Розовый дым

      Мне не спалось. Лежала в его объятиях, вдыхала его запах, слушала его сердце. И это не давало мне спать. Нет, я не жалею о произошедшем. Но мне жаль, что не могу заставить себя трепетно визжать от нашей близости.       Тихо вошёл Дорогуша, кивнул мне и аккуратно перелетел на стол. Рядом с ним тут же приземлилась колибри. Альбатрос тщательно рассмотрел документы на столе, дал некоторые отснять мини-роботу и открыл ящики. Посмотрел там, не забыв показать пачку презервативов и поиграть невидимыми бровями. Дурак. Не найдя более ничего ценного, вернул всё в исходное положение и перелетел к сейфу. Посмотрел на меня. Жестами показала пароль. Идеально тихо открыл дверь, залетел внутрь, достав один из светящихся камней. Колибри сразу за ним. Зашевелился Смокер.       Повернулась к нему, делая вид, будто только проснулась. Он приоткрыл глаза, щурясь на меня. Обнял крепче, вспомнил про ранения, ослабил хватку. Поцеловала его в кончик носа, закрывая обзор на каюту телом и волосами.        — Ты чего? — нежно зашептала ему, поглаживая ёжик на голове.        — Да так, — улыбнулся мне, подставляясь руке, как ласковый кот. — Привыкаю к любимому теплу.       Чёрт, у меня сейчас сердце разобьётся. Поцеловала в лоб, прижимая к себе и укрывая поплотнее. Он подхватил меня под бёдра и закинул на себя. Пришлось чуть сползти вниз, чтобы дать куряги доступ к кислороду. Через пару минут он снова засопел. Дорогуша выглянул из сейфа, кивнул и вылетел из комнаты. Колибри шмыгнула за ним, блеснув железным оперением в свете лампы.       Когда лежать стало уже не в моготу, выскользнула из объятий Смокера, оделась и поцеловала. Мне правда жаль.       Долго отмокала в душе, смывая его запах, следы, тепло. Жутко болела каждая клеточка тела, срочно требуя отдыха. Но я не могла. Спать хотелось, но было просто не уснуть. Никак. Даже моргалось с трудом.       Ладно, скоро всё закончится.       Ташиги мирно сопела, спрятав нос под одеялом и полностью открыв ноги. Дорогуша протянул шприц, давая понять, что нет времени любоваться девушкой. Прости. Аккуратно ввела сыворотку сна в вену между пальцами, укрыла плотнее, погладила по мягким волосам.       Её стол открывался очень легко, даже отмычка не нужна. Да и вскрывать мне незачем, и так знаю где лежит ключ. Пересмотрела её документы, не решила нужным избавиться от любопытства заглянуть в личный дневник.       «Как же это злит, она не даёт мне спать! То смеётся, то кричит. Это так утомляет. Но когда тихая, то очень даже милая. Совсем не кажется, что она преступник. Мне даже немного стыдно, что сначала ненавидела её из-за глупых стереотипов.»       «Сегодня был тихий день. Даже слишком. С момента, как Мари вышла на палубу, ответить на звонок, её никто не видел. Ни то чтобы мы волновались, просто всё же немного, совсем слегка, беспокоят эти неожиданные исчезновения и такие же неожиданные появления, как будто её вовсе и не было неделю. Как Смокер это терпит, не представляю, я бы давно на цепь посадила!»       Ха-ха, какая прелесть. Надо бы тоже ей записочку оставить.       «Моя девочка, я тоже успела полюбить тебя и всю команду, кого-то даже слишком. Надеюсь, ты не сильно рассердишься, когда я снова исчезну (๑・ω-)»       И оставила эту записочку, плотно вклинив между листами в корешок. Найдёт, только если будет перечитывать, а я в этом сомневаюсь. Ладно, подурачились и хватит.       Написала приказ, спрятала в ячейке колибри и отправила её обратно. Достала карту, Энтернал Посы и Библи-карту.       Интересно, когда мечница пришла? А остальные тоже здесь? Мы ещё стоим у причала, так что, вероятней всего нет. Спустилась в каюту и на удивление обнаружила, что все на месте. Как странно.       Чутьё говорило, что за нами следят и дрожащее дыхание за стенкой было тому свидетельством. Нам надо дать больше повода для беспокойств.       Дорогуша протянул шприц. Снова. Мы прошлись по каждому, вкалывая пустышку, от который будет лёгкая слабость часа два, а потом всё пройдёт без следа. Если конечно, не считать место укола.       Рассвет был тягучий и неприятный. Он плыл мимо, оставляя свои липкие отпечатки разочарования на голых плечах.       С сонным потягиванием и сладким зеванием поваров, из каюты выскочил Влад и уволок всех в мед.часть, полоснув по нам взглядом, перед тем, как закрыть дверь. Хотелось улыбаться и плакать одновременно, брала гордость за его смекалку.       Малец проверил кровь у всех, даже у меня и Дорогуши, видимо для приличия. Мы вели себя как обычно, будто он не наблюдал, как я предаю их, будто мы не знаем, что он всё видел. Но чувствовался пронзительный, удушающий взгляд из-под смоляной чёлки. Это ранило сильнее, чем если бы парнишка просто выстрелил в меня.       