Драконье дитя. Часть 2 - Отрок

      Шок – это по-нашему. По церковному.       Так бы Искор охарактеризовал самую первую свою лекцию в Башне Магов. Её самолично провела мать Алетта для всех «синих», совмещая с практикой по эльфийскому языку, на котором она вещала в стиле наставительной проповеди.       Магия – дурное орудие проклятых скверной.       Никакой запретной магии – смерть нарушителям.       Маги – покаянные рабы божьи и слуги народа.       Круги Магов – единственно дозволенные дома для магов.       Никаких отношений мальчик-девочка до становления магами - нарушителей ждёт наказание.       Никаких детей - всех с рождения забирают в Церковь для воспитания в свете.       Сёстры Церкви Создателя – проводницы праведных.       Члены Ордена храмовников - пастыри заблудших.       Смирение и послушание – путь к спасению и благоденствию.       И всё в таком духе. Постулаты, догматы, законы, правила, нормы. И все это требовалось выучить наизусть, чтобы от зубов отскакивало в любое время дня и ночи. Самообслуживание от мытья полов до готовки на кухне. Дежурства среди учеников (с незапамятных времён превратились в наказания и) назначались по прихоти (задних пяток) храмовников. Поощрения в виде озёрных купаний и прогулок на свежем воздухе тоже целиком завесили от расположения храмовников, конкретно от рыцаря-командора.       В первых рядах сидели девушки. Всех распределили по возрастному признаку. Искор оказался самым младшим. Перед ним, в смысле возраста и сидячего места, была юная пигалица лет двенадцати – некая Солона. По шепоткам, она тоже оделась в синюю форму в этом году ещё будучи одиннадцатилетней. Кареглазая шатенка, правильный овал лица, по-орлесиански аристократичный носик и тонкие бровки чайкой, уже в таком возрасте томные губки, точёная шейка, непослушные локоны стянуты тугой косой, по-мальчишески стройная и ещё пока плоская фигурка – будущий идеал привлекательной особы ныне едва превосходил Искора в росте. Солона с первого взгляда невзлюбила пепельноволосого выскочку, сразу при поступлении одевшегося в синее, покуда она с шести лет тут пахала, как проклятая. Все остальные старшие ученики тоже отнеслись к Искору неприязненно, в том числе и потому, что из-за него поломалось их утреннее расписание, и они были вынуждены в очередной раз выслушивать осточертевшую нудятину из-за какого-то привилегированного первачка.       Мать Алетту сменил сеньор Ригби, с постной миной на лице начавший на эльфийском языке пересказывать устав Круга Магов, после чего принялся вызывать учеников для повторения внутреннего распорядка. В данной «относительно» военной организации нарушения дисциплины всё же редко карались телесно, в числе наказаний были наряды по уборке, обязательные моления, каллиграфическая перепись, работа грузчиком и многое другое. Как понял Искор, о творческих занятиях тут не имели понятия: ни мест удобных для лепки, вышивания, рисования, ни упоминания об этом; разве что кулинария имелась, но и тут особую фантазию вряд ли захочется являть.       Сеньор Ригби – высокий и худощавый мужчина среднего возраста, курнос, карие глаза, непослушные рыжие кудри стягивал обод с синей пластинкой, на которой блекло светилась драконья руна «Спирит». Маг вполне приветливо и охотно выполнял рутину, когда после общей молитвы уселся на скамье напротив Искора и принялся перечислять обязательные для изучения предметы: принятый в Ферелдене общий торговый язык и грамота, таковые Орлесианской Империи как верной спутницы Церкви и долийских эльфов из-за их трактатов по травам и зельям. Понятие маны и магии, правоведение, география, геральдика, теология Церкви Создателя и пророчицы её Андрасте, естествознание, природоведение, математика, этикет. Обязательные курсы медитаций и контроля магии должны быть изучены и сданы всё равно. Только сдав все зачёты по этим предметам, ученик может быть допущен к изучению следующих дисциплин, таких как: Тень, школы магии, ботаника и зельеварение, история Ферелдена и Кругов Магии.       - На первое время я буду твоим репетитором, Искор. Ежедневно встречаемся здесь в час календулы и занимаемся до её закрытия, - высоким тенором говорил Ригби, чьё вытянутое и скуластое лицо нависало над Искором, откровенно пялящимся то на сине-бирюзовый символ во лбу, то на красный посох о семи футах с парой футов переплетения двух драконьих шей с затупленными гребнями, беззубые пасти кусали какой-то оплавленный камень с детский кулачок размером, головы имели следы неудачных попыток реставрации былого могущества. Металлический посох боевого мага и цирклет на голове обладали сходным ореолом с уклоном в фиолетовый цвет.       - Да, сеньор Ригби.       - От твоих стараний в освоении чтения и письма на королевском языке зависит то, Искор, присоединишься ли ты к младшей группе осенью или продолжишь заниматься с репетитором индивидуально, пока не наверстаешь программу по общим предметам более старших групп. Понимаешь меня? Повтори слово в слово.       Искор исполнил поручение.       - Молодец, - слегка улыбнулся Ригби, глядя с долькой любопытства. – Сейчас пойдём слушать Песнь Света в часовню, ученик. Сегодня время после обеда тебе на перенос со склада в палату выданных интендантом вещей и заведение знакомств. С завтрашнего дня у тебя начнутся самостоятельные задания по чистописанию – это перепись Песни Света от начала и до конца. После ужина и до отбоя будешь на слух заучивать стихи из Песни Света с богослужения сестёр в часовни, а утром мне пересказывать. Изучая и распространяя учение Андрасте, мы вымаливаем у Создателя прощение за использование магии, Искор. Когда Песнь Света будет петься на всех концах Тедаса, Создатель вернётся и простит наше грехопадение. Понимаешь?       - Нет.       - Что тебе не ясно, ученик? – Добавил сеньор строгости в голос.       - Ранее вы говорили, сеньор Ригби, что после ужина и до отбоя наступает личное время учеников, - угрюмо сказал Искор, испытав неприязнь к этому человеку, записавшему всех магов в грешники. Пиетет перед этим взрослым ещё не до конца развенчался, чтобы устраивать диспуты о религии и науке.       - Всё правильно, ученик. Ты должен покаяться за годы применения магии ненадлежащим образом – это всем покажет чистоту твоей личности, Искор, - важно заявил маг, верящий в эту околесицу.       - Сеньор Ригби, а большая она, Песнь Света? – Решил спросить мальчик вместо развязывания спора о том, зачем дурак участвует в грехопадении от использования магии, а потом молится простить за это. Эта дурная логика для мага.       - Всё прочтение непрерывно занимает дюжину суток.       - О-о-о, эм, а это всё наизусть? – Округлил глаза Искор.       - Крайне желательно. В обязательном порядке надлежит знать: Песнь Преображений, Песнь Учёности, Песнь Испытаний, Песнь Благословений, Погребальные песни, - начал вдохновенно перечислять Ригби свой конёк.       Искор поник. Очевидная глупость бессмысленного заучивания религиозных текстов объяснялась фанатизмом его репетитора на учениях Андрасте, в свою очередь, имевшим житейское обоснование – обручальное кольцо. Всего несколько подобных Искор заметил у магов в столовой, и никакая семейная пара там не появилась за всё время его завтрака. Получалось, что венчание для мага - поблажка или послабление от Церкви, в чьём полном ведении находится институт бракосочетаний. Хочешь любовь? Исповедуй Создателя и неси его свет в массы.       В общем, обоюдный саботаж – это нижний предел мечтаний Искора. Лучше уж крохи знаний в младшей группе, чем раздрай в старшей. Конечно, эхолот бесполезен, однако смекалистый оптимист везде ужом пролезет: на скучных уроках будет вдосталь времени и возможностей втихомолку тренировать врождённые способности к ясновиденью, как в прошлое парты или находящихся поблизости книг, так и в настоящее в библиотечных секциях по соседству. Следует проявлять здравомыслие, смиряя аппетиты. А ещё Искор понял, что ему действительно надо заняться повышением контроля магии внутри себя. С нынешним уровнем не удастся филигранная вязь заклинаний (да хоть той же Паутины), и к серьёзным больным его долго не подпустят – напортачит с точечным лечением. Способности тоже требуют лучшего. Решено!       - Извините, сеньор Ригби, я думаю, мне следует переодеться, - вклинился Искор в речь мага о песнях и строфах.       - Ты испачкался? – Воротя нос, спросил мужчина, подумавший невесть что.       