Во власти закона Мёрфи

Правило первое — часть первая: «Человек, чьё имя будет написано в Тетради смерти, умрёт».

      Белизна ослепляет и слишком больно «бьет» по глазам. Уши почти ничего не слышат, лишь легкий гул доносится, а чуть позже улавливаю отрывками некоторые слова из многочисленных фраз, что явно брошены в мой адрес. С босыми ногами мчусь, куда глаза глядят.       Люди, дети, люди, взрослые, люди… Слишком много людей! Чего они так смотрят?! Никогда не видели убегающую полуголую девушку, сверкающую голым и до тошноты чистым задом?!       Дыхание тяжелое, но я будто ничего не чувствую. Не чувствую холода вокруг, не чувствую, как ногу чуть не подвернула из-за неосторожности, когда бегло завернула за угол на мокром полу, не чувствую ничего в себе. Стыд вообще скрылся от меня где-то там, далеко. Но уверена — он чуть позже заглянет ко мне на чай. Всюду множество удивленных, ошеломленных и шокированных лиц, которые пропускают бегущую вперед меня.       Точнее, убегающую от врачей меня, но не суть.       В организме лишь адреналин, который не позволяет мне остановиться, и страх вперемешку с отчаянием, которые не дают успокоиться и только прибавляют во мне силы. И всего лишь легкая и мимолетная надежда теплится в сердце, которая постоянно говорит мне: «Ты всего лишь спишь, это твой сон!»       Но страх и отчаяние сильны, как и реальность вокруг, поэтому я ни за что не останавливалась, когда мне в спину кричали:       — Остановите кто-нибудь пациентку! Она сошла с ума!       — Черта с два я с ума сошла, ироды! — рефлекторно заогрызалась я, подбегая в освобожденный лифт, который спешно покинули испуганные мамаши с детьми. Но мне на них начхать. Бегом понажимала на кнопки, которые должны меня вывезти на самые верхние этажи. В ушах звенит, кровь кипит от адреналина, а я сама торопливо и пугливо оглядывалась на выход из лифта.       И в самый нужный момент, когда группа охранников и врачей были у меня перед носом, госпожа Удача развернулась ко мне лицом, а не жирной жопой, как обычно это бывает. Перед лицами этих сумасбродов с шумом захлопнулись двери, и при этом я изящно, в кои-то веки, успела показать средний палец.       Пафос во мне прям плескается. Хотела бы я увидеть себя со стороны да сфоткать. Какой кадр бы был!..       Я наконец осталась одна. Облегчение и усталость накатились сразу. Руками уперлась о металлические двери лифта и стала громко и глубоко дышать, пытаясь выровнять дыхание. Маленькое пространство дарило спокойствие и надежду на то, что я одна, и никто меня не тронет. Его слегка трясло, но маленькие полоски света говорили мне, что лифт едет точно наверх. Он как бы отгораживал меня от всех проблем снаружи, будто я в небольшой своей крепости под защитой. В безопасности…       Тело мелко дрожало от пережитого, мурашки от холода покрывали мои плечи, а сердце как бешено билось, так и продолжало биться. Останавливать его пока нельзя, пригодится. Мне надо на крышу. Срочно!       И что это было, черт возьми?!       Посмотрела на руки, которыми упиралась на стальные двери. Тонкие, длинные, аккуратные, ни единого шрама, только правая рука перебинтована; они дрожали. Ногти аккуратно подстрижены, не выкрашены в яркий цвет, как этого я люблю. Желтоватый свет ламп лифта придал им слегка болезненный вид. Но самое главное — не мои!       У меня вообще-то родинка на левой ладони с тыльной стороны! Мамочки, и её нет!       Опустила взгляд вниз, осматривая наконец себя получше. Такие же желтоватые в свете лифта ноги. Длинные, без шрамов, растяжек и синяков, икры округлые, как и бедра. Такие натренированные с виду. На мне лишь светло-голубой больничный халат, который завязывался сзади, и то — не до конца.       Поэтому и сверкала голой жопой!       Но мне сейчас не до позора моей жизни, а о ситуации, в которую вляпалась. И если бы это было «как обычно», то решить как-то да можно было бы. Но эту…       Ух ты ж, мне дали йогурт просроченный, я в другом теле!       Не мои руки, не мои ноги, не моё тело! Ничего из всего не было мной, моей настоящей внешностью. Чувствовала всем своим нутром, да и видела прекрасно. У моих рук были несколько шрамов, неровные ногти на пальцах, а ноги короткими и пухлыми… Одной рукой провела по голове. Короткие каштановые волосы, и стрижка прямо как у какого-то пацана. Они даже едва касались ушей! У меня с роду такой не было прически. Глаза такие же — карие, но чем больше вглядывалась в отражение поверхности металлической двери, тем больше понимала, что они имели некий бордовый оттенок. Или даже красный.       