Разный человек

Изменяется даже бог, мир исполнен сплошных измен… *

сентябрь 1973       — Осторожнее, милый.       Мама всегда его любила — это можно было понять по заботливому взгляду больших светлых глаз, по ее желанию всегда ему помочь, что-то поднести, чем-то порадовать. И Барти привык к этому — он не представлял жизнь в школе в полном одиночестве. Да, там будут его знакомые и все говорили, что декан всегда поможет… Но это не то. Мальчику было страшно, он даже проплакал половину этой ночи, пока Морфей не увел его в свое царство. Сейчас, стоя на платформе в окружении сотен снующих и издающих невообразимый шум волшебников, перед поездом, который надолго увезет его далеко от дома и матери, ему было страшно, как никогда.       Но он не имел права выдать свой страх. Не из-за мамы — она бы его поняла, она и сейчас понимает, поэтому так крепко и в то же время нежно держит его за руку. Из-за отца — он все-таки нашел время в своем плотном графике, чтобы прийти с сыном, и теперь стоял рядом, разговаривая еще с каким-то министерским чиновником, но Барти знал, что отец иногда смотрит на него. И мальчик боялся уловить в этом бесчувственном, вечно оценивающем взгляде разочарование.       Проходящая мимо волшебница остановилась поговорить с его родителями, и двум мальчишкам, которые рвались к поезду, пришлось остановиться тоже. Высокая, с черными волосами в высокой прическе и тяжелым взглядом, Вальбурга Блэк могла напугать не только маленького Барти, но и любого здравомыслящего человека в магическом сообществе. К счастью мальчика, она была занята исключительно беседой со взрослыми и не обращала на него внимания. А с ее сыновьями он, кажется, был знаком.       — Барти Крауч. Младший.       Когда тебя зовут, как твоего влиятельного отца, нужно соответствовать. Поэтому Барти всегда чувствовал себя неловко и не любил представляться. Чтобы отвлечь собеседников от мыслей, насколько неуверенным получилось его приветствие, младший Крауч добавил:       — Я ваш кузен, четвероюродный.       Старший мальчик, проведя рукой по отрастающим волосам, только рассмеялся и развел руками, жестом охватывая всю толпу на перроне.       — Парень, мы Блэки, наша кровь течет в каждом втором. Нашел, чем хвастаться.       Миссис Блэк явно привычным движением хлопнула его по плечу тяжелым на вид веером, но не успела прочитать нотацию о несносном поведении, потому что Сириус выхватил свой чемодан у домового и скрылся в толпе, все так же смеясь и крикнув на прощание, что спешит к друзьям. Его мать покраснела от сдерживаемой злости, брат побледнел, а смущенный до потемневших веснушек Барти думал о том, что уж он-то настолько родителей не разочарует.       Хогвартс-Экспресс загудел, призывая пассажиров поторапливаться. Хотелось еще крепче взять мать за руку и остаться в Лондоне. Но Барти собрался, поцеловал в щеку маму, пожал руку отцу, попрощался с миссис Блэк и последовал за Регулусом к поезду. Младший Блэк не выражал восторга по этому поводу, как и недовольства, он вообще ничего не выражал. Эдакий вежливый и послушный сын, Краучу он казался идеальным примером.       В купе Барти размышлял. По сути, все было не так уж и плохо — он даже накупил сладостей и весьма неплохо прижился к компании других мальчишек, к которым его привел Регулус. Главный вопрос, который мучил мальчика всю поездку — на какой же факультет он попадет? В его семье не существовало предрассудков по этому поводу, предки Крауча попадали на все четыре факультета. Но каков он на самом деле?       Он не удивился и не разочаровался, когда Шляпа произнесла «Слизерин». Барти Крауч воспринял это как факт — значит, такова его судьба. сентябрь 1980       Какой дурак ставит в первый учебный день два часа Истории Магии? Этот вопрос задавали себе все студенты, не только Крауч. Кажется, только Дейзи Хукам что-то писала, но слизеринец не сомневался, что ее проза мало относилась к лекции профессора Бинса. Барти досадливо поморщился — он просто тратил время ни на что. Раньше, когда в школе были Мальсибер и Эйвери, Блэк и Розье, он не чувствовал себя покинутым и бесполезным. Он даже согласился бы сейчас на компанию вечно недовольного и подозрительного Северуса, но остался в школе один. И нет, он вовсе не был бесполезным — у Крауча было много талантов, но сидя в школе, он не мог их проявить.       