Просто любовь

Тэхён всегда опаздывал на мероприятия, были они важными или нет, поэтому это был повод удивиться, когда в дверь трижды постучали, прежде чем в коридоре раздались чьи-то голоса. Чимин нарезал лук и изо всех сил старался не лить слёзы из-за запаха, когда к нему на кухню заявились двое парней с пакетом с пирогами и мороженым на десерт. Чонгук с Тэхёном должны были приехать только через час, в чём, скорее всего, виноват первый, поскольку Чонгук частенько путался во времени. Чимин отложил нож, вымыл руки и обнял обоих, и только потом забрал у них пакеты, чтобы положить в холодильник. — Вы приехали на час раньше, ребята, — со смехом напомнил Чимин, бедром закрывая дверцу холодильника. Чонгук покраснел и почесал затылок. Пройдя на кухню, он схватил ложку и запустил её в кастрюлю на плите. — Я виноват. — Раз вы решили заявиться раньше, — начал Чимин, потянув Тэхёна за руку к разделочной доске, — можете помочь с готовкой ужина. Юнги пришлось поехать на рынок, картошка закончилась. Его уже с полчаса нет. Тэхён, понурив плечи, признал поражение и тихо заворчал, открывая кран, чтобы вымыть руки. Чонгук присоединился к нему. Чимин с теплом наблюдал за тем, как эти двое дрались за мыло, а затем пускали друг в друга мыльную пену, хохоча. Они были созданы друг для друга. Чонгук прекрасно справлялся со внезапными всплесками эмоций Тэхёна, а Тэхён всегда умел поднять младшему дух, когда Чонгука одолевала робость или волнение. Чимин даже не удивился, осознав, насколько они преданы друг другу; прошло почти два года, а их помолвка – лишь дело времени. Чимину пора было одеваться. Скоро съедутся гости, а он в спортивных штанах и домашней футболке. Сперва убедившись, что парочка не сожжёт дом, Чимин удалился в милую спальню с белыми стенами, некогда скучную и безжизненную, а теперь наполненную фотографиями и безделушками из прошлого. В тот день, когда Чимин переехал в пентхаус Юнги, первым делом он украсил стены цветными полароидами на верёвках и ленточках. Чимин провёл пальцами по одной из таких фотографий, где Юнги целовал его на фоне Эйфелевой башни, когда они ездили навещать Тэхёна с Чонгуком. Это были хорошие воспоминания, от мысли о которых внутри у Чимина всё переворачивалось от радости. Гардероб тоже претерпел изменения. Вместо множества выглаженных костюмов, галстуков и дорогих оксфордов, теперь там были и футболки, и джинсы, и поношенные кроссовки. Разумеется, у костюмов был свой уголок. Слева Чимин складывал свои свитера и рабочие брюки, а справа Юнги вывешивал свои костюмы. Чимин нырнул в деревянный комод и выудил первые попавшиеся чёрные джинсы, но обнаружил, что они ему маловаты. Юнги всегда перемешивал их одежду, когда занимался стиркой. Отложив их в сторону, он взял другие, которые, к счастью, оказались его собственными, и натянул их. После чего надел обычную белую рубашку. В ванной их принадлежности лежали вместе. Чимин взял расчёску Юнги, несколько раз провёл по волосам и добавил немного лака. На полу в углу ванной лежало полотенце и нижнее бельё Юнги, которые он поднял и забросил в корзину, чтобы гости не увидели беспорядка. Всё-таки, он тоже за это отвечает. В какой-то мере. — Ух ты, как разоделся, — присвистнул Тэхён, когда Чимин вернулся на кухню, и вдогонку шлёпнул его по заднице. Чимин в ответ щёлкнул друга по лбу. — Заткнись и дорежь лук, засранец. Чимин протёр стойки и проверил, всё ли готово на столе. Чонгук предложил протереть на кухне пол, чтобы чем-то себя занять, пока Тэхён нарезал салат. Квартиру заполнила болтовня — в основном про новости, скопившиеся за прошедшую неделю. Чонгук получил работу и рассказывал о том, как проходили первые дни стажировки, а Тэхён жаловался, что скучает по нему. В какой-то момент открылась дверь и с бумажным пакетом под мышкой вошёл Юнги. Он удивлённо остановился на месте и улыбнулся. — Ого. Вы рано. Кто бы мог подумать. — Я запутался во времени! – Чонгук всплеснул руками и подошёл к Тэхёну, чтобы спрятаться у него на