И это не красиво, однако. Не в том положении, чтобы искать какую-то красоту. Тонкие брови нахмурились, никакой складки между ними не было. Не прекрасно. Не чудесно… Это, блядь, кошмарно! При этом даже я знаю, чьё это тело!       А я бы вообще и не догадалась, если честно. Ничего бы толком не поняла, гадала и выдумывала логические варианты того, что же произошло со мной, если бы не медсестра, что в тот момент стояла рядом и меняла препарат для капельницы. О да, этот тот самый кайф — проснуться в больнице!       И соображать, как с бадуна, что твориться вокруг, кто я и как сюда попала.       Всего пара фраз, а я уже в леденящем душу ужасе. А кто бы иначе отреагировал, если ему или ей сказать: «О, боже, ты наконец очнулась, Ягами-чан! Как ты себя чувствуешь? Ты же помнишь, что тебя зовут «Ягами Лайто»? Ох, подожди, не отвечай, я сейчас позову старших врачей!»       Вот как, блядь, на такое реагировать?! Что за хрень происходит?!       Естественно, задерживаться в палате было бессмысленно. Паника и страх липкими «руками» сковали меня, потому и бежала из палаты вон. Конечно, можно было дождаться врачей в палате, но не могла просто я усидеть на месте. Мне нужно было что-то сделать, нужно было кое-что проверить. Теперь нахожусь в лифте, что ведет на самый верхний этаж, чтобы добраться до крыши. Чтобы всё своими глазами увидеть, понять, что бред вокруг, и как долго я сплю.       Может… я реально сплю? Реалистичные сны, именно такие, бывают. Не раз у меня лично были…       Двери медленно открылись на десятом этаже, несколько шокированных посетителей уставились на меня, не ожидая, что пациент будет разгуливать в таком опупенном наряде больных. Я, не смея ждать, бросилась вперед, прорываясь сквозь узкую щель металлических дверей. А вот так я моментально оказалась вне системы!       Но это всё шутки.       Сорвалась с места, как только двери полностью открылись, толкая людей в стороны и глазами выискивая заветную табличку «EXIT» и дверь наружу. Побегать пришлось ещё немного, за то время меня успели заметить и другие врачи, собираясь допросить меня. Но я от них ускользала и бежала дальше, не найдя нужной дверцы.       Только уже за пятым поворотом и очередным коридором нашла, наконец-то, дверь с выходом на лестницу, которая могла вести на крышу. Тело не сковывало ничего, благодаря моей тряпке, я даже воодушевилась от находки. А после и ускорилась — услышала гневные и озадаченные крики врачей и охраны больницы.       Быстрые заразы.       Пара пролетов вверх, немного усилий, чтобы открыть тяжелую дверь, и вот она — крыша. Ослепительное солнце ударило прямо по неподготовленным к такому глазам. Я зашипела, идя медленно вперед. Сильный ветер обдувал меня всю. Стало от этого холодно, мурашки начали бегать по моему телу. Двигалась прямо к краю крыши, чтобы всё увидеть. Чтобы всё понять.       Нет. Реальность происходящего окунула меня в туалетную воду с головой. Ничего не оправдалось.       Передо мной был не мой город, точно не Москва. Передо мной были сотни высоких многоэтажек, множество автомагистралей можно было увидеть с моего места. Несколько отдаленных цветущих деревьев и небольшой парк вокруг больницы для самих же больных. Миллионы инородных звуков: гудки машин, крики усталых мамашек на детей, шум ветра и голос диктора с подвижного рекламного щита услышала, осматривая всё вокруг.       Это был другой город, не мой родной, к которому я привыкла, который каждый день видела. Ничего не напоминало тут то, что могло бы быть знакомым, а выделялись больше всего вывески с иностранной рекламой и узкоглазые и прекрасные девушки на них же.       — Как же так?.. — слабо проговорила я не своим голосом. Мой был грубый, ничуть не женственный, из-за этого моя мама всегда путала меня и брата по телефону. Этот же был слегка хриплый и, как бы ни звучало, легким. Точно девичий, но не как у взрослой девушки, а как у подростка…       — Ягами Лайто!.. — послышались грубые и шокированные возгласы позади. Не стала даже оборачиваться, так как знала, кто там. — Остановись и не прыгай! Ты же ещё молодая! Незачем умирать, у тебя всё впереди!       