Башня

* * * Отдел Тайн, Зал Пророчеств * * * Аластор Грюм замер посреди зала, напряженно выискивая наилучшие укрытия среди практически бесконечных полок с пророчествами. Они были двух цветов — белые, сияющие, и серые, погасшие, уже давно исполнившиеся. То, что искал Темный Лорд было из первых — все еще ждущих своего времени, и именно поэтому-то они и не имели права дать ему попасть не в те руки. Альбус — несмотря на все разговоры в оливковой гостиной, старый аврор все еще практически боготворил мудрость учителя — рассказал Ордену, что только его неизвестность Волдеморту дарует им шанс на победу в этой безумной войне. А Грюм хотел ее — а точнее, он хотел отомстить темным за мать, замученную ублюдком-чистокровным, которого Аластор никогда не смог бы назвать «отцом». Элеонора Уэрингтон была магглорожденной — умной, сильной ведьмой из богатого маггловского рода, имеющего достаточно влияния, чтобы лорд Александр Пифон Грюм обратил на нее свой взор. Пару недель ухаживания и им очарована не только юная ведьма, но и ее родители. С осеннего бала в честь великого Самайна — тогда этот старинный праздник праздновали все маги Англии, а не только верные традициям темные аристократы — и начался ад юной красавицы. Старый аврор не мог винить свою мать за ее выбор — Александр был необычайно красив, умен и галантен (тогда, когда это было ему выгодно), а она, вырвавшись из-под строгой опеки семьи, была чересчур наивна, чтобы не поверить прекрасной игре очередного высокородного лицемера. Она умерла, когда Аластору было всего три года. Его кормилица — бедная родственница Александра, тетушка Андриана, рассказывала, что сероглазый лорд убил ее, чтобы заключить новый брак, и предостерегала мальчишку доверять лорду Грюму. Мужчине не нужна была ни Элеонора, ни их полукровный сын — только деньги и территории, которые он получил после внезапной смерти супруги. А в качестве наследника титула ему были нужны только чистокровные дети. И он их получил, женившись на младшей сестре лорда Малфоя. А его первый сын просто был выслан из поместья в маленький охотничий домик на севере. Маленький Аластор ненавидел, когда в маленький домик у моря приезжал высокий мужчина с холодными серыми глазами — причем лет до семи он даже не знал, что этот маг — его родной отец. Александр не общался с ним и до ссылки, а уж после...Он просто приезжал завести деньги и проконтролировать, что мальчишка жив — аристократ не терял надежду использовать и этого «ублюдка». Аластор просто до ужаса боялся этого мужчину, старался спрятаться за юбку кормилицы, сбежать... А когда все же приходилось с ним встречаться наедине, отвечал односложно и не смотрел ему в глаза. Хоть он и жил вдали от прогнивших мэноров старых семей, он вполне познал ненависть и пренебрежение. Он рано понял, что смерть его матери, которую даже не стали расследовать, и жестокое отношение к полукровкам — все это норма в мире чистокровных снобов. И он, сидя на могиле кормилицы, мечтал уничтожить этот гнилой мир, создав на его костях тот, что он нашел в Хогвартсе, на факультете Гриффиндор. И сейчас, ожидая прибытия Пожирателей, он стал еще на шаг ближе к своей цели. Амулет на его шее мерно завибрировал, сообщая его группе, что к Залу Пророчеств приближается Люциус Малфой. — Игра начинается,— криво усмехнулся маг, подавая знаки Тонкс и Кингсли. * * * Министерство Магии, Лондон * * * Люциус Малфой, постукивая изящной тростью, вел своих спутников по коридорам Министерства к Отделу Тайн. Вежливо раскланиваясь с коллегами и знакомыми, презрительно кривясь на подчиненных, он напряженно думал о том, что еще ни разу не подвергался такой опасности. Даже во время своей откровенной службы у Лорда, он не был так самонадеян. Ведь он прекрасно понимал, что если вскроется, что