Нереальная реальность

Не обессудьте, но пятую главу я разделила на 3 части. Иначе было бы слишком много писанины и обильной информации. :) Хочется, чтобы было интересно, но не слишком сумбурно, так что со второй частью придется немножко подождать. Я резко подорвалась на кровати, оглашая комнату громким криком. На лбу выступили крупные холодные капли пота, а грудь словно сдавливают тиски, мешающие свободно вдохнуть. Теплое пуховое одеяло сползло на пол, оставляя меня мерзнуть, подушка под головой сбилась в комок, а скомканная простынь своими многочисленными складками напоминала поле боя. Я огляделась, пытаясь понять, где нахожусь. Увиденное заставило меня облегченно улыбнуться. Это была моя комната. Моя комната! Никаких тебе джунглей, песка, забивающегося во все мыслимые и немыслимые места, палящего солнца! Ни диких животных, ни опасности, ни свежей кровоточащей раны в области груди. Я прикоснулась к предполагаемому месту ранения, убеждаясь, что этого самого ранения нет и в помине. Так это значит, что и Ваас со своими пиратами всего лишь дурной сон и ничего больше! Какое же счастье вновь оказаться дома! Все настолько привычное и родное, что после незнакомых и недружелюбных джунглей это настоящий мирный уголок! В комнате тихо и светло из-за луны, заглядывающей прямо в окно. Ветви деревьев, еще не одевшиеся в листву, попадая в лучи этого мощного прожектора, кажутся скрюченными, обезображенными пальцами. На улице тоскливо завывает ветер, а по стеклу начинает моросить мелкий дождь. Мда… Немного жутковато, но все же на душе спокойно. На столе возле кровати изредка мигает синим светом лампочка монитора компьютера. Среди моих детских фотографий на стене, гулко тикают часы. Письменный стол и тумбочка, набитая нужными и ненужными вещами, завалены книгами, исписанными листками, рисунками, конфетами и прочей ерундой. Удивительно, почему я всегда называю этот невообразимый срач «творческим беспорядком»? Зато «бесценные» диски с компьютерными играми сложены аккуратной стопочкой на специальной полочке! Шкаф, с плохо закрывающейся, из-за его содержимого, дверцей; стул на колесиках, служащий веселым аттракционом в минуты безделья; полки, пара картин. В общем, все как всегда. Но, кое-что меня настораживало. Из-под двери пробивалась тонкая полоска света. Часы показывают два часа ночи, мама не может не спать в это время. А если она и не спит, то почему никак не отреагировала на мой крик? Я встала с постели и, утопая голыми ступнями в пушистом ворсе ковра, направилась к двери. Рука уже потянулась к ручке, но замерла, слегка прикоснувшись к ней пальцами. Под дверью промелькнула тень, словно кто-то прошел мимо, но звука шагов не было слышно. Я нервно дернулась, а по спине пробежал холодок. Может быть, недолгая жизнь на острове все-таки сказалась на мне не лучшим образом. Неужели теперь каждый шорох будет казаться мне подозрительным? Чего мне бояться в собственной квартире? Привидений, барабашек, тени отца Гамлета? Разве что грабители решат нажиться на нашем имуществе… Подобная мысль ненадолго поселилась в моей голове, но я тихо усмехнулась ей, стараясь рассуждать здраво. Даже самый профессиональный грабитель не может ходить так бесшумно, словно парит над землей! Значит, мне просто показалось. Решив так, я открыла дверь и вышла в коридор. По глазам ударил яркий свет, и я сощурилась, позволяя им привыкнуть. Кругом тишина и никаких признаков чьего-либо присутствия. Все точно так же, как и было вечером. Заставленное флаконами и тюбиками трюмо; моя сумка, так и не дошедшая до комнаты, лежит на тумбочке возле двери, ведущей в кухню; мамино теплое пальто висит на вешалке в небольшой прихожей. Я подергала ручку входной двери, убеждаясь, что она замкнута. «Ну вот, а я уже начала переживать! Нет никаких грабителей, у меня просто слишком живое воображение!» - я повернулась к выключателю на стене, но нажать на него не успела. Свет немного потускнел, и лампочка, пару раз мигнув, перегорела. Все вокруг погрузилось во мрак, и непонятно почему, стало так холодно, словно ледяной зимний ветер задувает в открытые окна. Я поежилась и стала растирать озябшие руки. Изо рта вырываются маленькие клубы пара, а ресницы начинают покрываться голубоватым инеем. Мое