Воскресенье не приносит ничего нового. Якен намеренно избегал общения с кем бы то ни было, срочно найдя для себя работу с самого утра.
Поэтому, Арье выпала роль собеседника и внимательного слушателя историй госпожи Х'гар.
Казалось, женщина была рада такому повороту событий. Но, иногда ее рассказ прерывался, а глаза странно блестели.
– Доченька, пойди, позови Якена. Начинается дождь, чтобы он не промок.
Накинув куртку на плечи, девушка вышла во двор. Из сарая раздавался противный звук скрежета по металлу – Якен решил наточить весь инструментарий, необходимый для работ в огороде.
– Бабушка просит, чтобы ты пошел домой, – произнесла девушка, присев на край желоба, из которого когда-то ела корова, – Она переживает, мол дождь начинается и все такое.
– Я не намокну, – равнодушно ответил мужчина.
– Якен, пожалуйста. Мы скоро уедем, побудь с бабушкой. Я знаю, тебе тяжело, но, поверь – ей тоже. Почему-то мне кажется, она догадывается о том, что происходит в семье у Оливера.
– Хорошо. Я приду минут через пятнадцать. Поставьте чайник – я немного замерз. Ну, ну, все хорошо, – он погладил обнявшую его Арью по волосам.
За те несколько минут, что молодая Старку пробыла в сарае, морось успела превратиться в полноценный ледяной дождь.
Взвизгнув от воды, попавшей за шиворот, девушка со всех ног пустилась в дом.
Богдана Х'гар настраивала старый радиоприемник, стараясь поймать нужную волну.
– Я поставлю чайник? Якен попросил.
– Да, конечно, – пожилая женщина засуетилась, помогая Арье накрыть на стол.
Серый день, холодный ливень за окном, влажный, горячий запах травяного чая.
Арья рассматривает календарь за девяносто четвертый год, прикрепленный кнопками к стене над плитой. На нем сфотографированы молодая пара на фоне цветущих кустов ослинника. Девушке нравятся эмоции, запечатленные на этой фотографии. То, как мужчина держит девушку на руках, как они искренне улыбаются друг другу. В углу расположена надпись на немецком, но, Арья не знает, что именно там написано. Она может разобрать только слова Mann и Frau.
Арья вздрагивает, когда Якен обнимает ее за талию – она не слышала, как он зашел в кухню.
Девушка прижимается к нему спиной, не спеша разрывать объятия.
– Пошли. Бабушка ждет, – говорит мужчина через несколько минут.
Они завтракают под «Голос Пастыря» – Богдана Х'гар являлась преданной почитательницей данной радиопередачи уже много лет. Потом – собираются в дорогу.
Госпожа Х'гар обнимает их на прощание, вручая Арье банку с маринованными зелеными помидорами.
– Передашь привет своим папе и маме от меня. Якен, береги ее, – пожилая женщина строго посмотрела на внука.
Она смотрит им вслед до тех пор, пока машина младшего внука не исчезает за поворотом.
– Ты говорил сегодня с Оливером? – наконец-то Арья задает вопрос, мучивший ее все утро.
– Да. Будет развод, и, судя по всему – довольно тяжелый. Я хотел приехать к нему, но брат отказался. Сказал, что у него будет мозговой штурм с каким-то адвокатом, – мужчина заметно оживился, – Он хочет попробовать оставить детей себе. Квартира то была в собственности Оливера еще до брака. Она принадлежала нашим родителям, когда отец погиб, мама переписала ее на брата. Это все было задолго до Ирины. В общем, ситуация тяжелая и безрадостная.
– Как долго вы будете скрывать это от бабушки?
– Не знаю… Как можно дольше. Она – старый человек, и, я не знаю, как она отреагирует на происходящее.
– С одной стороны, это правильно. Лишь бы никто из доброжелателей не сказал.
– Думаю, не скажут.
– Что подарить тебе на день рождения? – спросил Якен чуть погодя.
