Нэнси Дрю и секрет семьи Джун

Нэнси постепенно приходила в себя. Тело все еще было в состоянии, скорее напоминавшее желе, нежели человека, но девушка-детектив с радостью обнаружила, что кто-то заботливо положил ей под голову что-то мягкое. Руки и ноги связаны не были, но сверху на ней лежало нечто теплое. Скорее всего, плед. Кто бы ее ни похитил, убивать и причинять вред явно не собирался. Поймав небольшой заряд бодрости от этой мысли, Нэнси медленно открыла глаза. Шум вокруг ее не обманул. Она все еще была в машине. Лежала, свернувшись калачиком, на заднем сидении. Под стеклом пристроилась большая мягкая игрушка Стич – синий инопланетянин из Диснеевского мультика. Он широко улыбался и расставил руки так, словно бы вот-вот сорвался с места и бросился обниматься. Этот плюшевый любимец стал основой для догадок о личности похитителя. Но прежде чем удостовериться окончательно, посмотрев в зеркало заднего вида, Нэнси решила попытаться понять, где именно мчится машина. Это оказалось совершенно невозможно. За окном начинали сгущаться сумерки, но весь пейзаж был похож на размытую картину импрессиониста, рисующего под дождем. Косые струи ливня били в стекла машины, и в стекающих ручейках плавился окружающий мир. Поняв, что ничего не понятно, Нэнси перевернулась на спину и сладко зевнула, а потом все же посмотрела в зеркало заднего вида, где отражались глаза похитителя, но, что более важно, его сине-фиолетовая челка. Только у одного знакомого Нэнси была такая привлекающая внимание шевелюра – Санни Джун. - Так-так-так, наша сомнамбула приходит в себя, - констатировал парень. - А по чьей милости я стала сомнамбулой? – ворчливо протянула Нэнси и, собрав всю волю в кулак, села и тут же ухватилась за голову. - Судьбы? А, может быть, случая? Не знаю. Тебе решать, - беззаботно ответил Санни. - Чем ты накачал меня? - Так, экспериментальная смесь снотворного. Дает легкий успокаивающий эффект после пробуждения. Думаю, только по этой причине ты еще не попыталась меня убить. - Ты ведешь машину. Зачем бы я стала тебя убивать? – еще одно волевое усилие, и Нэнси, отложив плед в сторону, поставила ноги на пол, а затем прислонилась лицом к прохладной кожаной обивке переднего пассажирского сидения. – Что ты сделал с Бесс? - Поверь, она в восторге от того, что я с ней сделал! – к беззаботности примешалось самодовольство. – Я же говорил, что у нашей организации множество последователей. Так вот, среди них есть и корейские звезды. Один звонок, и мужчина мечты Бесс проводит ей экскурсию по Сеулу. - Санни Джун, если ты меня обманываешь, клянусь, я… Дай мне свой телефон! Я сама позвоню Бесс! - Зачем тебе мой телефон? Со своего позвони. Я его не отнимал. Нэнси все еще не очень пришла в себя, и происходящее для нее было подернуто туманной дымкой, придававшей всему налет сладкого кошмара. Девушка достала из кармана джинсов телефон и попробовала набрать номер подруги, но не смогла продвинуться дальше ввода пароля. Кто-то сменил его. И не трудно было догадаться, кто именно. - Как это понимать, Санни? - Ты просто слишком суетишься, Нэнси Дрю, - зато он сам не суетился вовсе. – Только пришла в себя и сразу начинаешь переживать за весь мир. Даже под успокоительным. Расслабься. Поешь, для начала. Начнешь лучше соображать, а там и новый пароль разгадаешь. Поверь, Бесс Марвин пока что без тебя не скучает. Нэнси заметила, что на пассажирском сидении машины стоит пакет. Вопросительно посмотрев на Санни, девушка удостоилась кивка. Она забрала провизию назад. Заботливый похититель купил куксу (холодную корейскую лапшу с маринованными овощами) и пару паровых булочек пянсе. В подстаканнике около рычага переключения передач стоял нетронутый стакан с холодным молочным чаем. Желудок Нэнси издал протяжный вопль, вопрошающий