подсознание уже буквально кричит, что что-то здесь не так, а разум наотрез отказывается в это верить, пытаясь подыскать хоть какое-то логическое объяснение происходящему. Так холодно, словно… в морге. В морге с белыми кафельными стенами, бесконечными каталками и окоченевшими трупами. «Что я несу? - я тряхнула головой, прогоняя наваждение. – Это все расшатавшиеся нервы. Мне нужно немного поспать. Всего лишь немного поспать.» На подкашивающихся, от мгновенно навалившейся усталости, ногах, я поплелась в комнату, грезя о том, чтобы поскорее завернуться в одеяло и заснуть. Странно все это. Я дома, но он изменился что ли. Стал чужим. Холодным. Жутким. Я чувствовала себя здесь нежеланной гостьей… Как и следовало ожидать, странности на этом не закончились. Дверь в мою спальню оказалась заперта! Да что за хрень творится? Я никогда в жизни не запирала дверь! Во-первых, потому что незачем, а во-вторых, на ней отродясь не было замка! Я зло выругалась и снова дернула ручку. Не спорю, мне было страшно, но злоба оказалась сильнее. Пока что… Я вовсю принялась колотить по маленьким стеклянным окошкам, не боясь разбудить маму. Ладони от сильных ударов онемели так, что я с трудом могла их чувствовать, но дверь и не думала открываться. Чего я добиваюсь? Что все-таки смогу с ней справиться, или что мне кто-то откроет изнутри? Не знаю, сколько бы я еще придавалась своему занятию, но тихий, протяжный скрип заставил меня остановиться. Я осторожно повернулась, наблюдая, как дверь в кухню медленно открывается. Свет от люстры проник в коридор, рассеивая тень. Но он не доходил до меня, а останавливался где-то в метре от моих ног, словно столкнувшись с незримой преградой. Я сделала маленький шажок, и он, подобно пугливому животному, отодвинулся еще дальше. Почему я ощущаю себя героиней старых добрых фильмов ужасов? Причем не умной и сообразительной, а любопытной и наивной. Меня будто бы тянет в самую гущу событий. Возникает дикое желание зайти в темный подвал, засунуть руку в какую-нибудь подозрительную емкость или открыть дверь, которую зрители отчаянно просят не открывать. Из подобных размышлений меня выдернула тень, снова промелькнувшая в дверном проеме. Понятия не имею, что заставило меня сделать это, но уже в следующее мгновение я негромко позвала: - Мам? Это ты? Ответа не последовало. Из кухни послышались шелест и невнятный шепот. Через пару секунд все смолкло, но вскоре раздался слабый, срывающийся голос: - Грейс? Я здесь! Иди ко мне! На свету образовался силуэт, своими очертаниями напоминающий высокую длинноволосую женщину, призывно протягивающую руки. Мама! Недолго думая я ринулась бежать. Я знала, что мне нужно туда, но коридор не пускал меня! Он словно ожил! То становился короче, показывая желаемое в поразительной близости, то удлинялся, уходя в бесконечность. Он сужался, расширялся, плясал вокруг меня в безумном танце. Кто-то или что-то явно не хотело, чтобы я достигла своей цели! Но я не сдамся! Ноги сами несут меня вперед. Я плачу, протягиваю руки матери навстречу, стараясь ухватиться за ладони. Мне уже почти удалось сделать это, как вдруг, что-то сильное и цепкое обхватило меня за талию и резко дернуло назад. Длинные черные нити обволакивали меня, больно врезались в тело, разрезая кожу, и неумолимо тянули в темноту. Я попыталась закричать, но одна из них крепко обвила мою шею, перекрывая доступ кислорода. Я засипела, беспомощно открывая рот. Ощущала себя рыбой, вытянутой рыбацкой сетью на берег. Я сопротивлялась из последних сил, отчаянно извиваясь и дергаясь. Но чем интенсивней я это делала, тем больше нитей становилось, и тем сильнее они меня сдавливали. Чувствуя, что мой «ошейник» скоро меня окончательно задушит, я решила отдаться на волю судьбы и расслабилась, тряпичной куклой повиснув в черной «паутине». Как оказалось, я не прогадала. Убедившись, что жертва перестала трепыхаться, нити ослабили хватку и понесли меня вглубь коридора. Я понимала, что это сон. Несложно было догадаться. Но сон, поражающий своей реалистичностью. Я чувствовала все! Боль от «пилящих» мои мышцы пут, тепло от крови, пропитывающей футболку и липкий страх, от незнания того, что произойдет дальше. Впервые за всю жизнь я не могу контролировать свои сновидения! Я