– М… Даже не знаю. У меня все есть. Так что, действуй по своему усмотрению. А вообще, лучшим подарком будет твое внимание.
Якен слабо улыбается, поглаживая ее по волосам.
Когда они делают краткосрочный привал на заправке, Арья принимает решение перезвонить Джендри – все таки, его мать больна раком.
Якен сидит рядом, попивая горячий чай из бумажного стакана.
Как ни странно,ее бывший парень ведет себя вменяемо. Сказав все слова, подобающие случаю, Арья кладет трубку.
– Что с ним такое? Я думала, начнет дебильничать или еще что.
Господин Х'гар пожал плечами.
– Думаю, его немного отрезвила ужасающая реальность. Или он просто услышал, как ты обратилась ко мне, и решил не выделываться. Всякое бывает.
Где- то возле Рымнику- Вылча Арье звонит мама. Кэтэлина Старку ругает свою среднюю дочку за то, что не могла дозвониться к ней, потом – говорит что- то частым и быстрым тоном. Девушка испуганно прижимает руку ко рту, молча кивая.
– Бран сломал ногу на спуске. Заныл, что хочет спуститься в последний раз, и вот результат. Господи. Вот и съездили на лыжи, – Арья огорченно вздохнула, отложив телефон, – Хорошо, что не повредил хребет.
– Его загипсовали и везут?
– Да. Заодно с пакетом документов и назначений… – девушка прикусила ноготь на большом пальце.
– Ты грызешь ногти? – спросил Якен немного погодя.
– Нет… Я их прикусываю, когда нервничаю. Или тереблю волосы.
Господин Х'гар предлагает остановиться возле аптеки и купить успокоительное. Арья отказывается – девушка ощущает чугунную усталость вместе с желанием поскорее оказаться дома.
– Когда-то Оливер тоже сломал ногу. На футболе. Он очень быстро вырос, и у него начался остеопороз – кости не успели сформироваться. И, когда они играли в футбол на физкультуре, мяч попал ему по голени. И сломал ее.
– Прямо как у жеребенка… Извини… Излишки профессии.
– Ничего страшного, Олли польстит сравнение с жеребцом.
– Долго его держали в гипсе?
– Около трех месяцев. Остеопороз и все дела, нога долго заживала. Но, мой брат не унывал – он учился дома, а когда гипс наконец-то сняли – начались летние каникулы.
– У него не было проблем с учебой?
– Нет. Правда ногу пришлось долго приводить в порядок. Специальная физкультура и все такое.
– Надеюсь, Бран восстановится быстрее. И что все пройдет без осложнений. Если ты не возражаешь – я немножко помолчу.
Серый, безрадостный пейзаж, характерный для ранней валашской весны, потоки дождя, монотонно смываемые дворниками, грязь и серость.
Вскоре серая равнина покроется зеленой травкой, на которой будут пастись стада овец – черных, белых, пятнистых, на любой вкус.
Почему- то Арья вспомнила ягнят, которых регулярно приносили дедушкины овцы. Белые и черные комочки, с нежной, шелковистой шерсткой и нежными голосами. Как они прыгали на неокрепших ножках, весело виляя хвостиками, как пытались щипать траву.
– Весна скоро будет? – поинтересовалась молодая Старку у внимательно следившего за дорогой Якена.
– Она уже здесь.
– Я о такой весне… с цветочками, чтобы все зеленеть начинало потихоньку. Очень ее жду.
– Скоро, малышка, скоро.
– Потом я начну ныть, что хочу лето, потом – подавай мне осень и ведра с кизилом и айвой, а там уже неплохо бы и Рождество отметить.
Мужчина улыбнулся.
– Людям свойственно желать перемен. Хотя бы в мелочах, – он посигналил водителю на красной «Хонде», неаккуратно его подрезавшему.
– Как проходит смена времен года в Венеции?
– Ну, разница есть. Лето жаркое и влажное, зима – мягкая и теплая, осень и весна – среднее между летом и зимой. Снег бывает крайне редко, куда чаще бывают наводнения, aqua altа.
