В поисках воспоминаний

            — Жабка, жабка, ты приди, и волшебный самогон с собой прихвати! — произнесла Ирэн и трижды хлопнула в ладоши.       Ритуальный круг, нарисованный на полу мелом, начал светиться. С негромким «пуф!» сияние прекратилось и в воздух поднялось облачко белого дыма; запели сверчки.       Странное заклинание, не так ли? Но по-другому никак не вызвать самую известную лягушачью ведьму-долгожительницу.             — Давненько меня сюда не вызывали, — такой ровный нежный голос никак не мог принадлежать старухе. — Поставщик хорошей фантазии и умопомрачительной выпивки к вашим услугам!       Дым рассеялся, перед Ирэн стояла девочка в платье с пышной юбкой и ослепительно-белом передничке с рюшами. Светловолосую голову покрывала несоразмерно большая ведьминская шляпа с ярко-зелёным бантиком на боку.             — Это… А где Агата? Вы её внучка или правнучка? — девушка растерялась и начала осматривать ведьму со всех сторон.             — Ты на неё сейчас смотришь, дорогуша, — менее радушно ответила Агата.             — Н-но…             — Что «но»? — переспросила Агата. — Коль силы мне позволяют, я буду хоть двести лет милой и невинной девчушкой! — захохотала она, прикрыв ладонью рот. — А где это Мари пропадает?             — Вот именно, что пропадает, — вздохнула Ирэн и отвела взгляд в сторону. — Присаживайтесь, я пока стол накрою.             — Ладно.       Лёгкая самоуверенность и отношение к Ирэн, как какому-то несерьёзному ребёнку, тут же исчезли. Агата молча присела за стол и стала рассматривать кухню, пока Ирэн расставляла тарелки с угощениями.             — Так что произошло? — Агата спросила обеспокоено. — Если тебе не сложно, расскажи, пожалуйста.             — Как ты знаешь, я с мамой путешествовала по Европе чуть ли не с самого рождения, — начала девушка, разливая по кружкам чай. — Каждая смена города, окружения или страны была для меня ярким событием, которое отпечатывалось в моей памяти, как самое счастливое время. Но пару лет назад, когда мы добрались до Великобритании, я проснулась дома совершенно одна. И без воспоминаний. Словно я выпала из жизни на два месяца. Какие-то мелкие обрывки воспоминаний остались, но сложить их во что-то осмысленное я не могла.             — Это странно…             — Странно даже для того, кто имеет дело с магией.       Тогда я решила спуститься и сказать маме об этом, но её в доме не было. «Может, в город по делам улетела, » — подумала я и решила подождать. Прошёл весь день, а она так и не вернулась. И вместе с этим я подзабыла о том, какой у неё голос, какой у неё цвет глаз и тому подобное.       Пытаясь удержать её образ в памяти, я перерыла весь дом в поисках фотографий с ней, украшений, вещей, хоть как-то связанных с ней. Чтобы хоть как-то удержать воспоминания о маме. В поисках этих вещей я нашла записку с названием города, в котором мы провели неделю до того, как полететь в Британию.       Я отправилась в тот город, чтобы найти там хоть какую-то информацию. Но никто из местных, с которыми мы за неделю гостевания там сдружились, не смог мне никак помочь. За тот день я обошла весь город, и на помощь мне пришло то, что я потеряла — воспоминания. Они промелькнули ненадолго, чредой удивительно чётких кадров: прогулка по городу, общение с жителями и выступление, на котором мы превратили сцену в маленький кусочек цветущей весны в ту зимнюю пору. И часть карты с названием ещё одного города, предшествовавшего тем двум.       