***
Хлое Фрейзер не впервой воровать средь бела дня. Закаленная и опытная охотница за сокровищами бывала в ситуациях и посерьезнее, однако, внутри у нее все равно назойливо пульсировал непокорный нервный ком. Через час Морской музей при монастыре Жеронимуш закроется. Кучку туристов как раз собрались уводить в соседний зал, а единственный охранник выглядел весьма сонным и неповоротливым. — Так близко и так далеко, — промычал Сэм, неотрывно таращась на заветную цель их прибытия в Португалию, сокрытую за тонким слоем стекла и устаревшей охранной системой. — Дождемся, пока музей закроется и пролезем сюда через монастырь, — пробормотала Хлоя, внимательно оглядывая зал. — У нас нет времени, — отрезал Дрейк, продолжая глядеть на подлинный дневник Васко да Гама, найденный в саркофаге знаменитого путешественника в Кочине, месте, где покоился да Гама вплоть до тысяча пятьсот тридцать девятого. — Нам нужен этот дневник прямо сейчас. — Не говори ерунды, Дрейк. Парочка часов ни на что не влияют, — по выражению лица своего партнера Фрейзер с горечью поняла, что голос разума в душе Дрейка старшего в очередной раз решил сыграть в молчанку. — Люди, охрана, сигнализация. Слишком большой риск, Сэм. — Кто не рискует.., — тут же отпарировал мужчина, оторвавшись, наконец, от созерцания дневника. — В Лиссабонской тюрьме вряд ли будет шампанское, — не сдержала колкость Хлоя. Но затем, придав смуглому лицу серьезность, спросила: — У тебя же есть план? Ты ведь не собираешься сейчас как ошалевший бить стекло и надеяться, что охранник не в ладах с беговой дорожкой? Заглянув в глаза старшего Дрейка, Хлое на момент показалось, что именно это Сэм и планировал. Видимо, подметив недоумение и тень испуга в лице напарницы, Дрейк усмехнулся и прошептал, наклоняясь к уху Фрейзер так, чтобы со стороны они походили на воркующую парочку, а не на разрабатывающих план воров: — Конечно же у меня есть план, мисс Фрейзер. И главная роль всецело принадлежит вам. — Как обычно, — коварно улыбнулась Хлоя, ощущая, как вместо нервозного комка в груди начинает потрескивать самое настоящее пламя азарта. — Все шишки собираю я, а великолепный Сэм Дрейк остается не при делах. — Неужели? Вспомни-ка Чили. Именно мне пришлось играть в покер с бандитами и развлекать их байками про ненасытную Элину из Керимы, пока ты устроила себе рандеву в особняке их главаря. Между прочим, схватил тогда пулю. — Не стоило жульничать, тогда бы они просто тебя поколотили. Дрейк против воли усмехнулся. Хлоя была остра на язык и совершенно бесстрашна, будучи при этом весьма рассудительной и невероятно практичной. Они познакомились два года назад, сперва относились друг к другу с опаской и явным раздражением, но вскоре сработались и часто прибегали к помощи друг друга в тех или иных ситуациях. Перед глазами Сэма неожиданно вспыхнули обрывки воспоминаний, которые он поклялся навеки выжечь из своей памяти. Тропический ливень на Шри-Ланка. Пустая бутылка текилы. Густые темные волосы, разбросанные по подушке и липнущие к обнаженной смуглой спине. Осуждающе поблескивающее обручальное кольцо на его безымянном пальце и четыре пропущенных от Гвен на разрядившемся мобильном. — Тебе нужно всего-навсего отвлечь охрану, — отстранившись, уже без тени улыбки сказал Дрейк. — Остальное я беру на себя. — Слишком рискованно, — поморщилась Хлоя. — Просто устрой небольшое представление. Мне хватит и минуты. По его выражению лица Хлоя поняла – спорить бесполезно. Спасало лишь то, что за все время их сотрудничества она успела хорошо узнать Сэма, чтобы довериться ему без дальнейших вопросов. Фрейзер дождалась, когда последняя на сегодня группа туристов