– И как это выглядит? Расскажи, мне интересно. Вода идет во время шторма с моря?
–Дожди, таяние снега с Альп, паводки на реках. Лагуна, в которой стоит Венеция, соединена с морем тремя узкими проливами. Вода просто не успевает уйти, и ее уровень поднимается. Еще бывает, что ветер действительно гонит волну, и вода может подняться по этой причине. Говорят, Венеция может исчезнуть – море ее просто поглотит.
– Что тебе нравилось в Италии?
– М-м-м… Первое время мне нравилось море. Вот, действительно. Потом меня начала раздражать вечная сырость и влага. А так – итальянцы довольно веселые и общительные. Это, вместе с оливками, мне нравилось больше всего.
– У тебя осталось там много друзей?
– Да. Некоторые из них приезжали в Румынию в гости. Как сказал Луиджи : «Я не ожидал, что у вас так красиво и интересно. И что я могу обойтись без переводчика».
– Какая у тебя любимая книга?
Якен неопределенно пожимает плечами.
– Не знаю. Я не любитель читать запоями, но, когда есть время – могу почитать какую-то хорошую фантастику или историческую литературу. Или что-то типа « Рассказа человека, оказавшегося за бортом корабля».
– Это Маркес?
– Да. Из него я читал только «Рассказ...» и «Полковнику никто не пишет». «Сто лет одиночества» и прочие мистические шедевры я бы не выдержал.
– Слишком монотонно?
– Виктория читала «Сто лет...». Однажды, когда ее не было дома, я взял эту книжку. Почему- то мой запал исчез на пятой странице. Почитав краткое содержание – я понял, что я бы просто запутался в той эпопее. Не мой формат, совершенно. А «Рассказ...» я крайне рекомендую к прочтению. Жизнеутверждающая штука, перечитывал два раза. Как- то принесу ее тебе – думаю, ты оценишь.
– Хорошо. Почему ты отращиваешь волосы?
Мужчина пожал плечами.
– Просто так.
Немного помолчав, Якен вспоминает о странных снах, которые он время от времени видел, проживая в Венеции.
– Я был каким-то стремным мужиком, типа местным… даже не знаю, как это назвать. Ассасином высшего класса. У меня был довольно высокий статус, страх и уважение. И куча учеников, которых я обучал своему ремеслу. Наверное, на мои сны повлияло несколько томов об истории азиатской мафии, которые я читал. Триада, Якудза и прочее.
– Наверное, то говорила твоя темная сторона.
– Или таким образом мой мозг переваривал «Историю человека, написанную на его лице». Это автобиографическая повесть бывшего лидера якудзы*. Он отсидел в тюрьме, потом – начал сниматься в кино на старости лет. И написал несколько книг.
– Насыщенная жизнь была у дяденьки.
Арья хитро улыбается. Потом – говорит, что Якену пошло бы кимоно. И татуировка с Кинтаро** или Тёо Дзюном***.
– Я бы носил татуировку с Они. Может быть, у демона был бы меч в пасти, кто знает, – господин Х'гар многозначительно улыбнулся.
– Я же говорю. Темный, темный Якен.
– Да- да. И одна девочка сохнет от своего темного человека.
И, иногда человека озадачивает то, насколько точно он может предугадать девочкины реакции. Будто бы он уже когда- то видел подобное. И сейчас понемногу их вспоминает.
Арья рассказывает о том, какие красивые тюльпаны цветут на их даче весной. И о том, как там тихо и какой свежий воздух.
Уголки его губ тянутся вверх – кажется, он понял эти прозрачные намеки.
– Я обязательно найду время и приеду к тебе на дачу. И ты покажешь мне их вживую.
Когда они приезжают в Бухарест, Якен первым делом везет Арью домой, помогает ей выгрузить вещи. Квартира встречает их звенящей тишиной.
– Вот мы и дома, – молодая Старку вешает куртку в шкаф, потом – идет в ванную, чтобы открыть воду, – Хочешь кушать?