пищи. Девушка смущенно вжалась в сидение, а Санни беззаботно улыбнулся. Прежде чем приступить к еде, Нэнси приоткрыла окно. Они мчались по трассе, которую безжалостно пожирала ночная тьма. В Корею девушки прибыли около шести вечера. Можно было предположить, что с тех пор прошло как минимум два с половиной часа. Нэнси тяжело вздохнула и принялась за холодную лапшу, рассматривая однообразный пейзаж, состоящий из темных крон деревьев да мелькавших каждые сто метров фонарей. Ей бы стоило запаниковать, начать истерику и добиться, чтобы Санни остановил машину. Но делать этого не хотелось. Нэнси чувствовала, что, несмотря на все свои странности и заморочки, не слишком хороший, но уже очень давний знакомый, не желает ей зла. В конце концов, чему быть, того не миновать. И если уж привлекать к себе неприятности и опасности, то в компании Санни Джуна это делать хотя бы привычно. - Куда мы едем? – спроисла Нэнси. - А вот это хороший вопрос. - И ты на него ответишь? - Пожалуй. Но прежде краткий экскурс в историю. Семья Джун берет свое начало в далеком-далеком прошлом, еще где-то во времена Корё. Ты же знаешь, что это такое? - Период в истории Кореи перед тем, как на престол взошла династия Ли и настал Чосон? – на всякий случай уточнила Нэнси. - Космическая эрудиция, - рассмеялся Санни. – Так вот, моя семья обрела могущество еще в расцвет Корё. И основывалось наше могущество… вовсе не на помощи иных цивилизаций, как бы мне этого ни хотелось. Мы владели каменоломнями. Около самой крупной из них мой предок построил роскошное поместье в весьма живописном месте. Тихий лес, кристально чистое озеро, свежий воздух… В общем, мои родители решили, что эта развалюха им больше не нужна. Меня, конечно, не спрашивали, и пустили достояние рода с молотка. Надеюсь, что хотя бы за приличные деньги. Они даже исторические ценности передали новому владельцу. Что-то он, по доброте душевной, отправил мне. И там я нашел нечто интересное. Вот, - Санни наклонился к бардачку, не отрывая глаз от дороги, и быстро нащупал там заламинированный лист бумаги и передал его Нэнси. Девушка смотрела на очередной комикс семьи Джун. На странице помещалось четыре кадра истории. Первый рассказывал о приземлении какого-то летательного аппарата в чистом поле. Нэнси не могла прочитать подписей, так как они были на иероглифическом письме, но из следующей картинки становилось понятно, что посадка оказалась вынужденной и не самой приятной. Пилот неведомого аппарата был сильно ранен и, выбравшись наружу, тут же рухнул без чувств. На последнем кадре к нему подбежала девушка в длинном платье. Напоминало начало романтической манхвы на космическую тему. Все, что связано с инопланетными исследованиями и вторжениями можно было отнести к сфере интересов Санни, но вот что касается мелодраматической подоплеки сюжета, было совершенно не в его стиле. К тому же манера рисовки отличалась от комиксов парня, с которыми Нэнси уже имела счастье познакомиться. - Это работа твоего дедушки? - Нет, - Санни покачал головой. – Ты не поверишь, но это было нарисовано примерно в тысяча семьсот тридцатых годах. - Что?! – Нэнси с недоверием покосилась вначале на Санни, а потом на страничку комикса, которую держала в руках. - Я удивился не меньше. Потому провел специальные исследования. Бумага, чернила… - все из того времени. Кроме манеры представления. Комиксов тогда еще не было. Ну как, Нэнси Дрю, заинтригована? - Совру, если скажу «нет». - Отлично! Потому что мы едем искать оставшиеся части этого комикса и попутно постараемся узнать, кто же его автор! – Санни переполняло нетерпение. - Ты же сказал, что твои родители продали поместье. - Да, верно, - парень кивнул. – А еще сказал, что они передали все имущество новому владельцу. Он решил устроить небольшой музей