видела, как зовущая меня тень растворяется, а дверь с громким стуком захлопывается, лишая меня последней надежды. Бесконечно длинный коридор сменился моей комнатой. Такой знакомой и такой ненавистной мне в этот момент. Краем глаза я успела заметить, откуда же берутся эти нити. Пробивая паркет, они толстыми жгутам выбиваются из-под кровати и угрожающе нависают над ней. Те из них, что несли меня, швырнули ношу на постель, предоставляя остальным полную свободу действий. Один жгут, толщиной с хорошую веревку, юркнул между прутьями на спинке кровати и обвился вокруг шей. Еще несколько схватили мои ноги и руки, растягивая их по углам. А два особо крупных «каната», разорвав матрас в районе моего живота и груди, осуществили роль сдерживающих ремней. Но и этого им показалось мало. Та нить, что стискивала мою грудную клетку, обросла шипами и впрыснула в тело парализующий яд. Он, вероятно, действует так, что я не могу двигаться, но ощущаю все, что со мной происходит. Как по мне, то это не обязательно, я уже не собираюсь бороться за свою свободу. Не кричу. Даже не пытаюсь кричать. Зачем? Спасать меня некому, а провоцировать своих мучителей на более изощренные пытки я не хочу. Все, что мне остается – это лежать и терпеть, пока кошмар не закончится. Тем временем появлялись новые существа, немного отличающиеся от предыдущих. Они работали слаженно, как один целый организм. Каждому из них отводилась своя роль. Одни сдерживали, другие просто «наблюдали», пугая меня змеиным шипением или острыми шипами, а третьи пытали, да так, что волосы становились дыбом! Последние были «розочками». Длинные жгуты средней толщины с маленькими черными бутонами на концах. Эти бутоны раскрывались, образуя пять лепестков, усеянных крошечными иголками, и выпускали из «стебля» тонкие проводки со слегка заостренными краями. Я закрыла глаза, чувствуя, как один такой бутон принялся изучать проводками мой живот. Я знала, что будет дальше, и морально пыталась подготовить себя к этому. Находя свежие кровоточащие ранки, провода начинали раздирать их, делая шире, и забирались под кожу, а «цветок» прикреплялся иглами к туловищу, становясь паразитом, и жадно выкачивал из него кровь. Я плачу, забывая все, что меня волнует, и с головой окунаясь в собственную боль. Это невыносимо! Мое тело словно пульсирующий клубок оголенных нервов! Единственное, чего хочется сейчас – это либо проснуться, либо поскорее умереть. Боже, прошу, пусть все прекратиться! Грейс, пожалуйста, очнись! «Сон! Это всего лишь сон!» - я закашлялась и, не открывая глаз, попыталась сесть на кровати, или на чем я вообще лежала, но кое-что помешало мне это сделать. Во-первых, боль, начинающаяся от левого плеча и расходящаяся по всей груди, а во-вторых, чьи-то сильные руки, старающиеся удержать меня в прежнем положении. Интересно, кто бы это мог быть? Я стала перебирать все возможные варианты. Может быть доктор Эрнхардт? Или Деннис? А может, Джейсона замучила совесть, и он вернулся, чтобы мне помочь? Последнее мало вероятно, но… это же Джейсон, как никак! Я с трудом разлепила веки, надеясь посмотреть этому гаденышу в глаза, но тут же их закрыла. Кажется, я забыла, как нужно дышать, а сердце пропустило удар. Боясь вновь увидеть человека перед собой, я решила притвориться спящей, мертвой, все равно какой, лишь бы меня оставили в покое. - Можешь не стараться, я знаю, что ты не спишь! Что если это очередной сон? И ухмыляющийся пират не имеет к реальности никакого отношения? Чтобы убедиться, что Ваас действительно настоящий, я осторожно вытянула руку и вслепую наткнулась на его колено. - Эй, эй, эй! Не лапай меня! У тебя была вчера такая возможность, и ты ее, мягко говоря, просрала! Вспыхнув, я отдернула руку. Как бы то ни было, но глаза все-таки пришлось открыть; мужчина не очень-то любит, когда его игнорируют. Как я и догадалась, лежала я на кровати. Представляла она из себя эдакую крепкую железную раскладушку с мягкой подушкой, тонким покрывалом и матрасом, заправленным посеревшей от времени простыней. Не скажу, что она была удобной, но после нескольких дней проведенных на пляже, пусть лучше это, чем ничего. Находилась я, похоже, в небольшой хижине, каких достаточно было на любом аванпосту. Серые