Башня

* * * Дневники Ровены Рэйвенкло * * * Когда я впервые увидела его вторую форму, я была поражена. Длинное гибкое тело, покрытое серебряно-черными чешуйками, костяные гребни антрацитового цвета, ярко-алые глаза...Это был воистину совершенный хищник. Медленно прикасаясь к прохладной чешуе, скрывающей под собой жар, я смотрела на него, испуганного и ошарашенного внезапным превращением. Правда мой дражайший супруг искусно скрывал это под маской ярости и высокомерия. Кого он пытался обмануть, глупый маг? Я знаю его лучше всех во всем этом мире, знаю и люблю все его бесчисленные маски злобы и ненависти, лжи и недоверия... Разве я могла ошибиться в столь малом? — Как...как ты это сделала, женщина?! Эсссссашшшиа сссах!— выдохнул Салазар, под конец даже срываясь на парселтанг. Он буквально отшатнулся от моих рук, когда я попыталась обнять его плечи, покрытые щитками, подобными драконьей чешуе. Он не хотел бы, чтобы я видела его таким — мой милый даже прежнего своего лика слегка стыдился, что уж говорить об этом...чудовище. Признаться, в этой личине он и вправду был страшен. В его внешности не осталось ничего человеческого, даже пропорции, казалось, исказились... И только бумаге я могу доверить свои сомнения. Я не знаю, смогла бы я его принять, если бы в этом замке я встретила его уже таким. — Я не понимаю язык змей,— усмехаюсь я. Мои руки кажутся такими маленькими и беззащитными по сравнению с его огромными когтистыми лапами, что я даже теряюсь. Ни разу прежде я не чувствовала себя настолько слабой физически — ни в прошлом, ни даже несколько часов назад.— А так это зелье. Я давно догадалась, что ты что-то от меня скрываешь! Как нехорошо обманывать свою жену! Я засмеялась, нежно прикасаясь к его чешуйчатой щеке. Его руки подхватили меня и, усадив на свернувшийся кольцами хвост, взлохматили мою прическу. И если меня и пугала его внешность, то ощущение хрустальной вазы, которое иногда накатывало на меня в моменты его редкой нежности, захлестывало меня с головой, выбивая из головы все прежние сомнения и страхи. Мой милый змей...Как сладко быть единственным близким тебе человеком! Как сладко знать, что в твоем холодном сердце есть место только для тебя! Вряд ли кто-то сможет понять мое безумие... * * * Отдел Тайн, Зал Пророчеств * * * Гарри потерялся в чужой магии. Еще ни разу он не чувствовал такой силы, такого желания и страсти у этого мага. Даже в моменты самого жаркого секса, он не чувствовал такого накала чувств, как сейчас. Этот поцелуй не был особо страстным, глубоким, но в этом нежном касании губ было куда больше интимности, чем в любом другом самом интимном действе. Лорд словно бы говорил, что Гарри принадлежит ему — и для того, чтобы доказать это, не надо было ничего кроме легкого и невинного прикосновения, горячего, как клеймо. Большие ладони с черными когтями-кинжалами обхватывали его плечи крепко и надежно, не причиняя боли, а огромный серебристо-белый хвост держал его ноги. Даже когда Волдеморт отодвинулся от его лица и обратился к застывшему Сириусу, мальчик все еще не пришел в себя. Никогда прежде тот не был настолько нежен. И никогда прежде Гарри не чувствовал таких крепких цепей, привязывавших его к Темному лорду Волдеморту. — Теперь ты понимаешь, Блэк, что никогда не получишь его обратно? — УУУУУУбьюююю!— буквально взвыл Сириус, бросаясь вперед, уже не сдерживаемый оборотнем. Люпин и сам был ошарашен произошедшим — никто из них не предполагал, что Волдеморт может так использовать своего пленника, и теперь старался осмыслить это, как и Тонкс с Кингсли. Анимаг же мечтал попросту уничтожить, разорвать в клочья того, кто посмел обидеть его щеночка, его душу, его сына. — РРРазззорррву! Волдеморт на это только ухмыльнулся, откидывая Поттера в руки Люциуса, ошарашенного произошедшим не меньше орденцев. Он тоже не предполагал подобного — о Мерлин, Поттер же еще ребенок! Он ровесник Драко! Держа в руках дрожащего ребенка, он почувствовал странную дрожь и желание обнять несчастного юношу, ставшего заложником обстоятельств. Но тот, неожиданно, оказался очень спокойным, словно бы прикосновения Лорда были ему привычны и не вызывали отвращения. И это пугало куда больше, чем сам факт насилия его хозяина над ребенком. Люциус видел немало и более ужасных вещей, творимых его Лордом в прошлом. Но, Древние Боги, что же он сотворил с наглым и гордым Поттером за недолгое время плена? В это время Блэк уже прорвался к нагу, кидая в него режущее проклятье. Волдеморт даже не стал уворачиваться, уверенный, что его чешуя с легкостью отклонит заклинание анимага, но это оказалось не так. Он едва не взвыл от боли, когда черный луч буквально отсек от него целую чешуйку, открывая беззащитные мышцы. — Ссссешшшэээссс! Проклятье! Круцио!