_________________________________
Пройдя по рельсам пару миль, они нашли заправку. Она была открыта, но на ней не принимали кредитные карточки. В конце концов Доктор наскреб по карманам три на удивление новенькие монеты по пятьсот йен — достаточно, чтобы взять две чашки чая и немного конфет. Через дорогу от заправки был парк, из которого открывался вид на город. — Тебе стоит выпить чаю, — посоветовал Доктор, когда они уселись на скамейку. — Помогает справиться с кошмарами. Ооо, гляди! Они уходят под землю! Шикарно! — он с улыбкой наблюдал за тем, как вдалеке поднимались и опускались небоскребы. — Кстати, очень практично. Особенно когда где-то водятся огромные монстры. Синдзи молча ел рис в шоколаде. Этот был со вкусом ванили. На заправке не было карамелек. В конце концов, он спросил: — Почему ты это делаешь? — Делаю что? — Так заботишься обо мне. — Ну, — сказал Доктор. — Дело в том, что мне просто любопытно все это, вот и все. Такой уж я есть. Когда я вижу, что в чем-то нет смысла, меня это бесит до тех пор, пока я все не выясню. И сейчас мне интересно, откуда у четырнадцатилетнего мальчика в современной Японии образовался вьетнамский синдром. — Что это? — спросил Синдзи. — Хочешь сказать, тебе про это не говорили? — Доктор вздохнул. — А, забудь, конечно, не говорили. Ты… Должен взглянуть на это с другой стороны. Слушай, просто… Начни с начала и расскажи мне все. Пожалуйста. — Зачем? — Потому что иначе это тебя разорвет, — казалось, Доктор смотрит куда-то через Синдзи, в то место и время, которое лишь он видел. — Все, о чем ты не можешь думать. Все, о чем бы ты хотел забыть. Все это накапливается. Однажды ты посмотришь в зеркало и не узнаешь себя. Вот что они с тобой сделают, если ты будешь сдерживать их. Синдзи уставился в чашку с чаем. — Это д-долгая история, — наконец, сказал он. — Время у меня есть. Они сидели на скамейке в парке. Вздохнув, Синдзи начал говорить._____________________________________
Впервые Синдзи рассказывал кому-то всю историю целиком. О том, как отец не связывался с ним годами, а затем вызвал в город. О том, как он узнал, что его отец командует целой военной организацией, направленной остановить вторжение. О том, как напал первый Ангел, и его заставили драться, а, когда он отказался, привели раненую девочку, чтобы она заняла его место. Как ему не рассказали, что он будет чувствовать все, что чувствует Евангелион, и про ту ужасную первую битву, и как он не мог несколько дней пользоваться левой рукой; и дни тренировок, и то, как его забрала к себе жить Мисато, его командующая; и про парня в школе, который ударил его из-за того, что его сестру ранило. А потом была битва со вторым Ангелом, и его бок разрывало так же, как бок ЕВЫ, и он убежал, хотя знал, что рано или поздно придется вернуться, просто потому что ему больше некуда идти… — И хуже всего то, что никто не понимает, что я хуже всего гожусь на эту роль, — у Синдзи разболелось горло. Он и не помнил, когда в последний раз так долго говорил. — У меня нет ни одного качества пилота. Я слаб, бесхребетен, труслив… — Так. Остановись, — сказал Доктор. — Не говори так. Даже не думай так, ни на секунду. И, знаешь, почему? Судьба человечества лежит на твоих плечах, ты на войне — без тренировок, без подготовки, без поддержки. Пройти через что-то такое — и выжить — и все еще заботиться о людях? Это не просто хорошо. Это невероятно. Синдзи скрестил руки на груди. — Но почему я… Почему я так… — слова не шли из него. — Почему я должен быть таким? — Каким? Человеком? Вместо бездушной и бесчувственной машины? — Доктор вздохнул. — Синдзи, послушай меня. Тебе четырнадцать. Ты не можешь ненавидеть себя как следует. Ты едва понял, кто ты есть. Ну, — Доктор почесал нос. — Скажем так, что-то одно ты точно определил. То есть, то, как ты решил пожертвовать собой, чтобы спасти людей, которых только что встретил. — Но… — сказал Синдзи. Доктор прервал его. — Ухп, ухп. Не важно, что ты думаешь, что сделал. Ты же сделал. А раньше? Когда ты чуть не убил себя, чтобы та девочка не страдала? Ты можешь стать кем хочешь, Синдзи Икари. У тебя еще есть время. Но, поверь мне, ведь я знаю, — Доктор улыбнулся. — Ты не трус и никогда им не будешь. Синдзи не знал, что на это сказать. Доктор повернулся к городу. — Посмотри на это, — он улыбнулся. — Знаешь, что удивительно в этом острове? Я столько раз видел, как его разрушают. Землетрясения, цунами, вспышки на солнце… И, знаешь, что? Не важно, сколько раз вас разрушали, не важно, скольких вы потеряли, вы всегда возрождаетесь. Вы отстраиваете все заново, строите и строите, несмотря ни на что… Пока не станете самой развитой и уважаемой страной на свете. Эта сила дана тебе по праву рождения, Синдзи. Она всегда придет, когда понадобится. Ну, не так буквально, конечно, но… Он обернулся. Синдзи уснул. Доктор отхлебнул из чашки. — Долгий день, — сказал он в пустоту._____________________________________
Капитану Мисато Кацураги нравилось считать себя спокойной и терпеливой женщиной, по крайней мере — в нужных обстоятельствах. В число которых точно не входило резкий подъем в четыре утра плохими новостями. — Расширьте периметр поисков до десяти километров, — рявкнула она в телефон, надевая туфли. — Мне плевать, кого вам придется разбудить! Просто сделайте это! Она отключилась и пошла к двери. За три шага до нее он зазвонил снова. Она взяла трубку. — Что? А, это ты, Рицуко… Нет, до сих пор не нашли. Я собираюсь присоединиться к поискам. Ну, это же не повредит, да? — она беспокойно прошлась по пустой квартире. — Ладно, извини… Боже, какой кошмар. Не знаю, чем занимается охранное отделение. Сначала они не слушаются моих приказов и следят за ним. Потом они докладывают, что на него напали, только пару часов спустя… — она помахала рукой. — Конечно же, я знаю! Не в этом дело! Она остановилась у двери в комнату Синдзи — или в то, что ей было. Дверь осталась слегка приоткрытой. Мисато пошла закрыть ее… …и увидела Синдзи, спящего на кровати. Она замерла на месте. — Рицуко, — прошептала она в телефон. — Можно, я перезвоню? — она повесила трубку, не дождавшись ответа. Она открыла дверь и зашла в комнату. Синдзи немного дернулся, но не проснулся. Она уставилась на него. — Но как он?.. — спросила она вслух. Она же была в квартире всю ночь. И спала чутко. И не слышала, как открылась дверь…_____________________________________
В нескольких кварталах от них раздалось дребезжание. Всего на секунду выключилась скрытая камера…