И Ад срывается с цепи

Дорога до склепа показалась чересчур короткой. За окном вечно сменялся пейзаж, но Кейси, уставившись в одну точку, не обращала внимания ни на что. В том числе и на Сэма, который периодически одаривал её непонимающим взглядом. Он ждёт чего-то от неё. Думает, у неё есть план. Но его у неё не было. Она лишь хотела уехать туда, где Желтоглазый их не увидит, не услышит. И единственное место — склеп. О чём она будет говорить с Сэмом? Неизвестно. К чему они придут в итоге? Тоже неизвестно. И эта неизвестность пугала настолько, что в душе стало пусто. Все краски исчезли, заменившись одним лишь цветом — серым. Машина остановилась, а вместе с ней замерло и сердце. Кейси неуверенно взглянула на Сэма — тот достал ключи зажигания и уставился в лобовое стекло. Тоже совершенно не понимал, что делать. Их взгляды пересеклись, отчего все внутренности сжались. Последовал короткий, неуверенный кивок Кейси, и они медленно вышли из машины. На улице, тем временем, успело заметно потемнеть, а прогретый солнцем воздух превратился в холодный ветер. Скрестив руки на груди, чтобы хоть как-то их согреть, Кейси прошла чуть вперёд и смогла разглядеть в темноте очертания ворот. Вздох. Пар вместе с выдохом вырвался наружу. — Мне страшно, — созналась она, когда Сэм подошёл к ней. Он не ответил. Взглянул на неё, выждал несколько секунд и, тяжело вздохнув, пошёл к воротам. С громким скрипом, режущим слух, отворил их. Кейси неуверенно последовала за ним. Взгляду предстали многочисленные плиты, кресты, мёртвые, засохшие кусты. Сухая жёлтая трава тихо шелестела под ногами, но этот звук казался громким. Оглушительно громким. На фоне абсолютной тишины этот шелест слишком давил. А ей становилось всё хуже. Громкий пульс разливался в голове, зрение становилось расплывчатым, пальцы ног немели от холода. Температура по-прежнему давала о себе знать — ломало всё тело. И, вдобавок к этому, невыносимо сильно болело горло при каждом вздохе. Сможет ли она закричать, в случае чего? Наверное, нет. Или, может, слишком хрипло, фальшиво. Кейси всё продолжала идти за Сэмом, не зная, зачем идёт вообще. Они ведь уже на кладбище, их уже не услышит Желтоглазый. А Сэм всё шёл. И остановился он только лишь у небольшого склепа — на больших металлических дверях расположен замок, который выглядит как пентаграмма с шипами и двумя окольцовками. Пентаграмма казалась «неправильной», слишком неровной. Нащупав под курткой Кольт, Кейси медленно достала его и вновь взглянула на замок. Револьвер идеально подходил к замочной скважине внутри пентаграммы. И, видимо, она станет ровной и «правильной», когда ключ окажется внутри. Жгучее изнутри желание проверить это нарастало всё больше, и, не выдержав, Кейси медленно потянула Кольт к пентаграмме. Стоило револьверу приблизиться настолько, что оставалось всего сантиметра три, Сэм выхватил его. — Я думал, мы хотели поговорить, — убирая револьвер в куртку, заявил Сэм и сжал челюсть. Его и без того выраженные скулы напряглись, вытянулись. Глаза устремлены на Кейси, давя сверху, нагнетая. — О чём, Сэм? Мы можем открыть Врата, и всё будет кончено. — Да, Кейси, всё будет кончено. С Землёй уж точно. — Что будет, если мы откроем Врата? Что произойдёт? — Вырвется огромная армия демонов. Ты ведь уже узнала, какой Желтоглазый. Да, другие демоны намного слабее, но их будут тысячи. Ты действительно хочешь подвергнуть всех людей опасности? Молчание. Оно треплет изнутри, заставляет нервно прикусывать щёку изнутри до боли, заставляет думать над ответом, но в голову ничего не приходит. Ноющая боль внутри мешает сосредоточиться. Да, Кейси не хочет, чтобы армия выбралась наружу. Да, она не хочет подвергать мир опасности. И, что самое главное, не хочет идти на поводу у Желтоглазого. — А ты действительно хочешь умереть? Казалось, цвет глаз Сэма меняется. Становится таким же серым, как и у Кейси. И выражение лица становится таким же серым. Всё вокруг становится серым, бескрасочным. Этот серый цвет уже преследует Кейси, следует по пятам, наполняя