Таким образом я восстанавливала мозаику потерянной памяти и по кусочкам собирала обратную карту нашего маршрута, втайне надеясь на то, что я продвигаюсь в нужном направлении.             — А если тот маршрут ни к чему тебя не приведёт? — перебила Агата. — Что ты будешь делать, если не найдёшь Мари там, где предполагаешь?             — Не знаю, — хмыкнула в ответ. — Может, заброшу поиски и потеряю смысл жить… Если вы мне не поможете. Ничто в этом грёбаном городе не навевает мне воспоминания, сколько бы раз я не обходила его вдоль и поперёк! Тут только один вариант — провести представление в нашем духе, но мне в голову по этому поводу вообще ничего не лезет, поэтому я и обратилась к вам за помощью. Агата, пожалуйста, не бросайте меня одну, помогите мне!..       Помогите мне…       Слова приумножило неслышымое эхо. Агата сглотнула и начала ёрзать на стуле, у неё начался нервный тик.       «Эээ, нет!..»       Агата боялась сказать что-либо или пошевелиться, чтобы не спугнуть красоту мольбы о помощи. От проступающих слёз печальные голубые глаза, казалось, блестели ярче; девушка также замерла, продолжала бурить взглядом ведьму и сохраняла напрягающее молчание.       «Нет сил сопротивляться. Это слишком прекрасно…» — Агата прищурилась и шмыгнула носом. Столкнуться взглядом с Ирэн она совсем не хотела, это для неё было чем-то неприятным и опасным.             — Агата, с вами всё в порядке? У вас кровь из носа пошла.       Молодец, спугнула своей перекошенной миной образ, от которого тебя начало так штырить.             — Ой, давление шалит. — Наконец-то вышла из транса. — Не беспокойся, у меня такое бывает. И быстро проходит! — она быстро стёрла кровь. — Так о чём ты там говорила? Прости, я прослушала немного.             — Мне нужна ваша помощь в продумывании выступления, — говорила Ирэн спокойно. — А помочь вы мне можете, дав отведать ваш само…             — Шестнадцать уже есть? — перебила.             — Мне восемнадцать.             — Тогда проблем не должно возникнуть.       Одним ловким движением Агата в прямом смысле слова вытащила из стола прозрачную бутылку, на дне которой поросли яркие лиловые и красные мухоморчики, залитые прозрачной розоватой жидкостью.             — Сразу говорю, напиток с каждым ведёт себя по-разному, и о последствиях не стоит забывать…             — До летального исхода доходило? — Ирэн поставила рюмки.             — Не доходило, — Агата уже разливала. — Ты раньше когда-то пила? — спросила ведьма, заметив то, как девушка взяла полную рюмку и с недоверием рассматривала содержимое.             — Нет, — ответ не заставил долго ждать.             — Значит, это будет твой первый алкогольный раз… Тогда, до дна! — задорно воскликнула Агата и осушила рюмку. Следом за ней и Ирэн одним махом выпила и через силу глотнула.       Горло тот час же обожгло, в глазах начало двоиться. Ирэн, хрипя, пыталась высидеть ровно и не разлечься на столе, словно выброшенный на сушу кит.       «Боже, почему оно так жжёт?!»       Девушка выхватила из рук ведьмы стакан с водой и осушила его в два глотка, после чего с облегчением выдохнула и откинулась на спинку стула.             — Пила бы понемногу, не всегда нужно повторять за старшими, — спокойно ответила ведьма. — Либо это мне стоило налить тебе не полную…             — Ага, — слабо протянула в ответ Ирэн. — «Что-то у меня голова начала кружиться… И откуда здесь взялся огонёк?» — она пыталась сфокусировать взгляд на маленьком зеленом огоньке, что повис у неё над головой.