стены, словно «сшитые» из листов шифера, в некоторых местах пропускали солнечные лучи; три окна с решетками; лампочка, без какого-либо абажура, одиноко висит на потолке; стол, пара стульев, покосившаяся тумбочка и несколько чемоданов, сваленных в углу. Настоящий номер люкс! Но, как же я могла забыть? Самой главной достопримечательностью в комнате был Ваас. Все тот же ирокез, шрам, армейские штаны и… долбанная красная майка! Единственным изменением была перебинтованная голова. Пират сидел на краю кровати рядом со мной и подозрительно счастливо улыбался. Что это с ним? Неужели я слишком сильно приложила его по темечку? Или дело вовсе не в этом? Пират сделал многозначительное движение бровями вверх вниз и улыбнулся еще шире. «Совсем немного и его лицо треснет!» - подумала я, но спустя пару секунд смекнула, что причина столь радушного выражения лица не в ушибленной голове, а во мне. Вероятно, что-то не так с моей внешностью, раз пират так пристально меня разглядывает. Я слегка приподняла голову, чтобы как следует рассмотреть себя и обомлела. Где моя одежда?! Конечно, я не была раздета, но и то, что надето на мне, одеждой можно назвать с большой натяжкой! Мои любимые синие джинсы сменили узкие, напоминающие широкий пояс, шорты. Верхняя часть одежды отсутствовала вообще! Вместо майки мою грудь прикрывала тугая повязка, плотно перетягивающая ее и переходящая на плечо. - О нет… - простонала я, страдальчески закатывая глаза и снова роняя голову на подушку. - Я тоже рад тебя видеть, дорогая! - мужчина встал с кровати и, пододвинув стул, уселся напротив меня. Я отвернулась, чтобы не видеть его, и, уставившись в стену, мысленно взвыла: «Каждый день… снова и снова, когда я открываю глаза, передо мной это лицо. Постоянно он смеется надо мной! Даже сейчас! Его забавляет мое горе, мое беспомощное положение! Сколько еще так может продолжаться? День, два, неделю, месяц? Сколько? Сколько еще будет длиться это безумие?» Последнее, похоже, я сказала вслух, потому что Ваас, хмыкнув, спросил: - Безумие, говоришь? И что же ты подразумеваешь под безумием? - Я… даже не знаю, как бы правильно выразиться, - замялась я, но продолжила, не дав пирату возможности сказать свою коронную фразу. – Который раз я уже сбегаю от тебя? Второй? А нет – третий. Какая же я рецидивистка. Все надеюсь никогда больше тебя не увидеть. Спрятаться… Но каждый раз. Каждый раз! Ты находишь меня. Отлавливаешь, как кот, играющийся с мышью. Казалось бы, пора сдаться, но я, как последняя дура, удираю снова и снова, надеясь, что что-то изменится! – я следила за тем, как меняется выражение лица мужчины. Смешливость затерялась в задумчивых глазах; брови слегка сдвинулись на переносице, а губы сжались в тонкую полоску. Меня очень занимали эти метаморфозы, но я все-таки решила закончить свою речь. – Легче было бы сдохнуть, чем сбежать от тебя. - Так то оно так. – Пират грустно улыбнулся, по-прежнему витая в своих мыслях. – Но если прожить всю жизнь, выбирая легкий путь, то ты никогда не сможешь преодолеть даже самые незначительные трудности. Он замолчал, и в комнате повисла тишина, изредка нарушаемая моим тяжелым дыханием. Не очень-то легко дышать с простреленным плечом. Я и так старалась делать это реже, чтобы не разбудить слегка поутихшую боль. Пауза немного затянулась, и я наконец-то решила задать сильно интересующий меня вопрос. - Почему ты спас меня? Мужчина словно очнулся и удивленно изогнул бровь: - Я? Спас? Тебя? Ты наивная, Грейс. Слишком наивная. Я всего лишь перевязал твою рану, принес тебя сюда. Планирую немного подлечить. А насчет спасения… тебя уже ничто не спасет. - И все же? – только теперь я поняла, что совершила огромнейшую глупость, оставив его в живых. Мне еще не раз придется пожалеть об этом. - Ну, я же обещал тебе, что мы будем играть в игры? – злорадная усмешка вновь появилась на его лице. – Даже в детстве я тяжело расставался со своими игрушками. Раз чуть не проломил голову соседскому мальчишке за то, что он поломал мою машинку. Спустя годы чувство собственности никуда не делось, только усилилось. Правда, игрушки стали совсем другими… Я устало прикрыла глаза, вслушиваясь, как за стенами гудит мотор машины, переговариваются пираты; не переставая, лают псы. Мне