на территории. Уверен, там много чего интересно можно найти. Ну, я и вызвался помочь разобраться в том, что родители называют «старым хламом». Сказал, что привезу с собой опытного музейного работника. - Это, так понимаю, я? – улыбнувшись, спросила Нэнси. - Ну, да. Ты поработала на таком количестве выставок, что вполне заслуживаешь это гордое звание. - А теперь, скажи мне пароль от телефона, Санни. - Ну, вот. Умеешь ты все испортить, а ведь так хорошо болтали, - беззаботная улыбка никуда не пропала с лица парня, потому Нэнси предположила, что это была шутка. – Нам ехать еще пару часов. Попробуй сама подобрать. - И как я должна это сделать? – изумилась Нэнси. - Ну, я же как-то подобрал твой старый пароль, - самодовольно заявил Санни. – И, хотя это было не самым простым делом, все же я знаю тебя довольно хорошо, чтобы догадаться. - И какой же пароль стоял у меня на телефоне? - Сумма годов рождения тебя, твоего отца, матери и Нэда Никерсона. Кстати, последнего я не сразу догадался взять в расчет, - каким-то странным тоном с налетом грусти добавил парень, но Нэнси не придала этому особого значения. - Молодец, Санни, ты хорошо меня знаешь, потому что уже не один год проявляешь ко мне повышенный интерес, но я не могу похвастаться тем же. Ну же, скажи пароль. - Не-а. Нэнси Дрю, что сделали с тобой три недели отдыха? Тебе же неизвестно слово «не могу», - подбадривания Санни сделали свое дело, и Нэнси перестала умолять сказать пароль. Вместе этого она принялась буравить взглядом экран, пытаясь мыслить, как Санни, но это было за гранью человеческих возможностей. – Ладно, хорошо. Дам подсказку. Это то, что нас с тобой объединяет. - Спасибо, Санни. Очень помогло, - обреченно вздохнула Нэнси, но все же стала искать ответ, приняв во внимание не слишком полезный новый факт. Постепенно поиски нового пароля к телефону превратились в вечер воспоминаний. Первым вариантом, предложенным Нэнси, стало слово «аннунаки». Санни как-то сказал, что она уже давно часть его «тайного общества», так что оно очевидно объединяло их. Но как оказалось, все не настолько просто. Пришлось вернуться к истокам и перебрать все места, где им довелось вместе работать. Ну, как вместе: везде, где Нэнси находила следы своего таинственного друга, а таких оказалось немало. И за воспоминаниями о них и людях, что встречались на пути, дорога к поместью семьи Джун перестала казаться долгой и утомительной. Нэнси и Санни подшучивали над общими знакомыми и весело смеялись, вспоминая дела давно минувших дней: выставку искусства ацтеков в музее «Бич-Хилл» в Вашингтоне; раскопки в египетской пустыне; поиски клада с потерпевшего крушение корабля в Исландии; приключения в Новом Орлеане… Но ни одно воспоминание не приблизило Нэнси к разгадке пароля. В конце концов, Санни свернул с трассы, и машина встала на обочине горной дороги. Нэнси звучно сглотнула. Перспектива подниматься в ночь по неосвещенной узкой и мокрой от только-только переставшего дождя дороге не внушала ей никакого оптимизма. Более того, хотелось взять что-нибудь тяжело и как следует ударить Санни по голове, чтобы либо мозги на место встали, либо он отключился и проспал до утра. - Нэнси, сделай лицо попроще, - как всегда беззаботно, сказал парень. – Не нужно быть телепатом, чтобы понять, что ты трусишь, но в этом нет ничего опасного. Я знаю эту дорогу с самого детства. - Я все еще не знаю пароль от телефона. - Потому мы и остановились, Дрю. Возможно в горах с сетью будут проблемы. Потому я дам тебе последнюю подсказку и еще пятнадцать минут на раздумья. - Ну, и что за подсказку я получу на этот раз? - У меня есть два попугайчика, - казалось бы, Санни просто зашел к подсказке издалека, но исходя из повисшего молчания, Нэнси заключила, что это и была она. - И что? - И