Смокер выглядел как кот, наевшийся сметаны. Ластился ко мне, мурлыкал под нос сиплый мотив и в целом был добр ко всем. Я наблюдала за ним, как если бы смотрела документальный фильм о счастливых днях во время войны.       Дорогуша кивнул мне, указывая взглядом на Влада, который решительно смотрел на нас, жёстко оглаживая ружьё. Погладила товарища, теряя нервную дрож в его перьях. Скоро всё закончится. Осталось не долго ждать.       Прилетевший почтальон передал газету Кэпу, кратким кивком давая понять, что всё готово. Надо начинать действовать.       Дружелюбно улыбаясь, предложила главному коку помочь на кухне, скосив глаза на Влада. Врач побледнел, наблюдая, как я иду на камбуз. Резко вскочив, роняя ружьё, растерянно замер с открытым ртом. Сел обратно, задумчиво сцепляя руки, мелко дрожа.       Чёрт…       Чёрт!       Прости меня за эти душевные терзания. Прости, что стал жертвой моих игр. Прости, что я такой хреновый друг.        — М-Мари! — вскрикнул слегка дрожащим голосом мальчишка, подскакивая ко мне и взявшись за руку своими подрагивающими, холодными лапками.       Коротко извинился перед всеми и уволок меня в наш уголок, за пушки.        — Что такое? — играла обеспокоенными нотками в голосе, внимательно смотря на парня. Он заламывал пальцы, истерично постанывая и расхаживая из угла в угол. — Так, давай, соберись, вдох-сдох.       Он издал нервный смешок, посмотрел на меня и неожиданно успокоился. Это непроизвольно напрягало.        — Зачем прилетела колибри? Что за инъекции ты сделала? Что ты задумала?        — Хм, — усмехнулась, пряча внутреннюю дрож. — Зачем тебе это знать? Я ведь всегда делаю что-то странное. Исчезаю, появляюсь, говорю бред, лгу. Неужели это отличается от обычной меня?        — Ты сошла с ума?! — он бешено вскрикнул, вскидывая кулак и хватаясь за свои волосы. — Мари, пожалуйста, объяснись! Если что-то случилось, мы поможем.        — Мой мальчик, вы не можете мне помочь. Это то, чего вы никогда не поймёте и где вам не место. Я сделала ещё не всё, что хотела, поэтому держи рот на замке или я его зашью и не мешай мне играть роль.        — Вот как, — он понуро опустил голову, сухо усмехнулся. Руки дрожали от напряжения, но висели безвольной тряпкой. — Я хотел дать тебе шанс оправдываться, но раз это всё было лишь твоим спектаклем; наша дружба, приключения, забота, то всё дальнейшее уже не важно. — Мальчишка поднял на меня голову и от него почувствовалась иссиня-чёрная уверенность, гневная, с нотами печали. — Мне не жаль.       Это было больно слышать. Слова резали уши, сознание и саму душу, а сверху, как соль на рану, сыпались тяжёлые шаги капитана.       Меня начало трясти от страха и сожаления, но скользнувший по щеке клюв Дорогуши напомнил, для чего всё это было затеяно. Да, не важно что произойдёт и какова жертва, пока он рядом.       Провела дрожащими пальцами по горлышку, и резко прижав его к своему плечу, отскочила в сторону от дымовой руки.       Щупальце было свинцовое, будто состояло из металла. Клянусь, если бы не клубилось, подумала бы, что не всё знаю о Смокере.       Он вышел из тени, его глаза блестели, как будто мокрые, но всем в помещение понятно, что это перетекал гнев. Раскалённая лава ожила в его радужке, выжигая из своего владельца все хорошие чувства ко мне и заживо сжигая меня.       Влад щёлкнул ружьём, заряжая и наводя на Дорогушу. А вот этого в планах на было.       В меня летел кулак, а в друга пуля. Мысли заметались, бессильно разбиваясь о стенки черепной коробки.       Закрыв альбатроса собой, сильно махнула крыльями, с трудом оставаясь на ногах от потока ветра. Пулю снесло в иллюминатор, создавая небольшие трещинки, рассеялся дым.       Прежде чем моё тело прижало бы друга к стене, он стрелой направился к задетому окну и выставив вперёд лезвия, разбил стекло. В шуме осколков и звоне в ушах до меня долетело приглушённое ругательство на латыни.       Смокер сдавил моё горло, приподнимая над полом, а рука, недослушав мозг уже запустила в мальчишку нож. В момент, когда лезвие должно было войти в голову врача, а пуля покинуть дуло, во мне произошёл взрыв противоречий.       Полностью опираясь на душащую меня руку, со всей силы ударила Смокера в живот, чтобы тот толкнул Влада и нож, совершенно не навредив из-за фрукта, прошёл через него. Не теряя мгновения, набросилась на доктора, задирая его чёлку и взглянув в сливовые глаза.       Вот оно что. Теперь всё становится таким понятным.        — Предатель, — вышло более жалко, чем должно было.       Чёрные кольца зрачков расширились, тонкие брови нахмурились, а всегда улыбающиеся губы задрожали в оскале.       Он хотел что-то сказать, но сильный удар в грудь откинул меня в стену. Удар затылком, резкая боль, секундное головокружение и темнота.