войдет в зал и остановится возле одного из экспонатов. Оглянувшись на ушедшего в дальний угол Дрейка, Хлоя сделала большой вдох и прошептала: — Ну, понеслась. Посвяти ее Сэм в детали плана заранее, шоу получилось бы куда правдоподобнее. Громко всхлипывая и растирая по лицу невидимые слезы, Хлоя поспешно подошла к охраннику, резко схватила его за руку и принялась оглушительно и достаточно истерично выплевывать слова на ломанном французском, в котором не практиковалась приличное количество времени. Тучный охранник ошарашенно и слегка испуганно таращился на дрожащую и стремительно переходящую на крик смуглую женщину, пытаясь объяснить ей на таком же ломанном английском, что не понимает ни слова. Почти сразу Хлоя привлекла внимание туристов, поэтому старалась складывать слова в правильные, адекватные предложения, молясь богу, чтобы среди этих зевак не оказалось настоящих французов или канадцев. Она крепко хваталась за рукав охранника, тормошила его, пытаясь объяснить, что ее дочка буквально только была здесь, смотрела на эти рисунки. Что Хлоя всего на секунду отвлекалась на СМС, а когда вернулась, то ее дорогая, милая, чудесная доченька просто испарилась. Либо Фрейзер скверно играла роль, либо одни из туристов все же оказались знакомы с французским, потому как среди толпы прошелестел озадаченный, не предвещающий ничего хорошего шепот. Поэтому Хлое пришлось прибегнуть к старому, но проверенному дамскому способу. Когда Хлоя, прижав руки к голове и обреченно вскрикнув, плашмя рухнула на пол, вокруг нее стремительно образовалось кольцо из охающих перепуганных людей. Охранник вызывал врача по рации, экскурсовод опасливо похлопывала воровку по щекам, а Хлоя лежала и мысленно посылала в сторону Сэма сигнал о том, что представление нужно уже сворачивать, пока не стало поздно. — Дайте пройти! — толпу растолкал Дрейк, опускаясь перед Фрейзер на колени и пару раз хлопнув ее по щекам. — Дорогая, с тобой все в порядке? Хлоя пробормотала что-то совершенно неразборчиво на французском и лениво приоткрыла глаза. — С ней все в порядке, — улыбнулся Сэм, рывком ставя Хлою на ноги. — Перенервничала, с кем не бывает. Она у меня эмоциональная, знаете ли. Охранник все еще держал рацию в руке, а выражение лиц туристов говорило, что слова Дрейка не вселили в них спокойствия. — Упасть в обморок, серьезно? — прошипел мужчина, не слишком поспешно выводя пошатывающуюся Хлою из музея. — Не могла ничего более убедительного придумать, Фрейзер? — Ну ведь сработало же! — возмутилась Хлоя, а следом внимательно глянула на сосредоточенное лицо спутника. — Скажи, что сработало, Сэм. Лукавая и победоносная улыбка на губах старшего Дрейка говорила сама за себя.***
— Тебя явно что-то тревожит, дорогая. Несмотря на удушающий страх, Тернер не смогла рассказать Виктору о звонке Матеуса. Подсознательно понимала, что ее попросту пытались запугать, спровоцировать. И Гвендолен совершенно не хотелось отвлекать «охотников за сокровищами» от «действительно важных дел». Чем скорее они разберутся с этой историей, тем быстрее все это закончится, верно? — Я просто слегка растеряна, — измученно улыбнулась Гвен, облокотившись на спинку кресла. В номере Виктора пахло раскуренной сигарой, а Гвен уже давно привыкла к запаху табака. — Много событий за короткий промежуток времени. Вы, возможно, к такому привыкли, а вот я... Салли стыдливо опустил взгляд, отчего Гвен почувствовала укол стыда. Он же не виноват в случившемся. — Виктор, я все понимаю и совершенно тебя ни в чем не виню. Сэм должен был сказать мне правду, не ты. Вся эта ситуация касается только нас с ним. В первое время напарник Сэма относился к Тернер