***
За сутки с лишним Мартин, кажется, почти смирилась со своей беременностью. Кира старалась следить за подругой, чтобы та не натворила всяких дел. Настроение подруги менялось через каждые три минуты, и брюнетка еле сдерживалась, чтобы не поехать домой. Неужели с беременными так сложно? Лидия то заливалась смехом до слез от какой-то нелепой фразы, то ревела без всякой причины, отталкивая и посылая Юкимуру «в лес за грибами». Без конца ела всякую чушь и просила подругу поехать с ней за клубникой с красной икрой. — Боже, Лидия, успокойся, прошу тебя, — просила Кира, когда рыжеволосая пыталась съесть шоколадку за сто шагов, ходя по комнате туда-сюда. — Мне нечем заняться, — жуя, промямлила зеленоглазая. — Зачем ты это ешь? Тебя же тошнит. — Не знаю, просто хочу, — она пожала плечами. Брюнетка закатила глаза: — Я же предлагала тебе порисовать. Как же новые масляные краски, которые уже месяц лежат запакованные? — Просто рисовать скучно. — Вообще-то ты обещала нарисовать мой портрет. Со своим Стилински ты забыла обо всем. Лидия одарила подругу убийственным взглядом. Она злилась на своего парня. Он не отвечал на ее звонки и смс. У нее даже не было возможности рассказать ему свою новость о ребенке. Неужели он просто кинул ее беременную одну? — Казался таким зайкой, а на самом деле… — Лидс, надейся, что с ним все в порядке… — Все, съела, — оборвала ее рыжеволосая, кинув пустую обертку на журнальный столик. Брюнетка потерла лоб. Держаться было все труднее и труднее.***
Мисс Мартин открыла входную дверь, надеясь, что девочки не разнесли дом, и она сможет просто принять душ и пойти спать. За два дня командировки женщина жутко устала и хотела лишь отдохнуть. К счастью, дома было все прибрано, так, как будто она вышла за порог на пять минут. Ничего не изменилось. Женщина тихо прошла в гостиную, предварительно сняв жутко дорогие, но неудобные туфли. В доме было тихо, словно там никого и не было, но Натали знала, что сейчас слишком рано, поэтому ее дочь, скорее всего еще спит. Она оглядела комнату и заметила на тумбе под телевизором что-то странное. Чужое. Женщина подошла ближе и взяла полоску в руку. Она сразу поняла, что это. И то, что она это понимала, не могло не волновать сердце молодой женщины. Две полоски на тесте — это огромное препятствие на пути молодой девушки. — Лидия…-прошептала себе под нос Мартин, покачав головой. Признаться честно — не ожидала. Она никогда не ограничивала свободу дочери, но всегда знала, что Лидия ведет себя достойно. Вот такая новость разрушила ее представление о правильности своего воспитания. Натали пошла на второй этаж, а там завернула направо, где в дальнем углу находилась комната Мартин младшей. Она хотела серьезно поговорить об этом со своей дочерью, но, открыв дверь, она застала беспомощную рыжеволосую девушку, кутавшуюся в одеяло и плед. Она свернулась калачиком, обнимая подушку. — Моя девочка, — прошептала женщина, с нежностью и сожалением смотря на свою дочь. Закрыв дверь, она вышла и пошла по коридору по направлению к своей спальне за чистой одеждой. Она решила не будить ее, а поднять эту тему чуть позже.***
POV Lydia Я просыпаюсь от звонка будильника. Открываю глаза и приподнимаюсь, чувствуя жуткое нежелание идти в школу. Последнее время только так. Идти туда и знать, что не увижу там Стайлза — мука для меня. На автомате спускаю ноги с кровати и, встав, надеваю пушистые тапочки и выхожу из комнаты. Иду в душ, чувствуя себя нехорошо. Ну, последние дни только так. Умываюсь и принимаю душ. Теплые, даже слегка горячие капли стекают по моему телу, и я расслабляюсь. В такие моменты забываешь абсолютно все, мысли стекают вниз вместе с водой, смывая все накопившиеся переживания. Вдруг, неожиданно для самой себя, прикладываю ладони к плоскому животу. Меня посещает мысль о том, что там уже растет малыш. Неужели я правда стану мамой? Невероятно. Чувствую голод, поэтому скорее выключаю воду, вытираюсь полотенцем и, одевшись в легкую домашнюю одежду, выхожу из ванной и спускаюсь на кухню. Чувствую приятный запах. Видимо, мама решила приготовить завтрак. Готовила она не часто, хоть и умела это делать великолепно. Мама стояла у плиты ко мне