— взвыл Лорд, мгновенно зверея. Сириус резко отшатнулся от сияющего алого луча, буквально вибрирующего от силы, вложенного в проклятье боли. Он не видел ничего, даже последующие за ним лучи Секо, ничем не отклоненные, прошившие его плечи, Сириус просто несся вперед, игнорируя боль и текущую по рукам кровь. — Убью,— выдохнул он. — Попробуй, несчастный,— зло выдохнул Волдеморт, буквально чернея от ярости. Он ненавидел чувствовать свою уязвимость. И сейчас, когда его, опьяненного силой, так резко вернули на землю, Лорд буквально мечтал уничтожить опасность в лице полубезумного Блэка.— И сдохни! Авада Кедавра! Но шустрый анимаг увернулся и от этого. А вот Волдеморту опять не повезло — еще одна чешуйка отлетела от тела. Хорошо хоть, что заклятья остальных орденцев никак не влияли на него, да и Люциус, теперь крепко удерживая Поттера, неплохо отстреливался от Кингсли и Люпина, явно решивших идти на прорыв. Сириуса же поддерживали Грозный Глаз и на редкость бездарная розоволосая аврорша. Старик скоро понял, что сами заклинания не слишком вредят темному магу и сейчас швырялся в него предметами обстановки, что немного отвлекало его от схватки. Волдеморт не понимал, почему магические атаки Блэка не только преодолевали естественные барьеры его нового тела, но и наносили ощутимый вред, но терпеть это долго не собирался. И если расправиться с зарвавшейся шавкой немедленно было невозможно, то они должны немедленно уходить — Лорд не желал рисковать недавно обретенной жизнью. Сириус тем временем подобрался почти вплотную, только вот в горяче боя совершенно забыл о наличии у Темного Лорда лишней конечности. Тяжелый хвост нага отбросил мага назад, на все еще стоящие полки с пророчествами. Тот ударился настолько сильно, что полки упали назад, а рука изогнулась несколько раз — сквозь рваную одежду виднелись белые кости. — Сириус!— закричал Гарри, увидев, что его крестный лежит без движения, изогнувшись на сломанном стеллаже. Он пару раз дернулся в руках Малфоя, но ничего не смог поделать — темный маг, итак вызвавший неудовольствие хозяина, не хотел и во второй раз упустить важного пленника. Несколько полок, отлетевших от стеллажа, задели и Аластора Грюма — аврор даже выронил палочку и сейчас, обливаясь кровью, старался до нее дотянуться окровавленными пальцами, явно предчувствуя, что птички собираются улететь из западни. Люциус, ободренный успехом хозяина, резко откинул заклятьем Кингсли и выпустил град серебряных стрел в Люпина. Теперь, отступая в тень своего лорда, он закрывал тело мальчишки щитом. Мысленный приказ Волдеморта сообщил ему о том, что планируется отступление, а значит их дела здесь закончены. — Прощай, шавка,— кинул Лорд, активируя портал.— Ты никогда не сможешь забрать у меня Поттера. И поверь, я найду, чем развлечь его этой ночью... Аластор, наконец-то добравшийся до своей палочки, кинулся наперерез исчезающим магам, но наткнулся на только пустоту. — Мистер Грюм,— прикоснулся к его плечу раненый Кингсли. Он сильно хромал, подволакивая ногу, в которую угодило особо неприятное заклятье Малфоя. — Посмотрите. Среди хаоса Зала Пророчеств все еще было немало нетронутых сражениями стеллажей — и, как ни странно, одним из них был тот, на котором когда-то стояло нужное Лорду. Теперь же там было только пустое место. — Раздери его тьма!— заорал аврор, понимая, что полностью проиграл. Снова. Теперь же им оставалось только отыграть хотя бы часть проигранного.