снисходительно. Видимо, не мог поверить, что Дрейк-старший настроен на отношения в принципе. Участие Гвендолен в шотландской вылазке бывалый расхититель также счел лишь очередной забавой Сэма. Однако, к большому удивлению Салливана, отношения Дрейка и Гвен стремительно переросли во что-то серьезное, настоящее и, казалось, нерушимое. Со временем Салли все же привык к Гвендолен, найдя ее эрудированной и мирной молодой женщиной, которая умела слушать и сопереживать. — Виктор, можно задать вопрос? Выждав, когда слегка напрягшийся мужчина кивнет, Гвен осторожно спросила: — Почему вы работали на Матеуса? — Виктор нахмурился, явно не ожидая подобного вопроса. А Тернер добавила: — Или в вашей профессии сотрудничество с такими людьми считается нормой? Салливан долго молчал, задумчиво таращась в окно и покручивая между пальцами сигару. — Что ты хочешь услышать? — Правду, Виктор. Не с целью осудить. Чтобы понять. Мне нужно услышать правду от тебя, потому что слова Сэма... они сейчас не имеют никакой цены. От этих слов даже самой Гвен стало не по себе. Но она знала, что Виктор правильно ее поймет. И надеялась, что хотя бы пожилой охотник за сокровищами будет достаточно смел, чтобы говорить честно. — Все непросто, дорогая, — прокашлявшись, начал Салливан. — Каждый из нас выбрал этот путь, прекрасно отдавая себе отчет в том, что большинство наших действий будут, как бы это сказать, противоречить морали и закону. — Ты не обязан оправдываться передо мной. Однако, я спрашивала о Матеусе, — напомнила Тернер. — Матеус де Гама известен в узких кругах как успешный торговец оружием. Многие картели и криминальные семьи числятся в списках его постоянных клиентов. У него достаточно мозгов, чтобы скрываться в тени, достаточно денег и связей, чтобы обеспечить себе неприкосновенность. — И зачем успешному торговцу оружием понадобился затонувший черт знает когда корабль? Хобби такое? — В этом бизнесе почти все неприятные и сомнительные личности, — развел руками Салли. — Чаще всего выходит так: проходит слушок или добрые люди делятся занимательной наводкой. Если нас интересует эта история и факты кажутся вполне правдоподобными, то мы нападаем на след. Иногда приходится объединяться с коллегами, также заинтересованными в поиске подобных ценностей. Своего рода сделка. Конечно, можно обойтись собственными силами или просить помощи у проверенных людей, но иногда, чтобы провернуть такое дело, нужны ресурсы. Немалые ресурсы, дорогая. — Вы настолько хотели поднять со дна корабль, что решили просить денег у бандита? — На этот раз все было немного иначе. Матеус сам нас нашел. Сперва мы думали отказаться, но этот человек умеет убеждать. Причем он предложил хорошие проценты с груза Флор де ла Мар, если мы найдем точное место крушения. Виктор заметил, как скривилось лицо Тернер. Дело лишь в деньгах, так она полагала, но Салли знал, что женщина попросту не сможет понять всей той страсти, которая кипит внутри Виктора, Сэма, Хлои и остальных охотников. Эта страсть к приключениям, риску, азарту и самому поиску должна быть в сердце с рождения. Только так можно в полной мере понять мотивацию таких людей, как Сэм и Виктор. — Почти сразу Сэм начал что-то подозревать. Еще при первой встрече ему не понравился Матеус. Кажется, это оказалось взаимным. Позже Сэм указал мне на весьма нездоровый интерес Матеуса к сокровищам, его нетерпеливость и нервозность. Мы стали догадываться, что нам чего-то недоговаривают, а по прибытии в Малайзию на нас вышел Томас. — Матеус говорил, что Томас его главный конкурент в этом деле. Салливан задумался, как-то странно глянул на Тернер и сказал: — Три года назад Матеус финансировал