– Не очень.
– А если я насыплю? Давай, приедешь домой уже сытым. Уже одним делом меньше.
Якен хитро улыбается. Потом – подхватывает Арью под бедра, прижав к стене
– А если я хочу десерт и немного нежности? Что ты на это скажешь?
Вместо ответа девушка прижимается к его губам.
Они долго целуются, Якен крепко прижимается к ее бедрам.
Арья постанывает, ощушая его через ткань брюк.
Идиллию прерывает ключ, скребущий в замочной скважине. Молодые люди едва успевают оторваться друг от друга.
– Добрый день, – к счастью, дверь открыл Рикон, – О, Арья, ты уже дома.
– Да. Где мама и папа?
– Сейчас будут нести Брана домой.
– Я спущусь и помогу, – Якен вышел из квартиры.
Скоро в квартиру заходит Кэтэлина Старку, неся в руках два рюкзака и сумку. И Эдуард Старку вместе с Якеном, несущие Брана на «стульчике».
Чета Старку благодарят господина Х'гара за помощь, предлагают поужинать.
Якен вежливо отказывается. Арья выходит вслед за свои парнем – ей охота попрощаться.
– Отдохни сейчас.
– Именно так и сделаю.
– Ты это… не переживай. Я расскажу о твоих только хорошее.
Губы Якена трогает слабая улыбка.
– Человек ни на минуту не сомневается в девочке, – мужчина крепко поцеловал ее в губы, – Когда мы увидимся в следующий раз?
– Предлагаю вторник. Завтра я буду поглощена учебой. И, чувствую, меня крепко пригрузят в связи с Брановой болезнью.
– Девочке стоит быть готовой.
– К чему? – молодая Старку лукаво улыбнулась.
– Увидишь. Доброй ночи, малышка.
Возвратившись домой, Арья помогает маме. Бран гордо восседает на табуретке, неуклюже вытянув загипсованную конечность. Отец разговаривает с кем- то по телефону, покашливая время от времени.
– Старый простудился, малый сломал голову. Вот и весь отдых, – Кэтэлина Старку вздохнула, тяжело опустившись на стул, – Ешь, несчастье.
Бран что-то проворчал о том, что ему вредно впихивать такое количество еды за один раз.
– Я дозвонился к доктору Титулеску. Он сказал, чтобы мы завтра же поехали к нему с тобой с самого утра – надо завести документы и все такое, – вошедший в кухню Эдуард Старку зевнул, – Думаю, ты освободил себя от школы где- то на неделю- другую. Пока тебе не разрешат ходить на костылях.
– Круто! – подал голос копавшийся в тарелке с кашей Рикон, – Ты будешь ходить по дому, как пират. Ну, почти.
– Не круто. Я же от скуки взвою в четырех стенах, – Бран страдальчески закатил глаза.
– Я же просила тебя собираться. Просила. Кто тебе виноват, что ты не послушался?! – госпожа Старку строго смотрела на среднего сына.
– Кэтэ, не кипятись. Откуда ему было знать, что все так получится? Неприятно, конечно, но в жизни всякое может быть, – господин Старку сделал примирительный жест рукой, – Завтра, после врача, я зайду в школу за твоим учебным планом. Неизвестно, сколько времени тебе скажут быть дома. Но, как только тебе разрешат передвигаться на костылях – я буду возить тебя в школу каждый день. Не рассчитывай на долгие каникулы – у тебя идет напряженная борьба за знания и место в университете.
– Я и не рассчитываю. И, мне надо будет чем- то заняться, чтобы насовсем не утухнуть, – Бран кинул апельсиновую дольку Рикону, – Па, я так подумал. Может, звякни моей училке, мол так и так, завтра я не приду. Чтобы потом тебе и маме никто мозги не долбал. Реально.
– Умный мальчик, – с этими словами Эдуард Старку снова достал мобильный.
Разговор с госпожой Хаджи не занял много времени. Пожелав Брану скорейшего выздоровления и построив предположения о его транспортировке на предметные олимпиады, Элена Хаджи отсоединилась.