Это что за чертовщина?! Я — Ягами Лайт?! Тот самый Кира из «Тетради смерти»?! Что за бред?!       Дрожащие от страха губы сжала, стискивая зубы. Поморгала, так как в глазах щипало. Почему-то на секунду показалось, что это всего лишь галлюцинация.       Глупые люди, что за чепуху они только городят?! Ах… Ну да, что можно ещё подумать, когда видишь девушку возле самого края крыши, которая смотрит на закатное солнце и город внизу? Не спорю, выглядит не очень. Ещё и голый зад виден. Сама я в шоке от того, что происходит вокруг, что вообще происходит со мной.       Как так получилось? Это единственный вопрос, который меня волнует.       Если отбросить панику и нарастающий страх, то становится понятно, что я стала сама по себе попаданкой в тело юной Ягами Лайто. Стала попаданцем… Ха-ха-ха, мне надо записаться к местному психологу. Вот разве возможно, что имя у этого тела оканчивается на гласную. Или не юной. Внешность японцев обманчива, хек.       И почему Лайт девушка? Это связано с тем, что сама я девушка? Или что-то ещё? В голове тут же образовался рой мыслей.       Сама я много раз читала про попаданцев фанфики и книги. Хотя… чего греха таить? Сама с этим жанром баловалась! И не раз писала фанфики на Фикбуке. Не скажу, что они были популярны, но свою аудиторию я собрала. Чем и гордилась сильно. Мечтала, грезила об этом. Но вот чтоб в такое вляпнуть…       Кто мою душу продал, не сказав мне ни слова?       — Ягами-тян, отойди от края крыши, пожалуйста, — вещал мне успокаивающим голосом мужчина в белом халате. Обернулась к нему лицом, одновременно осматривая его. Черные волосы, карие узкие глаза, сам по себе невысокий человек, на лице имелись пара шрамов и круглые очки. Взволнованное выражение лица. Японец. Тут даже Кореей и Китаем не пахнет! Хотя я их не особо-то и различаю. Только по именам. Они у них разные. — Я твой лечащий врач, Макишима Хидо, Ягами-тян. — Он выставил перед собой руки, тем самым пытаясь донести то, что он безобидный. — Отойди от края, милая. Никому не нужно твоей смерти.       Люди вокруг закивали, медленно приближаясь. Многие из них были мужчинами в белых халатах: черные или каштановые волосы и карие или голубые глаза. Типичные японцы, и акценты у них такие же. Некоторые из них были блондинами даже. Полукровки или крашенные. Тут были и женщины. Не те стройные красотки в сериалах и фильмах, а настоящие медсестры и врачи: их волосы убраны под белую шапочку, халаты строго застегнуты, фигуры у многих были далеко от идеального девяносто-шестьдесят-девяносто.       Но их голоса… Господи, как непривычно! И я их даже понимаю! Ну, как же так?       — Ягами-тян, стой на месте… — Продолжал мужчина идти ко мне медленными шагами, поправляя очки и всерьез думая, что я позволяю ему приблизиться к себе. Он протягивал мне свою широкую ладонь, чтобы за неё взялась и пошла навстречу. Но лично я просто игнорировала его слова, не замечая нужной мне более информации и думая лично о своем.       Легкий, мягкий и теплый ветерок обдул мне спину, вызывая новые мурашки. На этот раз ветер встретил меня более тепло, чем в первый раз. Теплое закатное солнце медленно катилось по небу за горизонт. Это сейчас, значит, вечер? Или что? А тогда…       — Какое… сейчас время года? — решилась что-то спросить у мужчины, пока тот был на расстоянии. Если я могу их понять, то они должны понять меня. Нужно понять, есть ли у нас языковой барьер. Мой голос звучал тихо, не уверена, что его услышали.       Так и вышло, речь мою японец не сразу понял. Только после третьего раза, когда я твердо и уверена произнесла эту фразу снова, он ответил:       — Сейчас весна, Ягами-тян. — Японец вежливо мне улыбнулся, делая ещё пару шагов. Так, я понимаю его, а он меня. Языкового барьера не видно, что несомненно плюс. — Только начало весенних каникул. Только ты… это… — мямлил он, нервничая и беспокоясь за меня, мельком поглядывая на край крыши. Хотя я бы сказала, что всё же беспокоился за свою карьеру. Ведь если пациент умрет, это будет вина врачей, и никого больше, и потому он мог потерять работу из-за моей смерти.       Слышала, что у Японцев тут всё очень строго. Вот жесть.       Всё просто и до банального скучно. Это по глазам кареглазого мужчины видела, как он смотрит на расстояние между мной и краем крыши. А чего я вообще ожидала? Нет, я ожидала чего-то иного. Например, мою теплую постель, где я бы нежилась!       