всю её жизнь собой. — Моя жизнь — жалкая, по сравнению с количеством жизней, которые мы угробим, открыв Врата. — Он выждал около минуты, прежде чем добавить: — И твоя жизнь тоже. Мы не можем так рисковать. Сэм говорил что-то ещё, но Кейси уже не слушала. Отвернулась и сделала глубокий вдох, отчего сильно разболелось горло. Губы растянулись, глаза защипало. Она пыталась сдержать слёзы, но ничего не выходило. Они катились по щекам, слипали ресницы, охлаждали бледную кожу. Лицу становилось всё холоднее от мокрых дорожек. Кейси вытерла замёрзшей рукой слёзы, но теплее не стало. Твоя жизнь тоже жалкая, Кейси. На что она рассчитывала? Что он полюбил её настолько сильно, что даже готов пожертвовать чем-то? Или что он чувствует всё то же, что и она? От разочарования, от боли и обиды сердце разрывалось. Хотелось рыдать, кричать, рвать всё на куски. Кейси понимала, что плакать сейчас — глупо. Они ведь через столько всего прошли, и он ничего не обещал ей, но она всё равно рыдала. Задыхалась, всхлипывала, давилась слезами. — Кейси, я… — начал, наконец, Сэм, до этого стоящий в стороне. Она надеялась, что он не увидит её слёз в темноте. Не увидит, что она плачет из-за него, но он заметил. И от этого становилось всё хуже. Сэм коснулся её плеча, но она отдёрнула его руку. Кейси также понимала, что ведёт себя по-детски, но не могла ничего поделать. Ей ведь всего двадцать три. Она ведь такая же обычная девушка, которая может плакать из-за парня. Но сейчас это слишком не подходящая для этого обстановка. И это она тоже понимала. — Я сказал лишнее. — Нет, — сдавленно пробормотала она, пытаясь перестать всхлипывать. — Нет, Сэм, ты прав. — Прости мен… — Не извиняйся, ты был прав. Моя жизнь действительно ничего не стоит. Кейси давно знала, что это правда. Но слышать это от Сэма было особенно болезненно. И даже несмотря на то, что она сейчас подтверждала его же слова, она не могла повернуться к нему, взглянуть в его глаза. Стояла спиной и тихонько всхлипывала, а ему оставалось лишь наблюдать за тем, как поднимаются её плечи от рыданий. И он не выдержал. Подошёл ближе, развернул её к себе, крепко обнял. Она уткнулась лицом в его грудь, пачкая слезами куртку, цепляясь за его плечи дрожащими руками. И от этого объятия всё стало ещё невыносимее. Он так близко, он рядом. Но почему? Ему ведь всё равно на неё, ведь так? По его словам, её жизнь же ничего не стоит. Почему же тогда он обнимает её сейчас, успокаивает, прижимает к себе? Прижимаясь друг к другу, они стояли ещё несколько минут. Он ничего не мог поделать, лишь обнимал, надеясь успокоить её. А Кейси не видела его сочувствующего лица, его боли в глазах. Не знала, что ему тоже больно. Её собственная боль настолько раздирала изнутри, что затмевала всё остальное. Но она рассеялась. Рассеялась, когда рука скользнула под куртку Сэма. Рассеялась, когда пальцы нащупали револьвер. И тогда странная, безумная мысль встала на первое место, затмив даже боль. — Что ты делаешь? — Как же быстро глаза Сэма, наполненные сочувствием, сменились на непонимающие. — Просто убей меня, Сэм, — просила Кейси, стоя от него в нескольких шагах от него и дрожащими замёрзшими руками держа револьвер. — Ты прав. Слышишь? Моя жизнь ничего не стоит. — Кейси, нет, ты… — Убей меня! — завопила она настолько громко, что вдали отозвалось гулкое эхо. Острая боль пронзила горло, ведь оно было не готово к такой большой нагрузке на связки. Кейси не хотела кричать, эти слова сами вырвались из глотки. Она не контролировала себя. Осознавала, что ведёт себя, как глупая девчонка в девчачьем сериале, но ничего не могла сделать. Эмоции рвались наружу, и сдерживать их было мучительно больно. Сделав шаг вперёд, она протянула револьвер рукоятью вперёд. Сэм медленно взглянул на него, но после — перевёл взгляд на Кейси. По его лицу видно — он не знает, что делать, не знает, как успокоить её, и что сказать. — Убей меня, и уезжай, куда хочешь. Или я открою эти чёртовы Врата, — сказала она в разы тише, едва слышно. — Это шантаж? — Считай, как хочешь. — Не