плече. Юнги усмехнулся, поставил пакет на стол и потянулся к Чимину. — Прости, что задержался, — прошептал он, целуя его, пожалуй, слишком долго, потому что другая парочка начала издавать умилительные звуки. – Пробки жуткие. — Ничего, — ответил Чимин и, украв ещё один поцелуй, скрылся на кухне с пакетом, чтобы закончить приготовления к ужину, пока не появились остальные. Но это оказалось непросто, потому что в тот же момент позвонили в дверь, и Тэхён бросился вон из кухни. Чонгук пытался, но не смог сдержать улыбку, провожая своего возлюбленного взглядом. Довольный Чимин это заметил. Приехали Хосок с Минджу, а следом Намджун с Юной. Они тоже пришли чуть пораньше из уважения к хозяевам и тепло поприветствовали всех, после чего перешли в гостиную, позволив ему закончить с готовкой и подготовиться к вечеру. Осталось дождаться только Сокджина, который наверняка голову ломал, что бы такое подарить, и вполне мог из-за этого задержаться. Они собирались так несколько раз в месяц; вместе ужинали, смотрели фильмы и делились новостями. Идея принадлежала Тэхёну, и с того дня это стало традицией. Иногда пропускали по стаканчику в баре или собирались дома, как сегодня, в кругу близких и любимых людей. Нет ничего лучше в мире, чем это чувство. Дом наполнился болтовнёй, и Чимин старался участвовать в разговоре, проходившем в соседней комнате, одновременно заканчивая готовить. Он порезал картошку, закинул её в кастрюлю и перешёл к моркови. Он раньше не очень любил готовить полноценные блюда, если не считать салатов и пиццы, но Юнги научил его всему, что умел сам, и спустя многие месяцы попыток не сжечь кухню у него наконец-то начало получаться. Теперь готовка стала для него любимым времяпрепровождением, особенно когда Юнги заглядывал и вертелся поблизости, украдкой таская еду, думая, что Чимин не видит. Как раз это Юнги и попытался сделать, когда Чимин закидывал морковь в кастрюлю. Мужчина схватил ложку и запустил её в рис, чтобы попробовать. — Прекрасно, — вынес вердикт он с набитым ртом. – Очень вкусный рис, малыш. — Сам знаю, — ухмыльнулся Чимин, замахиваясь на него лопаткой. – Не съешь всё. Юнги подмигнул и запустил ложку в рис ещё раз, но поднести ко рту не успел, как на него налетел Чимин. Поймав за руки, Чимин прижал его к кухонной стойке и отобрал ложку. Это ему частенько приходилось делать. Шутливая борьба со смехом и поцелуями. Чимин чмокнул Юнги и прикусил его нижнюю губу. — Перестань наедаться! Аппетит испортишь. — Мой аппетит к тебе никогда не испортится, — выдохнул Юнги, шумно сглатывая и следом хихикая, как ребёнок. Не будь Чимин по уши в него влюблён, отхватил бы он подзатыльник за такие жуткие подкаты. Вместо этого Чимин покраснел, как подросток, и обвил его руками за плечи. — Обещаешь? Юнги со всей серьёзностью кивнул и смахнул с глаз Чимина прядь волос. — Конечно, — ответил он так тихо, что Чимин едва уловил. – Я люблю тебя. Они поцеловались, разделяя момент на двоих, пока в кастрюле варился картофель с морковкой, а в соседней комнате смеялись их друзья. Их губы смыкались, как две частички паззла, идеально подходящие друг другу, а в воздухе висело чувство безграничной любви и признательности. Как же Чимину так повезло заполучить такого, как Юнги? Мужчина купал его в любви, проявлял заботу каждую проведённую вместе минуту, словно только это позволяло ему жить и дышать. — Я пришёл! – раздался голос Сокджина в коридоре. Чимин неохотно отстранился от не особо довольного Юнги. — Всегда момент портит, — проворчал Юнги и подошёл к кастрюле, чтобы выключить плиту. Чимин улыбнулся ему и пошёл к Сокджину, у которого отобрал два пакета с тремя бутылками дорогого вина и домашним шоколадным печеньем. — Джин, — вздохнул Чимин, ставя всё на стойку. – Не стоило. — Стоило! – возразил Сокджин. – По особому поводу. — Да? – фыркнул Чимин и позвал остальных в столовую, чтобы приступить к ужину. – Если ты называешь ужин и киномарафон особым поводом, то ладно. Намджун появляется