Часть 4.
28 октября 2021 г. в 20:54
В больнице было особенно мрачно. Будто бы по коридорам тоскливо бродили дементоры и высасывали всю радость из посетителей.
Шаламов, Селин и Нилов прошли в крыло реанимационного отделения. Медсестра немедля провела их к кабинету сдачи крови. Нилов сдавал кровь для Воробьёвой, а Шаламов для её мужа. Бывшего, но сейчас эта формальность не играла роли. Сейчас они были семьёй объеденной одной болью — потерей дочери.
Селин же измерял шагами комнату.
— Сергей, не мельтешите пожалуйста. — нервно попросил Нилов махнув рукой.
— А я не могу не успокоиться!
— Никто не просит Вас успокоиться, просто сядьте! — согласно добавил Шаламов.
Габен присел на ближайший стул.
— Лиза…— прошептал Нилов закрыв глаза ладонью.
— Никогда себе не прощу. — стиснув зубы прорычал Селин и вновь встал.
— Сядьте! — приказал Шаламов, и тяжело выдохнув, добавил:
— Простите. Нервы.
Габен понимающе кивнул и сел.
Нилов незаметно вытер подступившие слёзы. Селин кивнул на коллегу, Шаламов проследив за взглядом Сергея — сокрушительно покачал головой. Он боялся признаваться что сам с трудом сдерживал слёзы.
— Мне жаль. — прошептал Евгений Андреевич.
— Мне тоже. Арина…она вряд-ли сможет справиться. — тихо ответил Нилов.
Медсестра отключила их от приборов, дала по плитке шоколада и отпустила их к дверям операционной.
Под её стенами, ребята специального отдела нервно меряли шагами коридор. Никто не говорил ни слова. Со стороны было интересно наблюдать за тремя взрослыми мужчинами шагающими от стены к стене, однако никто не знал какие душевные муки сейчас испытывает каждый из них.
Спустя семь часов из операционной вышел изнемождённый хирург:
— Криз миновал. Держать их в реанимации нет нужды, если есть возможность оплатить отдельную общую палату.
— О деньгах не волнуйтесь, делайте всё что необходимо. — перебил его Шаламов.
— Когда их можно увидеть? — спросил Нилов.
— Увидеть хоть сейчас. Но вот говорить… возможно они смогут не раньше чем через три часа.
— Да, спасибо. Мы подождём. — проговорил Селин, провожая взглядом две каталки на которых лежали его лучшие друзья.
Воробьёвых перевели в просторную и светлую отдельную палату, что спецотдельцы смогли ждать их пробуждения в ней, а не под дверью.
Раздался телефонный звонок, Нилов нервно принял вызов:
— Что, Антон?
— Настя едет к Вам, за детьми присмотрит подполковник Томина. Я проверил, человек 1.9.6.1.
— Хорошо, но зачем нам Настя? — раздражённо спросил Нилов.
— Она предполагает что полковникам Воробьёвым понадобится её помощь.
— Зря предполагает, пусть едет обратно.
— Но квартира полковника Воробьёвой в шаговой доступности от больницы, я предполагаю что она уже там.
В эту секунду, будто по команде открылась дверь и в палату вошла Настя. Нилов раздражённо положил трубку и взяв Мельникову под локоть вывел её в коридор.
— Лёшенька, что ты делаешь? — непонимающе спросила она.
— Если ты будешь нужна мы тебе позвоним, сейчас ты им ничем не поможешь. — закрыв за собой дверь грозно прошептал Алексей.
— Но Лёша…
— Я всё сказал.
— Да кто она такая что о ней так все волнуются? — возмущённо спросила она.
— Тебя это сейчас волновать не должно. Она бывшая жена Воробьёва, это всё что ты должна знать.
— А может и твоя? Или она твоя любовница? Сколько у тебя их было? Ты ведь тоже служил в Афганистане, но в своём рассказе она тебя не упомянула, и даже ни разу не взглянула на тебя прямо, её взгляд всегда был направлен в сторону от тебя. Мне не требуется тест ДНК чтобы сказать что их сын похож на Воробьёва, а вот вторая дочь полная копия тебя. Неужели это делает эту женщину такой особенной? — на одном дыхании выпалила Анастасия непонимающе смотря на собеседника.
Нилов презрительно улыбнулся.
— Дура ты, Настя.
После чего вновь вошёл в палату под понимающие взгляды коллег.
— Но Лёша…— прошептала психолог, однако пойти следом не решилась, поэтому отправилась вновь в отдел, помогать Грошеву и Ухову с отслеживанием преступников.
Нилов сел на край кровати Арины и взял её ладонь:
— Родная, прости меня за всё. Пожалуйста. Я очень скверный человек, я натворил много глупостей и был несправедлив к тебе. Ариша, прости. Вернись ко мне. — судоржно прошептал Нилов, и повторил:
— Вернись.
— Раньше ей сказать ты этого не мог? — раздался голос Воробьёва.
— Сергей! — воскликнул Селин резко встав и подойдя к койке спецназовца, Шаламов шумно выдохнул, а Нилов задумчиво нахмурил брови:
— Думаешь мне так просто признать ч о я ничтожество испортившее ей жизнь?
— Заткнись, Нилов. — хрипло прошептала Арина.
— Родная! — Нилов упал на колени перед койкой, сжав её ладонь. Воробьёв с помощью Шаламова и Селина встал, и подошёл к ней, присев на кровать с другой стороны и сжал её ладонь.
— Прости. — мягко прошептал Алексей.
— Я давно простила тебя, но ты прав, всё ещё злюсь. — усмехнулась женщина.
Нилов кивнул, встал с колен и присел на кровать.
— Я понимаю. Но рад что ты…хотя бы простила. — тяжело выдохнув, Нилов опустил голову.
— Мне жаль. — хрипло прошептал Сергей. Он нервно сглотнув, опустил взгляд, не смея даже смотреть на неё. Его руки дрожали, сердце бешено стучало а в ушах был шум.
С помощью Воробьёва и Нилова, Арина присела на кровати.
— С чего начнём расследование? Они зашли… слишком далеко. — Арина вздрогнула, быстрым движением смахнула подступающие слёзы.
— Арина, я думаю Вам с Сергеем необходимо…
— Это не обсуждается, товарищ генерал. — натянуто мягко улыбнувшись, прошептала Воробьёва. Сжав ладони в кулаки, она встала с кровати.
— Евгений, отвези меня в отдел. — попросила женщина, взяв его за руку.
— Ты меня под монастырь подведёшь. — тревожно сказал Шаламов, поддерживая Арину.
Выйдя из палаты, спецотдельцы и Арина наткнулись на хирурга:
— Что Вы себе позволяете? Вам нельзя вставать!
— Алексей, разберись. — кивнул Шаламов.
— Послушайте…— начал адвокат отведя бушуещего хирурга в сторону.
Все покинули больницу и сели в микроавтобус.
— Егор, едем в отдел.