Розовый сахар

      Практически все выходные мы потратили на разборку и обстановку наших новых апартаментов. Сестра пыталась ещё пару раз улизнуть, но практически у входа каждый раз её ловил отец. Он у нас человек чуткий, как только что-то пошло не так – сразу все узнает первым. Вот и сейчас, ведя под руку надувшую губы сестру, он что-то говорил ей про то, что у нас дружная семья и мы должны друг другу помогать. Ага, как же, из Джесс помощник, как из меня балерина. Единственное – покрывать хорошо умеет. Так вот, я немного отвлеклась. Мы разобрали практически все коробки, обставили более-менее комнаты и даже забили почти до отказа холодильник. Теперь же, сидя перед большим телевизором с батончиком сникерса в руке, я размышляла над тем, как потратить остаток дня. В голову закралась мысль о том, чтобы все же сгонять на каток с семьёй. Поблагодарив мысленно Лизу за ценную информацию, я встала и направилась в комнату родителей. По пути я услышала из нашей с Джесс комнаты весёлое щебетание сестрёнки. После того, как мы подключили интернет и связь, Джессика большую часть времени проводит, сидя на кровати и болтая с подружками, которых пришлось оставить. Я её не виню, но нужно потихоньку выползать из зоны комфорта. Как и мне.       Зайдя в комнату родителей, я остановилась прямо в дверном проеме. Мама радостно крутилась у большого зеркала в облегающем чёрном платье. Свои светлые волосы она распустила и завила, и теперь они легкими локонами легли ей на плечи. Я редко её такой видела, но обожала те ценные моменты, когда моя мама превращалась в красивую статную женщину с ну просто ангельской внешностью. Заметив меня в проеме, она остановилась и счастливо улыбнулась.       – Дорогая, а мы тут с отцом спонтанно решили сходить на свидание. Ух, как давно мы этого не делали! Передашь Джесс о нашем отсутствии?       – Конечно, мамуль, – грусть от того, что мы не сходим на каток, перемешалась с радостью за отца и мать, создавая странный коктейль эмоций, – будете поздно?       – Не знаю, посмотрим. Мы возьмём с собой ключи, так что не беспокойтесь за нас и ложитесь спать, – поправляя сверкающие серьги в ушах, промолвила мама.       – А где папа?       – В ванной, приводит себя в порядок. Как побреется, так сразу помолодеет лет на пятнадцать! – засмеялась мама, после чего обняла меня и поцеловала в висок. На нем остался след после её темно-вишневой помады.       – Передай ему, что он обещал со мной сходить поиграть в хоккей!       – Конечно, золотце.       Покинув комнату родителей и оставив их ворковать над своей внешностью, я постучалась в соседнюю дверь. Щебетание сразу стихло, после чего я вошла в комнату. Мы с сестрой договаривались ещё очень давно, что всегда будем стучать, прежде чем войти. Вот и сейчас, зайдя, я заметила, как она грустно отложила телефон в сторону и поджала худые ноги под себя. Видимо, ей было даже в радость, что мой стук оборвал её разговор. Она взглянула на меня, и из её глаз полились слезы. Не зная, что делать, я подсела к ней на кровать и осторожно положила руки на плечи, приобнимая её.       – Представляешь, – всхлипывая, произнесла Джесс, – Джон уже встречается с другой девушкой. А прошла только неделя с нашего расставания! – она уткнулась в собственные коленки, сотрясаясь от рыданий.       – Плохой этот парень, Джон, – я слегка её тряхнула, и она подняла свои большие глаза на меня, – если он так сделал, значит, подтвердил, что тебя недостоин.       – Ты так думаешь? – сестра прикусила нижнюю губу.       – Уверена. Разве ты не достойна лучшего? Признай, он, являясь твоей последней пассией, был не лучшим выбором.       – Да... – она задумчиво прикусила ноготь, и я ударила её по руке, – Ты права. Мне всегда казалось, что Мэтт был намного лучше. Но... – её глаза снова переполнились слезами, – Понимаешь, это была любовь!       – Которая одна и на всю жизнь? Да брось, – я снова её затрясла, улыбаясь во все тридцать два зуба, – Джесс, дорогая, вот скажи мне прямо в лицо, что ты любишь Джона.       – А вот и скажу!       – А вот и жду!       – А я... – она задумалась, нахмурившись, после чего оттолкнула меня и резво подскочила с кровати, – А знаешь, что? К черту этого Джона! Я прямо сейчас удалю его номер!       