за его спиной идут сам Темный Лорд и уже не разыскиваемый Гарри Поттер, то откреститься от Азкабана даже у него не получится. Хотя мало кто сможет узнать в высоком темноволосом маге в изысканной бежевой мантии и его длинноволосом сыне этих двух знаменитых персон. Личина наложенная на них была попросту идеальна — кажется, у них были и реальные прототипы, так как и с документами у волшебников было все в порядке, и качество иллюзии было великолепным. Правда, Лорд сказал, что для того, чтобы снять Пророчество, ему придется снять заклятья с мальчика — эти иллюзии скрывают даже ауру и отблески крови. Но тут уже подсуетился Руквуд — лишних в Зале Пророчеств не будет. Сам Темный Лорд был полностью спокоен — вот и его преданному слуге не стоит беспокоиться о разоблачении. Поттер, кстати, тоже, на удивление, был молчалив и покорен — Люциус не знал, что с ним сотворил Лорд, но реакция на окружающее была совсем не стандартная для щенка. Тот бы, судя по рассказам сына и редким встречам в прошлом, уже не раз попытался бы вырваться из рук "убийцы и палача", или хотя бы сообщил о себе. Империо? Возможно. А может мальчишка просто сломался — его хозяин был мастером находить ключики к любому человеку, так что если кто и мог поставить гордого гриффиндорца на колени, то только он. Впрочем это не его дело (Лорд отучил своих Пожирателей влезать в свои дела задолго до начала настоящей войны с правительством), так что Малфой уверенно шел вперед. — Люциус, дружище,— раздался голос Руквуда. Сухопарый мужчина с длинными, не очень чистыми волосами, забранными в высокий хвост, приблизился к ним. Мантия невыразимца сидела на нем далеко не так идеально как обычно — то ли была немного велика, то ли была наброшена в спешке и наглаженной. Не смотря на все это, в нем был некий шарм — то, что заставляло всех девушек в округе оглядываться и восхищенно переглядываться. — Я вас уже давно жду! Мистер... Лорд вежливо улыбнулся. Малфоя слегка передернуло — такие улыбки от хозяина он видел только перед тем, как несчастный, вызвавший его недовольство, отправлялся в руки Макнейра или Беллатрисы, а то и в личные пыточные Лорда. — Сайкросс, Вэлиан Сайкросс, к вашим услугам, мистер Руквуд,— произнес он. Затем, положив руку на плечо Поттера, слегка вздрогнувшего от неожиданности. Нет, это явно не Империо — под этим заклятьем люди вообще не осознают реальность. И хотя Люциус слышал от Крауча-младшего, что юный герой мог сносно сопротивляться его заклятью, против магии Темного Лорда у щенка явно не было бы шансов.— А это мой сын — Игнотус. — Рад с вами познакомится,— немного нервно кивнул Августус. Тот прекрасно знал, кого сопровождает Малфой, и нервничал не меньше, чем Малфой.— Я проведу вас в Отдел Тайн, думаю, что вам у нас понравится... * * * Зал Пророчеств * * * Блэк замер в тени полок, накрывшись «пологом»— маскировкой Блэков. Рядом с ним стоял Люпин — старик Аластор приставил к Сириусу спокойного и уверенного в себе оборотня, чтобы тот сдерживал блэковские порывы ярости, заставив следовать придуманному плану. Когда речь шла о том, чтобы задержать кого-то из Ближнего Круга, сопровождающего Поттера, нельзя было полагаться на слепую удачу и напор. А уж если учитывать то, что здесь мог показаться сам Темный Лорд... Как ни странно Сириус совсем не чувствовал страха — только предвкушение схватки с сильным противником волновало его рваную душу. Это то, что заставляло его чувствовать жизнь во всех ее красках — после Азкабана осталось крайне мало вещей оказывающих на него такое яркое влияние. Разве что встречи с его щеночком...