Он прекрасно учился все эти годы, сдал СОВ на высший бал, он был идеальным сыном, но дождался ли он хоть чего-то от отца? Нет. Сначала за компанию с остальными, затем считая, что отец обратит внимание на его увлечение, а после — полностью проникнувшись идеями Темного Лорда, Барти получил свою Метку всего пару недель назад. Он не хотел идти по стопам отца, он жаждал одобрения — и получил его. В кругах Пожирателей его ценили — или по крайней мере делали вид. И он уважал их — воинственную Беллатрикс, скрытного изобретательного Нотта, всегда держащего все под контролем Рудольфуса, Люциуса, который всегда находил выход из ситуации, какой бы она не была, обманчиво расслабленного Долохова и всех остальных. А Милорд… То, что он был наследником Слизерина, конечно, впечатляло, но не было главным. Этот волшебник завораживал своей силой и величием, он был правителем, перед которым не стыдно стать на колени, чью волю с радостью исполняешь, неодобрения которого боишься больше, чем собственных стыда и совести. Барти боготворил Темного Лорда, но преклонялся и перед его последователями. Внезапное исчезновение Регулуса его взволновало и расстроило, слизеринец до сих пор надеялся, что скоро Блэк вернется, и окажется, что он выполнял какое-то задание на благо их идей.       Барти Крауч младший. В тени своего отца, в вечной попытке заслужить его расположение и одобрение. Но тем не менее, он младший не только по имени. Младше всех Пожирателей, он еще на год заперт в Хогвартсе — и эта мысль отравляла его существование. Он не мнил себя храбрецом или одним из лучших слуг Лорда, но сидеть здесь и ждать, что вдруг кто-то о нем вспомнит, напишет письмо, расскажет что-нибудь… Это удручало. Конечно, можно было отпроситься у Слизнорта под предлогом какого-то неотложного события вроде приема, использовать это время в свое удовольствие и во славу Темного Лорда, но вряд ли этим стоит злоупотреблять. Барти Крауч хотел проявить себя, по-настоящему проявить. Доказать, что он не хуже остальных, что он не мальчишка, не копия своего отца. И он докажет это. Он верил, что ему бы только дать шанс, и он поймет, как себя проявить. Мысль, что он будет творить историю, которую в будущем будут учить школьники, заставила его улыбнуться. сентябрь 1994       Вернуться в школу — это забавный поворот судьбы, тем более, в качестве преподавателя. Барти когда-то так хотел выбраться из нее, чтобы что-то сделать, а теперь ему пришлось довольно сильно исхитриться, чтобы сюда попасть. Кажется, это было в какой-то прошлой жизни. Все, что было до многолетнего подчинения Империусом, до Азкабана - все казалось таким смутным сейчас, как будто не он был тем трепещущим мальчишкой, ждущим одобрения или проливающим слезы в зале суда.       Все изменилось. Мать отдала за него свою жизнь, а отец... Что ж, Барти узнал, что у них не такие уж разные представления о позволительных методах и средствах. Его забавляла мысль, что теперь Крауч старший находился в том же положении, на которое обрек своего сына - не контролируя тело, полностью осознавать происходящее. Он был благодарен Лорду за поворот судьбы, за оказанное доверие, за возложенную миссию, безмерно благодарен. Из всех только он, Барти Крауч, оказался достоин и, более того, способен, оказать Милорду честь своим служением, быть частью гениального плана, который приведет к возрождению величайшего волшебника их времени в полной силе. Это было так больно - видеть Лорда таким беспомощным, зависящим от жалкого труса. Барти поклялся это изменить, и он изменит. Поттер... Волшебник не питал к нему ненависти, хоть и обвинял в падении своего господина. Сейчас мальчишка лишь ингредиент, жертвенный теленок, которого он, Крауч, должен привести в нужное время в нужное место.       Застать Грюма врасплох было трудно, да и на вкус он… Примерно как и на вид. Но мужчина заставил себя достать флягу и сделать еще глоток оборотного. Вокруг много глазастых детишек, многие преподаватели и вовсе помнят его в лицо, сейчас не время возвращать себе прежний вид. Крауч будет играть свою новую роль, роль грозного аврора, ворчливо-заботливого наставника. А потом сможет стать истинным собой, осталось только дождаться.