Moratorium

То есть Волан-де-Морт никоим образом не мог прокрасться в замок, подвела итог Гарри, размышляя о курсе действий, лежа ночью в постели. Вне всяких сомнений, Дамблдор знает обо всех проходах, то есть они однозначно под защитой. Какая досада, про себя посетовала Гарри. Ну хотя бы у Мораториума дела шли прекрасно. На очереди у него было возведение своего «Лас-Вегаса», только для волшебников. Он прикупил громадный кусок земли на деньги, полученные в результате своих… начинаний. Остров, если точнее. Размером с Лондон. Уже шла полным ходом стройка, и параллельно над островом наводили различные чары. Слишком уж Мораториуму хотелось заиметь свой «порочный рай». Ну да и кто бы не хотел личную золотую жилу. К тому же бары, казино и бордели пользовались невероятным успехом, а почему бы тогда и не расширить сферу действия. Впоследствии он собирался возвести на острове роскошный курорт. По его расчетам, остров откроется примерно к концу текущего школьного года. К нему уже обратились представители как малого, так и крупного бизнеса для аренды помещений под свои рестораны, торговые центры или дома, или что там их душе угодно. И как только его курорт обретет успех, настанет пора позвать туда членов всяких коррумпированных правительств. В идеале они не удержатся и сделают что-нибудь постыдное, чем их потом можно шантажировать, а в итоге подкупить или заменить своими людьми. Скорее всего, он начнет приглашать людей где-то с середины третьего года, а может чуть позже. А пока Мораториум купил еще один островок (правда поменьше размерами), где на остаток денег примерно к началу третьего года будет возведен семейный курорт (только этот уже для всех возрастов, как ни странно). С гильдиями тоже все шло по плану. Предварительные расчеты Мораториума оказались верны, и уже к концу года гильдии будут готовы к работе. Кто-то мягко постучал в дверь спальни. Гарри подняла взгляд: — Да? — Мисс Поттер, профессор Дамблдор готов с вами встретиться. — Иду.