***

            — Чет мне это не нравится, Михалыч.             — Мне тоже.       Как только солнце спряталось за горизонтом, Михалыч и Пантелеймоныч решили проведать Ирэн. Как-никак, они её не видели весь день, и понятия не имеют, жива ли она там…       Последняя мысль резко отпала, когда они увидели, что из всех окон домика-сыча льётся свет, а рядом, прячась в сумерках, лежала огромная лиственная жаба с беседкой на спине и несколькими окнами на правом боку.             — Здесь что, ещё одна ведьма решила поселиться? С фига ли?! — возмутился Михалыч.             — Нам здесь только поселения странных тёток не хватало, — добавил Пантелеймоныч. — Давай проверим, как там Ира? Заодно спросим, откуда жаба взялась.             — Ага, — Михалыч уже полетел к открытому глазу филина.       В спальне горел свет, но никого там не было — только бабочки-подвески ожили и порхали вокруг фонариков.             — Походу она внизу, — сыч констатировал, услышав доносящийся с кухни смех.       Совы перелетели несколько ступенек, остановились на уровне потолка первого этажа, чтобы остаться незамеченными и выглянули из-за высокого шкафа, загораживающего ступеньки. Агата и Ирэн сидели за столом: одна в обнимку с заварочным чайником, а другая с полупустыми бутылками. Обе ведьмы были пьяны. Не просто пьяны, а пьяны до неадекватного состояния — никто не мог держаться на ногах, и еле сдерживал беспричинный раздражающий смех.             — Знаешь, Ирэночка… — промямлила Агата. — Ты выросла такой красивой! Вся в мать пошла, кое-где даже преуспела!             — Вы мне льстите, — Ирэн с трудом, но говорила внятно. — Да в мою сторону ни один парень не смотрэл, никто не пытался со мной заговорит-т…             — Никогда раньше не пила, с мальчиками не водилась… Нетронутый цветочек, прелесть-то какая! — ведьма расплылась в радостной улыбке. — Знаешь, лучше береги себя и не давайся мужикам. Они такие, что могут на раз-два сломать такой цветочек, как ты.             — К чему это вы клоните? — Ирэн с опаской глянула на давящую лыбу Агату, которая пыталась встать.             — Здесь нужна нежная женская рука, как у меня. Я буду с тобой нежной, моя розочка, — прозвучало у самого уха. Агата уже стояла за спиной девушки, пошатываясь, и пожирала её взглядом. — Дай-ка мне проверить, насколько нежные твои бутоны.       Когда маленькие холодные ладони пробрались под футболку и прикоснулись к спине, Ирэн вкскочила, как ужаленная и отошла от стола.             — Куда это ты убегаешь? Я же ничего такого не сделала, — ведьма неспешно шла к Ирэн, тянулась к ней загребущими ручёнками.             — Вы что творите?! — закричала Ирэн. — С дуба рухнули, что ли?       Так она тебе сразу и ответила.       Злобно хихикая, Агата вслепую шла к своей жертве, которую хотела затискать и защекотать до полуобморочного состояния. Но она споткнулась и упала к ногам девушки, даже не пискнув.             — Чо???             — Э? — выдала Ирэн: и совиный визг, и внезапное падение собутыльницы удивили её. — Эй, сычи с русскими кличками, нет смысла прятаться, вылезайте, — негромко она воскликнула и обернулась к столу, на который приземлились совы.             — Вообще-то Михалыч и Пантелеймоныч, — недовольно сказали они.             — Простите, вспомнить не могла, ребят, — почесала затылок девушка. — А чего-то вы ко мне прилетели?             — Хотели узнать, что рядом с твоим домом забыла большая жаба, — Пантелеймоныч ответил.             — Жаба?.. — задумчиво протянула девушка. — Это походу дом Агаты. Эта мелочь, которая ко мне приставала и есть Агата, — ткнула в сторону неподвижной колдуньи. — Кстати, надо бы её отозвать.       Ирэн преспокойно оттащила пьяное тело в круг на полу и дорисовала стёршиеся элементы.             — Как там было… — протянула девушка, пытаясь вспомнить. — А. Спасибо, жабка, ты смогла помочь, а теперь возвращайся к себе домой, за окном уже ночь!       Пуф!       Поднялось облако белого дыма, и ведьма исчезла.             — Вот и всё, — вздохнула Ирэн и потянулась. — Со стола уберу завтра…       Звон стекла заставил ведьму вздрогнуть и обернуться — кто-то из сычей скинул со стола рюмку.             — Вы тут не шумите, я спать, — пробурчала девушка перед тем, как плюхнуться на диван и отвернуться. — Я усталь, уня…       Уснула.             — Быстро она выдохлась, — подметил Михалыч. — Э, Пантелеймоныч, не пей ту бурду!       Поздно. Пантелеймоныч отведал остатки самогона в рюмке и заметно окосел, начал ворковать и пошатываться, тихо приговаривая: «Я вижу радугу и разноцветных лошадок…»             — Бля. Ну и оставайся здесь, а я улетаю, — покачал головой сыч и полетел в спальню Ирэн.