Но я смерти не ищу, да и делать надо было что-то, и потому с тяжким вздохом подошла к врачу, чтобы тот не беспокоился больше. Напряженная атмосфера между врачами стала медленно утекать. Большинство, увидев, что всё обошлось, молча удалились с крыши, а некоторые подошли ко мне и этому врачу, который облегченно говорил, что я сделала правильный выбор, что я должна дальше жить…       Посчитали неудачливой самоубийцей, блин! Хотя у меня и мысли не было об этом. Ну, именно сейчас. Но жизнь такова, что все думают о другом. Проклятие моё! Ведь меня сейчас вряд ли поймут, зачем я действительно летела сюда аж со второго этажа больницы.       Никто не поймет меня, никто не захочет понять почему, ибо думают, что помешалась от пробуждения и решила скинуться. Ха! Если бы они знали правду, что я хотела всё проверить, увидеть своими глазами, что я в чужом теле, в чужом городе, да даже в чужом мире, причем совершенно отсталом, то сразу отправили меня в психушку! Но щипки лишь за кожу приносят боль, но не избавляют шока.       Знаю, это пройденный этап.       — Что с… со мной произошло? — спросила напрямую у этого Макишимы. Никогда не могла понять, что за фамилии у японцев, да и не зачем было, но сейчас… Мне было трудно это выговорить. Вот, ей-богу, чуть не назвала Михалычем!       — А ты ничего не помнишь, Ягами-тян? — нахмурившись, одевая на меня свой халат, чтобы я смогла наконец прикрыть свой голый зад, уточнил брюнет у меня.       — Я… — запнулась, обдумывая варианты того, что звучало бы сейчас более логичней и… правдоподобней. Из своей жизни и памяти четко знаю только одно, что могло бы мне помочь. Но нужно было что-то, чтобы всё узнать точно наверняка. Причина моего попадания. Причины нахождения тела будущей Киры в больнице… А сколько ей лет-то? — Я ничего не помню.       — Не помнишь? — повторил он, переглядываясь с другими врачами, что шепотками меня обсуждали. — А что ты последнее помнишь, Ягами-тян? Или совсем ничего? — как бы с ласковой улыбкой спросил он у меня. Пытался всё разузнать, успокаивал… На это я лишь сжала зубы, ибо видела, как мрачнеет лицо мужчины, стоявшего рядом со мной.       Однако если играть, то играть по-крупному. Ведь мне нужны силы, время и пространство для того, чтобы всё обдумать и понять, как я — обычная русская студентка могла попасть в тело японской студентки из другой реальности. К тому же знакомой, благодаря манге, аниме, дораме и фильму «Death note».       Но это не точно.       Возможно, это очередное совпадение или ещё чего. Например, всё это мои глюки. Только вот — от чего? Мне не понятно. И уж слишком много вопросов накапливается, это меня пугает. Но не отменяет того, что разобраться всё же с этим стоит.       — Ничего, совсем ничего… — мрачным и тихим голосом ответила мужчине и босыми ногами потопала по непонятным камушкам к выходу, игнорируя заинтересованные взгляды других госслужащих.       Я прекрасно всё понимаю, всё прекрасно осознаю, хоть это кажется полнейшим бредом, но факт есть факт — я, каким-то образом, перенеслась в чужое тело. Паника отошла в сторону, а на её место встали любопытство и страх. И в этом перемещении души кто-то замешан, ибо…       В голове реально пусто. Я не помню, что было «вчера». Что именно делала под вечер. Не помню, да и всё выглядело так, будто кто-то специально стер всё. Выплывало в памяти густое туманное «нихуя», как только я пыталась вспомнить, пока тот врач пытался ко мне подобраться и отговорить от «суицида». И потому у меня лишь разболелась голова. Ноги болели, хотелось просто упасть, но я пока держалась. Не впервой.       Перебинтованной рукой нормально надела халат врача и стала ждать самого мужчину, который ко мне враждебности не испытывал и бежал ко мне, чтобы сопроводить в палату, ибо сама я пути не знаю.       Бежала же куда глядят! Тьфу ты, сама же проблему создала. Но это ж я, по-другому не бывает. Сначала действую в попыхах, а потом начинаю задумываться.       И всё же… Некоторые вопросы актуальны и активны — как такое получилось? И зачем?       Первые часы пребывания в незнакомом месте и не в своем теле я нереально запудрила всем мозги, заставила всех бежать за мной до крыши и думать обо мне, как о суицидальной личности!       Замечательно! Но мне же надо с чего-то начать?..