Арья заметила, с каким заговорческим выражением лиц ее братья смотрят друг на друга.
– Я придумал – будем драться на костылях! – радостно произнес Бран.
– Есть!
– А я сниму это все на видео. Для семейного архива.
– Лучше пошли в «Дурные и смешные». Может, выиграешь несколько лей, – Кэтэлина Старку потрепала сыновей по волосам, – О нас ты уже знаешь в общих чертах. Расскажи о своей поездке.
– О, все было чудесно. В Решинари красиво и спокойно, у Якена добрая бабушка и классный старший брат. И племянники. В субботу мы немного помогли бабушке по хозяйству, потом приехал Оливер с детьми, они с Якеном жарили шашлык, мы его ели. Потом – у меня была экскурсия по поселку, и Якен рассказывал мне о своих детских приключениях. Как он любил ловить рыбу, сидя на ветви старой ольхи и представляя себя Маленьким Водяным. И как однажды на его глазах лиса словила утку.
– Круто! А мы видели такого зверя… Маленького, белого, как его… Ну, он есть у королей на мантии, – Рикон никак не мог вспомнить название животного.
– Горностай, дубинушка.
– Точно, горностай! От брата дубинушки услышал, – подойдя, Рикон щелкнул брата по лбу и тут же убежал, весьма довольный собой.
– Па, помоги мне дойти до комнаты. Мелкий вообще распоясается, чувствую, – обхватив отца за плечи, Бран попрыгал на одной ноге до комнаты.
– Господи Боже, что с ними творится. Не отдых, а только следи, чтобы один другому шею не скрутил.
– Что ты с них хочешь? Нормальное мальчишечье поведение, ничего особенного. Я с братьями вел себя точно так же, – произнес зашедший в кухню господин Старку, – Звонили Робб и Санса. Вернее, сначала они звонили тебе, но ты почему-то недоступна. Поэтому, они стали искать мать через меня.
– Что они хотели?
– Робб сказал, что скоро приедет. Сам, без Рослин – она немного приболела. Санса, скорее всего, придет завтра – они с Петиром где-то за городом, вернутся только под вечер.
– Хорошо.
– Мама, Брану звонил Томмен, сказал, что они с Жойеном придут его навестить. Сейчас, – Рикон выловил рукой сливу из банки.
В синих глазах госпожи Старку появилась плохо скрываемая яростная паника.
– Кэтэ, все хорошо. Дети посидят в комнате, может, съедят пару бутербродов… Потерпи. Ради младшего Баратеона.
– Эду, я…
– Я знаю. Милая… Я переживаю об этом мальчике. Он – самый добрый и милосердный из всех трех детей Роберта. И, я боюсь, как бы болезнь Серсеи его насовсем не ушатала. Если мы откажем ему в визите – кто знает, что мнительный подросток может надумать? Иди, отдыхай. Неугомонных мужчин я беру на себя.
– Я пойду проветрюсь, – Кэтэлина Старку покачала головой, – Иначе меня на все не хватит. Арья, пошли со мной. Это ненадолго.
– Хорошо.
Собираясь, девушка подумала о том, что раньше мама брала на такие прогулки Сансу. Ей выпадала такая честь крайне редко.
Они молча гуляли в окрестностях железнодорожного вокзала, слушая объявления о том, какие поезда куда отправляются.
Госпожа Старку заговорила первой, рассказывая, каким был отпуск в горах. Общее впечатление было не таким уж и плохим, если не принимать во внимание некоторые моменты. Чете Старку даже удалось вспомнить молодость, гуляя ночью, когда сыновья уснули.
– Нам с отцом редко удается выделить время друг на друга.
– Вы с папой молодцы. Я раньше была маленькой и не задумывалась, а сейчас… Сейчас я думаю – как вы сумели сохранить брак и уважение, когда у вас была такая бешеная нагрузка и совершенно не было времени друг на друга.