Гарри стал для него практически всем — единственное. что осталось от его лучшего друга, единственное живое существо способное хоть на время согреть его замерзшую душу. И он сделает все, чтобы вернуть его из плена. — Сириус,— шепнул Ремус, ласково прикоснувшись к его плечу ладонью. Вот еще один дорогой ему человек, ну, почти. Оборотень был его любовником еще со школьных времен, и если бы не его самокритичность и уверенность в том, что он недостоин любви анимага, то Люпин уже давно бы стал его официальным мужем.— Они приближаются. — Я жду,— лицо мужчины из семьи Блэк скривила полубезумная фамильная улыбка. В светлой полосе открывшейся двери показались трое. Первым шел Малфой — его высокую фигуру, опирающуюся на трость, Сириус не мог не узнать. Уж слишком часто он встречался с этим своим родственником — как в бальных залах мэнора, так и на поле боя. А вот двое других были ему совершенно незнакомы. Наверняка, иностранцы, из тех, кто присоединился к Лорду в самые последние годы — высокий мужчина и похожий на него мальчик, явно родственники. — Где же Гарри?— выдохнул анимаг, недоуменно переглядываясь с оборотнем. Ни один из присутствующих не был гриффиндорцем — вряд ли даже Лорд мог так великолепно подделать ауру и запах. Хотя чем Мордред не шутит... — Что произошло? — Это не Оборотное,— задумчиво протянул Ремус.— Может, какой комплексный ритуал... — Или это просто ловушка,— оскалился Блэк, сжимая в пальцах старую палочку — она когда-то принадлежала его дядюшке. Острое разочарование от того, что он не смог увидеть любимого крестника, вырвать его из лап Тьмы, всколыхнуло в душе волну удушающей ярости.— Этой Крысе нельзя было верить! Он заманивает нас в ловушку! — Из трех человек? Нет,— покачал головой Люпин, переводя взгляд с замершего у соседнего ряда Грюма на стоящих чуть поодаль двух авроров — высокого чернокожего мужчину и дочку Андромеды, Нимфодору Тонкс.— Они не смогут взять Пророчество без Гарри или Лорда, уж это-то Руквуд им точно сообщил. — И где же тогда он?! — Волдеморт был гением, возможно, он придумал что-то чрезвычайно хитрое,— пожал плечами оборотень, принюхиваясь к затхлому воздуху, приносящему запахи незнакомцев. В это время троица Пожирателей подошла к нужному ряду. Люциус коротко кивнул своему спутнику, крепко удерживающему младшего волшебника за плечо. Он медленно провел перед юношей палочкой, что-то еле слышно пробормотал и снял наложенные Чары. Сириус не выдержал, когда увидел, кто скрывается под личиной хорошенького мага. Около полки с пророчеством, прикрываемый Люциусом и его спутником стоял Гарри. Он испуганно смотрел на стражников, неуверенно оглядывая окружающее пространство, словно бы опасаясь запутанного лабиринта полок. Его щеночек смотрел из-за спины старших магов, а из-под изысканной, но на пару размеров большей мантии виднелись следы едва заживших синяков и ран. И Блэк с яростным рыком вырвался вперед, буквально отшвыривая в сторону Люпина, схватившего его за плечи, как только спали Чары. Его инстинкты буквально кричали о том, что он должен вырвать малыша из лап мучителей. — Гаррррри,— прорычал он, швыряя в Пожирателей пару далеко не светлых заклятий. Люциус резко ушел в сторону, вскидывая трость в контратаке, схватив Поттера за шкирку, а неизвестный Мародеру маг выставил щит, отливающий фиолетовой патиной. Он поглотил магию Блэка без следа, а после метнулся вперед, опрокидывая полки с Пророчествам прямо на команду Грюма. Аластор, словно бы предчувствуя опасность, ушел вперед, а Тонкс, споткнувшись на пустом месте, упала прямо перед упавшими полками, так что те упали на пол, не задев даже краешка ее одежд. А вот Кингсли (Сириус наконец-то вспомнил, как зовут чернокожего аврора, недавно вошедшего в Орден) повезло куда меньше — тяжелой полкой ему выбило плечо, и высокий мужчина со сдавленным стоном упал на пол, выронив палочку. Люпин, осознав, что их маскировка полностью провалилась, немедленно вступил в бой, стремясь подкрасться