восстание в поселении, где жил Томас со своей семьей. Но момент, когда вооруженные наемники пришли уничтожать жителей, Томас был по работе в Африке. Там он и узнал, что его мать, жену и дочь убили. — Господи... — Томас считает виноватым в смерти близких именно Матеуса. И мечтает о вендетте. Видимо, он решил, что через меня и Сэма сможет подобраться ближе к де Гаме. Он поделился с нами информацией, которую лично насобирал о Флор де ла Мар за три года, тут-то Сэм и смекнул, что «Цветок» никогда не тонул у берегов Малакки, а бесследно исчез еще в тысяча пятьсот пятом году. — Тогда почему Томас держал вас в плену? — Гвендолен начала откровенно путаться в рассказе Виктора, попутно стараясь держать себя в руках и не позволять бурлящему разнообразию эмоций взять над собой верх. — Матеус считает вас предателями.., — Гвен запнулась, вспомнив недавние свежие слова де Гамы. — Ну, можно сказать, мы ими и являемся. Матеус не вселял в нас доверия, а прошлые его стычки с Сэмом могли в итоге плачевно отразиться на нашей судьбе, — Виктор подметил промелькнувший ужас в глазах Гвен и поспешил завершить эту непростую историю как можно мягче. — Объединившись с Томасом, мы вскоре поняли, что и с ним будут проблемы. Этим человеком движет лишь жажда мести, а мы просто хотим узнать, что же на самом деле стало с Флор де ла Мар. А дальше ты все знаешь сама. — Спасибо за честность, — спустя вечность устало отозвалась Гвен, тяжело поднимаясь с кресла. — Не против, если я пойду к себе и отдохну? Мне нужно все это переварить.***
Облокотившись на шаткую ограду балкончика, Гвен задумчиво наблюдала за солнечным диском, окрашивающим крыши многоэтажных жилых домов в причудливую теплую охру. Хлопок двери внутри маленького номера мотеля заставил Тернер вздрогнуть. Какой же пугливой и нервной она стала за последнее время. — Как все прошло? — вопрос вырвался сам собой, когда рядом с Гвен материализовался Дрейк. Они не обмолвились ни словом с самого приезда, но продолжать играть в молчанку Гвен больше не собиралась. От проблем нельзя сбежать, на них нельзя вечно закрывать глаза. Они должны все исправить. Вместе. — Не так гладко, как хотелось, однако, дневник да Гама теперь у нас. — Вы ограбили музей? Сейчас? — искреннее изумление в голосе Гвен вызвало у него лишь неприятный спазм в районе грудной клетки. Сэм чертовски устал за последние дни, и сил на оправдания у него уже не было. Не дождавшись от мужа никакого ответа, Гвен понурила голову и поглядела вниз, где во дворе местная детвора продолжала с оживлением и задором гонять мяч. Что-то внутри снова сжалось в тугой болезненный узел. Такое происходит каждый раз, когда Гвен слышит детский смех. — Мама звонила, — она понятия не имела, зачем пытается завязать разговор. Словно подсознательно хотела доказать себе, что у них еще все нормально. — Как она? — Сэм также наблюдал за детьми, покручивая в пальцах зажигалку. Гвен незаметно покосилась в его сторону и заметила ту же самую глухую печаль в глазах Дрейка, неосознанно цепляющихся за фигуры смуглых мальчишек и кучерявой девочки, взявшей на себя роль вратаря. — Все как обычно. Ох, я же забыла рассказать, что оставила ей Фрэнсиса! И, кажется, совершила тем самым большую ошибку. — Хотел бы я на это посмотреть, — тихо рассмеялся Дрейк. — Интересно, кто кого первым доведет до ручки. Гвен тоже рассмеялась. На пару секунд ей показалось, что все вернулось на круги своя. Ей мучительно захотелось взять Сэма за руку, почувствовать его теплое родное табачное дыхание на щеке, уткнуться лицом ему в грудь и услышать слова мужа о том, что все у них хорошо. Они вместе, а это самое главное. Но это ложное, призрачное