первым, поглаживая живот и жалуясь на боли от голода. — Покормите меня! Я умираю с голоду. Если я прямо сейчас не поем, то не знаю, что будет. — Хватит драматизировать, — отозвалась Юна, следуя за ним. – Ведёшь себя, как пятилетний. — Если кто тут и голоден, так это я, — заявляет Хосок, врываясь на кухню, чтобы первым взять тарелку. – Я уже часа три ничего не ел. Это очень долго. Я успел состариться. Атмосфера у них всегда была такая беззаботная, друзья постоянно шутили и дразнились, никогда не забывали, что есть люди, готовые быть рядом. Чимин смотрел, как его друзья передвигаются, накладывая себе еду из кастрюль, всё ещё кипящих на плите. Тэхён втиснулся перед Юнги и показал тому язык, а потом протащил за собой и Чонгука, чтобы отрезать его от очереди за едой. Сокджин встал последним, рассматривая выбор блюд. Хосок с Намджуном выясняли, кому должен достаться самый большой кусок мяса, а позади них усмехались Минджу и Юна. Так всё и должно быть, думал Чимин. Драки за еду и громкий смех. Пришлось проделать долгий путь, чтобы этого добиться, но теперь, когда у Чимина всё это было, он не собирался никого отпускать. Никогда он не станет принимать своих друзей за нечто само собой разумеющееся и продолжит ценить их и быть им благодарным до конца жизни. Когда Чимин наконец взял тарелку себе и положил еды, все расселись за столом, а многие уже и жевали. Звон бокалов и приборов звучал как музыка вместе с весёлыми разговорами. Юнги, держа свою тарелку в руках, сперва дождался Чимина, а потом они вместе пошли к столу. Как только они с Юнги сели, вся толпа мгновенно замолчала, а у Сокджина подозрительно заблестели глаза. Приятный гомон сменился полной тишиной за считанные мгновения, и сначала Чимин решил, что у него что-то на лице. Он поднял руку и коснулся щёк, чтобы убедиться, что на них не остался соус или рис, а потом с опаской осмотрелся, потому что все взгляды были устремлены на него. — Что? Юнги прочистил горло. — Чимин, — позвал он. Чимин повернулся к нему, крепко сжимая в руке палочки, как будто они дали бы ему поддержку. Пульс участился, несмотря на впечатление, будто это какой-то розыгрыш, потому что все собравшиеся продолжали смотреть на него в полной тишине, и даже Хосок с Намджуном перестали жевать и отмачивать шутки, как обычно. Единственным, кто выдавал свои эмоции, был Сокджин, прятавший улыбку за большими ладонями. Юнги нервно улыбнулся Чимину и тихо рассмеялся над собой. Но так заразно, что Чимин захихикал вместе с ним, по-прежнему ничего не понимая. — Я люблю тебя, — выдохнул Юнги, широко улыбаясь. – Я так сильно люблю тебя, Чимин. – И с этими словами он подался вперёд, чтобы оставить на губах Чимина удивительно нежный поцелуй. – Выходи за меня. И… что? Чимин чуть отклонился назад и уставился на мужчину округлившимися глазами, потому что, вероятно, что-то не так расслышал. — Что? — Выходи за меня, — повторил Юнги громче и вложил что-то в трясущуюся ладонь Чимина. Чёрную вельветовую коробочку, закрытую, но он точно знал, что в ней. Если до этого сердце билось часто, то теперь оно заколотилось, как ненормальное. – Я ни с кем не хочу быть, кроме тебя, Чимин. Я хочу, чтобы ты стал моим навсегда. — Если не скажешь да, я тебе задницу надеру! – прокричал Тэхён с другой стороны стола, но Чимин едва ли его услышал. Он смотрел только Юнги в глаза, как будто видел перед собой призрака. Эмоции так сдавили ему горло, что он ничего не мог выдавить. Это было просто невообразимо прекрасно. Юнги снова поцеловал его в губы и прошептал: — Что скажешь? Чимин моргнул, а затем кивнул так резко, что шея чуть не хрустнула. Осознав ситуацию и поняв, что это происходит по-настоящему, Чимин не замедлил с ответом. — Да, — выпалил он. – Конечно. Юнги сразу же расслабился, превратившись в лужицу счастливой взволнованности, и обнял Чимина, целуя, а друзья вокруг закричали и захлопали, но только один лишь поцелуй волновал Чимина в этот момент. Юнги станет его навсегда. Это просто нереально потрясающе.