***

Присев напротив Дамблдора и возведя ментальную защиту, Гарри уставилась на него. — Чем я могу помочь тебе, Гарри? — обратился к ней Дамблдор. Гарри глубоко вздохнула. По какой-то причине Гарри весьма нравился Дамблдор. Даже несмотря на то, что не так уж и часто она с ним пересекалась, ей казалось, что она могла доверять ему. Из-за чего она была крайне осторожна рядом с ним и не хотела изначально обращаться к нему. Все-таки было с ним что-то не так, хоть она и не знала, что конкретно. Но в то же время эта странность казалась хорошей. Поскольку Дамблдор не глупец и крайне силен, нет смысла лгать ему, уничтожив тем самым все шансы на союз. — Из моего шрама текла кровь, — в конце концов призналась Гарри. — Что, прости? — моргнул глазами Дамблдор. — Я проснулась однажды ночью — мне показалось, что кто-то вышел из гостиной. Ну и я, ээ, пошла за ним. Незадолго после чего я вдруг, эм, услышала голос. Вообще, я слышала его раньше. Кстати, это было как раз перед тем, как миссис Норрис нашли окаменевшей, но тогда я не обратила на это внимание. Но, когда я услышала голос в следующий раз, он показался… реальным. Словно мне все это не привиделось. — И что ты услышала? — наклонившись вперед, спросил Дамблдор, будто пронзая ее взглядом. — Голод, — выпалила Гарри. И тут же покраснела, осознав, что она только что сказала. — Голос… тот, кому он принадлежал, был очень голоден и очень стар. Это все, что я могу сказать. Ну, и еще он странно звучал. Словно это был гигантский питон. — То есть? — Когда я была маленькой, — пояснила Гарри, — мы пошли в зоопарк. Там был громадный питон, и я со скуки решила с ним поговорить. С ней. Извините. Я заговорила с ней, словно она меня понимала. Хотя я начала, только чтобы сбить с толку Дадли, поскольку он доставал меня, ну и потому что я умирала со скуки. Так или иначе, она вдруг заговорила в ответ. И этим ввела в ужас меня и мою… семью. Я впоследствии особо не раздумывала над инцидентом, так как посчитала случившееся лишь галлюцинацией… Однако, пробыв столько времени в Хогвартсе, я в итоге предположила, что все волшебники так умеют делать. — Далеко не все, — медленно произнес Дамблдор. — Ты — змееуст, Гарри. И мало кто на свете обладает такими способностями. — … То есть. Я могу говорить со змеями? Только я? И никто другой? — Еще есть Волан-де-Морт. — А он почему? — нахмурилась Гарри. — Потому что он — наследник Слизерина. Салазар Слизерин был змееустом, и знание языка при обычных обстоятельствах передается потомкам. — То есть Волан-де-Шлюха — мой отец? — побледнела Гарри. — Нет, нет. При обычных обстоятельствах язык передается по наследству. В твоем же случае, если я не ошибаюсь, Волан-де-Морт нечаянно вложил в тебя частицу своих сил в ночь, когда ты получила свой шрам, — объяснил Дамблдор. — Понятно. Что ж, возвращаясь к шраму и моей истории. Так вот, я… прислушивалась к очень голодной и древней змее, как вдруг мой шрам начал болеть. Невероятно сильно. Он так делал только рядом с Волан-де-Шлюхой, но на тот момент я еще не додумалась до этого. Я нашла местечко, чтобы передохнуть, а когда посмотрела в зеркало, то из шрама уже пошла кровь, и он начал раскалываться еще сильнее. Почему? Почему шрам истекал кровью? Почему это происходит только рядом с ним? Почему во мне есть часть его силы? Почему мне кажется… кажется- Почему мне кажется, что между нами есть связь? И причем тут мой шрам? — Почему Волан-де-Морт выбрал меня? Из всех семей… почему он решил лично избавиться именно от моей? — Как это ни прискорбно, Гарри, но я не могу ответить на все твои вопросы… — Не можете или не собираетесь» Дамблдор только спокойно улыбнулся. — Ладно. На какие из них вы собираетесь ответить? — Я считаю, что причина, по которой твой шрам начинает болеть вблизи с Волан-де-Мортом — та же самая, по которой твое прикосновение сожгло его в прошлом году. — … И это потому что…? — В прошлом году тебя спасла любовь, которую к тебе испытывает твоя мать. Она умерла, пытаясь спасти тебя, и именно поэтому Волан-де-Морт никогда не сможет прикоснуться к тебе. Мне кажется, что боль в шраме — некое предупреждение с ее стороны. Что за чушь. — Любовь? — Мораториум просто не мог не прервать его. — И вправду? Сколько других матерей принесли себя в жертву ради своих детей — и сколько из этих попыток на деле оказались успешны? Чем она отличается от них? — Я думаю, что со временем мы узнаем ответ на этот вопрос,  — улыбка не покидала лицо Дамблдора. Мораториум хмыкнул про себя. — Наверное, — решила Гарри, поразмыслив некоторое время. — Вы ведь изгнали его, так? — Да. — Тогда почему мой шрам заболел? Уж точно не от того, что я находилась в опасности, поскольку до этого от угроз к жизни он не срабатывал. Только рядом с Волан-де-Шлюхой. Но, по вашим словам, он был изгнан из замка, и каким же образом он тогда сейчас здесь? — Мне и самому хотелось бы знать, Гарри, — с мрачным лицом сказал Дамблдор. Гарри задумчиво нахмурилась. — … Спасибо, что уделили мне время. — Всегда пожалуйста. Не хочешь ли лимонную-? — Нет, спасибо. Думаю, мне пора идти спать. — Тогда, приятных сновидений, Гарри. — И вам, профессор. И когда Гарри вышла из кабинета Дамблдора, они с Мораториумом вместе фыркнули. Что, черт подери, такого он скрывает?