– Меня учили, что мужа необходимо уважать и слушаться. К счастью, твой отец достоин и того, и другого. А папу учили, что о жене и детях надо заботиться и тоже их уважать. Так и живем, – госпожа Старку подошла к киоску, в котором продавались кюртош – калачи****, – Хочешь?
– Ну… Можно. С шоколадом и орешками.
– Один с шоколадом и орешками, один – с сахаром и корицей.
Продавец с серьезным лицом молча кивнула, потом – сказала, что им стоит подождать около десяти минут – чтобы калачи допеклись.
– Хорошо, мы немножко погуляем.
Арья вспоминает Сандора. И его слова: «Лучшие кюртош — калачи продаются на проспекте Андраша в Будапеште. Только сахар и корица, ничего лишнего».
Интересно, как прошла поездка босса в Будапешт? Впрочем, она пойдет на работу в среду и все выяснит.
Вскоре они лакомятся горячей, пахнущей ванилью выпечкой. Госпожа Старку рассказывает, как соседка ее покойного отца регулярно пекла такие калачи. Именно с сахаром и корицей.
Женщина задает дочке ненавязчивые вопросы насчет Якена. Арья аккуратно отвечает, понимая, о чем именно мама хотела бы услышать. Но, пока она не готова рассказывать кому-либо об этом.
Это касается только меня и моего возлюбленного, в конце концов.
– М… Подожди. Я кое- что придумала, – госпожа Старку достает кошелек, – Госпожа, сколько готовых калачей у вас есть?
– Два с сахаром и корицей остывают, а что?
– Сделайте еще четыре с шоколадом и орешками. И мы все заберем с собой.
Арья удивленно смотрит на маму.
– Если к Брану придут мальчики, их надо будет чем-то угостить. Пусть дети поедят, и папа с Роббом – тоже, – Кэтэлина Старку пояснила этот довольно щедрый жест, – И, после слов папы я сама начала переживать о Томмене. Серсея – не очень хорошая мать. Не спорю, она любит своих детей, но любить – означает воспитывать. А не только баловать и потакать им. А Роберт… Тоже – баловство, а никакого воспитания. Но, несмотря на это, Мирцелла и Томмен – неплохие дети. А о Джендри я даже не знаю, что думать.
– Ничего и не думай.
– Так почему вы расстались? Ты ничего не рассказываешь, папа тоже темнит. А я как-то боялась спрашивать – кто знает, как ты отнесешься к расспросам.
Арья промолчала.
– Мам, если расстались – значит, заслужил. В любом случае – я ничего плохого не сделала. И, я рада, что благодаря разрыву с Джендри я познакомилась с Якеном. Не знаю, что нас ждет дальше, но сейчас я чувствую себя относительно счастливой. Хочу, чтобы и дальше так было.
– Даст Бог – будет.
Когда они возвращаются домой, неся ароматную выпечку в бумажном пакете, в прихожей стоят несколько пар ботинок – жойеновы берцы, теплые Converse Томмена, зимние кроссовки Робба. Из комнаты, которую занимают Бран и Рикон, слышится нестройный хор голосов.
– Как говорит Роман «Село заняли немцы», – госпожа Старку усмехнулась, – Спрошу- ка я, не хотят ли эти неугомонные мужчины чаю.
– Хорошо. Я поздороваюсь и пойду учиться.
Где- то через сорок минут в ее комнате появляется Робб. Брат расспрашивает, как у нее дела, интересуется ее новым парнем. Получив ответы на свои вопросы и мэрцишор в подарок, мужчина пошел на кухню – ему хотелось поговорить с матерью.
Арья дописывала очередной конспект, мотая головой в такт «Faith» Джорджа Майкла, не особо обращая внимания на шум, доносившийся из комнаты и кухни.
– Или беременность, – слишком уж уверенно произнесла мама.
Девушка продолжила писать, пока до нее не дошел смысл сказанного.
Чья беременность? Рослин, что ли?
