно! Я ведь так и не представился – Иеремия Кейн. Для друзей и хороших знакомых – просто Кейн. Не скучайте тут, я на следующих выходных постараюсь заглянуть! *** Гермиона неуверенно посмотрела на завтракающего рядом с ней Гарри. Ее друг в последние несколько недель был сам не свой – отделывался короткими фразами, практически не общался с Роном, а теперь еще и эта история с Турниром. Девочка знала, что его что-то тяготит, но он привычно решил держать все внутри, не желая впутывать друзей в свои проблемы. В придачу ко всему Рон вбил себе в голову, что Гарри действительно смог обмануть Возрастную Черту, и теперь мрачно ковырял еду, отказываясь разговаривать с товарищем. Девочка оказалась в непривычной (и неприятной) ситуации – оба ее друга изображали из себя молчунов, а она должна была выступить в роли миротворца. Младший из братьев Уизли отодвинул тарелку с недоеденной порцией, поднялся из-за стола и ушел, так и не проронив ни одного слова. Когда его примеру последовал и Поттер, Гермиона окликнула его: - Гарри, ты не против прогуляться около озера? Ответный взгляд заставил ее на мгновение похолодеть. Он был абсолютно равнодушным, пустым, лишенным малейшего подобия жизни. Как будто вместо ее лучшего друга с ними за столом сидела искусно сделанная кукла. После приступа головной боли в конце сентября мальчик иногда так смотрел на окружающих, но, к счастью, делал это все реже и реже. В следующий момент наваждение сгинуло, и Гарри ярко улыбнулся. - Конечно, - кивнул он. – С удовольствием. Пока они неспешно вышагивали по берегу, Гермиона воспользовалась возможностью узнать реальную информацию о том, что же обсуждалось среди взрослых вчера вечером. - Гарри, послушай, я узнала про эту Лестрейндж, - она остановилась и слегка поежилась от порыва холодного осеннего ветра, скользнувшего по ногам. – Это очень опасная женщина, она была в числе Пожирателей Смерти, и на ее счету не одна жизнь. Говорят, что даже после падения Волдеморта она продолжала сражаться. - Она была предана ему, - негромко отозвался Гарри, слегка нахмурившись. – Предана лично или до конца сражалась за их идеалы. Необычный человек. - Ч-что? – девочка не знала, как отреагировать на подобное заявление. Звучало так, будто он одобрял ее действия. - Не пойми меня превратно, Гермиона, - спокойно улыбнулся ее друг, - я лишь вспомнил то, как большая часть сторонников Волдеморта публично отреклись от него, заявив, что были околдованы. - Малфой… - раздраженно пробормотала девочка. – Я не удивлюсь, если это он подбросил твое имя в Кубок. - Вполне вероятный вариант, - согласился Поттер. – Он мог попросить либо одного из старшекурсников, либо профессора Снейпа. Понимаю, последняя гипотеза звучит дико, но я ее тоже рассматриваю. Впрочем, Драко и сам был сильно удивлен случившимся, так что я склоняюсь к варианту, что это был некто, кому выгодно стравить нас двоих. Или один из нас был внесен в список просто для отвлечения внимания… - он скрестил руки и задумчиво разглядывал покрытую мелкой рябью поверхность озера. Гермиона и сама была в полной растерянности, хотя не хотела говорить об этом своему другу. Она понимала, что в такой момент он нуждается в ее поддержке, а не констатации беспомощности. - Вам с Роном стоит поговорить, - наконец, она заговорила о еще одной проблеме. - Мне кажется, он как раз не желает со мной беседовать, - на лице повернувшегося к ней мальчика было легкое недоумение. – Откровенно говоря, я не знаю, чем я его задел. - Боже, да он тебе просто завидует! – выпалила Гермиона, раздосадованная тем, что ей приходится объяснять такие очевидные вещи. - Завидует участию в Турнире? – Поттер приподнял брови. – Пф-ф, так почему тогда самому было не записаться? Подошел бы к кому-нибудь из старшекурсников и попросил бы опустить листок со своей фамилией. - Погоди, постой, - перебила его девочка, - ты хочешь сказать, что Черту действительно можно было так легко обойти?! - Разумеется, - Гарри пожал плечами. – Я знаю, что несколько человек со Слизерина так пытались пролезть в Турнир, но у них ничего не получилось. - Так Малфой… - Нет, он вчера был таким же растерянным, как и все остальные. - Я считаю, Гарри, что ты должен написать об этом Сириусу, - решительно заявила Гермиона. – Он ведь тебя просил сообщать обо всем необычном. А уж о попытке внести в список чемпионов Пожирательницу Смерти твой крестный точно должен узнать как можно скорее. У меня при себе как раз есть пергамент и перо… - М-м, а ты же в курсе, что Лестрейндж и впрямь будет участвовать? – покосился на нее Гарри, пока они шли обратно к замку. - Ты шутишь… - недоверчиво посмотрела на него девочка. - Если бы… - ее товарищ пожал плечами. – Крауч вчера вечером говорил про какие-то законы. То ли тысяча триста… Или четыреста… Я не запомнил, извини. В общем, суть в том, что Министерство не может запретить участвовать человеку, даже если тот сидит в тюрьме. Есть множество дополнительных ограничений, но взять и запретить нельзя. - Но они не могут ее просто так отпустить на свободу! – возмутилась Гермиона. - Дамблдор пообещал, что безопасность остальных участников будет на высшем уровне. Лестрейндж привезут сюда только перед самым заданием, вручат волшебную палочку, а потом сразу заберут обратно. И за ней будут неотрывно