Не с первого взгляда

      Я ничего не хотела знать. Я хотела знать все. Да что же это такое? Можно ли придумать мучение хуже этого? Ревность и надежда, что я все-таки ошиблась, разрывали меня пополам. И я боялась узнать, что это было на самом деле.       Кажется, за эту пару месяцев я приобрела талант избегать случайные встречи: я мастерски избегала Минсока. Но мое настроение от этого лучше не становилось. Других я тоже избегала. Сославшись на учебу, уже несколько дней не приходила даже в мастерскую. Мне хотелось раствориться в тучах над городом, таких же хмурых, как и я. Даже белоснежный покров земли меня не радовал. На кой черт выпало столько снега?       И, как это всегда бывает, на меня посыпались другие неудачи, я превратилась в магнит для неприятностей: то на льду поскользнусь, упаду, то реферат, над которым работала неделю, сама же залью кофе, то удалю позарез необходимый файл. Нет, сил моих нет. Я устала!       Но меня никто и не спрашивает, верно? Я не могу бегать от реальности всю жизнь.       Чондэ засыпал меня сообщениями, умоляя зачем-то приковылять сегодня в столовую. «Это очень важно!», «Не придешь — пожалеешь!», «Лиин, ты же будешь там?» — и все в этом роде. Так что я поплелась туда, после бесконечных самоуговоров. Правда, по дороге я пару раз стукнулась о дверь и подоконник, кое-что уронила, а возле самой столовой вообще… Ну, знаете, когда натыкаешься на человека, вы одновременно двигаетесь в одну и ту же сторону и так несколько раз? Этот парень будто делал все специально! Я в одну сторону, и он туда же, я в другую, этот следом. Не сдержавшись, я прожгла его взглядом, а он только нагло ухмыльнулся и нарочито, подняв руки, пропустил меня внутрь. Разве этого не достаточно, чтобы возненавидеть весь мир?       Я набрала поднос еды и с опаской приблизилась к нашему столу: все ребята уже были тут, кроме Минсока.       — Ты пришла, — поприветствовала меня Хиён.       — Получай приз! — завопил Чондэ, протягивая мне клочок бумаги.       — Что это?       — Как что? Билет на спектакль.       — И ради этого ты меня доставал?       — Что может быть сейчас важнее спектакля? — в его голосе слышалась крайняя степень возмущения.       — Это, по-твоему, хорошие места? У черта на рогах — я ничего не увижу! — я попыталась изобразить оскорбленные чувства, но, по правде говоря, мне было немного все равно.       — Все хорошие уже разобрали, — виновато улыбнулся ведущий актер.       — Мы все сидим рядом? — спросил Сонёль.       — Да, ты, Хиён, Лиин и еще один билет, но я думаю, что Минсок будет нужен за кулисами. Взял на всякий случай.       — Кстати, а где он? — Хиён слегка огляделась по сторонам.       Улыбка Чена вдруг погасла, он прочистил горло.       — А вы не увидели? — смущенный вопрос. — Там.       Я не хотела смотреть, я всеми силами старалась удержаться, но разве я могла. Минсок стоял неподалеку и говорил с девушкой, они выглядели так, будто прощались уже минут десять и никак не могли расстаться.       — Кто это? — ошеломленно спросила Хиён, и я кожей почувствовала взгляд, который она бросила на меня.       — Моя любовь, — обреченно вздохнул Чондэ.       — Что? — теперь в центре нашего внимания был он.       — В смысле… по спектаклю! — завопил Чен, когда понял абсурдность ситуации. — Она моя партнерша по спектаклю! Ее зовут Бан Хана. В последнее время я часто вижу, как они общаются, — добавил он хмуро.       Я молча, прикладывая большие усилия, глотала еду со своей тарелки и старалась не поднимать глаз. В ушах звенело. Я даже представить не могла, что будет так плохо. Даже воздух не хотел проходить в мои легкие.       — Привет, ребятки, — услышала я счастливый голос. — Давно вы тут?       — Да, достаточно долго, — отозвался Сонёль. Краем глаза я видела, что он пристально смотрит на присевшего Минсока.       Понимая, что внимание Хиён сейчас полностью сосредоточено на мне, я попыталась взять себя в руки.       — Как твои декарти… — язык не хотел слушаться, я прокашлялась, сделав вид, что поперхнулась. — Я хотела сказать, как твои декорации?       — Все хорошо, они почти готовы, — Хиён говорила, но продолжала с опаской наблюдать за мной. — Скоро нужно будет перенести их и установить. Мы с профессором придумали способ прятать основной холст с окном, не снимая его.       — Правда? Как здорово, — я пыталась придать голосу энтузиазма.       — Что за способ? — поинтересовался Сонёль.       — Ну, мы установим два рулона, и просто нужно будет расправить тот, что нужен. Они легко собираются, потому что я рисовала на ткани. Потолок сцены не такой высокий, будет незаметно.       — Это придумал профессор Чхве?       — Да, он, — Хиён улыбнулась. — В последнее время он мне очень помогает. Я и картины свои почти закончила. Думаю, что не провалюсь.       — Конечно! — поддержала я подругу.       Мне удалось отвлечь Хиён, но я все еще чувствовала себя некомфортно, как будто на меня кто-то смотрит. Я осторожно подняла глаза и наткнулась на пристальный взгляд Чондэ.       — Чего? — беззвучно, одними губами, прошептала я.       Он только тяжело вздохнул и отвернулся.       На Минсока я так ни разу и не посмотрела, сбежала оттуда в библиотеку так скоро, как только могла. Разложив для вида учебники, я свалилась на них в той позе, в какой Хиён обычно лежала в столовой. Я закрывала глаза и видела Минсока, стоявшего с той девушкой, идущего с ней по тропинке, открывала глаза и видела то же самое. Я больше не могла сбежать от этого.       Почему все должно было обернуться так? Слышала, он ни с кем не встречался за время учебы тут, почему ему должна была понравиться девушка именно сейчас? Наверно, я сошла с ума, но часть меня безумно желала, чтобы она ответила ему взаимностью и он не чувствовал себя так же, как я. Это крайняя степень шизофрении, да? Потому что другая моя часть хотела выцарапать этой Бан Хане глаза.       До спектакля осталось чуть меньше недели, нужно было уже начинать устанавливать декорации в зале, и Хиён попросила меня помочь. Минсок и еще какие-то парни-помощники перенесли тяжелые и основные детали сцены, нужно было соединить их и установить, проверив, как они работают. Многие элементы долгое время должны были оставаться подвешенными над сценой, а несчастные случаи никому не нужны. Надеюсь, мы будем так заняты, что у меня не останется времени слушать нытье своего глупого сердца.       Хиён, когда я пришла, уже была в центре торнадо, пытаясь успеть во всех углах и руководить всей работой.       — Лиин! — закричала она на весь зал, так что все обернулись, даже репетирующие актеры. — Я скоро свихнусь, скорее помоги мне!       — Чем мне заняться? — спросила я, снимая с себя сумку и куртку и изображая воинственный настрой.       — Займитесь с Минсоком правой стеной, где висит картина и эти колонны. Ты же помнишь? Захвати мои наброски из сумки. Проследите, чтобы их можно было легко сдвинуть, хорошо?       Хиён убежала, не давая мне и шанса вставить хоть слово, а я ведь не хотела с М… Я перевела взгляд на сцену и увидела, как он растерянно смотрит на расставленные перед ним части декораций. Ах, ну за что мне это? Я обреченно поплелась к сумке Хиён. Возиться с ее огромными плакатами времени не было, и я просто сфотографировала нужные рисунки.       — Лиин! — Минсок заметил меня, когда я уже приблизилась к сцене. — Ты знаешь, что делать со всем этим?       — И тебе привет, — я попыталась выдавить из себя улыбку. — Знаю, и по поручению Хиён мы сейчас этим и займемся.       Я показала ему фото набросков, объяснила, что к чему нужно присоединить, и мы приступили к работе. В ход пошли гвозди, молотки, ножницы, скотч и даже стремянка. Времени на собственные мысли у меня действительно не было, я даже не сразу заметила, когда на сцене появился Чондэ и другие главные актеры.       — Приветик, Лиин. Мы вам не помешаем? — Чен остановился под стремянкой, на которой я стояла, и с улыбкой смотрел на меня снизу.       — Ничуть, главное, чтобы мы вам не мешали, — отозвалась я, отрываясь от работы.       — Вы же не собираетесь тут бегать или устраивать дуэли, правда?       — Нет, мы с Бьянкой всего лишь немного пошалим, — усмехнулся Чондэ, указывая в сторону своей партнерши, которая усиленно повторяла роль.       Ах, да это же Бан Хана. Девушка удивленно ответила на мой пристальный взгляд, а потом заметила стоящих рядом парней.       — Вы говорили обо мне? — с улыбкой спросила она у Минсока, подходя ближе.       — Я выдал им все секреты из сценария, — отозвался Чен.       — Хана, — обратился к ней Минсок, не обращая внимания на шуточку друга. — Ты же не знакома с Ким Лиин?       Девушка перевела взгляд вверх на меня.       — А, ну я видела ее с вами. Тебя зовут Лиин? Очень приятно, — она лучезарно мне улыбнулась, а я попыталась ответить тем же.       — Ты играешь Бьянку? — спросила я, чтобы хоть что-то сказать.       — Ага, роль не очень-то и большая, я только улыбаюсь и выхожу замуж вот за него в конце, — Хана дернула Чена за рукав и весело засмеялась.       — Неправда, ты почти все время на сцене, — возразил Минсок, — Я ведь видел репетиции.       Хана смущенно улыбнулась и перевела глаза на нашу работу.       — Это будущие декорации? Как красиво.       — Конечно, их рисовала лучшая художница университета, — ответила я. — Только ей не говорите, что я так сказала.       — Не скажу! — пообещала девушка.       — Пойдем, Бьянка, — Чондэ тронулся с места, — Нам пора репетировать.       Они ушли, а я вернулась к своему скотчу. Мысли в голове смешались, я не могла вспомнить, что вообще делала и что должна делать дальше. Продолжая стоять на стремянке, которую поддерживал Минсок, чтобы она не шаталась, я в очередной раз достала телефон взглянуть на наброски. Я уже хотела разблокировать экран, как вдруг заметила на нем отражение: Минсок, удерживая стремянку одной рукой, встал так, чтобы актеры были перед ним. Его лица не было видно, и я этому обрадовалась. Не хочу быть свидетелем того, как он смотрит на другую.       Встряхнув головой, я вернулась к работе, изо всех сил сопротивляясь каким-либо собственным мыслям. Не буду думать ни о чем! Сейчас главное — декорации! И все же… я постоянно замечала, как Минсок переводит внимание на актеров, он не слышал даже, когда я его звала. Он продолжал наблюдать за ней. Это было выше моих сил.       Объявили двадцатиминутный перерыв. Я схватила свои вещи и сбежала оттуда так быстро и незаметно, как только могла. Мне нужно было отвлечься. Была середина декабря, повсюду снег, а я уселась на скамейку в парке и достала книгу. Читать, упрямо читать и ни о чем не думать. Я была безумно рада, что вчера остановилась на интересном моменте, и сейчас легко увлеклась. Мысли сосредоточились на сюжете, а чувства потихоньку успокоились. И, несмотря на нулевую температуру воздуха, мне совсем не было холодно.       Прошло немного времени, мимо меня изредка проходили люди, я чувствовала на себе их недоуменные взгляды. Один из них подошел и присел на скамейку рядом со мной. Боковым зрением я видела, что он сделал это намеренно небрежно, не глядя на меня. Я тоже не стала на него смотреть, чтобы он не принял это за приглашение начать разговор, видела только его кисти, очень нежные, как у девушки. Я игнорировала его, и он продолжал молчать.       — Можно спросить, что за книгу вы читаете? — не выдержал он спустя пять минут.       Я подняла голову и взглянула на него. Это был парень примерно моего возраста, с нежными чертами лица и слегка осветленными волосами. Его не смутил мой взгляд, он продолжал заинтересованно ждать ответа. Сначала я собиралась ответить ему грубо и холодно, чтобы пресечь дальнейшие попытки, но он выглядел таким добродушным и приятным, так что я смягчилась.       — Зачем вам? — спросила я.       — Просто интересно. Насколько интересной должна быть книга, чтобы человек читал ее в середине декабря на скамейке в парке? Хотя, думаю, дело не в этом, — осторожно добавил он под конец.       — А в чем же тогда?       — Мне кажется, вы просто кого-то избегаете и спрятались тут, — после раздумья проговорил он.       Я отвела глаза и прочистила горло.       — Это «История Тома Джонса» Филдинга, — чтобы перевести тему, ответила на его первый вопрос.       Парень очень ярко улыбнулся, от этого на его лице появилось выражение почти детское, озорное.       — Вы читали? — я не сумела сдержать ответной улыбки.       — Нет, но… Ты умеешь улыбаться! — восторженно воскликнул он. — Я никогда раньше не видел.       — А мы разве встречались? — удивилась я.       — Вообще-то, да. Пару раз.       — Прости, ничего такого не помню, — вслед за ним я тоже перешла на «ты».       — Ну мы ведь не были знакомы, ничего удивительного, — он снова улыбнулся. — Зато теперь, думаю, ты начнешь меня замечать.       — А как тебя зовут?       — Меня… — начал говорить он, и его улыбка постепенно становилась все ярче. — Мое имя очень уникальное. Такого сочетания нет больше ни у кого на свете. Бён…       Мое внимание резко переключилась на требовательно завибрировавший телефон. Звонила Хиён. Черт, перерыв закончился десять минут назад!       —…ён, а тебя?       — Прости, мне надо бежать!       Я схватила сумку и бросилась обратно в актовый зал. Как он понял, что я кого-то избегаю? Это так заметно? Я почувствовала себя такой глупой. Это так по-детски. Бегаю от проблем, словно они исчезнут сами. Я взрослый самостоятельный человек. Нужно взять себя в руки, затолкнуть в дальний уголок свои чувства и вести себя соответственно. Кто виноват, что ему понравилась она, а не я? Спасибо этому улыбающемуся парню, он вернул меня с небес на землю. А я даже не назвала ему своего имени… Этому Бён… Ах, я и его имя не запомнила.       На этот раз отвлекаться от работы, чтобы понаблюдать за актерами, начала я. Бан Хана, если смотреть на нее отвлеченно, оказалась девушкой милой и добродушной. Она принесла нам с Минском по бутылке воды и несколько раз предлагала свою помощь. Внимательная девушка, ну конечно. Именно такие во вкусе Минсока, верно?       Мы провозились с декорациями до самой ночи. Хиён ни за что не хотела откладывать, потому что следующие два дня ей предстояло заниматься своей выставкой. Допоздна в университете остались многие курсы: они украшали холл, коридоры, столовую к Зимнему фестивалю. Кампус полностью преобразился за какой-то один день. Он будто стал площадкой большой зимней сказки. Только главной героиней этой сказки была вовсе не я.       На следующий день я столкнулась с Минсоком у самых ворот. Он снова был в своем шарфе, который я вернула ему тогда спустя пару дней, предварительно постирав и опрыскав своими духами. Теперь это казалось мне таким глупым.       — Привет, Лиин. Смогла сегодня вовремя встать? — участливо поинтересовался Минсок.       — Да, хотя спала как убитая. А ты нормально добрался?       — Как видишь. Ты позавтракала? — спросил он, заметив в моих руках питьевой йогурт. — Утренний прием пищи очень важен.       — Прекрати, ты не моя мама, — засмеялась я. — Мне хватает и йогурта.       — Ах, я опять начал раздавать советы? — смутился Минсок. — Я часто этим грешу, но самому обратиться за ними не к кому.       — Тебе нужен совет? — удивленно спросила я в ответ.       — Ах, это, — он смутился еще больше. — Ты же видела вчера Хану, верно?       — Так ты об этом, — я натянуто улыбнулась. — Она тебе нравится, да?       Боже, что я делаю. В моей голове возник сценарий античной трагедии, где я собственноручно вонзала картонный клинок в свое сердце.       — Она такая милая, — мне показалось, что его щеки слегка покраснели, — Не знаю, как вести себя рядом с ней.       — Тебе не нужно ничего делать, — я изо всех сил пыталась сохранить в голосе веселый тон. — Просто скажи ей несколько комплиментов. А когда будет подходящий момент, пригласи на свидание.       — На свидание? — казалось, это его удивило.       — Да, совсем не обязательно все усложнять. Если ты ей тоже нравишься, она не откажет.       Трагическая актриса в моей голове уже лежала в луже собственной крови.       — Ты говоришь так уверенно, что я начинаю тебе верить.       — Конечно, у меня есть обширный опыт наблюдения за чужими отношениями.       — За чужими?.. А тебе никто не нравится?       Я застыла у основания лестницы, где мы должны были расстаться. За эту пару секунд кровь будто отхлынула из всех моих конечностей. Что мне ему ответить? Я никогда не умела врать.       — Хён! — заорал Чондэ над нашими головами.       Я была рада его видеть, как никогда раньше.       — Ты же поможешь мне сегодня, да?       — Вот вечно он начинает звать меня «хёном», когда ему что-то нужно, — закатил глаза Минсок.       — Если хочешь, буду звать так всегда, — ответил уже спустившийся к нам Чен.       — Нет уж, не хочу каждый раз получать сердечный приступ.       — Ладно, парни, мне пора, — влезла я. — Еще увидимся.       — Стой, Лиин! — остановил меня Минсок. — Хиён нужна помощь с ее выставкой? Она тебе не говорила?       — Я тоже спрашивала, но она отказалась. Говорит, что там почти нечего делать.       — Открытие завтра? — спросил Чондэ.       — Да. Ее просто откроют с утра, мы можем в удобное нам время сходить посмотреть. Хиён отказывается присутствовать при этом. Интересно, почему? — я задумалась об этом в очередной раз.       — Наверняка, карикатуры на нас нарисовала, вот и не хочет под горячую руку попасть.       Чондэ оказался почти прав. Я сразу нашла на выставке уголок Хиён с тремя большими картинами (не понимаю, как она одна принесла и повесила их, должно быть, это было непросто). На одной было бушующее море, с темными волнами и разлетающимся песком. На другой — какая-то абстрактная композиция, напомнившая мне то ли вазу с фруктами, то ли космический аппарат. А на третьей картине были мы. Банда Ким в полном составе весело выпивала вместе в любимом ресторане. Наши лица, позы, то, как лежит наша посуда — все было прорисовано в точности и деталях.       — О, это наверно сцена из жизни, — сказал подошедший парень, обращаясь к своему товарищу. — Разве это не та девушка со второго курса? Значит, это ее картины.       — Они все такие разные, — отметил второй.       — Да, и различной техники, даже не скажешь, что писал один человек. Но эта картина, — он указал на наш портрет, — Пожалуй, самая колоритная. Смотри, тут даже можно понять их личности. Этот (он указал на Чондэ) весельчак, которому все нипочем, рядом брюнет, наверняка, его противоположность. А третий парень (Сонёль) вообще будто случайно к ним попал и остался надолго.       — А эта девушка?       — Что девушка? Очевидно ведь.       — Что очевидно?       — Да ты посмотри, как она сидит. Она нарочно повернула голову и смотрит на весельчака, который говорит, а все ее тело немного склонилось вправо, ближе к брюнету. Ее ноги, туловище, эта рука в нескольких, ой… — Парень поднял глаза и заметил, что я за ним наблюдаю. — А впрочем, я могу и ошибаться. Вон ту картину мы не видели, пойдем, посмотрим.       Он схватил товарища и потащил за собой подальше от меня.       — Так вот, значит, как я выгляжу со стороны, — прошептала я вслух.       Мне не нужно отвечать на вопрос Минсока, произносить эти слова совсем необязательно, все мое тело говорило за меня. Только вот ты, Минсок, читать эти знаки не умеешь. Не замечаешь очевидного. Сколько еще людей поняло, что я влюблена в тебя? Все, кто видел и увидит эту картину.       И мне от этих чувств уже никуда не сбежать.