Решив, что, наверное, будет некрасиво врываться на кухню и выспрашивать у Робба все подробности, Арья продолжила писать. Тем более, если бы Робб хотел – он бы сам все и рассказал.
Телефон пищит – Якен что- то написал ей в фейсбуке. Бриенна – тоже.
Открыв сообщения, Арья улыбнулась. Якен скинул ссылки на несколько весьма годных, на ее вкус, фильмов. И прислал фото довольного Мяуро, грызущего мэрцишор на его руке.
Бриенна интересовалась, могут ли они встретиться завтра вместо вторника – у Джейме выдавался выходной, и он мог полностью посвятить этот день сыну.
Девушки еще немного поговорили, обсуждая детали завтрашней встречи. Было решено встретиться возле дома Офицеров около четырех – чтобы не возвращаться домой слишком поздно.
***
Бриенна Ланнистер волновалась. В последнюю неделю это стало для нее почти привычным состоянием. Болезнь сестры мужа, нервный Джелу – из-за этого и из-за стресса на работе, Мартин, не так давно переболевший простудой, несколько учеников, изо всех сил готовившиеся к национальной олимпиаде по химии. И тест на беременность, поменявший цвет ровно неделю назад.
Госпожа Ланнистер устало сползла по стенке туалета на пол, держа темно- бордовую полосочку в руках. Ее очень пугало то, как Джелу относился к идее завести еще одного ребенка. И, она боялась усугубить ситуацию еще больше.
– Мама, почему ты сидишь на полу? Ты простудишься.
– Ничего страшного, милый. Я просто устала, – женщина моргнула, чувствуя, как по щекам начинают течь слезы, – Не говори папе, что я плакала, хорошо.
– А почему?
– Папа очень расстроится. Не надо его расстраивать.
И сейчас она радовалась возможностью встретиться с Арьей – ей просто хотелось отвлечься и поговорить с кем- то не о проблемах.
Она пришла в кафе раньше назначенного времени на пятнадцать минут – заняв столик, Бриенна заказала себе молочный улун и слойку с бужениной и сыром.
Смотря в окно, на пролетавшие мимо машины, госпожа Ланнистер задумалась. Когда она в последний раз сидела в кафе просто так? Уже и не вспомнить.
Неизвестно, когда такой поход повторится. Поэтому, радуйся и отдыхай, Бриенна.
Она улыбнулась, увидев Арью, одетую в светло- серое пальто, расшитое яркими нитками. То ли брызги красок, то ли искры – неизвестно, что имел в виду производитель.
Помахав, девушка направилась к их столику.
– Вот тебе, надень, – она протянула мэрцишор, сделанный в виде красно- белого браслета из бисера, – Прошу.
– Какой красивый. Спасибо, – Бриенна рассматривала узор на браслетике, – Это что на нем сплетено?
– Типа аист расправил крылья. Вы ж люди семейные и все такое, поэтому, я решила сделать браслет с ним.
Госпожа Ланнистер коротко рассмеялась. У судьбы есть чувство юмора.
Они делились новостями, Арья расспрашивала ее о делах в школе, потом – рассказывала о своем новом парне, активно жестикулируя руками. Время от времени Бриенна коротко смеялась – ее бывшая ученица осталась такой же неугомонной, как и в школе.
Они коротко обсудили болезнь Серсеи, не зная, как оценить происходящее. Со слов Роберта, у госпожи Баратеон был шанс на ремиссию – вторая стадия рака груди – это не настолько смертельно, как кажется.
– Возможно, он пошлет ее на лечение в Германию. У них есть необходимые средства для этого, почему бы и нет? – Бриенна пожала плечами, пробуя мороженое со вкусом зеленого чая, – М…
– Что, гадость?
– Наоборот – вкуснее вещи я в жизни не ела. Попробуй, – она протянула ей свою ложечку с мороженым.
Арья хмыкнула, медленно смакуя мороженым.
Боже…
– Что такое? Ты что, призрак коммунизма увидела? – поинтересовалась молодая Старку у подруги.
