На заре огня.

             Ни свет ни заря, а наш заботливый и уставший Григорий Сергеевич возвращается с ночной смены к своей пленнице. Каждый день он приходит к ней с добром, что противоестественно для такой личности, но всякий раз Лилия пугается его как саму смерть. Может, дело в отсутствии глаз? Или её пугают его чёрные, кровавые лапы?.. Он не понимает, что делает не так, и почему он вообще всё это делает — тоже. Он начал осознавать, как ему с ней хорошо, ему нравиться тепло, исходящее от Светлой. Он не понимает, как раньше жил без этого и как проживёт без неё, а ведь этот момент всё же когда-нибудь, да настанет — она уйдёт или когда-то всё равно умрёт собственной смертью. От этих рассуждений демону приходили в голову мысли о том, что даже если он разорвёт свою плоть даже если будет истекать кровью, раны вскоре зарастут, и умереть он не сможет, как бы не старался… И тогда он останется совсем один, он знает, что всё равно она его никогда не полюбит, ведь он может приносить только боль и смерть, а она — такая ласковая, чистая… Именно это и манило его к ней. Раньше, может быть, тот и убил бы её без раздумий, сейчас же — оберегает от других. И сейчас, в этот миг, демон вспомнил о её крыле — оно же поранено, а еще — об одной лесной старушке, которая способна излечить даже отрубленную голову. Григорий был знаком с этим безглавым всадником — нормальный такой мужик.       В «комнате», если так можно её назвать, со скрипом отворилась дверь, в которую беспардонно вошёл Григорий Сергеевич. Увидел мирно спящую Лилию и в его голове промелькнула нежная мысль: «Как же прекрасна спящая ангела…»       По комнате разнесся оглушительным эхом звук от хлыста, а на стене остался порезом след крови. Лилия резко подскочила, но потом вновь упала на каменный пол в шоке, оглядываясь по сторонам. И, поняв, что это был не конец света, а очередной «прикол» Григория, набросилась на него с криками:       — Ты что, сдурел, старый?!       Тот от удивления и возмущения выкрикнул:       — Что-о-о?! Мы же ровесники с тобой!       — Так почему тогда ты требуешь называть тебя по имени-очеству? — встала в вопросительной позе Лилия, уперев руки в бока.       — Я просто прошу уважения. И вообще, я пришёл отвести тебя к одной ведьме, которая лечит всё, что угодно, так что на, — он протянул ей мешочек с чем-то, — покрась в это свои крылья, чтобы я смог вывести тебя из Ада.       У Лилии это вызвало некое беспокойство и недоверие. Всё же, для чего ему нужно делать подобное? Хотя… Может, он и правда хочет помочь, вдруг он добрый? И девушка приняла мешочек в свои холодные руки.       Эта пыль была похожа на сажу, и крылья от неё стали чернее некуда. Когда девушка оглядела свои крылья, ставшие темно-чёрными, только и успела подумать: «Надеюсь, это отмывается…».       После нескольких часов пути в гору, показавшихся Лилии вечностью, начался виднеться просвет через дым, который испускала сама каменная, потрескавшаяся земля. От усталости Лилию клонило в сон, абсолютно непривыкшие к ходьбе ноги уже не могли сделать и шагу.       И, увидев зелёный лес уже не так далеко, она сама не знала, что настолько будет рада увиденному! Прекрасные, зелёные деревья, золотой свет солнца и пение птиц! О чём можно ещё мечтать? Ах, точно, о свободе. Забыла. Но всё же приятно ощущать под своими ногами вновь эту траву… В размышлениях девушка и не заметила, как они уже подошли к низенькому домику. Старенькая избушка стояла посреди леса, между старых раскидистых ясенец, а рядом с ней хлопотала такая же низенькая и старенькая как избушка бабушка — она нагибалаясь, собирала с растеленные, засушенные растения и коренья, которые лежали и сохли на солнце. Григорий подошёл ближе к ней и произнёс:       — Тёть Моть, вылечи раненого на службе.       Бабушка, которая нас до этого не замечала, поднялась и, прищюрив глаза, вскрикнула, прижав в страхе к себе растения:       — Ой-ё! Гриша! Что с тобой случилось, кто это тебя так?!       — Ничего баб Мань, всё в порядке, мне, точнее ей, Лилии, — он указал за спину на разглядывающую узор дома девушку, — нужна лечебная помощь, крыло подлатать.       — Что ж, заходи, Лилия.       Светлая очнулась от раздумий и в спешке решила зайти по добровольному предложению. Как только дверь за ней закрылась, бабушка повернулась к Григорию Сергеевичу:       — А ты, — обратилась она к нему, — спрячь свои глаза, а то светлую запугал совсем… Сейчас должен ещё один прийти, не пугай и его.       И ушла за Лилией.       Григория уже не удивляет то, что бабка сразу узнаёт — светлый человек или тёмный, даже если его крылья покрашены, даже если их вообще нет.       — Так, милочка, давай сначала крылья отмоем твои… Что? Почему они не отмываются?! Ах, этот опять начудил!.. — бабушка неестественно для своего возраста вылетела из избы и начала кричать:       — Изверг, ты чем крылья мазал?       — Пеплом грешников, а что? — в истинном удивлении ответил демон.       — Ты сдурел?! Он же не отмывается! Теперь Светлой ходить из-за тебя с чёрными крыльями всю жизнь!       И тогда Григорий осознал, какую он ошибку совершил. Он отстранился от стены дома и повернулся лицом к окну, где сидела спиной к нему Лилия… Жаль, он не видит ее лица, но уверен, что она его ненавидит, и теперь он боится… Чего он боится? Он же Демон. Лилия смотрела с досадой, конечно, жалко, что крылья такими останутся, даже очень, но зла она не держала, ведь Григорий не хотел… Ведь так?.. В тот момент подошёл тот самый, ещё один обещанный клиент на лечение.       Старушка молча провела новоприбывшего в свой кров и повторилась уже холодным и твёрдым тоном:       — Глаза спрячь, — и захлопнула дверь. — Что же у тебя на этот раз? — спросила бабушка своего постоянного пациента.       — Здравствуйте. Нога, опять та же… О! — удивился раненый. — Привет! Ты же посол света? А что с твоими крыльями?..        — Привет… — еле заметно улыбнулась Лилия полководцу светлого лагеря. Бернард улыбнулся ей в ответ.       — Хочешь домой?.. — спросил он её с добротой и мягкостью в голосе.       Лилия обрадовалась. Неужели она вернётся домой?! Да, да! Она хочет этого! Лилия радостно закивала. Полководцу нравилось больше, когда она рада, и он попросил подождать, пока его ногу вылечат. Самой Лилии крыло было весьма трудно вылечить, оно почти отмерло, и бабушка перевязала его, обработала рану и сказала, что оно может и зарасти, хотя процент на это мал.