ужасно хотелось спать, несмотря на то, что в последнее время я большую часть своей жизни проводила в отключке. Пирата это мало волновало. А точнее – вообще не волновало. Ему не терпелось со мной поболтать. - Мне вот интересно, - начал он, - кто же был с тобой так ласков? – Ваас указал на забинтованное плечо и подпер рукой подбородок. - Это все Джейсон… Броди. Из-за твоей красной майки он принял меня за пирата. - Вот видишь! – торжественно выкрикнул мужчина, грозя мне указательным пальцем. – Нехрен было ее воровать! - Ну, извини! – вспылила я. – Мне что, нужно было расхаживать по джунглям в одном бюстгальтере?! - Да хоть без него! Там все равно прятать нечего! – пират насмехался надо мной, смотря прямо в глаза. «Вот ведь скотина!» - я покраснела и мысленно принялась затягивать удавку на его загорелой шее. Ну, ничего! У меня есть чем крыть! - Если же нечего прятать, то какого лешего ты приставал ко мне на пляже?! Повисла неловкая пауза. Он видно не ожидал такого вопроса и не мог быстро подобрать подходящий ответ. - Некоторым своим поступкам я не могу найти объяснения! – выкрутился Ваас и продолжил, пока я не ляпнула что-то еще. – Вернемся к Джейсону. Выходит, что малютка Белоснежка еще больший придурок, чем я ожидал! - Он не со зла. – мне зачем-то понадобилось выгораживать парня. – Это просто нелепая случайность! - Что? Я не совсем хорошо расслышал… Ты. Считаешь. Его. Добряком. Даже после того, как он чуть не отправил тебя к праотцам? Ты даже гния в джунглях так считала бы?! - мужчина начал заводиться. Он встал со стула и принялся расхаживать взад вперед возле моей кровати. – Отвечай, когда я спрашиваю, поняла? Я слабо кивнула: - Я уверена, что он не хотел этого. Он просто защищал свою жизнь. - Да откуда ты знаешь, чего хотел он, а чего нет?! Ты что, в голове у него сидела в этот момент?! – Ваас яростно сверкнул глазами, ненадолго остановившись и посмотрев на меня. – Ты, действительно, такая дура, или притворяешься? Мне была непонятна причина его гнева. Я вопросительно смотрела на мужчину, требуя объяснений. - Хорошо, если до тебя не доходит, я поясню. Возьмем, к примеру, книгу, фильм или компьютерную игру. Каждый из вышеперечисленного должен иметь главного героя и, как правило, положительного. Так? Так. Но из-за чего мы считаем его положительным? Возможно из-за его характера, вымышленных поступков, убеждений, но, в большинстве случаев из-за того, что нам начинают приседать на уши все, кому ни лень, навязывая свое мнение. А человек такое существо, которое, как баран будет плестись в стаде и потакать большинству! Впоследствии, какую бы гадость ни совершил персонаж, его же не перестают считать положительным? Пусть он ограбит банк, предаст кого-то или даже убьет, люди все равно видят в нем только хорошее. Или стараются видеть. Ведь если он так сделал, значит, так было нужно! Немногие найдутся, которые осудят его или возненавидят. А все почему? Потому что люди очень боятся перемен, боятся последствий, которые они повлекут. Им намного проще хвататься за прошлое, за привычное! И людям совершенно плевать, что главный герой уже вовсю погряз в своих грехах и стал во сто раз хуже самого отъявленного отморозка и говнюка! Проблема в том, что твое понимание не многим отличается от остальных! Мужчина замолчал, переводя дыхание, а я изумленно глядела на него. Заметив, какое впечатление он на меня произвел, Ваас самодовольно хмыкнул. - Скажи… - начал он. – Ты считаешь меня дерьмом? - Что?.. - Не делай вид, что не слышишь меня или не понимаешь. Ты считаешь меня тварью, законченным психом, сукиным сыном? Я молчала, не зная, что ответить. - Я с тобой разговариваю?! Ты считаешь меня дерьмом? Даже после всего хорошего, что я для тебя сделал?! «Да все твои хорошие дела, по сравнению с грехами и мелкими прегрешениями, выглядят как блоха на собаке!» - мысленно заорала я, но так ничего и не ответила. Мужчина склонился надо мной, упираясь руками в подушку и, губами касаясь уха, прорычал: - Прекрасно! Значит, таким я для тебя и буду! Ваас резко выпрямился и направился к двери. Уже находясь в ее проеме он обернулся и, раздвинув губы в улыбке, произнес, так нежно, словно я не чужой ему человек: - Отдыхай, Грейс. Пока у тебя есть такая возможность.