спиной, но почему-то не напевала ничего под нос, как делала это обычно. Что-то не так. — Доброе утро, — слегка улыбаюсь уголками губ, подходя ближе. — Доброе, — сухо ответила она. Обычно она называет меня ласково, сейчас же как-то холодно. Точно что-то случилось. — Мам, что-то случилось на работе? — закусываю губу, ожидая ответа. — Нет. Достань сок из холодильника, сейчас будем завтракать. — Хорошо… Не хочет делиться. Ну и ладно. Странная она какая-то. Достаю апельсиновый сок, как она и просила, и разливаю по стаканам. Мама выкладывает омлет с зеленью по тарелкам и перекладывает все на стол. Молча садится. По лицу вижу, что она задумчива. — Лидс, ничего не хочешь мне сказать? — как бы невзначай спрашивает она, вилкой ковыряя в тарелке. — Да нет, — вру я, опуская глаза в свою тарелку. Беру вилку и пихаю омлет в рот, чтобы скрыть напряжение. — Да? А вот про это, не? — она достает из кармана фартука мой тест, на котором две заветные полоски. — Черт, — протягиваю я, закрывая лицо руками. Она ничего не говорит, ждет. А что я могу сказать? Я готова расплакаться у нее на плече, но не готова была что-либо объяснять, ведь сама еще ничего не понимала.***
— Так она все знает? — спросила Юкимура, когда они вдвоем ехали в ее машине к дому Мартин. — Угу, — уклончиво отвечаю, смотря в окно. — И что сказала? — Сказала, что мы молодцы, — поджимая губы, говорит рыжеволосая. — Так и есть, — Кира тихо усмехнулась, выворачивая руль. — Так, а что с ребенком делать собираешься? — через какое-то время вновь интересуется брюнетка. — Не знаю. Сначала мне нужно поговорить со Стайлзом. — Что, так и не ответил? — Неа. Лидия поникла окончательно. Что с ним? Почему он не отвечает ей и не звонит сам? Мартин готова первым рейсом лететь в Нью-Йорк, чтобы узнать правду. Оставшееся время девушки молчали. И только когда Юкимура остановилась у обочины напротив дома Мартин, решила сказать подруге, что думает по поводу этой ситуации: — Лидс, если ты хочешь оставить ребенка — оставляй. Мы не бросим тебя и всегда поможем, ты же знаешь. А Стилински… да бог с ним! Если решил вот так бросить тебя, так значит он просто трус, понятно? Мы все рядом с тобой и поддержим любое твое решение. — Я знаю, бельчонок, спасибо. Правда, я сама еще не знаю, что буду делать, — Мартин смотрела на подругу с абсолютно серьезным выражением лица. Она понимала, что от ее решения будет зависеть жизнь ребенка. Они попрощались, и Лидия пошла домой. Ноги устали от каблуков, мозги устали от школы. Как же хотелось, чтобы поскорее наступило лето, грядущие экзамены просто пугали. Тихо открыв дверь, рыжеволосая вошла в дом и сняла ботильоны. Все, вроде бы, было нормально, но вдруг она услышала голос матери, говорящей, по-видимому, с кем-то по телефону. Звук доходил от гостиной, и девушка на носочках тихо подкралась к ближайшей к комнате стене. Нет, обычно Лидия не подслушивала чужие разговоры, просто тон мамы ее насторожил. Подойдя ближе, она убедилась в своих мыслях — Натали нежно с кем-то беседовала, сидя на диване и закинув ногу на ногу. Было ясно, что говорила она с мужчиной. Только вот с кем? Мартин не стала дожидаться, пока они закончат разговор, а вошла в гостиную, заставив Мартин старшую быстро сбросить вызов и принять непринужденный вид. — Милая, ты уже пришла? Как в школе? Рыжеволосая удивленно приподняла брови. Неужели Натали думала, что сможет что-то скрыть от собственной дочери? Вряд ли. — Кто это? С кем ты говорила? — прямо спрашивает девушка, облокачиваясь об стенку арки. — В смысле? Роль дурочки ей не идет. — Мам, — протянула Лидия. — Ну хорошо- хорошо. Давно пора было тебе рассказать…***