— Блэк! Сзади, поддерживаемый верным оборотнем, стоял Сириус, в бессильной злобе сжимающий кулаки. Его глаза были наполнены такой злобой и ненавистью, таким отчаянием и болью, что это пугало даже такого бывалого аврора, как Грозный Глаз. Он не видел, как сходят с ума Блэки, но анимаг, похоже, был необыкновенно близок к этой страшной черте, которую рано или поздно переступают все из их семейки. — Блэк,— повторил Аластор, пристально глядя на него. Даже его безумие могло принести пользу его войне. — Я даю тебе зеленый свет! Рот Сириуса исказила кривая щель улыбки. * * * Малфой-мэнор * * * Нарцисса медленно шла по темным коридорам мэнора, прикрывая рукой пламя свечи. Женщина любила живой огонь — в ее комнате всегда горели настоящие восковые свечи, медленно оплавляясь причудливыми потеками. Иногда леди Малфой даже думала, что именно так проявляется ее часть семейного безумия, но пока ее кровь не требует настоящих пожаров и убийств, все в порядке. Аккуратно приоткрыв бежевую дверь, Нарцисса Малфой вошла в спальню сына. Ее маленькое счастье спало, обняв шелковую подушку, и забавно всхрапывая во сне. Она, отставив свечу, присела на самый край кровати, взлохмачивая его пушистые волнистые пряди. Мало кто знает, что волосы у Драко были кудрявыми, блэковскими, и бешеное количество геля и лака, которым он заливал свою прическу было насущной необходимостью, а вовсе не данью моде. — Спи, моя радость, надеюсь, тебя избежит участь отца... Люциус не сказал, куда ушел сегодня, попросив не ждать к ужину, но умной волшебнице это и не надо было. Она итак знала, что кошмар прошлой войны вот-вот повториться, окрасив будни семьи в пасмурные тона неизвестности. Метка на руке ее супруга снова горела, а в серых глазах все чаще и чаще мелькало отчаяние. Лорд вернулся, а значит, их жизни снова станут разменными монетами в партии двух пауков. Правда Темный лорд относился к Люциусу теплее, чем к большинству своих последователей, но она отдавала отчет, что если это будет нужно для дела, тот без раздумий отправит его на смерть. Без сожалений. Она поднялась с кровати, взяла с пола свечу и отправилась к камину — ждать мужа с задания. Как и раньше. * * * Слизерин-мэнор * * * Волдеморт в ярости швырнул неудачно попавший под руку столик прямо в камин. Тот, расколовшийся на десятки частей, разворошил пламя, из которого посыпались сотни искр. Люциус, все еще прижимая к себе тело Поттера, смотрел на это, дрожа от ужаса. Он уже давно не видел Лорда в таком состоянии— с тех пор, как он мстил ему за бездействие и отречение. И ему совсем не нравилось это сравнение. На лице его застыло привычное спокойствие. — Эти ублюдки! Ссссеххес асс! Черная вспышка, сорвавшаяся с палочки, разнесла в прах бронзовый подсвечник и покрыла стену за ним слоем черного праха. Тело гигантского нага, который, казалось, заполнял собой все пространство комнаты, окуталось сиянием, и в помещении вновь появился человек. Ну, насколько слово «человек» подходит для мага, давно забывшего, что такое человечность. Его бежевая мантия уже алела от крови — судя по всему, заклятье Сириуса попало в живот и бедро, так как именно там виднелись красные пятна и жуткие прорехи. Мужчина сдавленно зашипел, прикасаясь к ранам. На белоснежных ладонях остались кровавые потеки. — Как ему удалось?— пробормотал он, ощущая уже не столько ярость, сколь бесконечное удивление. Не часто его противники были настолько опасны и сильны, что умудрялись ранить его даже в бытность человеком. И уж точно он не ожидал, что их ряды пополнит непутевый родственник Люциуса. — Пробить чешую василиска...Невероятно, не так ли, мой скользкий друг? Малфой вздрогнул, отпуская из рук Поттера, мгновенно переместившегося к стене. Судя по всему, у мальчишки был немалый опыт по нахождению вблизи разозленного Лорда, и сейчас он старался не привлекать к себе внимания. — Да, мой Лорд?— неуверенно выдохнул Люциус, склоняясь перед хозяином. — Ты спрашиваешь меня, Люциусссс?— Волдеморт был разозлен, но уже не так, как еще пару секунд назад. Судя по всему он уже успел выплеснуть ярость на мебели, а значит у мага появился шанс доползти домой в более-менее приличном состоянии и не испугать верную Нарциссу, которая, не смотря ни на что, он был уверен — ждет его в гостиной. Как раньше. — Нет, мой Лорд. Это и вправду невероятно. — Да уж. И так же невероятно, что ты посмел упустить Поттера, когда я тебя прямым текстом сказал, что ты отвечаешь за него головой! — Простите меня, мой Лорд. Люциус прекрасно понимал, что сейчас его сможет спасти только покорность. Не факт, конечно — в прошлом его хозяина раздражала как наглость, так и излишняя покорность. Следовало соблюдать определенное равновесие. Как давно он не играл так... Волдеморт усмехнулся. Малфой вздрогнул, невольно отступая. Он ненавидел эту улыбку, боялся ее до дрожи, так как никогда не знал, что она принесет — кнут или пряник, боль или награду. — Прочь, Люциус,— выдохнул Волдеморт, расстегивая окровавленную мантию.