Не случится никогда?

Вздрагивающий от проносящихся по телу, бьющих изнутри, вызванных сцепкой микрооргазмов, постанывающий, с широко расставленными, фактически раскоряченными коленками Ваня расфокусированно пялился на разоряющегося в гневе смотрителя и ничегошеньки не врубался, чего тот хочет и верещит. Вообще никак. Насаженный на налившийся узлом член обнимающего сзади под живот, не позволяющего сползти тряпкой на пол машины и мертво отключиться альфы, парнишка осоловело хлопал глазами. Альфа зыркал исподлобья, весьма зло, сипло втирал что-то бете через полуопущенное окно, показывал пальцем, да какое — показывал, тыкал в место сцепки, похоже, объяснял создавшееся печальное положение и просил погодить, не вызывать эвакуатор и полицию, совал деньги, несколько мятых купюр. Бета продолжал разоряться и взятку не брал. А вспышки наслаждения катились мелкими, рассыпающимися искорками волночками, заставляя омегу жмуриться от удовольствия, перемыкавшего мозги. Как в подобных условиях вообще возможно связное мышление? Альфа под попкой опять двинулся, порождая новую волну острого желания, парнишка вслипнул, охнул «да» и запрокинулся, ища губами губы любовника. Он так хотел еще! Безумно и бездумно, течка лишь набирала обороты, похоть клубилась, погружая в туман безразличия, когда становится глубоко «до лампочки» до свидетелей, лишь бы трахали. По-хорошему, омежку бы надо было срочно увозить в другое, более уединенное место, но приходилось ждать, пока спадет узел. — …Еще минут двадцать, — альфа снова замер, и слова смотрителя, наконец, достигли накачанного гормонами Ваниного мозга. — Просто выпишите мне штраф, я оплачу через несколько дней! Ведь мы тут не мешаем, машина в самом углу стоит, не на виду, не на проходе! Бета кривился, но к рации или телефону не тянулся, тоже, видимо, понимал — незнакомые ему парни влипли нечаянно, без цели нарушить общественный порядок — увлеклись и забылись, случается, физиология такая придурочная. — Чтобы через полчаса вас тут не было, — рявкнул он, грозно похмурившись, и уже напоследок, персонально — Ване, с некоторым пренебрежительным сочувствием. — В течку дома надо сидеть, а не по магазинам шляться, шилява*. Деньги мужчина так и не принял, отказался, а заполненный зелененький бланк квитанции штрафа сунул под неработающий дворник, на лобовое стекло. И пара вновь осталась одна. Время текло довольно медленно, но все же текло, и вот, наконец, Ваня и его любовник сумели разъединиться. Переползшего на соседнее сиденье омегу трусило от желания, член альфы более чем красноречиво торчал, налитый возбуждением, обоим требовалось продолжения «банкета». — К тебе? — незнакомец потрепал Ваню по щеке. — Или ко мне? Ване было фиолетово. Главное — побыстрее, низ живота крутило спазмами, гваздающий обивку смазкой анус свербило пустотой. — Ко мне далеко, в пригороде, час ехать, — простонал парнишка, охватывая собственный, отчаянно ноющий стояк и принимаясь подрачивать, изгибаясь в ответ на прикосновения руки в пояснице. — А ты? — А я Саня, — невпопад откликнулся альфа, — очень приятно. «Приятно», — кивком согласился ласкающий себя омега, — еще как приятно. Но мааалоооо!» — Ваня я, — всхлипнул течный бедолага. — Поехали уже, пожалуйста?! Альфач не спешил браться за зажигание или руль. Перегнувшись через спинку переднего сиденья, он сгреб оттуда Ванину и свою одежду, не всю, только трусы и свитера, и велел: — Оденься, малек. Менты тормознут, а мы тут голые совсем, эрекцией хвастаемся. Да и не июль, простынем. — И сам, подавая пример, первым сунул руки в рукава свитера. Омега послушался — холода он не ощущал, гормоны перли, грея не хуже печки, но, безусловно, ехать, в чем папа родил, по улицам в машине с незатемненными стеклами и