ощущение спокойствия стремительно развалилось под гнетом реальности. — Сэм, — улыбка медленно сползла с губ, в голосе задрожали льдинки страха, а глаза от отчаяния заблестели. — Я должна тебе кое-что сказать. Старший Дрейк нахмурился, убрал изо рта так и не зажженную сигарету и приготовился к нелегкому и выматывающему семейному разговору. — Пока вы с Хлоей были в музее, — каждое слово давалось Гвен титаническим трудом, — со мной связался Матеус. — Что? — Он позвонил на мобильный, номер не определился, я и не думала... После я сразу выключила телефон. Виктору это рассказать просто не смогла, испугалась. Хотя стоило бы. Прости. — Что он тебе сказал? — голос Сэма звучал чертовски непривычно. В нем Гвен слышала стремительно закипающую ярость. И от такого Сэма ей почему-то стало еще страшнее. — Он... запугивал. Пытался запугать меня, угрожал. Сказал, что скоро доберется до нас и тогда... — Посмотри на меня, — Сэм резко схватил Тернер за плечи и повернул к себе. Лицо его было озлобленным, но его каре-зеленые глаза искрились самой настоящей паникой. — Клянусь, я клянусь тебе, дорогая, что эта падаль тебя и пальцем не тронет. Обещаю. — А ты? Сэм, он очень зол на тебя. Господи, что ты такого ему сказал или сделал? Как вообще можно было вести дела с таким человеком? Сэм поморщился, отпустил ее плечи и угрюмо уставился на крыши Лиссабона. Матеусу всегда удавалось ловко играть человеческим страхом. А Дрейк был слишком самоуверен, чтобы допустить хотя бы мысль о том, что своей деятельностью он может поставить под удар Гвен. — Все непросто, — вздохнул Дрейк, до боли в пальцах сжимая перила. — Нет, Сэм, — неожиданно со сталью в голосе произнесла Тернер, — все просто. Виктор сумел это объяснить за несчастные пять минут. — Тогда какого черта ты спрашиваешь у меня? Прозвучало слишком резко и обозленно. Он устал. Поиски «Цветка моря» вымотали его и потрепали нервы. Где-то в глубине своей поганой души Сэм полностью разделял чувства Гвен и испытывал по отношению к себе то самое знакомое уже не первый год отвращение. — Потому что все это должен был рассказать ты, — отчеканила побледневшая Тернер. — Рассказать, почему срываешься посреди ночи на аэродром, как на самом деле зарабатываешь деньги. Рассказать это до того, как мы встали у алтаря и произнесли клятвы. Клятвы, которые ты уже тогда нарушал. — Я не хотел, чтобы ты была частью этого, — не отрывая взгляда от городского вида, пробормотал Дрейк. — Не хотел мешать мою работу с нашей жизнью. — Это несправедливо, — прошептала дрожащим голосом Гвен. — Я рассказала тебе все. Рассказала даже о папе. Никто во всем мире об этом не знает. Я тебе так доверяла, Сэм. Почему ты не захотел ответить мне тем же? Дрейк пожал плечами. Он просто пожал плечами, проигнорировав ее взгляд. Взгляд, полный отчаяния и горького осознания, что, возможно, Сэм не так уж и сильно нуждался в Гвен, как она в нем. Далеко не идеальный, но по своему прекрасный мирок Гвендолен стремительно рушился как карточный домик. — Это моя жизнь, Гвен, — наконец произнес Сэм, продолжая смотреть куда угодно, но только не на жену. — Моя жизнь чуть ли не с рождения. Ничего другого я не умею и не хочу делать. Я не рассказывал тебе, зная, что ты все равно не поймешь. — Выходит, наш брак просто дополнение к твоей настоящей жизни? — прошептала Гвен, отворачиваясь, чтобы Сэм не видел слез, стекающих по ее щекам. Он снова промолчал, хотя слова Гвен больно ранили его в самую душу. Сэм знал, что тотально облажался, но разобрать дневник Васко и найти следующую ниточку к заветным сокровищам... Дрейк не мог поверить своим же мыслям, но это сейчас было важнее, чем давящая слезы Гвен, из последних сил пытающаяся удержать в руках свое разбитое сердце. — Все собираются поужинать в ресторане на другой стороне улицы, — не эти слова он должен произносить, но Дрейку ужасно хотелось переключить мозги в иное русло. То, в котором Сэм чувствует себя как рыба в воде. — Идем? — Я не голодна, — Гвен все еще стояла к нему спиной, обхватив себя руками и слабо качая головой. — Как знаешь, — раздраженно и сухо бросил ей в спину Сэм, прежде чем выйти из номера, громче нужного хлопнув напоследок дверью.***
