HOLY SHIT!!!!!!!

На следующее утро Юнги было хуёво, да ещё как! В душе он обнаружил на ключице надпись аристократичным шрифтом с завиточками, но совсем не аристократичного содержания «Мог бы хотя бы воспользоваться смазкой!». Мало того, что его главный страх — непристойная пошлятина от истинного — сбылся, так ещё истинным оказался какой-то левый и шлюховатый пацан, которой даже не сопротивлялся, когда его трахали в туалете. НЕПРУХА ПРОДОЛЖАЕТСЯ, СУКА! Его не отпускало стойкое ощущение, что мозг, так активно вчера взрывавший танцполы внутри него самого, теперь определённо намерен слинять из его черепной коробке. В путешествие собрался, ага! Чемоданчик уже даже собрал и ручкой помахал, только вот беда — разжирел во время учёбы, так что у кого-то слишком узкие двери в голове. Иначе Юнги не мог объяснить эту чудовищную головную боль, которая не унялась даже после второй таблетки анальгина. Когда Мин показался в кухне, Намджун, сделав страшное лицо, поднял перед собой импровизированное крестное знамение, сооружённое на скорую руку из палочек, коими парень уплетал весьма аппетитное нечто. — Не ешь мои мозги, прошууу~! — дурашливо провыл он. — Мёртвым место среди мёртвых! Юнги лишь одарил его уничижительным взором — одним из коллекции — и молвил: — Не буду. Нечего там есть. Намджун притворно обиделся, надув щёки. — Кстати, восставший из мертвых, ты не забыл? — О чём? — мешки под глазами переместились на довольное и подозрительно счастливое лицо Намджуна. — Сегодня суббота. — Ну, надо же, какая неожиданность! — мрачно обрадовался Мин. — А что это значит? — деловито поднял палец Ким. — Что я смогу проваляться в постели весь день и не вставать до понедельника? — с надеждой спросил Юнги. — Неправильный ответ, студент. Это значит, что сегодня мы идём бухать к Хосоку. — НЕЕЕЕТ, СПАСИТЕ МЕНЯ ОТ ЭТОГО АЛКАША!!! ТЕБЕ ХОТЬ КОГДА-НИБУДЬ БЫВАЕТ ПЛОХО ПО УТРАМ?! СВОЛОЧЬ ТЫ ЭДАКАЯ!!! — Успокойся! — серьезно сказал Ким. — Это важно. Труп моментально перестал бушевать. — Повод? — У него позавчера кузен вернулся из Новой Зеландии. Приехал поступать на родину. Пак Чимин, кажется. Так что идём обмывать. Тем более, что поступает к нам в универ. — А можно как-нибудь без меня? — страдальчески протянул Юнги. Намджун молча скидал посуду в раковину. — Знаешь же, что нет. — Я тебя ненавижу! — Я тебя тоже люблю. Уже выходя из кухни, Ким вдруг бросил: — И да, у меня не бывает похмелья. — Вот же срань господня! — драматично проорал Юнги в пустоту комнаты.

####

У Хосока всегда пиздецки шумно. Не то чтобы людей было слишком много, просто сам хозяин (да и многие из приглашённых) орал так, что хоть берушами запасайся, хоть нет — не особо спасёт. Ребята вот уже привыкли, а малознакомые шарахались в испуге. Намджун с Джином восседали в обнимку, а Хосок и Юнги закидывались очередным коктейлем, жалуясь на холостяцкую одинокую жизнь. Вскоре Хосоку в какао-толк пришла смска, и он растворился в толпе. — Кстати, не хочешь посвятить меня в подробности? — Чего? — Юнги еле обернулся на вопрос Намджуна, выискивая в толпе Хосока с той задницей, ради которой его, полумертвого, вытащили из постельки. — Вчерашнего вечера. — Просто трахнул одного очаровашку в сортире. Какие тут подробности? Джин сморщил носик и, сославшись на то, что ему нужно отойти, по-быстрому ретировался в закат, не желая выслушивать «подробности» мужских разговоров. — Просто? Я когда тебя искать пошёл, там стоны и крики стояли на весь сортир. Ты его там часом не изнасиловал? — Почти. А ещё он оказался моим истинным. Намджун поперхнулся виски. — ТЫ СЕРЬЁЗНО?! — Абсолютно. Мин оттянул край футболки, демонстрируя надпись. — Ого, креативненько! — хихикнул Ким, но сник под убийственным взором. — А что ты ему оставил? Юнги вздохнул. — В том то и пиздец, что ничего. Я ж ни слова не проронил. — То есть, хочешь сказать, что фактически изнасиловал своего истинного в каком-то сортире, не сказав ни слова? Юнги обречённо мотнул головой. Он ожидал, что тот будет его ругать, но неожиданный взрыв хохота выбил его из колеи. — Ты… Ты настоящий идиот, Мин Юнги! Просто полный придурок! Даааа, так только ты мог так облажаться, лошарааа!!! — улюлюкал Намджун, дубася по коленке, визжа и похрюкивая. — Ага, очень смешно. — мрачно отозвался Мин. — Посоветовал бы лучше, что мне делать. Тот не успел ответить. К ним шёл Джин под руку с Хосоком, а позади них маячила тень. В такой темноте было сложно разглядеть, как выглядит этот третий. Троица, оживлённо беседуя, подошла к ним. — ПРОШУ ЛЮБИТЬ И ЖАЛОВАТЬ — МОЙ КУЗЕН — ПАК ЧИМИИИИИН~!!! — счастливо проорал Хо и впихнул вперёд того третьего. Юнги умер. Юнги совершенно точно умер, потому что в нашем мире не бывает таких совпадений. Перед ним стоял тот самый рыжий парень из клубного туалета. Только теперь его почему-то звали Чимином, и он каким-то тем же ебаным чудом, которым Юнги не сдал сессию, оказался братом его друга. Пиздец. Они смотрели друг другу прямо в глаза. — Святое дерьмо!!! — выпало изо рта Юнги шокированным шёпотом прежде, чем до него дошло, что он сделал. Чимин слышал. Чимин определённо слышал, потому что схватился за шею. И да, это его первые слова истинному. По сравнению с этим, Чимин одарил его просто ангельской фразой. Парни нервными взглядами следили за этими двоими, не соображая, что происходит. Намджун оказался сообразительней всех, не зря IQ 148. — Это и есть твой истинный?! Все теперь смотрели на Юнги. — Да. А потом всё смешалось в кучу — пьяный ор Хосока, дикий гогот Намджуна, бормотанье ничего не понимающего Джина. Громкая музыка отошла на второй план. Сейчас были только они двое. Шокированный Мин Юнги и этот блядский Пак чтоб его Чимин со своим невозможным снисходительным взглядом а-ля «я все равно победил». Юнги встал, пробормотал какие-то невнятные извинения и, схватив Чимина за руку, выбежал из дома на улицу.