"Скай и Дейзи: распад или Как собрать себя воедино?"

Флэшбек

*** *** *** Невысокая девушка в синем брючном костюме (продавец с бейджиком «Стейси») не сводила своих карих восхищенных глаз с Фитца. Какой заботливый, внимательный парень, вот уже тридцать восемь минут старательно подбирает для своей девушки украшение — не мужчина, а мечта. Большинство клиентов зайдут на 5 минут, попросят что-нибудь красивое и недорогое, расплывутся в самодовольной улыбочке, точно приобретают абонемент на вечную любовь, и бегут к кассе. Но только не этот. И учитывая отсутствие длинной очереди, начитавшаяся романов и насмотревшаяся любовных мелодрам девушка с высоким хвостом, очевидно, успела разглядеть в Фитце не придирчивого покупателя, на которого нужно тратить время, а завидного жениха. Ну и пускай, что он там в кого-то влюблен без памяти, кто сказал, что это запрещает другим женщинам строить ему глазки и на что-то рассчитывать? — Да, и такую брошь тоже покажите поближе, пожалуйста, если Вам не трудно, конечно… — С радостью… — Стейси расплылась в счастливой улыбке. Лео, напротив, чувствовал себя очень неловко. Продавщица была с ним мила, глазами напоминала Хелену, давно заслужила свой маленький гонорар, а проклятый клиент простаивает здесь, воруя ее время, любуется ассортиментом ювелирного магазина и бесконечно меняет свое решение. Пора бы закругляться. Но как угадать, к какому цвету Мелинда Мэй относится менее агрессивно или даже нейтрально? Любимого цвета у нее, судя по всему, нет, ну, кроме черного и серого, само собой. Обыкновенный расспрос Мэй только взбесил и насторожил. А чего он ждал от шпионки? В течение нескольких месяцев Фитц подбирался к истине мелкими шажками. Спросил, как Мелинде нравятся малиновые сапоги Барбары Морс и получил только гневливый взгляд и бурчание в ответ: «вычурно, пошло и вычурно, так ей и доложи!» Синий галстук Колсона Мэй вроде бы пришелся по нраву, хотя, быть может, всё было в том, что галстук был колсоновский, ведь на базе аквамариновые стены Мелинда попросила перекрасить в серый цвет, аргументируя, что все оттенки голубого и его «родственники» могут отправляться в дет. сад. За витриной мелькнуло чье-то лицо, колокольчик звякнул, но Лео второпях даже не удосужился обратить внимание на вошедшего в магазин человека. Даже если это сама Мелинда Мэй, ну и Бог с ней. Значит, вычислила и поможет определиться с выбором. — Дайте мне, будьте добры… — начал вновь бурчать Лео, водя по стеклу пальцем. — Дайте-ка ему самое большое кольцо из белого золота, — за плечи Фитца вольготно приобнял Лэнс. — И чтобы брюлик был на колечке размером с мой кулак, красавица! Девушка только насмешливо фыркнула. Оба парня не были похожи на сказочных принцев и миллионеров. — Да ладно. Не скупись, парняга! Решил окольцевать, наконец, свою лабораторную … кхм-кхм… лабораторную … женщину-кошку?! Очевидно, в голове Хантера, крутилось слово «крыса». С тех пор, как Бобби стала предпочитать одиночные вылазки, впрочем, как и Мэй, Дейзи и другая часть команды, Лэнс находился в самой опасной стадии своего неугомонного характера — скучающее безделье. Скука, скука, скука добивала его. А бороться с ней он умел только веселыми попойками или влезанием в чужие дела. Давеча (после ранения и возвращения на базу) Лэнс достал директора Щита мольбами послать его ну хоть куда-нибудь. Фил к его страстному желанию работать не прислушался, даже предложил Лэнсу измерить температуру и продлить больничный, ибо ему не нужны сюрпризы. Мак предпочел обществу друга сомнительную колумбийку, обладающую сверхскоростью, на что Лэнс только хмыкнул: «Я бы тоже ее выбрал, здоровяк! Но это же… полный капздец! Я умираю, как растение без солнца и воды! Боб меня бросила на произвол, Линкольн ненавидит почему-то, хотя я за него горой, и вот я медленно усыхаю и деградирую. Вчера смотрел по телику кино, где какой-то чокнутый псих пытался из двух девок сшить одну, и до конца же досмотрел. Завтра, наверное, и кинцо с Пэрис Хилтон мне зайдет… Караул! Я пропадаю… Что тебе стоит, Мак? Спаси друга!» Но чернокожий добряк только пожал плечами. Он слишком часто прокатывал Хелену. Итак, тем самым вечером Лэнс Хантер с горя знатно нализался, проник в лабораторию Джеммы, обутый, в