Несмотря на наличие подлинного дневника Васко да Гамы, который Сэм Дрейк хранил за пазухой с самого музея, беседа за ужином никак не клеилась. Дрейк рассказал о звонке Матеуса, отчего лицо Виктора стало чересчур мрачным, а Хлоя задумчиво таращилась на проходящих мимо их столика людей. — Скверное это дело, — покачал головой Салливан. — Мы такое уже не раз проходили, — отмахнулся Сэм, туша в пепельнице уже вторую выкуренную сигарету. — Все это пустые угрозы с целью дезориентировать нас и сбить с курса. Матеус хочет, чтобы мы совершили ошибку, оступились, смалодушничали. Это даст ему форы. — А если нет? — Хлоя поглядела прямо в глаза Дрейка. — Сэм, он связался не с кем либо, а с твоей женой. Ты прав, мы сталкивались с людьми и пострашнее Матеуса, но вот Гвен... — Он ничего ей не сделает, — оборвал Дрейк. Внутри у него все бесновалось от злости, паники, стыда и страха. Виктор и Хлоя многозначительно переглянулись, однако, как и Сэм, оставили этот разговор, переключив все внимание на старый дневник в кожаном переплете, который Дрейк теперь бережно, словно ребенка, сжимал в руках. — Нужно сделать несколько копий дневника, — прокашлялся Салливан, покручивая в пальцах сигару, — разделим страницы на троих и начнем перевод. — Я знаю парня, который без лишних вопросов сделает нам копии, — кивнула Хлоя, протягивая руку к Сэму. Старший Дрейк недоверчиво поглядел на Фрейзер, крепче нужного сжимая в пальцах дневник. — Ему можно доверять, Сэм, — отчеканила женщина, еле заметно хмурясь. Дрейк задумчиво поглядел на дневник, но все же медленно передал его Хлое. Фрейзер тут же запихнула похищенную реликвию в свою сумку, после чего за столом на какое-то время повисло очередное гнетущее молчание. — Предлагаю разойтись по номерам и отдохнуть как следует, — спустя какое-то время хлопнул себя по коленям Салливан и неторопливо поднялся с места. — Сейчас мы все равно не сможем сделать большего. Вместе с Хлоей они направились в сторону мотеля, Сэм же остался на месте, закуривая третью сигарету. Ему совершенно не хотелось идти назад. Идти к Гвен. — Какой же ты козел, — пробормотал, обращаясь к самому себе, Сэм. Он так и не нашел в себе сил поднять свой зад с места и пойти к жене. Просидел за столом до темноты, выкуривая одну сигарету за другой, тщетно пытаясь придумать способ наладить все с Гвендолен. Простого извинения на этот раз недостаточно. Недостаточно и делать вид, что ничего не происходит. Гвендолен ждет от него... а чего она, собственно ждет? Сэм не смог найти ответа на этот вопрос, неспешно шагая по гудящим лиссабонским улицам, лавируя среди туристов и местных жителей. Тяжело переставляя ноги на лестнице, Дрейк отер взмокший от духоты затылок, готовясь к очередной ссоре с Гвен. Сегодня он наговорил много лишнего, был несправедливо груб и холоден. Она такого, черт побери, не заслуживает. Взявшись за дверную ручку, Сэм шумно вздохнул, собрался с духом и вошел в номер. Сделав всего пару шагов, старший Дрейк замер на месте, с нарастающим ужасом глядя на Гвен, распластавшуюся на полу, прижимающую окровавленную трясущуюся руку к губе. И возвышающегося над ней словно гора Томаса.