их два. - И? - Нэнси, не расстраивай меня. Как бы я мог назвать двух своих попугаев? - Как угодно, Санни! Лило и Стич, Баз и Лайтер, Дарт и Вейдей, Хан и Соло… - Хм, а ты права. Я бы действительно мог так назвать их. Теперь я даже жалею, что не воспользовался одним из этих вариантов. Но! Ты бы своих попугаев так не назвала никогда. А это что-то нас объединяет! Нэнси представила в своей комнате клетку с попугаями, и неожиданно накатила тоска по дому. Как бы ей хотелось сейчас не стоять перед тропой в неизвестность, неосвещенной и мокрой, а лежать на кровати под теплым одеялом, расправляясь со ставшими воистину огромными запасами шоколада… - Коко и Крингл? – едва веря собственным словам, спросила Нэнси. - Ты все-таки не безнадежна, Дрю! – Санни рассмеялся. – Но это потребовало у тебя больше времени, чем я предполагал. Можешь звонить, кому надо. Я подожду снаружи. Дождик как раз перестал. Сказав это, Санни покинул машину, а Нэнси получила долгожданную возможность связаться с Бесс, чтобы удостовериться, что с подругой все в порядке, с отцом, который уже, наверное, не находил себе места, и с Нэдом, в очередной раз оставшимся без свидания. - Алле! Нэнси? Наконец-то ты позвонила! Санни – просто космос! Угадай, с кем я сейчас? С Но МинУ!!! Знаешь, кто это? Нет? Ну, и не важно! Просто знай, что это полный улет! Я о таком и мечтать не могла! Надеюсь, тебя не сильно похитили? Санни клятвенно обещал, что вернет тебя к концерту. У меня нет причин ему не верить. Он же такой лапочка! Кстати, он прислал мне свою фотку с щеночком… Ой, прости, кажется, мы приехали в клуб в Каннаме! Ааааа! Подруга, я так счастлива! Звони, если что. Пока! Нэнси не успела вставить и слова в стремительный монолог Бесс, полный неописуемого восторга по поводу всего происходящего. Но девушка-детектив сумела удостовериться, что единственный «не сильно похищенный» в этой истории - она, а это уже дарило некоторое облегчение. Следующим на очереди был отец. - Алле, милая, привет! Я уже почти начал переживать, но Бесс заверила, что с тобой все в порядке, и ты с Санни. И у меня назрел вопрос. А кто такой Санни? – по тону отца Нэнси поняла, что настроение у Карсона хорошее, и он не начал бить тревогу и пытаться связаться с Интерполом, чтобы вернуть домой блудную дочь. - Это долгая история, пап, - вздохнув, сказала Нэнси. О Санни действительно можно было говорить либо часами, либо ничего. - Надеюсь, что ему можно доверить единственного любимого ребенка? - Ну, как тебе сказать… Скажем так, если этот ребенок – я, то ты можешь ни о чем не беспокоиться. - Хорошо. Постараюсь себя контролировать. Но если что случится – сразу звони мне, хорошо? - Да, пап, конечно! До связи. - Пока. Звонок прервался, и Нэнси несколько секунд с любовью смотрела на экран, с которого не пропадала фотография отца. Она могла чувствовать себя спокойно в любой точке мира во многом потому, что, где бы она ни находилась, безграничная любовь родителя достигала ее и будто укутывала в теплый надежный плед. Нэнси знала, в чрезвычайной ситуации Карсон Дрю примчится на помощь. Оставалось сделать последний звонок… - «Вы позвонили Нэду Никерсону. В данный момент…», - автоответчик произнес стандартную фразу, и Нэнси тяжело вздохнула. - Привет. Просто хотела сказать, что благополучно добралась до Кореи и неблагополучно рассталась с Бесс. Она в Сеуле, а я… не знаю, где я, но все должно быть хорошо. Надеюсь, что и у тебя тоже. Пока! Закончив записывать сообщение Нэду, Нэнси убрала телефон в карман и вышла из машины. По ночному воздуху разливалась невыразимая свежесть, которой хотелось упиваться до головокружения. Дневная жара спала, и мягкая прохлада вечера укутывала плечи, поглаживала по голове дуновениями игривого ветерка. Нэнси подошла к капоту, на котором лежал