The Treaty(Договор)

Следующие два дня доктор мог бы нормально спать, не боясь прихода Хайда, но он ничего не помнил из их разговора во сне: проснувшись с жуткой болью ниже поясницы и вспомнив только кровавые глаза Эдварда Хайда, доктор решил, что он просто заработался и ему приснился бессмысленный кошмар об их связи. Первый день Джекил не спал, как обычно корпя над формулой. К счастью, на второй день он смог спокойно вздермнуть, отключившись от усталости, хоть и не понимал причину исчезновения Эдварда. Жизнь Генри Джекила не изменилась: бессонные ночи в лаборатории, бесчисленные проклятья в сторону Хайда, отшельничество и раздумья о предстоящей ему свадьбе с любимой женщиной Эммой. Единственный примечательный случай: когда доктор приготовил предполагаемое противоядие, снял свой пиджак и кинул его в сторону, из нагрудного кармана выпал платок. Джекил, подняв его, обнаружил под любимым платком живой, не засушенный цветок с алыми лепестками: — Откуда он у меня? Что это за вид? — Генри пытался дать какой-то ответ на этот вопрос, но потом увлёкся испытанием нового эликсира, добавив из своей вены немного крови (для этого, собственно, и был снят пиджак). Результат был не лучше предыдущих и, полностью разочарованный в своих способностях, он лёг в кровать, не беспокоясь об Эдварде. А Хайд, тем временем, подумал, что Джекил может вспомнить что-то о той ночи, если ему приснится их разговор. Поэтому каждый раз, когда Генри засыпал, Эдвард приходил к нему, воссоздавал их диалог до мельчайших подробностей и дрожащим голосом повторял: — Ты должен помнить что-то из этого, Джекил. Зацепись за любую деталь! К сожалению, все попытки Хайда были бесполезны, потому что Генри не помнил вообще ничего кроме чувства недавней связи и кроваво-алых глаз своего, ≪мучителя≫. Джекил не страдал от отсутствия знаний о той ночи, хотя, если бы он только вспомнил, доктор мог договориться с Эдвардом и всё было бы хорошо. Хайд же сходил с ума от слишком сладких, дорогих сердцу воспоминаний. Как же горько осознавать, что момент, когда тебя в первый и в последний раз полюбили и приняли, уже прошёл. Второго шанса не будет. Эдвард терпел, старался всеми возможными путями достучаться до Генри, встретил его во сне в том же лесу. Только в этот раз Джекил отказался от предложения, назвав Хайда эгоистичным и хитрым исчадием ада, которое не сравнится с людьми. Вот тут терпение Эдварда треснуло, оставив болезненный шрам на сердце. Теперь Хайд снова будет ценить только свою жизнь и разрушит всё, что ценно Джекилу. И тут началось: убийства ещё нескольких важных государственных лиц, подлое убийство Люси, у которой Эдвард пытался найти ту же теплоту, какую Генри подарил ему в ту ночь. Но это была лишь актёрская игра, всем своим нутром девушка ненавидела Хайда. А вершиной Айсберга, из-за которого начал тонуть корабль под названием ≪Жизнь доктора Генри Джекила», стало превращение доктора в Эдварда Хайда на собственном бракосочетании. Эдварда охватил гнев, он решил убить всех, присутствующих здесь, но главная цель-невеста Генри. Она может стать главной преградой между Джекилом и Хайдом, поэтому её нужно уничтожить в первую очередь. Он поволок её по лестнице, планируя жестокое и извращённое убийство. Но когда Эмма схватила любимого за руку, смотря на него с такой же любовью и преданностью, как когда-то Эдвард смотрел на Генри, его сердце дрогнуло и он отступил. Хайд собирался окончательно сдаться, навещая Джекила лишь во сне и бережно храня в памяти ту ночь. Вдруг доктор, посчитав, что он больше не выдержит этой пытки и, отбежав на некоторое расстояние, достал пистолет. Дальше всё было как в тумане: плач любимой девушки, шёпот толпы и крики Хайда в голове. Эдвард любил и жизнь, и Генри, поэтому он из последних сил боролся за то, чтобы не лишиться этих бесценных сердцу и душе вещей: — Стой! Всё можно исправить! Прошу тебя, Джекил! -На секунду Хайду снова удалось овладеть телом Генри, ему хватило этого мгновения, чтобы откинуть пистолет в сторону. Тот с глухим стуком упал на пол перед охваченными ужасом людьми. Неожиданно, Джекил закричал своему другу, адвокату Джону Аттерсону, чтобы тот застрелил Генри, окончательно избавив мир от Хайда. Выстрел пронзил не столько голову Джекила, сколько его разум: весь их разговор с Эдвардом, любовные отношения и тот договор всплыли у Генри перед глазами. Джекил слышал только истошный вопль Эдварда Хайда и его охрипший голос: — Что ты наделал?.. Последние осознанные слова Генри были сотканы из отчаяния, боли и жажды всё исправить, которая отравлялась чувством абсолютной беспомощности. Он произнёс речь в голове, зная, что любовник услышит: — Как я мог всё это забыть… Прости меня, Хайд, я должен был всё изменить…- Осталось лишь вспомнить об отце и покинуть тело.— Прости, отец… Я пытался…-Тяжёлые веки Генри Джекила закрылись навсегда, подарив ему долгожданный и заслуженный покой. В растёкшийся луже крови рядом с телом доктора лежал красный цветок, источающий особый, дурманящий рассудок аромат.