устраивай драму. Пожалуйста. Они не знали, что сказать. Оба стояли, смотря друг на друга. Оба вымотаны, убиты изнутри, растоптаны. Оба напоминали лишь изношенную оболочку. — Давай просто откроем эти Врата и уедем. Как можно дальше. Вдвоём. Прошу. Я… я не могу больше, пожалуйста. Либо убей, либо открой. Прошу. — Револьвер по-прежнему был протянут Сэму, отчего мышцы в руке уже начинали ныть. — Я не могу убить тебя. — Почему?! — снова вопль, раздавшийся эхом по кладбищу. — Ты сам сказал, что моя жизнь — жалкая! В ответ — молчание, виноватое выражение лица, сочувствующий взгляд. Но это не нужно Кейси. Ей нужны слова, объяснение, причина. Она должна знать, почему он не может убить её. Она должна услышать это, чтобы успокоиться. — Тогда открой Врата, Сэм. — Я уже говорил тебе… — начал он, но Кейси перебила: — Но если мы не откроем Врата, что будем делать? «Незаметно» уедем? Пошлём Желтоглазого куда подальше? Готова поспорить, что он патрулирует периметр, и мы не сможем даже просто выехать. — Я… я не знаю, Кейси. Но я точно знаю, что мы не можем открыть эти Врата. Желтоглазый устроит Апокалипсис на Земле, а нас с тобой возненавидят почти все охотники. — Сэм сделал паузу и выжидающе посмотрел на Кейси, следя за её реакцией. — Он говорил, что мы сможем жить вместе? Ложь. Стоит нам переступить через рельсы, и кто-то из нас умрёт, а другого ждёт невыносимая жизнь. — А вдруг он не врал? Сэм, я прошу тебя. Почему бы просто не попробовать? — Демоны всегда врут. — То есть, лучше вообще не рисковать? Мы не можем быть уверены, пока не попробуем. Он не отвечал. В его глазах появилась едва уловимая тень сомнения, за которую нужно зацепиться и не отпускать. Ведь тогда он может согласиться. Ведь тогда есть, хоть и малюсенький, но шанс жить вместе. Может, даже счастливо. — И у нас нет больше вариантов, — дополнила она очень тихо, будто бы боялась «спугнуть» это сомнение Сэма. А он всё молчал. Его взгляд бегал от револьвера к Кейси — и обратно. — Нет, Кейси, мы… Ему не удалось договорить. Кейси, совершенно не понимая, что делает, быстро подошла к нему и, встав на носочки, прижалась к его губам. Сэм помедлил — совсем немного — и ответил на поцелуй. В это недолгое мгновение Кейси забыла обо всём — о том, зачем они приехали сюда; о том, в какой ужасной они ситуации. Она целовала его, запустив руку в его волосы, а другой — по-прежнему держа револьвер в руке. Кейси прижимала его голову к себе, сжимая русые волосы тоненькими пальцами, наслаждалась запахом его кожи, цепляясь за этот момент, будто бы он вот-вот исчезнет. Но он не спешил исчезать. Пальцы Сэма коснулись талии. Сначала неуверенно, затем — решительнее. Какие-то несколько секунд, и он уже прижимал Кейси к себе. Всё исчезло. Остались только они вдвоём, цепляясь друг за друга, как за кислород. И дышать действительно становилось нечем. Хоть они и на улице, хоть они и на свежем воздухе. Кислорода, казалось, становилось настолько мало, что они оба задыхались, но всё равно продолжали впиваться в губы друг друга. А затем она отстранилась. Напоследок взглянула в его глаза, извиняясь одним лишь взглядом. Сэм даже понять ничего не успел, когда Кейси уже преодолела расстояние до склепа. Она воспользовалась моментом, пока Сэм ошарашен поцелуем, вставила Кольт в замок и повернула. Два диска, образующие ту неровную пентаграмму, начали вращаться противоположно друг другу. Вскоре они прекратили движение и застыли в виде идеально-ровной пентаграммы. Не успела Кейси ничего сообразить, как почувствовала, что Сэм больно потянул её за руку. В ушах звенело, перед глазами всё расплывалось, и она даже не обратила внимания, когда они успели пробежать несколько метров, упасть на сухую траву и спрятаться за одну из надгробных плит. Сэм, желая защитить Кейси, прижимал её спиной к холодной поверхности плиты, а она, как заворожённая, пыталась увидеть, что же происходит с Вратами, выглядывая из-за камня. Тяжёлые металлические двери с оглушающим грохотом распахнулись. И на Землю вырвался огромный поток демонов.