грязной обуви (в стерильное помещение!), хотел пополнить запасы алкоголя, да в баре кто-то повесил замок на шкаф. Оказывается, не только Боб умеет превращаться в мегеру! Гнев Симмонс вылился в ультразвуковую атаку, дополненную обещанием заразить Хантера вирусом эбола, если подобное повторится. Ну да, разбил он нечаянно какой-то ее образец. Так их так тысяча и одна скляночка — все одинаковые. И честь по чести, если бы Лэнс был бы не настолько отходчивым, сейчас он бы впрямь начал уговаривать Лео подумать еще месяц или два над судьбоносным решением в своей жизни. Так-таки брак — серьезное дело, а если твоя благоверная умеет так орать и обладает доступом к биологически опасным объектам, не лучше ли подумать еще немного? — А? Что? Ты о чем? — кажется, Фитц потерял нить разговора. — Брак, мой дорогой друг, серьезное мероприятие… — похлопывая приятеля по плечу, добавил Хантер, — но я как-то не сомневался, что рано или поздно ты удивишь меня своей прытью в любовных подви… — Нет, — оборвал Хантера Фитц. — Это не то, что ты… думаешь. Но лицо Леопольда Фитца почему-то приблизилось к оттенку розового кварца, который он крутил в руках. Та самая брошь, очевидно, присматривалась не для Мэй. Он думал, думал о свадьбе, как о чем-то далеком, но непременно важном, гипотетически, если бы с Симмонс не было так сложно, Лео не стал бы скупиться на подарки. А кольцо подобрал бы в первый же день, как она примет его горячее сердце в свои руки. Черт. Нельзя отвлекаться. — Ты не прав. Это… Это… Это вообще для Мэй. — Заикаясь, ответил Лео. Брови Хантера вскочили на лоб. — Вот как! Что ж! Вот и настал тот день. И против воли Фитца Хантер сгреб его ладонь двумя своими крепко-крепко и потряс сцепленными руками в воздухе. — Мой герооой… Дон Жуан де Фитц… Впрочем, я должен тебя предупредить, если обе твои женщины узнают об этой афере, ыыыыы… — Хантер провел большим пальцем по шее, изображая кровь, потоками покидающую тело, — то тебе не сносить… Ну… Ты понял. И всё добро… Взгляд Хантера намекал теперь вовсе не на голову. — Да, и всё добро отхреначат к ядрене фене. — Боже, какой же ты всё-таки дурак. — Оскорбился Лео. Лицо продавщицы однако потеряло приветливое выражение. — Это для… — Для Мэй, — подтвердил Хантер, щелкнув пальцами, точно гуру, радующийся успехам своего лучшего ученика. — И ты правильно сделал, друг… Ну, что выбрал Мэй, а не Дейзи. Кому хочется 220 вольт, да? Как там было в этом кине… «Древнее золото ярко блестит… Древний не значит старый!» Фитц вырвал свое плечо из рук знатока кинематографа, и заикаясь от возмущения, начал что-то объяснять даме за прилавком. — Мм… мм… мне нужно что-нибудь не слишком вычурное и по. по… пошлое. Как бы, как бы, для друга. Расставляет приоритеты. Для официальной девушки — одно, для более старой дамы, которая кормит карман, что попроще. Альфонс. Профессиональный альфонс. Стейси беззвучно хмыкнула, все они такие, ангельские на лицо, с гнильцой внутри. — Ну вот, есть прекрасные экземпляры с кораллом, топазом, в какую цену Вы желаете уложиться? Восхищения как не бывало во взгляде. — Мы ищем кольцо, кольцо для Мэй, — радостно сообщил продавщице Хантер, — и если будет подделка, она уделает здесь всё своими ногами. Она такая горячая штучка! — Да нет же, мне не надо кольцо… — кипятился Фитц, — я же показал на это ожерелье… Да. Гранатовое… Девушка с удовольствием напомнила: — 40%-ная скидка, молодой человек, распространяется только на яшму, коралл, топаз и кварц. Это ожерелье дорогое. Хантер весело подмечал эволюцию состояния продавщицы от милой и кокетливой до фальшиво улыбающейся и нетерпеливой, готовящейся перейти уже в стадию злобной ведьмы. — Не экономь на своих женщинах, Леопольд Фитц, будешь одиноко мыкаться по свету, жизнь мёдом не покажется, — ласково сыпал мудрыми советами сенсей Лэнс Хантер, — Скупой платит дважды! Даже самого доброго, учтивого и терпеливого человека можно довести до белого каления. — Господи, Хантер, ты не понимаешь, что только мешаешь?! Мадемуазель за прилавком заскрежетала зубами. — Да, простите, я беру. Девушка кинула на покупателей хладный взгляд с толикой презрения, приняла карточку из рук Лео и пробила товар. — Вот видишь, старина, это только видимость, что солидарность пола