— Но не надейся, что на этом наш разговор закончен. Просто мне сейчас совсем не до тебя. — Спасибо, мой Лорд,— практически облегченно выдохнул маг, буквально падая на одно колено. Его мучения откладываются. А там, кто знает, не забудет ли маг о его промахе.— Я больше никогда не разочарую Вас. — Не обещай невозможного, Люциус,— скривился Волдеморт.— И не испытывай мое терпение — прочь! Или соскучился по моим Круцио? Только скажи, мне не сложно... — Извините, мой Лорд, прощайте, мой Лорд... Когда Малфой исчез из замка, воспользовавшись портключом, Волдеморт вновь восстановил щиты поместья, снятые для того, чтобы беловолосый маг мог без проблем вернуться домой. Затем, окончательно сняв мантию, он подошел к зеркалу. Гарри охватило странное чувство дежа-вю — когда-то он уже смотрел в него, только вот не сам, а глазами Лорда. Белоснежная рубашка и стального цвета брюки, разорванные режущим проклятьем, и промокшие от свежей крови, пугали. У Гарри в груди стало холодно. — Чертова шавка,— прошипел Волдеморт, отрывая присохшую ткань от раны. Она была на редкость жуткой, в ней просматривались не только рассеченные мышцы, но и ребра. Гарри даже вздрогнул, когда до него донесся запах крови. — И как ему удалось меня достать? Не подскажешь мне, Гарри, малыш? Поттер закусил губу. Он-то надеялся, что о нем благополучно забыли. — Я не знаю,— выдохнул он, выходя на свет. Гарри уже достаточно изучил своего похитителя, чтобы знать, что чем больше будет прятаться, тем страшнее будет гнев Лорда. Кто бы сказал ему еще несколько месяцев назад, что он, как верный Пожиратель Смерти, будет подстраиваться под характер Волдеморта, чтобы избежать наказания, дал бы в зубы, не задумываясь. А сейчас в этом не было ничего странного. Лорд посмотрел на парня поверх обнаженного плеча, слегка ухмыляясь. В том, что гриффиндорец попытается сбежать он не сомневался — даже месяцы в изоляции не смогли его сломать, так что этот шаг был на редкость предсказуем. Но вот то, что тот каким-то образом смог заблокировать артефакт, его удивило. — Боишься? Гарри вздрогнул. Волдеморт удовлетворенно хмыкнул, разваливаясь на кожаном диване. Он медленно разрезал брюки, открывая вторую рану, не менее страшную, чем на боку. Гарри, взглянув на Лорда, слегка покраснел — на мужчине остались только темные подштанники, которые практически ничего не скрывали. — На третьей полке баночка с голубой мазью,— выдохнул Лорд, кивая головой на стеллаж.— Бери ее и иди сюда. Поттер удивленно замер. — Быстро,— поторопил его темный маг, намекающе погладив палочку. Гарри тут же сорвался с места, спеша исполнить приказ. Судя по всему, Темный лорд был не так уж и зол, так что возможно его выходка и обойдется без последствий. Темно-коричневая глиняная плошка, накрытая белой тканью, была слегка теплой, и озябшие руки юноши согрелись от нее, принося с собой странное спокойствие. Гарри, повинуясь повелительному жесту мага, присел на мохнатый ковер и, зачерпнув голубой мази с золотистыми искрами, принялся накладывать ее на раны. Волдеморт прикрыл глаза, глядя на коленопреклоненного юношу, напряженного и испуганного. Он сам не знал, почему не стал наказывать как Люциуса, так и Гарри — что за странная сентиментальность нашла на него в этот день? Может его успокоило то, что на часть его вопросов он узнает ответы в ближайшие часы — в мантии уже лежало то самое Пророчество, с которого началась история его падения? Нет, он не станет даже раздумывать на эту тему— Волдеморт привык следовать за своими желаниями, а сейчас не желал их даже анализировать. Мягкие пальчики Поттера нежно прикасались к ранам. За окном поднималась луна. * * * Азкабан * * * -Мистер Грюм? Что вы здесь делаете? -Ты помнишь о своем Долге, Эйрен? Пришло время его отдавать...