к Поттеру, зажатому Малфоем у дальней стены. Но Люциус, несмотря на то, что ввязался в бой с Сириусом, заметил оборотня, и в Ремуса понеслись сотни мелких серебряных иголок. Это заклинание, созданное еще в Средние века, служило именно для охоты на оборотней. Пусть столь мизерным количеством лунного металла не убить полузверя вне полнолуния, но весьма понизит его силы, увеличенные даже в человеческой форме. — Люциус,— протянул неизвестный, посылая в Аластора луч сине-черного проклятья. — Не потеряй мальчишку! Отвечаешь головой сына! Поттер понимал, что более удачного времени для побега уже не будет, а значит, он должен не прогадать. У него будет только один шанс — и если он провалится, то вряд ли вырвется из жесткой хватки Волдеморта. Если вообще переживет вспышку его ярости... Так что, когда тишину Зала Пророчеств прорезал крик Сириуса, Гарри понял, что его время пришло. Даже откинутый Малфоем в угол, он все равно наблюдал за схваткой, стараясь не пропустить лучшую возможность. Лорд, все еще оставаясь в личине испанского мага, ввязался в схватку сразу с тремя аврорами — Грюм и еще двое неизвестных Гарри магов, шквальным огнем не позволяли ему сделать лишних телодвижений, да и беловолосый маг тоже едва-едва справлялся с бешенным напором Сириуса и профессора Люпина. Лучше мига и не придумаешь — у него есть вполне реальный шанс добраться до крестного до того, как Лорд освободится от своей схватки, сковав его заклятиями. А там уж Сириус сможет его переправить в Хогвартс. По крайней мере, Гарри на это искренне надеялся. Он осмотрелся — оба темных мага были слишком заняты своими противниками, чтобы обращать внимание на него, и Поттер резко выбежал из-за спины Малфоя, кинулся вперед, активируя кольцо. Теплое золотистое сияние окутало его тело, создавая «доспех Шамаша». Это заклинание, вычитанное в шумерской книге, создавало тонкую пленку из света и воздуха, что, теоретически, не давало брачному комплекту призвать мальчика к Лорду. Его единственный шанс сбежать. Правда его сил хватит только на десять минут, но этого должно хватить на то, чтобы аппарировать прочь, к Хогвартсу, а там барьеры старой школы должны защитить его от древней магии. Гарри уже почти добрался до крестного, когда путь ему преградило бело-серебристое тело, от которого буквально дышало жаром. Он отшатнулся назад и почувствовал, как его тело задрожала в тенях магии. Поттер застонал от ужаса. Его план полностью провалился, потому что эта магия могла принадлежать только одному магу во всем мире. — Какой сссмешшшной малышшш... Сириус замер, когда тело неизвестного Пожирателя, стоящего у полки с Пророчеством, окутало черно-фиолетовое сияние истинно Черной магии. Оно было наполнено вечно движущимися телами огромных существ — змеиных, покрытых темной чешуей. И это было до отвратительного реально — сила этого неизвестного мага поражала, наследник семьи Блэков лишь три раза видел нечто подобное. Такая была у Дамблдора, Фламеля и...лорда Волдеморта. Черно-фиолетовые тела резко сжались... И затем — взрыв, лишивший его на время зрения. Когда Сириус снова смог видеть, то на месте невзрачного человека оказалось настоящее Чудовище. Серебристо-белый наг, покрытый крупными чешуйками с ярко выделенным черненным хребтом посередине, был воистину огромным. По краям внушительного хвоста шли костяные гребни, задевающие пол. Такие же выросты украшали руки нага и шли от висков на спину. Длинные, жесткие волосы существа падали на глаза и плечи. Полузмеиное-получеловеческое лицо с ярко-алыми глазами вызывало у мага дрожь ужаса, но не столько тем, что принадлежало практически исчезнувшему из мира созданию, сколько тем, кому оно принадлежало. Сириус прекрасно помнил его— лицо Лорда Волдеморта. Он замер. И от ужаса Блэк даже не