существует только меж мужчин. — Шепотом на ухо сообщил Фитцу Лэнс. — Гляди на нее… Уже выводы свои сделала. Тебя ненавидит, и всё женское поколение возненавидит тебя, как узнают эти фокусы на две… — У Мэй день рождения, осел. У Мэй день рождения! — ярко жестикулируя левой кистью, как ударенный током дирижер, наконец, взорвался Фитц, проговаривая каждое слово, словно вталкивая в голову бестолковому малышу. Это была его тайна. Сюрприз. План Скай, Джеммы и Фитца. План, возникший тогда, когда всё было другим, и команда Щита была иной, поэтому он так медлил с признанием. У него была семья, другая семья, не хуже и не лучше, но теперь она развалилась… Остались крохи. Трип погиб. Скай сбежала. Лео никого не желал вовлекать в эту идею, пускать в свое чудо, в этот старый мир, отчасти потому, что в хабе выяснить дату рождения Мэй ему помог Уорд. Другой Грант Уорд, которого он считал другом, почти братом, с которым хотел разделить когда-нибудь этот чудесный праздник. Глаза Фитца сверкнули слезой. Но он быстро взял себя в руки. — Доволен? Теперь до Хантера дошло. Улыбка сошла с его лица. И, кажется, к задумчивости добавились нотки обиды и печали. Он молчал всё время, пока Фитц расплачивался за гранатовое ожерелье, пока они шли к двери, наконец, колокольчик звякнул, и магия безмолвия растаяла. Лэнс ревниво подметил: — Ладно. То есть… Если это не шуры-муры, и у Мэй действительно существует день рождения, и он не совпадает в календаре с именинами Дракулы, то какого черта меня одного не пригласили? Неужто таким образом я отдуваюсь как бы всё за те же старые грешки? Вот ты скажи мне, как ученый, разве виноват я на клеточном уровне, что ее муженек бывший оказался злым волшебником Синяя борода?! Ну да, шансы были не велики. Но попробовать пристрелить Уорда всё-таки стоило. Ты как скажешь? Фитц, если честно, боялся, что Хантер забредет в столь опасные воды. Грант Уорд. В личном разговоре… Там, в подвале… Уорд сказал, что хотел спасти их с Симмонс. Ведь только так у Лео появился бы шанс что-то придумать. Тогда, пораженный своей болезнью, Лео не готов был к этим словам, будь они мрачной правдой или удачной отмазкой. Но на деле, получалось, что всё вышло именно так, как сказал Уорд. На том самолете они бы не выжили. Как часто Фитц просчитывал мысленно все возможные варианты развития событий после того момента, как Гаррет отдал приказ. Чертов Гаррет. — Ладно. Хочешь знать мое мнение? Я скучаю по Скай, Лэнс, — неожиданно сообщил Лео. — А это тут причем? — не догадался его коллега. — Представь себе, что Барбара совершила нечто ужасное, и теперь ей нет места в Щите. Скажи честно, как скоро и твой след простынет?.. Хантер уже было набрал воздуха в грудь, чтобы возразить Фитцу — сказать, что подобного сценария не может случиться, ведь Морс предана Щиту до мозга костей, но Боб и действительно чудовищный человек, она могла бы когда-нибудь вытворить чушь, подставить человека, как Кару Паламас, «Агента 33», считая, что этого требует общее благо. Блин, в этом они расходились с бывшим мужем всегда. Лэнс априори считал человека высшей целью, его нельзя списывать в расход, особенно, если он твой друг, надежный товарищ. Это неправильно, это дьявольски неправильно! Не желая больше думать о сверхсложных, серьезных делах, Хантер залихватски ударил Лео по плечу и поиграл бровями: — Ну, а торт мы купим для сладкоежки Мелинды Мэй? «Нет… Только не это!» — в голове Фитца сразу возник безвкусный салатовый двухэтажный тортище, из которого выпрыгивает стриптизерша или стриптизер, или оба. Вооруженные мармеладными бластерами. Хантер мооожет такое устроить… А шкуру Мэй сдерет с обоих. — Нет, этим займусь я… Я, слышишь? Ты не притронешься к торту, понятно? Хантер жалостливо отогнул губу. Ему необходимо было приложить свою неугомонную энергию хоть к чему-нибудь. — Но ведь я знаю такое место, дружище, такое место… «Эль-Матьон», кондитерский рай! Приносишь фотографию — и тебе могут даже пушку-убаюшку вылепить в полный рост именинницы, мм? Главное — принести с собой фото ан-фас, ан-профиль. Хочешь, Колсона ей забодяжим? — Неееет! — почти сорвался на фальцет Фитц. Моргнул, взял себя в руки и менторским тоном добавил для убедительности, — Ни в коем. Случае. Торт. На мне!