Санни, положив руки под голову. Он мечтательно смотрел ввысь. Она все еще было подернуто облаками, похожими на кружевную вуаль, затянувшую небо полупрозрачной пеленой. Сквозь нее можно было рассмотреть сияющие бриллианты звезд на темно-синем бархате неба. Нэнси хотела спросить, когда они поедут дальше, но от чего-то было совестно нарушать гармонию момента. - Плюхайся рядом, - сказал Санни, подвинувшись. – Ты закончила быстрее, чем я думал. Нужно подождать еще минут десять, пока откроется луна. - Хорошо, что ты все-таки не решил самоубиться на этой дороге, - сказала Нэнси и, немного помедлив, все же устроилась на капоте рядом с Санни. Девушка не смогла бы сказать, когда в последний раз вот так просто лежала и смотрела на ночное небо. Казалось, что это было очень давно. Еще когда ее мама была жива. Кейт и Карсон обожали семейные походы. Почти каждые выходные семейство Дрю выбиралось в горы или какой-нибудь заповедник, чтобы провести ночь в палатках. Мать играла на гитаре, отец подпевал, а Нэнси наслаждалась счастьем, хрупкость которого не могла вообразить. Навеянные звездами мысли болью отозвались в сердце и готовы были проступить слезами на глазах, Нэнси шмыгнула носом. - Что за грустные истории рассказывает тебе небо, Нэнси Дрю? – Санни повернул голову на бок, чтобы посмотреть на Нэнси, и она поступила так же. Радужный мыльный пузырь детских воспоминаний лопнул, потревоженный непривычной близостью Санни Джуна. Нэнси часто слышала фразу: «Смотреть, но не видеть», - и сейчас ей казалось, что она впервые видит этого парня, хотя прежде смотрела на него множество раз. Во рту пересохло. Стало жарко, и щеки залились краской. Нэнси икнула и тут же приняла сидячее положение. - Этот взгляд не предвещал ничего хорошего, - беззаботный шутливый тон вернулся к Санни. – Словно твоя жизнь снова в смертельной опасности из-за меня, - парень усмехнулся. – Но в этот раз я точно не задумал ничего опасного. - С трудом верится, - Нэнси еще раз звучно икнула. - В машине есть бутылка воды, и нам как раз пора двигать дальше. На этот раз Нэнси устроилась на переднем сидении, раздобыла бутылку воды в бардачке и присосалась к ней, словно голодный клещ. Луна проступила сквозь облака, осветив ночным путникам дорогу, и Санни тронулся в путь. Он весело напевал себе под нос какую-то песенку, преодолевая поворот за поворотом. По его словам ехать было недолго, но Нэнси уже слабо в это верилось после пятнадцати минут подъема по разбитой горной дороге. В какой-то момент лунный свет исчез. Небо вновь затянули тучи, а через считанные секунды начался ливень, барабанивший по крыше автомобиля неистовее первого. - Может, мы все-таки остановимся и переждем? – уточнила Нэнси. - Ага, встанем посреди горной дороги и станем идеальной мишенью для оползня, - Санни был напряжен. - То есть, ты все же думал о том, что он может случиться? – и этот человек всего пару десятков минут назад говорил, что не задумал ничего опасного для жизни. - Нэнси, прошу, не отвлекай меня, а? Все случилось в считанные мгновения. Санни на секунду перевел взгляд на Нэнси, и тут же послышался оглушительный грохот, как от раската грома, раздавшегося прямо над головой. Нэнси крикнула: «Берегись!», - а Санни тут же вдавил педаль газа. Они промчались вперед на предельной скорости, но оползень все равно задел зад машины, и ее занесло. Дорога была мокрой, потому автомобиль начало крутить и могло бы выбросить с обрыва, если бы гора не оказалась ближе. Машина врезалась в нее. Перед Нэнси тут же раскрылось облако подушки безопасности, вдавившее ее в сиденье, а вот перед Санни - нет. Нэнси слышала, как он ударился головой о руль. В ее сознании успело пронестись: «Как хорошо, что сегодня он без очков», - а затем оно начало мутнеть, и вскоре Нэнси отключилась.