Story

Они напились. Так чертовски сильно, чтоб, ни о чем не задумываясь, свободно танцевать под на полную включенную музыку. Не то чтобы они пили в первый раз или типа того. Иногда они собирались всей их большой компанией и, громко смеясь, выпивали несколько бутылок. Чего – решала Пидж, лишь иногда принимая советы Лэнса. Пидж лучше всех разбиралась в алкоголе и дольше всех оставалась трезвой. В отличие от Широ, который всегда пьянел первым и потом валялся рядом с Пидж, что-то невнятно бормоча. Но в этот раз они были вдвоем. Только Лэнс и Кит. Без большой шумной компании и с бутылкой виски на двоих. На деле у них то и причины пить не было. Ни праздника, ни горя. Они просто зависали у Кита дома, и тот вдруг не к месту вспомнил, что у них дома есть виски. Лэнс с легкой руки согласился выпить. Просто так. За первым стаканом пошел второй, за вторым третий, а за третьим – вся бутылка. Если бы Лэнс был трезв, он бы с полной уверенностью сказал бы, что они еще никогда в жизни так не напивались. Так сильно, что не контролировали ни своих слов, ни своих движений, ни своих поступков. Голова кружилась от выпитого, от музыки, что заносила их с Китом в разные стороны, от поцелуев, что кружили голову еще сильнее. У Кита дома были небольшие переносные колонки, к которым он подключил свой телефон. А еще он жил в квартире, а не как Лэнс в доме, и у него были соседи. Но те почему-то не пришли жаловаться на шумную молодежь ночью. А им это только на руку было. Дергаясь рванными движениями в подобие танца им было наплевать на всё, кроме музыки и друг друга. Они танцевали под IAMX – Nightlife, сходясь и расходясь, раскидывая себя по всей комнате и снова встречаясь в центре, громко смеясь и начиная неистово дергаться и прыгать на припеве. Сам факт того, что Кит танцевал уже говорил о многом. Точнее говорил о количестве выпитого. То, как он свободно танцевал, говорило о том, до какой степени он пьян. Так же, как и Лэнс, до практически невменяемого состояния. Но им было наплевать, они были вместе, они танцевали под классную музыку. И они могли целовать друг друга сколько им вздумается и сходить с ума. Губы Кита уже болели и опухли, но он всё равно с тем же рвением лез целовать Лэнса. Лэнс отвечал ему, прижимая к себе, залезая руками под футболку, гладил спину, живот, проводил по краю джинс Кита, а потом с громким звуком разрывал поцелуй, смеялся, отталкивал Кита и уходил в какой-то свой танец. Кита тоже куда-то отбрасывало. И он танцевал что-то сам с собой, пока их с Лэнсом опять не притягивало друг к другу. И всё повторялось сначала. Они падают на кровать, запыхавшиеся, уставшие, счастливые и пьяные. Они целуются взахлеб, уже не чувствуя губ, и шепчут друг другу всякую чушь. У Лэнса заплетается язык, и он не уверен, что с него срывается то, что у него было в голове. Но Киту, кажется, похер. Он тянулся к Лэнсу, целовал его в подбородок, скулы, шею. − Какой… Ты активный, − Лэнс поворачивает голову и утыкается носом в волосы Кита. Чуть влажные, спутавшиеся. – Мне нравится. Киту нравится целовать шею Лэнса, проходиться по кадыку, прикусывать нежную смуглую кожу и оставлять на ней не сходящие несколько дней следы. − Мы такие пьяные, Киииит, − тянет Лэнс, когда они оба уже выдохлись и просто лежат на кровати, держась за руки. Лэнс подносит руку Кита к лицу и целует, вызывая у того глупую улыбку. Прекрасную, сказал бы Лэнс. − Только не начинай звонить бывшим, − смеётся Кит. − Это Лотору что ли? – в ответ смеётся Лэнс. − Что? − Что? Они так же лежат на кровати под музыку, и Лэнс держит руку Кита у своих губ. − Ты встречался с Лотором? − Мммм… Было дело. Давно и недолго. − Почему мне не рассказывал, − обиженно тянет Кит. Это точно обида в его голосе. Лэнс пожимает плечами. − Теперь я буду ревновать еще больше. − Ты ревнуешь меня к Лотору? − Да. − Оу… - Лэнс улыбается. – Но ты же знаешь, что я люблю только тебя? − Знаю. И я люблю только тебя. − Круто. Лэнс целует Кита долго и протяжно, со вкусом, вытягивая из каждой секунды максимум. А потом утягивает его обратно в вертикальное положение. Играет IAMX – Happiness, и это явно группа их сегодняшней ночи. − Не наша песня, − бормочет Лэнс в губы Киту. − Почему. − Разве мы не счастливы? Кит глупо смеётся, чуть не теряя равновесие. − Я счастлив. А ты? − Тоже. − Но знаешь, - Кит запрокидывает голову, смотря в потолок, − я перестал понимать смысл слов в песнях уже довольно давно. О чем эта песня? - Кит повисает на руках Лэнса. – Знаешь, не важно, мне нравится ритм. Давай просто танцевать. − Ты не устал? – Кит всё еще раскачивается на удерживающих его руках Лэнса. − Нет. Кит наконец опирается на свои ноги, хоть и неустойчиво раскачиваясь. Они качаются в такт музыке, рвано, выдыхая слова в губы, замирая в неестественных позах, с закрытыми глазами, чувствуя друг друга в полной темноте и не прикасаясь, оставаясь в нескольких миллиметрах от кожи. Лишь смешивая дыхание. Кит выдыхает слова в губы Лэнс, чувствуя их близость и их жар. А еще чувствует, как бьется его сердце в такт с сердцем Лэнса. Они повторяют так раз за разом, пока песня не кончается и не начинается другая. У них больше нет алкоголя, зато есть они друг у друга и этого достаточно, чтобы пьянеть еще больше. Лэнсу хочется кричать о своей любви, но с губ срывается лишь что-то несвязное. Кит это что-то понимает. Они танцуют уже и без музыки, обнявшись и покачиваясь в какой-то свой ритм. Кит видит их отражение в зеркале через плечо Лэнса. Своё раскрасневшееся лицо, широкие плечи Лэнса, спину и крепкие ноги. Лэнс сложен замечательно. Атлетически – всплывает слово в затуманенном разуме Кита. Правильно, ведь он занимается плаваньем. У всех пловцов хорошие тела. У Лэнса особенно. Не зря он сидит каждый раз на их тренировках в компании доброй половины школы. «Пловцы классные», - думает Кит. Как же здорово, что его парень пловец. Кит целует Лэнса в шею. У того влажная солёная кожа, как море. Кит не умеет плавать и не любит воду, но это море ему нравится, и он даже рад в нём тонуть. − Кит, - шепчет ему на ухо Лэнс, − я сейчас упаду. Кита ноги уже тоже не держат, и они сворачивают в сторону кровати. Над ними горят звезды с потолка, и Лэнс несёт какую-то чушь заплетающимся языком. Они так и засыпают, держась за руки, забывая обо всем на свете, кроме друг друга.