– Нет… – Бриенна покраснела, – Это я так… Глупое суеверие, не обращай внимания.
– Какое суеверие? – Арья непонимающе уставилась на подругу.
– Если женщина съест что-то после беременной, или допьет воду за ней, или сядет на ее место – она может забеременеть.
Госпожа Старку махнула рукой, пробубнив про еврейскую мнительность, передающуюся воздушно-капельным путем.
– И половым — тоже, – Арья засмеялась, – Извини. Поздравляю тебя и Джелу.
– Спасибо. Только он как-то не особо готов ко второму ребенку.
– Как говорит мой папа:первые двое детей – это тяжело. А потом как-то не замечаешь разницы. В любом случае, тебе так или иначе придется рассказать о беременности. Так что, наберись мужества и сделай это.
– Придется.
Лицо Арья озарилось вредной улыбкой.
– Чтобы забеременеть, надо сидеть не на диване, хотя… Если диван кончает, куда надо – то от такого точно можно и забеременеть. И родить тумбочку. Извини, что- то меня проперло.
– Ничего страшного.
После посиделок в кафе они гуляют, дойдя до самого парламента. Арья насвистывает мотив какой-то незамысловатой песенки, пиная картонку из- под сока, выброшенную каким-то недобросовестным обывателем. Бриенна почти с ненавистью смотрит на здание парламента, вспоминая школьные экскурсии с пожилой учительницей. Она делится своими мыслями с Арьей, и, подруга согласно кивает ей.
– Там красиво… Но, когда я думаю о том, скольким людям это стоило жизни – мне становится не по себе. И возникает желание воскресить Чаушеску, а потом – убить его еще раз. Задушить своими собственными руками.
– Тогда почему мы пошли сюда, товарищ беременная? Давай уйдем – и все.
– Не знаю. Подожди. Я хочу еще немного тут побыть.
Арья бурчит о том, что некоторым беременным хочется соленых огурцов и мороженого. А некоторым – подавай голову Чаушеску с печеным яблочком во рту. Потом – она ненадолго замолкает, думая о чем- то своем.
– Думаю, тебе не стоит так сильно бояться насчет Джелу. Ну, побоится он пару дней или недель. Потом – все будет в порядке. Так что, иди домой и не волнуйся. Тебе нельзя.
– Спасибо. Мне очень помогла встреча с тобой.
Девушки спускаются в метро, потом – каждая садится на свой поезд.
Бриенна не спеша идет домой, с удивлением отмечая, что ей практически не страшно. По дороге она заходит в магазин – надо купить что-то для ужина, и в аптеку – никто не отменял витамины для Мартина и Джелу.
Ее мужчины загадочно молчат, улыбаясь.
– Не шифруйся – тебя сдали, – Джелу первым прерывает молчание, забирая пальто у жены, – Мартин не выдержал и рассказал.
– О чем?
Мартин быстро убежал в свою комнату.
– О том, что ты плакала, держа в руках бумажку. Никогда не доверяй свои секреты трехлеткам, – на тонких мужских губах появилась сдержанная улыбка, – Извини меня. Я вел себя по- свински и довел тебя до истерики.
– Все в порядке. Я плакала не только из-за этого. Серсея, твоя работа, олимпиады, мелкий заболел. И тут я еще жду ребенка. Поэтому, нервишки не выдержали, – Бриенна прижалась к мужу, позволяя ему обнимать и гладить ее.
– Все хорошо. Не переживай так.
– Кстати. Знаешь, что мне Арья подарила? Вот, – Бриенна приподняла рукав кофточки, показывая браслет, – Браслет с аистами.
Джелу усмехнулся, говоря о троллинге и подружках- ведьмочках. И о том, что аисты всегда прилетают вовремя.
***
Вечер заканчивается, как обычно. Перед сном Арья долго разговаривает с Якеном по телефону. Потом – отсылает ему одну довольно игривую смс. И, не дождавшись реакции, засыпает, будучи весьма довольна собой.
