До того, как кончится война

– Если хочешь прыгать, могу посоветовать местечко получше. И тут она едва не умерла. Нет, без шуток, она действительно едва не умерла, и вовсе не от испуга: просто, как оказалось, дурацкие перила на чертовом мосту были слеплены из того же низкосортного дерьма, что и вся эта пропащая колония, а попытка отбросить заговорившего с ней идиота биотическим зарядом чуть было не столкнула в серную пропасть ее саму. Удержаться удалось лишь чудом, спасибо низкой гравитации и экспресс-тренировкам чувства равновесия, после чего несостоявшаяся не-самоубийца почти с ненавистью уставилась на какого-то чокнутого старика, с интересом наблюдавшего за ее пируэтами. – О как, – прохрипело это ходячее ископаемое, лупясь на нее всеми четырьмя глазами, – Не упала. Что, подсказать тебе, куда лучше с этим пойти-то? «Убью его», – мысль была короткой, злобной и удивительно привычной – случайные свидетели ей на хрен не сдались, а такого старого пердуна и искать-то никто не будет, просто спишут на спонтанный выброс газов и освободят место в бараках. Даже биотику использовать не обязательно – шаг, захват, удар под колено, перекинуть через плечо и, по желанию, махнуть на прощание ручкой. После победы над тем лютым кроганом, с которым они не поделили место на транспортном суденышке – чихнуть, кажется, и то будет сложнее. – Да это недалеко, – как не замечая крайне опасного выражения лица собеседницы, батарианец продолжал самозабвенно квакать, – Даже передумать не успеешь. Отсюда прямиком по главной, на втором повороте налево, а там увидишь старую радиовышку. Райончик не особо многолюдный, но вид сверху открывается потрясающий, да и искать твой, э-э, труп будет гораздо проще. Может, еще записку оставишь? Не знаю там… любила, но не дал? Продула все наследство в карты? Мне двадцать лет, а жизнь – дерьмо? Старик, мне меньше года от роду. И жизнь моя – дерьмовее не бывает, но с чего ты вообще взял, что я хочу само… – О, кстати, девонька – тебя как зовут-то? …и вот этой единственной фразой он просто вынес ей мозги. Напрочь. После всех разговоров Брукс о «как оригинал, только лучше». После каждого альянсовского плаката, с которого на нее будто бы пялилось ее собственное лицо. После того гребаного случая, когда пришлось разыграть целую комедию при входе на Цитадель – и стоявший там турианец горячо извинился за свою барахлящую технику, пообещав этим же вечером вызвать техника и заставить его разобраться со всеми неполадками!.. После этой кожи. Этих волос. Этих глаз. Может, она еще не до конца срослась с маской идеального профессионализма, или ей не хватает какой-нибудь татуировки с молотильщиком на заднице, но, мать ее инкубатор, каким образом она должна быть Шепард, если даже какой-то вонючий шахтеришка с никому не нужного астероида ее не признал?! Вдох. Выдох. Стандартное упражнение для биотиков. Брукс научила. Помогало расслабиться и не разнести очередную забегаловку, или корабль, или космическую станцию ко всем чертям. Вдох-выдох, твою мать. – Старик, – вышло хрипло, но вот, судя по одеревеневшим мышцам, выражение лица у нее сейчас было тютелька в тютельку такое же, как у Шепард, когда она разговаривала с каким-нибудь докучливым журналистом, – ты меня и правда не узнаешь? – А что, ты какая-то важная шишка? – черные глаза поочередно моргнули, но ожидаемого узнавания она на его хрящевой морде не углядела. Как, впрочем, и хоть малейшего уважения, – Небось, своя банда уже? Ага, так и думал. Ну, признавайся, как назвала – «Свирепые молотильщики»? «Кровавый беспредел»? – Э-э… – А-а, «Адский десант», да? Неплохое название, но, прими мой совет, лучше бы сменить: на моей памяти таких «десантников» было аж шесть, и все не слишком хорошо закончили. Один вот, кстати, с этого самого моста в пропасть и навернулся. Ему, конечно, малость помогли, но кому какая разница? – Старик… – Что, помочь тебе придумать что покруче? Выбить потом на надгробии? Как тебе «Джоан из «Кхар'шанских угрей»»? Или «Джейн из «Чокнутых рыбопсов»»? Понятия не имею, как тебя зовут, но ты же человек, наверняка в твоем имени есть «Дж»?.. А потом она засмеялась. Впервые за… хренову тучу времени. Заплакала. Заскулила. Жалко и болезненно, как промокший щенок – но, как ни странно, и после этого позорного зрелища болтливый старик не отправился в пропасть со сломанной шеей, но, будто в издевку, бодро помахал ей на прощание с противоположной стороны моста. У нее мелькнула-таки мысль послать ему вдогонку заряд. Она вспомнила свое «новое имя». И неуклюже махнула ему в ответ. Джессика из «Сукиных детей»? «Цербер» соврать не даст, суки они еще те, так почему бы и нет?.. А почти полгода спустя, готовясь отправиться в архивы Цитадели на встречу со своим бесподобным оригиналом, она на мгновение вспомнила этого придурковатого старика в истрепанном шахтерском комбинезоне, что когда-то заставил ее засмеяться. И подумала, что, если дело выгорит и «Нормандия» окажется в ее руках… черт, а почему бы и нет? Джессика Шепард из «Сукиных детей». Гребаная королева всех наемников Галактики. Ей нравилось, как это звучит.