следить авроры. - Я лишь надеюсь, что никто не додумается оцепить Хогвартс дементорами, как в прошлом году, - нервно проговорила девочка, с содроганием вспомнив жуткие фигуры стражей Азкабана. - О, я тоже. - Гарри… - она смущенно кашлянула. – Послушай, в последние недели ты… У тебя что-то случилось? Ну, после того приступа головной боли ты стал… - девочка осеклась, встретившись с тем самым пугающим взглядом. На этот раз он не исчез. – Если у тебя какие-то проблемы, то ты всегда можешь обратиться ко мне. Мы ведь друзья. - Это… - подросток помедлил, - достаточно забавная ситуация. Ну, для тебя, наверное. Для меня не слишком, - признал он, нахмурившись и смотря под ноги. - Гарри, ты можешь мне рассказать, - Гермиона ободряюще улыбнулась. – Я обещаю не смеяться. Уж точно не над тобой. - Ты будешь смеяться, - не согласился с ней мальчик. – Я бы тоже смеялся, если бы это не было так грустно. Слово «С.О.В.» тебе ничего не говорит? - Очень многое. - Вот я недавно впервые задумался о том, что меня ожидает в конце пятого курса, - признался Гарри. – Ну, помимо очередной попытки Волдеморта возродиться, восстания гоблинов или нападения кровожадных помидоров-убийц. А ждет меня профессор Снейп, мечтающий сварить из нас с Невиллом зелье вечной невезучести. И по остальным предметам отметки не очень хорошие. И… и еще я попытался найти хоть какой-нибудь самоучитель по аппарации, но в нашей библиотеке ничего толкового нет. - О, Гарри, - Гермиона широко улыбнулась и укоризненно покачала головой. – Ты же знаешь, что я никогда не отказывалась помочь тебе с уроками. - Знаю. И еще ты меня призывала взяться за ум еще с первого курса. - Именно! Так что я буду рада помочь тебе с занятиями, если ты всерьез решил взяться за свою успеваемость. - Гермиона, на первом курсе меня пытался убить одержимый преподаватель. На втором – василиск в компании призрака. На третьем – дементоры. И профессор Люпин, хотя его я не виню. На четвертом я угодил в турнир, участники которого частенько выходят из него вперед ногами. Да, да, не смотри на меня так – ты сказала об этом самой первой, пока мы с Роном думали о тысяче галеонов и мировой известности. У меня два варианта: стать очень хорошим волшебником или скончаться в очень молодом возрасте. - И отправив письмо Сириусу, мы пойдем заниматься, - девочка пристально посмотрела на него. - Да. Н-ну, если, конечно, я не встреваю ни в какие твои планы на сегодня… - Мои планы на сегодня как раз и были в основном посвящены учебе, - насмешливо отозвалась Гермиона. – И, Гарри… - Да? - Я говорила тебе об этом еще с первого курса! Идущий рядом с ней Ангел внимательно изучал оттенки спектр-запаха девочки. Он не понимал, почему настоящий Поттер ставил ее на одном уровне с Роном. Грейнджер определенно была куда приятнее в общении. Во всех смыслах. *** Первая после выборов Чемпионов встреча с Малфоем состоялась на уроке по Уходу за Волшебными Существами. - Эй, парни, поглядите-ка на Чемпиона! – слизеринец явно не понимал, что дразнить Ангелов – не самая разумная идея. – У кого есть книги для сбора автографов? Не опоздайте, а то рискуете упустить свой шанс – некоторые участники Турнира отсеивались уже на первом этапе! Эй, Поттер, могу дать отличный совет – лучше беги отсюда подальше, не то рискуешь встретиться с кем-то пострашнее любого боггарта! - С тобой я уже встретился, Малфой, - мрачно сообщил Каин. – Хотя зрелище болтливого инфери и впрямь редкое. Я полагаю, ты сейчас намекал на участие в турнире мадам Лестрейндж? Той самой, что никогда не отрекалась от верности Темному Лорду? И тебя никак не беспокоит перспектива попасться ей на глаза во время Турнира? - Чистокровным вроде меня нечего опасаться, Поттер, - ехидно отозвался блондин. - А ведь вы дебил, мистер Малфой, - грустно заметил Ангел. - Слушай ты, ничтож… - на этом месте Драко торопливо заткнулся, успев заметить приближающегося к ним Хагрида. Сам урок прошел на удивление неплохо – здоровяк не стал донимать Ангела глупыми вопросами, ограничившись подтверждением того, что верит в теорию о том, что имя Гарри было подброшено в кубок неизвестным недоброжелателем. Каин же насладился очередной возможностью пообщаться со знаменитыми взрывохвостыми крутонами. Зверюшки стали вполне дружелюбными и покладистыми, как только чужак донес до них простую мысль о том, что вершиной пищевой цепочки на этой планете являются Ангелы. Во всем остальном учебный процесс шел без эксцессов. Болтовню других гриффиндорцев, если они не носили фамилию Грейнджер, Каин игнорировал, отделываясь короткими фразами и ссылаясь на общую занятость. Рон Уизли все еще играл в молчанку, хотя уже постепенно начинал настраивать против бывшего друга соседей по комнате. В теории аппарации прорыва по-прежнему не было, хотя Гермиона с радостью включилась в изыскания, подав Ангелу несколько ценных идей. К сожалению, они оба не владели знаниями ни по высшей математике, ни по квантовой механике, а потому прогресс шел черепашьими темпами. … Директор Дамблдор с тревогой отмечал регулярные попытки неизвестного злоумышленника взломать мощнейшие антиаппарационные барьеры Хогвартса. Том и его сторонники действовали все наглее, а министр Фадж привычно не желал замечать ничего, что не вписывалось бы в его уютную картину мира.