нарываться еще на штраф было глупо и некомфортно. — Эх, ты, малек, малек, — Саня помог запутавшемуся в одежонках парнишке натянуть свитер и трусы, достал из-под сиденья свернутое рулоном одеяло и застелил им, предварительно согнав Ваню с места, сиденье, чтобы не пачкалось еще больше. — Я буду звать тебя Иви, не возражаешь? — он улыбался, очень тепло. — Мне так кажется нежнее. Ваня в знак согласия помахал ресницами, не прекращая дрочить, теперь уже через трусы. Омега не мог остановиться. Обычные для него в нормальном, повседневном состоянии стыд и стеснительность испарились, течка стерла их без остатка. В гудящем, пьяном гормонами мозгу, петляя круги и зигзаги, металось лишь желание — ТРАХАТЬСЯ!!! Много, долго. Вот прямо тут и немедленно оседлать альфу, ввести в себя его дыбящуюся плоть, и — вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз… И плевать на то, что стоянка людная, что смотритель, что штрафы. ТРАХАТЬСЯ, БЛЯТЬ!!! — Ооо, — выдохнул он сквозь стиснутые зубы, не в силах довести себя до оргазма без таранящей зад альфо-дубинки. — Санечка, миленький, поехали уже куда-нибудь в кровать… Саня внял страстной просьбе и повернул ключ зажигания. Мотор взрыкнул и ровно загудел, послушный воле хозяина. Как они ехали, куда ехали, и каким волшебным образом доехали, не впилившись по дороге ни в столб, ни во внезапно выросшее по пути дерево, осталось тайной за семью печатями — наверно, Саня все же был отменным водителем — но добрались без аварий. Альфач не стал мудрствовать лукаво и понапрасну рисковать своей и чужой, доверившейся ему жизнью, и выбрал самый доступный вариант — подогнал машину к ближайшей мини-гостинице. В номер — уютную, маленькую, затемненную комнатку, он внес Ваню на руках, сразу же заволок в душ, поставил на дно ванны и, быстро раздевшись, запрыгнул следом. — Помою тебя, Иви, — сказал, разворачивая к себе лицом и заключая в кольцо объятий. И помыл! Правда, одновременно трахая. Ваня не возражал, стонал и кричал от наслаждения, с задранной повыше, согнутой в колене правой ногой и подмахивал по мере возможностей, пытаясь не поскользнуться и не грохнуться, цеплялся пальцами за сильные плечи поддерживающего в вертикальном положении альфы. Тот был и нежен, и заботлив, давненько омежке так не везло с любовниками. А как целовал… ммм… Доведя и себя, и партнера до финала, Саня наскоро домыл норовящего упасть омежку и, опять на руках, доставил в постель. Не слишком широкую, но удобную, с качественным пружинным матрасом и чистым, приятно пахнущим лавандовой отдушкой бельем. Ваня раскинулся по простыням, довольно мурча, альфач бухнулся рядом, облепляя конечностями, уткнулся в бедро неопадающим достоинством. — Хорошо тебе, Иви? — спросил ласково. О да, Ване было хорошо. Почти — ибо его тело не пожелало успокоиться, хоть и только что бурно откончало, по новой наливалось похотью. Именно поэтому омега, простонав, потянулся губами к улыбающимся губам любовника, одновременно с непрозрачным намеком потираясь о него твердым пахом. Течка рулила по течным, ненасытным правилам. Саня не спешил ухать с головой, без оглядки, в очередную яму гона. Он слегка отстранил льнущего парнишку: — А поесть чего-нибудь? Фрукты, суп? Может, бутербродов? Иви! — альфа пощелкал пальцами перед носом отключающегося от реальности Вани. — Я с тобой разговариваю, кажется! Сок какой заказать, чай, кофе, пожевать? Омега лишь фыркнул. Он не чувствовал голода, был одержим на данный момент иным, а воды успел уже вдоволь похлебать из крана, во время мытья. — Чай, — кинул, не размышляя, только бы отстали, и потянулся к дразнившему альфячьему члену. Всем страждущим ебли существом. Потом. Все потом, и чай, и сок, и хлеб с маслицем. ПОТОМ!!! А сейчас трахаться!!! Дааааааа!!!