Уже вечером рыжеволосая сидела в своей комнате за уроками, попутно переписываясь с Кирой в Фейсбуке. К счастью девушки, Юкимура больше не затрагивала темы положения Лидии и старалась говорить на какие-то обыденные темы. Ее немного волновала Эрика, которая не пришла сегодня в школу, а когда брюнетка пыталась ей позвонить, не ответила ни на один звонок. Киру всегда чувствовала тревогу, если что-то не идет как обычно. В последнее время Рейес была «помята», неразговорчива и задумчива. Подруги стали волноваться, и Лидия сама решила ей позвонить. Звонок — автоответчик. Звонок — автоответчик. Что ж такое? Почему блондинка не брала трубку? Эрика была непростой девушкой. За маской циничной стервы тоже, как в ситуации с Лидией, скрывался другой человек. Ранимая девушка, у которой были проблемы в семье. Замкнутая, забитая, боявшаяся всех и вся — такой она была раньше, до того, как стала дружить с Кирой и Лидией. Она смогла подняться, дать отпор тем, кто ее мучал. Ну, может быть почти всем… Так или иначе, та девушка, которую они знали, была открытой и хорошей. Она не сломалась в своей ситуации, но и никому, кроме подруг, не показывала, что творилось у нее в жизни. А то, что творилось на самом деле — повергало людей в шок. Мартин проголодалась и решила спуститься на кухню. Достав из холодильника запеканку, девушка отрезала кусочек и отправила в микроволновку. Пока она ждала, сидела в телефоне, проверяя почту. Только она перенесла тарелку на стол, мобильный зазвонил, а на экране высветилось имя Рейес. Девушка быстро ответила, но в телефоне она услышала только: — Лидия, Лидия, боже, снова… — плакала блондинка, а затем Мартин услышала вскрик, и вызов отключился. — Черт возьми, — рыжеволосая, в чем была, подбежала к двери, всунула ноги в ботинки и накинула на плечи пальто, а затем выбежала из дома, наспех закрыв дверь. Уже едя в машине к дому Эрики, девушка звонила Юкимуре и просила приехать. Все повторялось. Снова и снова. И подруги не знали, как могли помочь. Лидия приехала к дому подруги первой. Входная дверь оказалась заперта, поэтому она трясущимися от волнения руками открыла ее и вошла внутрь. Было тихо, и Мартин знала, почему. Зеленоглазая побежала в другую сторону дома, где был подвал. Распахнув дверь, девушка вбежала внутрь и увидела свою подругу, у которой рот был заклеен изолентой. Она сидела в самом углу, а возле длинного стола, что был у стены, стоял высокий мужчина крупного телосложения. Это был Родж — отчим Эрики. Мать девушки много работала, чтобы обеспечивать семью, поэтому «воспитанием» занимался он. Родж поселился в их доме, когда девочке было восемь. С тех пор, ее жизнь превратилась в кошмар. Издевательства, побои, а после — насилие, и не только моральное, но и физическое. Подругам пришлось долго работать, чтобы помочь Эрике снова встать на ноги. Рейес стала придерживаться правила «Не хочешь тонуть — топи». Этим она и занималась со всеми теми, кто когда-либо ее обижал. Размазаны по стенке от унижения, они молили о том, чтобы их оставили в покое и, порой, блондинка оставляла своих жертв. На глаза рыжеволосой попалась коробка с инструментами. Напуганная, но уже немного привыкшая девушка, взяла тяжелую коробку и с силой ударила стоящего спиной мужчину по голове. Тот сразу упал на пол, потеряв сознание. Он, как всегда, был пьян. Забитая в угол блондинка скулила от боли и унижения — он сделал это снова. Раз за разом. Мартин подбежала к подруге и аккуратно сняла полоску изоленты с ее рта. Она присела перед ней на колени и прижала блондинку к себе, пытаясь успокоить ее объятиями и словами. Через какое-то время наконец приехала Кира. Она громко сбежала по лестнице вниз и, кое-как разглядев что-то в темноте, подбежала к подругам и упала рядом. Эрика все еще плакала, громко всхлипывала и никак не могла успокоится. — Поедем ко мне, хорошо? — прошептала Юкимура, поглаживая блондинку по плечу. Та судорожно закивала и с помощью подруг встала и поплелась к выходу из дома. Выйдя в свет, они заметили на теле и лице девушки синяки и ссадины, а глаза были жутко красными от слез. Господи, каждый раз, когда они вытаскивали ее из всего этого дерьма, они каждый раз умирали сами. Проблема заключалась в том, что Эрике еще не было восемнадцати. Она не могла жить самостоятельно. Вернее, могла, и когда только пыталась, отчим вызывал копов, и девушке пришлось возвращаться домой. Уже в машине брюнетки, когда та ехала к своему дому, Лидия с Эрикой сидели на заднем сидении. Положив голову рыжеволосой на колени, Рейес закрыла глаза, продолжая дрожать и всхлипывать. Зеленоглазая откинулась на сиденье и продолжала гладить блондинку по голове и спине. Еще один чертов день. В жизни Лидии и Эрики пошла черная полоса.