Я улыбалась, глядя на свою сестру. Про таких говорят – блондинка в шоколаде. И ведь точно: светлые волосы, состриженные лесенкой, большие голубые глаза, миловидное личико и красивая фигура – чем не девушка мечты? Мозгов бы ещё немножко, но, боюсь, там осталась разве что только розовая вата. Но я люблю её такой, какая она есть, и это у нас взаимно. Ругаемся правда, что мама не горюй, но друг без друга не можем. Про нашу парочку всегда говорили, что одной достались мозги, другой – внешность. Обидно, правда, но на фоне Джессики я и правда меркла и серела. Зато мне никогда не откажут в вещах, косметике и советах по любви. Коей не наблюдалось и не наблюдается.       Утерев слезы рукой, Джесс побежала в ванну наводить марафет и приводить себя в порядок. Никогда не понимала, зачем краситься дома, по мне, так просто зря косметику переводишь, а из дома все равно не выходишь. Хотя, если она согласится, то не зря тогда красилась...       – Джесс, я тут подумала... – подперев щеку кулачком, начала я.       – Вау, ты на такое способна, – прервав меня, выглянула девушка из ванной. Я смерила её взглядом. – Извини, сама знаешь, без подколов, как без хлеба. Продолжай.       – Тут есть в парке каток, не хочешь сгонять? – я выжидающе уставилась на сестру.       – А родители отпустят? – она скептически изогнула бровь, – А то сама заметила, папа только и делает, что отлавливает меня. Скоро сетку поставит, небось.       – Кстати, насчёт папы, – я выдержала паузу, создавая интригу, – они с мамой сейчас собираются на свидание, представляешь?       – Давно наши старики на романтический ужин не выходили. Дай-ка вспомнить... – Джесс задумалась, – Кажется, в последний раз мне было двенадцать, а тебе десять, когда они ушли в ресторан и оставили нас на тётю Клару.       – Которая в итоге чуть не вышвырнула нас за порог после того, как мы попытались сбежать к Джеки с Самантой? Да, были времена...       – Кстати! – она вдруг счастливо уставилась на меня и подняла руки, сжатые в кулаки, к груди, – Раз они сейчас уходят, значит, у нас есть несколько часов свободы!       – А я разве говорила, что нас запрут? – её тон не предвещал ничего хорошего, и я даже непроизвольно вжалась в спинку кровати.       – Ты не поняла! – она посмотрела на меня, как на дуру, – Мы можем поехать в центр и оторваться там! Заодно, – она хитро прищурилась и схватилась за сердце, имитируя вздохи боли, – залечим мою душевную рану.       – Во-первых, из тебя плохой Пьеро, – я взглянула на улицу, которую опять начало засыпать снегом, – во-вторых, ближе к ночи обещали метель, в-третьих, мы совершенно не знаем ни города, ни его жителей, ну и в-четвертых, я точно не поеду ни в какой центр.       – Но почему? – сестра обиженно надула губки, рассудив, видимо, что первые причины не такие уж и важные.       – У меня нет настроения таскаться по толпам людей и с кем-то знакомиться.       – Но настроение идти на каток у тебя есть.       – Это другое.       – Да одно и тоже! – она всплеснула руками, повысив голос в расстроенных чувствах, – У всех сестры, как сестры, а у меня... Ну пожалуйста, Ким, ну пойдём!       – Что мы там забыли? – я скрестила руки на груди и стала ожидать её аргументов.       – Да хоть парней наших будущих там забыли!       – А, ну так бы и сказала цель визита центра. Чего ходить вокруг да около.       – Не язви! – Джесс топнула ногой и ойкнула. Я же уставилась на дверь, которая через минуту открылась и явила обеспокоенного папу.       – Вы опять ссоритесь? – в его голосе послышались грустные нотки.       – Да так, парня не поделили, – равнодушно бросила я, уставившись на сестру. Она аж вся покраснела от возмущения, но решила прикусить язык. Умно с её стороны.       – Батюшки святы, неужели наша Кими заинтересовалась парнями? Джесс! – он обратился к сестре, и та аж подпрыгнула, – отметь эту дату в календаре!       – Но папа... – начала было она.       – Срочно! – тон отца заставил её подлететь пулей к календарю и, схватив красный маркер, обвести сегодняшнее число.       – Ну-с, рад бы узнать подробности, но мы тут с мамой немного... – он замялся и покраснел, сразу будто превратившись в шестнадцатилетнего неуверенного мальчишку, – погуляем. В общем, у нас свидание!       – Мама уже сказала, – я тепло улыбнулась, наблюдая за своим отцом. Кто бы что ни говорил, но я уверена, Джесс пошла характером именно в него. Поэтому лелеяла мечты, что однажды у неё проклюнутся мозги.       – Папа! – нарушила секундную тишину сестра, – Не заставляй маму ждать! Она промолвила это слишком нервно, но отец, окрыленный мыслями о скорой романтической прогулке, это не заметил.       – Ладно, девочки, я побежал! – он быстренько чмокнул нас в щеки и отравился помогать надевать пальто маме, которая все это время стояла в коридоре и слушала разговор.       Я услышала их обсуждение моей внезапной заинтересованностью парнями и тяжело вздохнула. И во что я опять ввязалась? Как только дверь за ними закрылась, сестра подошла к календарю с маркером в руках и взглянула на меня.       – Зачеркивай, – бросила я.       Усмехнувшись и показав мне язык, она нарисовала поверх круга жирный крест.       – Так, на чем мы там остановились? Ах да, мы обсуждали наших будущих парней.       – Так ты поедешь? – сестра с надеждой взглянула на меня.       – Знаешь, что... – я спрыгнула с её кровати и потянулась, – Давай так. Ты едешь в центр, а я иду на каток. И тебе, и мне, и людям.       – Ээээээ... – на лице сестры чётко обрисовалась загрузка, – А родители не спалят? Да и неудобно как-то, тебя бросать...       – Спокойно, – я подняла руки, – ты в центре познакомишься с новыми людьми, а я – на катке. Пора заводить новые связи!       – Это точно, – Джесс весело подмигнула мне.       – Ты знаешь, где находится каток? – сестра утвердительно кивнула, – Тогда встретимся на нем часов в девять и вместе пойдём домой. Тебе времени хватит? Она взглянула на время и нахмурилась.       – Маловато, конечно, но что поделать. Значит, в девять у катка?       – Да. И не опоздай.       Я нарезала очередной круг, резво обгоняя толпящихся в кучки малышей. Они провожали меня восхищенными взглядами, но сами на такой разгон не решались. Я же, резко повернув, переставила ноги и поехала задом, окидывая взглядом медленно пустеющий каток. Потихоньку на место малышей прибывали весело болтающие подростки. Они, смеясь, становились на каток и начинали разминаться, постепенно наращивая скорость.       Никто из них не замечал меня, что было мне на руку. Я сейчас не горела вообще никаким желанием с кем-то знакомиться и общаться. Мне просто хотелось покататься в относительной тишине и спокойствии. Поэтому, проехав мимо группки каких-то девчонок, я решила откатить свою тушу в дальнюю часть катка, которая пустовала и являлась сейчас самым лучшим местом для такого интроверта, как я. Объехав молодую пару, я развернулась и стала ездить по кривой траектории, вычерчивая восьмерку. Лезвия неровно скользили по припорошенному снегом льду, натыкаясь на мелкие трещины, но я не обращала на это внимания.       Я размышляла о том, как сейчас проводят время Джеки и Саманта. Мы с Джесс и они вдвоём в свое время образовали небольшую кучку, которую в школе прозвали "могучие рейнджеры". А все из-за того, что я одевалась во все тёмное, Джесс предпочитала пастельные тона, Джеки обожала вещи красного цвета, а Сэм любила носить вещи зелёных оттенков. Никто никогда не сомневался, что по коридору идём именно мы, когда видели это смешение цветов. Мы были, фактически, не разлей вода, до вот этого года. Ведь в этом году наша глупенькая Джесс вдруг сошлась с Джоном, самым богатым и известным верзилой нашей школы, и стала самой обсуждаемой личностью. Вот тогда её окружили уже другие люди, и о нас она стала потихоньку забывать. Нет, конечно, мы её не винили, всем полезны новые знакомства, причём такие выгодные. Но была обида на то, что она стала забывать, какой она является на самом деле, и стала надевать маски, притворяясь крутой чиксой и ища себе приключения на пятую точку. Мы остались втроём, а вскоре Джон стал принижать меня за то, что я выгляжу как какой-то "шкаф с хвостом". Я не жаловалась Джесс, но видела, как ей тяжело было разрываться между нами двумя. В конечном счёте, я не держала на неё обиду за то, что она выбрала Джона. Слушая вечерами её любовное щебетание о том, как у них все шоколадно-мармеладно, я радовалась, что сестра нашла свое счастье. Но, как сейчас и оказалось, все это было временным, и любви никакой не было. Печально, но ожидаемо.       "Надо бы позвонить девчонкам, рассказать, как дела на новом месте. Заодно узнать все последние события".       Решив сделать это сегодняшним вечером, я подняла глаза на стоящую неподалёку раздевалку и скамейки для переобувания перед ней. Здесь было два входа, но, видимо, люди предпочитали более освещенный и многолюдный, а этот же не трогали от слова совсем. Не удивлюсь, если помещение закрыто. Подкатив к краю катка, я осторожно сошла со льда на снег. Лезвия тут же погрузились в белый настил, который приятно захрустел под ногами. Осторожно переставляя ноги, я дошла до скамейки и уселась на неё. Задницу тут же обожгло холодом, но через пару минут я согрелась и теперь смотрела на каток, наблюдая за катающимися на нем жителями.       Вот две девчонки, видимо, лучшие подружки, что-то оживленно обсуждая, проехали мимо компании каких-то хмурых на вид парней. Те проводили их взглядом и вдруг загоготали, заставив девушек замолкнуть и удивлённо уставиться на них. А рядом, догоняя друг друга, носились детишки лет семи. Они устроили оживленные салки, а их родители, стоя у бортиков рядом с "главным входом", пили горячие напитки и негромко переговаривались, поглядывая на своих чад.       Немного поодаль собралась небольшая компания из девушек и парней. Они образовали небольшой круг, из которого периодически доносились возмущенные, радостные или удивленные возгласы. Кто-то из них выглядел помладше, кто-то - постарше, но ясно было одно: все они ровесники друг другу. И вот сейчас, их круг вдруг рассыпался по разным уголкам катка, а в центре остался стоять один высокий парень. Он стал громко считать до десяти, и я поняла, что они решили устроить "взрослые" салки. Малыши, до этого катающиеся друг за другом, были подозваны родителями от греха подальше. Досчитав до десяти, парень вдруг рванул в сторону, намереваясь схватить одну из девушек сзади.       Засмотревшись на игру молодых людей, я не сразу услышала скрип снега. А после краем глаза заметила, как кто-то плюхнулся рядом со мной на скамейку. Оторвавшись от созерцания салок, я стала украдкой рассматривать появившегося из ниоткуда человека. Сначала я подумала, что это девочка, но потом вспомнила слова сестры о том, что здесь есть фриковатый паренёк с синими волосами. И точно, этот паренёк сидел рядом со мной и расшнуровывал свои кеды. Я содрогнулась при мысли о том, как можно носить кеды в такой холод. Парню же, по-видимому, было нормально. Он был в некогда красных, сейчас выцветших джинсах с дырками на костлявых острых коленях, толстой чёрной толстовке, митенках* и меховых наушниках. На его лице была странная белая толстая маска, закрепленная чёрными ремнями на затылке. В прорезях для глаз сверкали необыкновенно голубые глаза.       Закончив с кедами, он поставил ноги в носках на сумку, которую до этого бросил на снег, и стал доставать из неё коньки. При виде них я непроизвольно открыла рот, и, готова поклясться, мои глаза при этом маниакально заблестели. Это были чёрные хоккейные коньки фирмы «HotDrive»**, которые я так отчаянно хотела и которые обещал мне подарить отец на следующую зиму. Лезвия были зачехлены в серый пластик, и мне не терпелось увидеть, были ли они покрыты специальным матовым покрытием или нет. Разглядывая их блестящую поверхность, я чуть ли не молилась на каждую завитушку узора, на каждую липучку, фиксирующую стопу.       – Эм... Привет? – услышала я приглушенный голос и подняла глаза на обладателя. Сейчас, когда парень повернул ко мне свое лицо, я увидела, что по левую часть маска была другого, более тёмного, отливающего розовым, цвета. Почему-то мне вспомнилась маска на пол лица у Призрака Оперы***. Синие глаза внимательно за мной наблюдали.       – Привет, – с трудом отлепив язык от неба, сказала я, – у тебя коньки классные.       – Спасибо, – он опустил глаза на мгновение на свои ноги, а потом снова на меня посмотрел, – я тебя здесь раньше не видел. Ты приезжая?       – Э... Наверно, так можно сказать, – я отвела глаза и уставилась на виднеющееся позади парня дерево, – я в пятницу с семьёй переехала сюда.       – В "Апартаменты Эддисона"? – уточнил синеволосый.       – Да, а как ты узнал? – мои брови слегка приподнялись в удивлении.       – Жильцы уже дня два судачат о новой семье. Я, кстати, тоже там живу. Я Сал.       – Ким, - я слегка прищурилась, – ты, наверное, уже знаком с моей сестрой Джесс?       – Так эта блондинка – твоя сестра? То-то я думаю, лицо знакомое, – по его тону можно было понять, что Салу неприятно вспоминать об этом знакомстве.       – Она наговорила что-то не то? – мне стало неловко за свою сестрицу.       – Ничего такого, не бери в голову, – Сал встал и потянулся. Я услышала хруст его костей, приглушенный кофтой, – не хочешь прокатиться?       – Не против, – я встала и вместе с ним сошла на лёд. Оттолкнувшись, мы молча поехали к людям.       – Не боишься оставлять сумку? – нарушила молчание я.       – А кто её заберёт? В той стороне все равно никто не тусуется, – пожал плечами он.       Выглядели мы, мягко говоря, странно. Худенький невысокий парень с синими волосами и в маске, слишком легко одетый для начинающей бушевать погоды, и девушка в дутой чёрной куртке, большой тёмной вязаной шапке, в чёрных джинсах и на этом фоне белоснежных коньках. А, ещё у меня был длиннющий красный шарф, намотанный в три слоя и все равно свисающий почти до бедер.       Вот такой странной парочкой мы доехали до людей, и тут к нам подкатил тот самый высокий парень, "вода".       – Эй, Салли, будешь с нами играть? – он заинтересованно перевёл взгляд с моего собеседника на меня.       – Я буду водой, как всегда? – скучающе протянул паренёк, а я обнажила часы, чтобы посмотреть время, и нахмурилась.       – Не, сегодня я вожу, – парень улыбнулся.       – Я не против, - Сал повернулся ко мне, – будешь с нами?       – Простите, - я взглянула на парней, – но мне сейчас уже нужно уходить. Было приятно познакомиться, Сал и...       – Джо, - кажется, моего нового знакомого расстроили мои слова.       – Пока-пока, – поправив шарф и натянув его на нос, я поехала к центральному входу и, развернувшись, помахала ребятам.       Вот тебе раз, не хотела знакомств, а получила сразу два. Улыбнувшись этому забавному факту, я направилась в тёплое помещение, служившее раздевалкой, после чего забрала сумку и, миновав кучку переобувающихся малышей, вышла на улицу. Не знаю, почему, но переобуваться я люблю на улице. Неспешно расшнуровывая коньки, я краем глаза наблюдала за тем, как ребята играли в салки. Салли катался чуть поодаль, всем своим видом показывая, что ему до лампочки все происходящее. Но тут Джо рванул в его сторону, и я увидела, как щупленький на вид Сал резво прошмыгнул мимо и, развернувшись, стал наворачивать круги вокруг парня, раззадоривая его своим поведением. Подавив смешок, я быстренько скинула коньки и, очистив и зачехлив лезвия, убрала их в сумку, после чего обула свои старенькие сапоги. Отряхнув задницу и закинув сумку на плечо, я направилась к входу ожидать сестру. До девяти часов оставалось пятнадцать минут.                   ...       Крупные снежинки красиво кружились в небе, а сестры на горизонте все также не было. Подтанцовывая на одном месте от холода, я обрывала маленькие сосульки с шарфа и периодически посматривала на время. Время близилось к пол десятому вечера, и на улице уже было хоть глаз выколи. Хорошо, что немногочисленные фонари освещали дорогу назад. В очередной раз поправляя сумку на плече, я задавалась вопросом, что же произойдёт раньше: Джесс вернется и не пропалится или же родители появятся и пройдутся ремнем по её тощей заднице? Здесь нельзя было предугадать точного ответа, ибо сестричка моя хоть и славилась своим отсутствием мозгов, но инстинкт самосохранения пока не потеряла. Так что она могла в любую минуту прискакать аки горный козел.       Поправив сползшую на глаза шапку, я уставилась в холодное морозное небо, на котором начали загораться звезды. Эх, сейчас бы фотоаппарат для запечатления такого красивого момента... Я чихнула. Ну вот, не хватало только заболеть, перед самым первым днём новой школы. Не успею прийти, а уже получу звание прогульщицы. И плевать, что по болезни. Учителя вряд ли будут входить в положение.       – Я думал, ты давно ушла, – я обернулась и увидела остановившегося Сала. Носы его кед были все в снегу, ещё чуть-чуть – и его ноги промокнут.       – Ты же вроде с другого входа пришёл, – пробормотала я, глядя на его покрасневшие кончики пальцев.       – Там припорошило, а здесь хотя бы дорога более-менее расчищена, – он подошёл ближе, и я залюбовалась переливающимися в свете фонаря снежинками, осевшими на синие волосы.       – Не думал надеть что-то потеплее? – поинтересовалась я. Ответом мне послужило молчание, и я благоразумно решила, что это не моё дело.       – Ты кого-то ждёшь? – подойдя ещё ближе, Салли посмотрел по сторонам.       – Сестру, будь она неладна, – я снова чихнула.       – А где она?       – Умотала в центр знакомится с местными парнями, – я вновь поправила вязаную шапку. Помпон уже покрылся нехилой такой ледяной коркой.       – У неё только это на уме? – паренёк поправил наушники, и на момент блеснули сережки в его ушах.       – Как видишь, – на голове моего нового знакомого образовалась уже нехилая такая кучка снега, - слушай, ты не против, если я стряхну снег с твоей головы?       Синеволосый с секунду помолчал, после чего поднял руку и в несколько движений стряхнул снег. После чего уставился на меня.       – Немножко осталось, – я подняла руку и стряхнула с хвостиков маленькие комочки снега. При этом Сал дернулся, но промолчал, – ой, извини, не хотела лезть...       – Спасибо, – сказал он и отвернулся, глядя на одну из дорожек, уходящих вбок.       Воцарилось неловко молчание, нарушаемое лишь редким треском деревьев да глухими плюхами упавшего с веток снега.       – Ты сейчас весь замерзнешь, – я посмотрела на уже сильно раскрасневшиеся пальцы парня и на его покрасневшие колени.       – Не в обиду твоей сестре, – вдруг начал он, – но нахера её ждать?       – Ну... – я не ожидала такого вопроса, – Мы с ней договорились.       – Что же, – он взглянул на меня, – забей и пошли уже в дом. Это не твои проблемы.       – Но...       – Ты себя со стороны видела? – он окинул меня взглядом с головы до ног, – Это, конечно, не моё дело, но ты уже неплохо походишь на снеговика.       С этими словами он стряхнул с моей шапки снег и оборвал с шарфа сосульки.       – Знаешь, – я на мгновение замолчала, – ты прав. Не хватало мне ещё заболеть.       На это он лишь кивнул и медленно двинулся вперёд. Всем своим непринужденным, но замерзшим видом он манил пойти за ним в тёплые апартаменты. Поэтому я, недолго думая, засеменила за ним.       Нагнав его, я молча пошла рядом. Мы шли, не переговариваясь, хрустя снегом под ногами и вдыхая морозный вечерний воздух. Как ни странно, я не чувствовала рядом с ним себя неловко, мне было уютно идти в такой тишине и крутить головой по сторонам, разглядывая зимние тусклые пейзажи, еле-еле освещенные фонарями.       Мы быстро добрались до апартаментов Эддисона. Отряхнувшись от снега, мы зашли внутрь. В лицо сразу же пахнуло теплом, и я поспешила размотать шарф и снять шапку, обнажая раскрасневшийся нос и щеки. Сал же снял митенки и наушники, и теперь я могла рассмотреть по два чёрных металлических гвоздика в каждом ухе. Расстегнув верхнюю одежду и отряхнув обувь от снега, мы пошли к лифту. По пути мой новый знакомый поздоровался с какой-то темнокожей девушкой с яркими зелёным глазами. Она приветливо мне улыбнулась, и я кивнула в ответ.       Распрощались мы на втором этаже. Как выяснилось, Сал учится в одном классе с моей сестрой. По его выражению глаз я поняла, что под маской его лицо скривилось от этой новости. Договорились встретиться завтра в школе, ибо я хотела прийти пораньше, а Салли же наоборот, любил опаздывать и не собирался изменять своим вкусам.       Заварив крепкий чай, я накрылась любимым стеганным одеялом и посмотрела на часы. Десять минут одиннадцатого. Плюнув на ожидание сестры и рассудив, что у неё, в конце концов, есть ключ, я проверила ещё раз содержимое портфеля, после чего разобрала постель и улеглась спать.       Разбудила меня ругань родителей, которые застали мою сестру как раз в тот момент, когда она осторожно открывала дверь и в итоге натолкнулась в проходе на раздевающихся маму и папу.       *митенки – перчатки без пальцев.       **«HotDrive» – вымышленная фирма, местный «Спортмастер».       ***Призрак Оперы – герой готического романа Гастона перу «Призрак Оперы».