сразу заметил, что тело его крестника обвивают змеи магии Темного лорда, истинного наследника Салазара Слизерина. Они буквально вонзались в его плоть, не давая мальчику двигаться — он словно застыл в патоке. Еще движение рук — и вокруг магов возник плотный черный туман, в котором буквально завязали бросаемые аврорами заклятья. В душе анимага медленно поднялась волна ярости на мага, отринувшего человеческий облик, ради призрачного миража власти: — Отпусти его, ты, чудовище,— крикнул он, пытаясь прорваться сквозь границу черного тумана, окружившего Люциуса, Лорда и Гарри. — Я,— прошипел Лорд.— Никогда не отпускаю то, что принадлежит мне, пес. А Гарри — мой, отныне и навеки. Голос мага звучал торжественно, жутко и зловеще. Поттер сильно задрожал, когда его плеч коснулись ледяные пальцы Волдеморта. Они и раньше заканчивались антрацитовыми когтями, но сейчас это были огромные, острые кинжалы, с легкостью распарывающие его нелепую одежду. Гарри, замерев в его руках, видел, как остановился, в ужасе скривив лицо, Сириус, но сам он не чувствовал ни тени страха — после встреч с Посланником, внешность Лорда-нага, знакомая ему по дневникам Ровены, уже не казалась ему такой устрашающей. Он был, по крайней мере, стабильным. Да и то сладостное опьянение темной магией, что окутывала фигуру Волдеморта, никуда не делось. Она, казалась, только стала сильнее в разгаре битвы, приобретая свежий аромат озона. Волдеморт наклонился над его плечом — пара тяжелых прядей упала на лицо Гарри, щекоча нежную кожу — и мальчик все так же как в Башне, застыл в ожидании. Запах змеиной кожи и крови ударил в ноздри парня, а на губах он почувствовал ее соленый привкус... Сила мага порабощала. Редкие заклятья, прорвавшиеся сквозь черную завесу и не отклоненные щитами Малфоя, просто отскакивали от чешуи нага. Поттер, боясь пошевелится в тисках острых кинжалов, вспомнил о том, что так же отлетали чары и от шкуры василиска в Тайной Комнате. Видимо, чешуя нага имела те же свойства. — Он мой, и смирись с этим, Блэк,— проговорил Волдеморт, тревожа дыханием волосы на затылке юноши. В голосе Волдеморта была опасность — и это заставляло мальчика дрожать. Но вовсе не от страха, а от странного предвкушения. Он не чувствовал ярости Лорда, предшествующей боли. Только уверенность в себе и легкую насмешку над окружающими. Что он задумал? Гарри, несмотря на ужасающую ситуацию, провал плана и ожидающий его после возвращения в Слизерин-мэнор кошмар, почувствовал странную радость от того, что гордый Лорд Волдеморт считает его своим, что тот, кто всегда хотел быть один, готов биться за то, чтобы неугомонный Поттер оставался рядом. Правда, Гарри понимал, что это попахивает дурной самоуверенностью, но лучше было думать так, чем ощущать себя особо ценным грузом, подлежащим уничтожению только при соблюдении определенных условий. Он, задумавшись, незаметно отклонился назад, чтобы еще больше ощутить обволакивающую мягкость чужой магии. — Он не принадлежит тебе, ничтожество,— прокричал Сириус, вырываясь из рук Люпина, очнувшегося от оцепенения и поспешившего удержать любимого от необдуманных поступков. — Ты ничего не знаешь, изгнанный из Рода,— снисходительно заявил Темный Лорд, обхватывая Гарри поперек груди. Что-то в движениях мага и в странной покорности крестника, насторожило Блэка. Нюх его внутреннего пса чувствовал, что не все так, как кажется...Почему-то магия его щеночка вырывалась из тела при приближении Волдеморта, но не как защита, а словно бы стараясь слиться с чужой. А в его глазах не было ни тени страха или отвращения, когда его тела касались когти нелюдя. Темный маг придвинулся еще ближе, поворачивая голову Гарри к себе. А затем Сириус жутко завыл, увидев, как тонкие губы монстра сминают приоткрытые губы мальчика.