Необидчивый паренёк быстро догадался, что Ригби – молодой отец, вот и подумал – малыш обделался. С кем не бывает, правда? Некоторые новички вовсе забиваются в углы или под кровати, дичатся или протестуют, рыдают по родным. Сеньор об этом не задумывался, настроенный синей мантией на серьёзный лад.       - Я понял, что мне рано в старшую группу. Я лучше в бриджах, рубашке и жилетке похожу на занятия с ровесниками, - улыбчиво признался Искор, которому солидная мантия казалась менее удобной, чем форма первачков.       - Что ж, так действительно будет лучше, - с облегчением выдохнул Ригби, которому не улыбалось месяцы возиться с этим ребёнком вместо родного Джогби и его годовалой сестрёнки Шольды в Лотеринге. – Тогда беги сейчас к интенданту, Искор, а потом сразу на урок…       Пацана мигом след простыл. Оторванный от дел Ригби не успел понять и пожалеть об упущенной им возможности узнать побольше о неслыханном эльфийском диалекте. Церковь вообще отбивала желание узнавать кого-то поближе, вместо этого насаждая своё учение всеми правдами и неправдами. Можно смело сказать, что Искору повезло попасть под штамповочный пресс, интересующийся не его прошлым, а будущим.       - Ты зачем переоделся, Искор? – Вместо смешков, сжалился Овэйн, пользующийся отсутствием шумной малышни в палате. Другие предпочли покамест присматриваться к ещё одному любимцу Ирвинга, помимо Андерса, которому многое спускали с рук.       - Как я понял, репетитор собрался мне вместо наук преподавать религию. Лучше я пока позанимаюсь по общей программе с ровесниками, Овэйн, обвыкнусь, больше узнаю и потренируюсь, - медленно ответил Искор, лучащийся довольством после отмакания и помывки в одной из лоханей, пусть и под присмотром живых лат. Уроки до обеда он собрался благополучно и бессовестно прогулять, ссылаясь на недостаточные инструкции сеньора Ригби.       - Только синим мантиям разрешено заклинать, Искор, а ты магией уже неплохо владеешь, раз тебя одели в неё сразу при поступлении, - обтекаемо известил Овэйн, как и все тут юноши и молодые мужчины, наученный горьким опытом конфликтов в палате, от которых все страдают. Стоит сразу понять, чем перчить новенького, которому выдали целых два разных набора формы – неслыханное дело!       - Я это уже понял, спасибо, Овэйн, - вежливо ответил мальчик, пока не спеша отправляться разбирать стопку ранее принесённого им постельного белья. Признание от старшего дорогого стоило, нельзя терять расположение уходом от общения.       - И ты так просто согласен не заниматься магией?       - Я буду ей заниматься, - не согласился Искор, вызвав обидные смешки. Дружелюбности поубавилось.       - Переодеваясь в синее? – Ухмыльнулся Ниал, обернувшись от своих записей.       - Зачем? Внешнее мне пока рано, увы, буду подтягивать магию внутри.       - Внутри? Как это? – Уточнил Карл, тоже решив отвлечься на новенького.       - Как мне любезно намекнул мастер Ирвинг, - ответил Искор, даже не помыслив, что бреющиеся молодые люди могут не знать таких простых вещей. «Они меня тоже проверяют на вшивость!» - подумал про себя Искор, не желая садиться в лужу.       - Поделишься? – Ввязался в разговор Годвин. Пока младшие занимали учебные секции, а маги делали свои дела, самые старшие ученики самообразовывались, готовясь к индивидуальным послеобеденным занятиям.       - Если вы будете играть со мной в шахматы, - с хитрым взглядом высказал условие Искор, подойдя и ткнув пальцем в столик с чёрно-белой доской. Он очень хотел фигурных сражений, ведь на одной памяти далеко не уедешь – надо развивать родной интеллект. А ещё было важно наладить контакты со взрослыми соседями по палате, о чём Искор ранее толком не подумал, пока вот сейчас случай сам ему не представился. Он мнил себя равным им, хотел показаться рассудительным настолько, чтобы старшие ученики охотнее помогали ему учиться, не считая прыщом на заднице.       - Будем-будем, - за всех покивал Годвин, мельком глянув на храмовника-офицера. Мелкого зазнайку следовало поставить на место. – Колись, давай.       - Ладно. В общем, я говорил первому чародею, что хочу стать целителем и зельеваром. Это очень ответственно. Вот мастер Ирвинг и проверил моё понимание и решимость. Сперва меня за ночь всего обляпали жирным, а утром позволили только умыться перед одеванием статусной синей формы учащегося заклинать. Затем назначили беготню вверх-вниз за кучей шмоток – одному задание сложно осилить без снятия усталости магией. Ещё мы вели беседу рядом с местом работы магов, которые при помощи глифа на лбу обуздывают свою внутреннюю магию и эмоции, дабы мочь выполнять самые ювелирные операции с артефактами, как я понял по рассказам простолюдинов из Редклиффа, являющимися для Круга Магов второй статьёй дохода после зелий. Конечно, я знаю, что дорогие и сложные составы зелий тоже требуют строгих доз, однако для целителя тот глиф не подходит из-за насущной необходимости в обладании сочувствием. Во-первых, я тоже уже знаю, что эмоции усиливают магию – это важно для способности целителя вытягивать критических. Во-вторых, именно сочувствие помогает целителю лучше настроиться на пациента и потратить на него меньше своих сил с большей пользой. Когда мастер Ирвинг меня проверял вчера, я сумел засветить всего два подноса из четырёх. Это всё из-за плохого внутреннего контроля над высвобождаемой магией и никудышного настроя на объект. С такими данными мне не стать профессионалом. Вот, например, буду я во дворце после пира лечить эрлу изжогу, но при недостатке контроля магия прольётся и на здоровые кишки. Потом на приём придёт тейрн с больными почками, а я из-за плохого контроля потрачусь ещё и на его здоровую селезёнку. И вот я уставший и без маны, а ко мне прибегает принц с поносом. И? Вы зря смеётесь! Такого королевского доктора со стыдом и срамом сошлют в самый глухой баннорн, а потом и мастеру Ирвингу по шее накостыляют за присланного простофилю. Увы, я не понял первых намёков, но мастер Ирвинг всё равно не потерял веру в меня и подослал с надеждой сеньора Ригби. Вот тут я и осознал, насколько важен внутренний контроль магии и что мне рано заниматься внешними проявлениями до тех пор, пока ярко не засвечу все четыре подноса с зёрнами. Поэтому я не буду носить синюю форму и пользоваться её привилегиями, пока моя внутренняя магия недостаточно совершенна для желанной мной стези высококлассного целителя, - выдал важничавший Искор монолог своих выводов, детально всё пояснив тем, кто его слушал. Всеобщее внимание старших учеников ему очень льстило. – А теперь давай играть, Годвин!       - Тебе ещё кровать стелить, Искор. Сыграем в личное время вечером, - ответил Годвин, успевший несколько раз во время речи Искора поменять свой взгляд с насмешливого на задумчивый, и совсем не о тех словах элвена, перевода которых он не знал, но догадывался по контексту, приличествующему для взрослого ума. Ничего принципиально нового он не узнал, но сам факт изложения подобных сведений устами отрока, его сила, логика и мечта заставляют относиться к нему серьёзно.       - Ловлю на слове, - довольно улыбнулся пацан, посчитавший, что удачно завязал первое знакомство и создал достойное впечатление о себе.       К своей кровати паренёк прошёл сосредоточенным, пытаясь понять странные реакции почти уже магов на упоминание налобных глифов. Что-то тут нечисто. От всех этих экстренных дум и трат на это магии у Искора разболелась голова, лишний раз подтверждая верность принятого решения в первую очередь заняться повышением контроля за магией внутри себя, а уж потом, когда получится пробудить истинное зрение, можно начинать внешние манипуляции.       Погружённый в свои проблемы новичок не заметил, как поспешно сменился один из дежурных храмовников, а вот старшие ученики обратили внимание и скривились – стукач поспешил на доклад.       Понаблюдать и подумать о старших соседях, конечно, интересно и нужно, как счёл драконий отрок, но на одной внешности далеко не уедешь, а обстановка ещё успеет приесться, чтобы обращать на неё пристальное внимание. Искор всё-таки не выдержал и подсел за столик с волшебными шахматами. Избегая лишнего шума, он снял фигуры, следом рассмотрел доску с рядами витиеватых знаков по бокам, выполненных в стиле рун. Естествоиспытатель коснулся одной и подал лёгкий импульс маны – дорожка на миг засветилась магическим ореолом и погасла. Искор широко улыбнулся, разгадав незамысловатый секрет. А потом едва сдержал возглас восторга, когда одновременно подал два импульса, и стоящая на пересечении фигурка пешки-солдата взмыла в воздух на чём-то вроде телекинеза. Другая пара рун обозначила клетку пересечения, куда и был плавно совершён ход – благодаря любопытному символу на днище. Искора так и подмывало проверить защиту от дураков, но рисковать наделать шума и быть выгнанным из палаты он не стал. Незнакомыми карточными играми новичок не заинтересовался вовсе.       - Дяденька храмовник, меня Искор зовут, а вас? – Обратился паренёк к одному из «живых лат», предварительно обойдя всю пятёрку в палате. Спросил на общем языке, предварительно постояв в паре шагов и настроившись, преодолев влияние доспехов вливанием в тотем эссенции души.       - Чилтон.       - Пожалуйста, сэр Чилтон, давайте начнём нашу тренировку, – обрадовался Искор, доверившийся своей интуиции и логике. Ему стало слишком стыдно прогуливать свой второй в бытность учеником урок, вот и решился обеспечить себе алиби понадёжнее, заодно и завести знакомство с храмовником при знаках отличия, чтобы лучше представлять, на кого же будет учиться его друг Алистер.       - Что ещё за тренировку? – Глухо и грубо раздалось из-под опущенного забрала.       - Как что? Вы меня тоже проверяете, да? Ладно. Вас сюда направили тренировать развеяние магии, а желающие ученики могут подойти и сопротивляться вашему воздействию, тренируя свой контроль магии внутри или вовне, - охотно поделился своими рассуждениями Искор, коротко покосившись на почему-то синхронно поперхнувшихся старших учеников.       - Нет.       - Как нет?       - Так, - отрезал Чилтон, всё больше тяготясь личным поручением командора Грегора из-за вот этого вот смазливого хмыря присмотреть за извращающими устав салагами и капралами, любящими приобщать учеников к бытовым функциям оруженосцев рыцарей, в полных латах не способных самостоятельно снять гульфик и подержать себе или подмыться.       - Эм… А! Вы тут как пособие по вытягиванию маны, точно! Сэр Чилтон, разрешите мне, пожалуйста, начать тянуть из вас ману! – Бодро исправился начинающий нервничать Искор, обративший внимание на то, как Годвин подавился и закашлялся.       - Во мне нет маны, - сухо ответил жестяной голос, всё больше сердясь на выводящего его из себя новичка, которому пока было простительно его незнание.       - Опять проверка, да? Ладно. Мастер Ирвинг вчера при моём тесте на четыре подноса высыпал зёрнышки кристаллической магии. У вас похожие песчинки растут в костях всего скелета и отличаются тем, что «поют» завораживающе красивый гимн органично-земляной магии, а мастер Ирвинг использовал молчащий лириум. У вас, сэр Чилтон, доспехи с молчащими, но родственными крупицами кристаллической магии, которые хорошо резонируют с вашим лириумом в костях. От этого вам удобно и комфортно, а с тех латников уже семь потов сошло. Бр-р! Я бы на их месте давно весь исчесался, а бравым ребятам хоть бы хны – крутые у вас подчинённые, сэр Чилтон! А на вас ведь дедовский доспех, да? – Частил слова Искор, словно дорвавшийся до общения. На самом деле он торопился успеть всё высказать, поскольку понятливое общение на людском языке давалось с трудом из-за той самой упомянутой им мелодии, воздействующей на магические образования, как играющий вальс оркестр понукает танцующих вальсировать вместо исполнения канкана или румбы. Это крайне будоражило детское любопытство!       - Орденский… - рефлекторно поправил детский напор весьма ошалевший мужчина.       Искор уловил тотемом какой-то женский образ офицера, а ясновиденье сиротки придало уверенности:       - Круто! Идеально подогнан женской рукой матери, а ваш отец тогда получается – маг-кузнец, выковавший сыну доспехи? Сразу видно его ювелирное мастерство. Это так здорово! Я по-белому завидую вашей семейственности, сэр Чилтон, я ведь сам круглая сирота. А вашим детям уже по сколько лет? Вы себя тоже завещаете потомкам, как ваш героический дед, чтобы они просеяли ваш пепел и сделали крутые доспехи из заботливо выращенных вами кристалликов магии? – Торопясь успеть выговориться до приступа мигрени, восхищённо тараторил Искор, внутренне осуждая старших учеников. Он же не барагозил и не приставал к ним, мешая заниматься, чего они всё фыркают и крякают!..       - Гхм!.. – Не только Чилтон впал в шок от сказанного. Пикантные подробности анатомии храмовников и его личной родословной совсем не то, что он предпочёл бы предавать огласке. Вот только о своих родителях сирота Чилтон сам хотел бы выяснить всю правду, уже втихаря вызнав от создателя компасов крови, что его мать действительно из редкого числа храмовников женского пола, а отец был магом, но на крови отпрыска создать компасы на них специалист не мог из-за влияния лириума в теле Чилтона, в теле матери и наверняка в глифе на лбу усмирённого отца. Как водится, устами младенца говорит Создатель…       - Так я всё правильно ответил? Пожалуйста, сэр Чилтон, можно уже начинать тренировку по вытягиванию вашей магии? – Заканючил настойчивый Искор, сам не меньше алеющий от смущения, чем мужчина под шлемом. Ирвинг ведь говорил, что храмовники стоят в помощь, а по всему выходило, что он сейчас дерзко напрашивался к Чилтону. Что-то тут явно не так, как Искор себе вообразил на радостях поступления, но пятиться раком обидно – победа либо поражение.       - Нет… - прохрипел выдох молодой человек, вновь пропустивший очередной удар бухающего сердца, кузнечным молотом отдающегося в наковальне черепушки.       - Как нет? Ну, я же всё правильно сказал, сэр Чилтон, как же так?       - Только «мантиям» разрешено заклинать, - глухо и с хрипотцой отговорился храмовник, которому приходилось чуть наклонять голову вперёд, чтобы в прорезь видеть поднятое на него мальчишеское лицо с сияющим надеждами взором.       - Ох… А! Я понял, вы же зрелый рыцарь-лейтенант! Значит, опытные офицеры для старших учеников и магов, а рядовая молодёжь храмовников стоит тут всюду для тренировок контроля с такими козявками, как я, - с самоиронией улыбнулся Искор. Оптимист не желал сдаваться так просто. – Вы ведь офицер в звании лейтенанта, я прав, да? – Указал отрок на знаки отличия. О званиях ему кратко рассказал сэр Перт.       - Да…       - Отлично! – Возликовал бойкий Искор и пробежал с десяток своих мелких шагов до парня у самых дверей, который по ощущениям был даже младше Овэйна. – Дяденька рыцарь-храмовник, давайте мы сейчас с вами потренируемся, сэр Чилтон разрешил!       - Сэ-эр? – Басовито протянул стушевавшийся подчинённый. Этот седой пацан пугал его своим бесстрашным интересом и наивностью, а молодой человек более чем за год службы здесь сам привык пугать до икоты одним своим видом и приближением.       - Да… - рассеянно обронил Чилтон, у которого в голове заварилась каша.       Рыцарь-храмовник издал какой-то странный звук, переступил с ноги на ногу и всё-таки хитрым жестом выбросил вперёд ладонь, активируя вспышку того самого поля очищения пространства от магии. Искор прошедшей ночью более ста раз подвергался такому воздействию, но всё равно «вживую» – продрало до печёнок! Словно душу попытались вышибить. Эссенцию из тотема так точно развеяло в пух и прах. Неприятные и даже несколько болезненные ощущения, зато Искор мог собой гордиться – большую часть запасов магии он удержал в себе. А ещё он сделал ценный вывод о том, что исторжение вибраций деформировало магию подобно пинку по столику с карточным домиком. Заклинание рассеяния магии из другого мира действовало гораздо мягче, а сие жёсткое воздействие напоминало серию двеомеров пробивания заклинаний, но шарахающих не по выбранной одиночной цели, а вокруг пользователя с примерным радиусом в пять-семь широких шагов.       - Класс! А вы можете таким удалённым образом не площадь очищать, сэр, а только меня? – Спросил Искор, краем уха заметивший, как едва успел шарахнуться прочь Годвин, ближе всех занимавшийся с чернилами и своим журналом, которые содержали в себе толику магии.       - Н-нет, - заикнулся опешивший храмовник, привыкший к совсем другой реакции вместо довольной рожи и высказывания ещё каких-то претензий.       - Тогда вам тоже занятие крайне полезно, сэр! Ещё раза три, пожалуйста! Прошу вас, очищайте магию по своей готовности… - попросил Искор, сведя ладони перед собой и дюже напрягшись.       Оглянись Искор, увидел бы выпученные зенки всех старших учеников и вылупленные глаза прочих рядовых, понявших, что их ждёт та же участь, и возмечтавших о сменах в женской палате. Собственно, они правильно догадались – Искор до каждого из них докопался. Магию он всю растерял, а вот одну из двух эссенций успешно удерживал! Правда, на последнем так измотался, что уже на первом разе её посеял, после чего с поясным поклоном поблагодарил и отчалил, пошатываясь по пути к своей кровати, куда еле залез и свалился без сил, едва не пропустив обед.       - Эй, ты как? Обед на носу, - черноволосый Овэйн встал на деревянный бок кровати дерзкого Анейрина и потормошил Искора, вместо подушки подложившего под голову синий валик из своей первой мантии и уставившегося в безмятежно цветущий потолок.       - Я в порядке, спасибо, - блюдя неизменную вежливость, пробормотал отрок, вяло пошевелившись и повернувшись на бок.       - Тебе это… реально понравилось? – Голубой взгляд пытливо уставился в чёрный.       - Что «это»? – Недопонял Искор, пытавшийся вновь включить мозги после плотного общения с храмовниками и победы над острой мигренью, долбанувшей опосля.       - Эта твоя тренировка с храмовниками, - теперь вообще шёпотом произнёс Овэйн, хотя в палате оставался всего лишь один латник и несколько юношей, отмывавшихся от книжной пыли, притянутой ими с окружающих полок во время занятия по освоению заклинания Каменный Доспех.       - Они мелодично звучат, - слегка улыбнулся Искор. Подхватив дух таинственности, он остался лежать и сам спросил Овэйна, желая прояснить ситуацию, а не упрекать: - А почему вы не присоединились ко мне, а мешали?       - Мы предупреждали, - Овэйн чуть вздрогнул. – Мы так не тренируемся, Искор. Они… они нас так наказывают. Бьют, грубо высасывая ману из нас. Бр-р!..       - Ого!.. – Искор недоверчиво округлил глаза.       - Угу.       - Даже Чилтон? Он показался мне хорошим, Овэйн, - поделился Искор своим впечатлением, ещё пока туго соображая и не зная, как реагировать на странности.       - Они все так делают, - заверил кряжистый молодой человек. – Искор, а скажи… С чего ты взял, что у храмовников в костях растут песчинки необработанного лириума? Если это не секрет, конечно, - быстро добавил шептун.       Последним он лишь насторожил Искора, желавшего сохранить в тайне эхолот летучей мыши, всё-таки опробованный при таскании выданных интендантом вещей. Оказавшись вблизи, он и без него ощутил чарующую мелодию, которой вполне было бы уместно звучать в залитом солнцем храме для отдохновения верующих и страждущих.       - Я уже немножко лекарь, - пространно ответил мальчик, вобрав новую информацию о том, что обрабатываемый лириум замолкает.       - И всё же. Скажи мне свой секрет, а я тебе свой, - ещё более заговорщическим тоном улещивал Овэйн, имевший корыстный интерес, родившийся из симпатии к мальчишке, отчасти похожим на его друга, как говорят, не пережившего Истязание.       - Ты первый, - насупился Искор.       - Нет, ты. Тебя храмовники всё равно допросят по этому поводу. Обо мне они знают, но вдруг наши случаи разные? Если ты первым мне скажешь, то у них не будет повода обвинять меня в том, что это я тебя надоумил, - пояснил брюнет.       - Обо мне они тоже знают, - скривился Искор, поняв, что прокололся. Придётся валить свою сверхчувствительность к магии на эльфийское наследие крови, которое он перед прибытием в башню практически подавил. Или на ту же настройку, что позволяет улавливать и внушать образы? Искор и сам не знал, как толком объяснить эти свои ощущения, а выбор желательно сделать самому и уже сейчас. – А я не знаю, - честно признался он. Тотем тогда выступил лишь усилителем, ведь на рядовых храмовниках Искор не настраивался, но однозначно слышал аккорды, когда те применяли Очищение Магии.       - Как так? – Недоумённо переспросил Овэйн, прищурившись на загадочного новенького, могущего оказаться способным делать взяточные закладки наркотика для храмовников, добываемого путём махинаций с лириумом, отработанным усмирёнными артефакторами, но ещё не обработанном для пользования остальными.       - Я полуэльф, как видишь, - немного покумекавший Искор оттопырил край уха, показывая заострённость, лёгкую и почти не выделяющуюся, если не присматриваться. – И я при вас настраивался на Чилтона, чтобы понятливо общаться с ним на ещё пока изучаемом мной людском языке, а не на известном мне элвене, - пояснил мальчик то, что и так бы вскрылось.       - Хм, - Овэйн почесал щетинистый край челюсти. Ему стало понятно, какие два подноса имел ввиду Искор – им пройдён тест на контроль по школе Созидании и Духа, а Энтропия и Стихии – латентны.       - Твоя очередь.       – Сам, подумай, Искор, как я могу тебе доверить свой секрет, если ты собственные разбалтываешь всем подряд? – Укорил хитрован, подцепляя так же, как с ним самим поступили. Болтунов к наживе не подпускают.       Искор приоткрыл рот. И закрыл со словами:       - Глупо утаивать очевидное, - расстроенно выдохнул мальчик, обидевшись на бесчестного проходимца, сперва показавшегося таким печальным, внимательным и заботливым.       - Твоё происхождение и умения в школе Духа вовсе не очевидны, - не согласился Овэйн, с грустью посмеиваясь от понимания тех чувств и мыслей, что испытал новичок, ведь в своё время он сам чувствовал схожие эмоции.       Не отчаиваясь в поиске общего языка, Искор терпеливо пояснил:       - Ты уже в синем, Ирвинг представил меня как познающего людской язык. И вот я на твоих глазах общаюсь на всеобщем, как на родном эльфийском, на котором до того общался с вами. И я не кричу об этом, а согласился прямо сказать по обмену, а ты меня обманул, Овэйн.       - Если ты так глупо ведёшься на простую разводку, как же тебе можно доверять секреты? – Вновь прищурился Овэйн, раньше времени выдавая следующую фразу, призванную логически запутывать тупиц.       - Эм… Так ты считаешь происхождение и умения – секретами? – Уточнил Искор, действительно стараясь понять собеседника.       - Именно, - кивнул Овэйн, продолжая давить лыбу.       - Тогда я знаю твои секреты, - буркнул пацан, перед шахматами уже игравшийся с дедукцией.       - Неужели? – Побледневший Овэйн посерьёзнел, поняв, что его мысли могли прочесть, как некоторые чародеи то ли пугали, то ли завлекали учеников к разделу разума школы Духа.       - Ты волосат и крепок, как дварф, а глаза и кончики ушей эльфийские, значит, представители этих рас твои родичи на два-три колена назад. Раз ты учишься здесь и обратился ко мне по поводу лириума, то в тебе эльфийский дар к магии поддержал дварфскую сопротивляемость, а выполняемое тобой задание на выведение содержащих магию символов доказывает наличие дварфской предрасположенности к рунам, что ведёт к профессии артефактора и тому глифу на лбу, - убеждённо заявил Искор, доверяя своей интуиции и выводам на основе недавних наблюдений.       - Создатель упаси! – В ужасе процедил Овэйн, которого передёрнуло от такой участи, аж кроватные доски жалостливо скрипнули под его немалым весом.       - Мы квиты, Овэйн, но ты обманул меня, и я больше не буду с тобой общаться, - подытожил Искор, наконец-то поднимаясь. Внутри было муторно – этот тип испортил всё благодушное настроение.       Собираясь хорошенько припугнуть мальчишку, Овэйн одной левой грубо уложил Искора обратно, чтобы продолжить секретничать с глазу на глаз относительно сохранности чужих секретов. Вдруг почуяв злое в старшем, обиженный и возмущённый рукоприкладством Искор дал резкий отпор. Тотемист, как ранее вливал обе эссенции в ноги для выдерживания нескольких подъёмов и спусков по винтовой лестнице с грузом, так теперь напитал правую руку, бесхитростным ударом кулаком по роже засветив левый фингал. Не ожидавший такого выпада Овэйн запоздало перехватил в плече и отвёл ветошь руки, предотвращая второй удар, однако, тем самым дал простор Искору согнуть правую ногу и лягнуться: обутая в усиленный инкарнумом и эссенцией туфель пятка сломала нос обидчику и дезориентировала достаточно, чтобы вскрикнувший от неожиданности и боли молодой человек потерял равновесие и повалился на пол, сразу затихнув - разбил голову о каменный пол у края ковра.       - Драка!!! – Гаркнул дежурный храмовник, очень резво метнувшись разнимать.       Побелевший от случайно содеянного Искор не считал ворон, а сиганул со второго яруса кровати и едва восстановленной маной успел залечить все повреждения до того, как Очищение Магии от храмовника лишило его контроля над эссенциями, а Праведный Удар латной рукавицей в височную область вышиб их вместе с душой. Деревянно-металлическая чурка согнутого мальчишеского тела с характерным звуком стукнулась об пол и несколько футов проехалась на боку, затормозив на красной, как пролитая кровь Овэйна, ковровой дорожке от дверей к постаменту с Андрасте…