Непознанный мир (цикл повестей)

Половина твоя от птицы, А вторая - от крупной кошки. Ночью тоже тебе не спится, Посиди у меня немножко. Стих из Интернета.

      Найлзу едва хватило сил добраться домой. Он всё же заехал в магазин за костюмом, чтобы хозяин его не разругался в пух и прах, что бывало редко, но всё же бывало. Но когда он вешал костюм в гардероб, ноги его уже почти не держали. И вскоре он свалился на пол без сознания.       Бывший поблизости граф практически сразу заметил это и перетащил бесчувственного Найлза на диван. Но он не знал даже элементарных способов приведения в сознание, и поэтому не нашёл ничего лучше, чем заорать во всё горло:       - Найлз! НАЙЛЗ!!!       - Не кричите так… сэр, - схватился за голову стонущий эконом, открыв глаза.       - Ты как? Тебе лучше? – суетился граф. – Может, отнести тебя к тебе в комнату? Может, принести воды?       - Нет, сэр, благодарю, не надо… - ответил Найлз, медленно поднимаясь. – Я сам дойду, мне уже лучше.       - Ну смотри, - сказал хозяин и, подумав, добавил: - Зря ты вчера ходил к ним ночью – это всё из-за недосыпа. Знаешь что, иди-ка спать, на сегодня я освобождаю тебя от уборки и всего остального.       - Спасибо, - поблагодарил Найлз и побрёл к себе.       Ну вот и всё. Больше они никогда не увидятся: клуб уничтожен, мегапортал – тоже… Но у него осталось одно – нет, два связующих звена с тем миром. Правда, это не порталы, но Найлз надеялся, что в будущем, а вернее, через полгода, когда Выживший пообещал вернуться с отрядом сопротивления, он научится пользоваться силой копья и сумеет отыскать новый портал, чтобы вновь увидеться с гулсенцем. Во всяком случае, дело его нужно продолжать, и неважно, вернётся он, или нет. Даже если подмоги из Гулсена он не дождётся, сражение со Злом должно всё равно пройти здесь, в Англии, и в случае победы оба их мира будут спасены. Вот только Найлз не представлял, как с одним-единственным грифоном ему победить демосов.       Ну, пока что и грифона у него ещё нет… О Боже! Что это?       Найлз застыл на пороге своей комнаты, но лишь на мгновенье. Затем он стрелой метнулся к кровати и сдёрнул одеяло.       На скомканном синем полотнище лежало то, что когда-то было гигантским яйцом - теперь же от этого яйца осталась лишь скорлупа, покрытая липкой желтоватой слизью, и в которой теперь было измазано всё его постельное бельё.       - Ну, если это ты, Спиноза, я съем тебя на ужин! – вскочил с кровати Найлз, но тут же поскользнулся и упал на спину. Поднявшись, он обнаружил, что той же слизью испачкан и паркет. Следы вели из комнаты по коридору и вниз по лестнице, обрываясь у незакрытой двери оранжереи, выходящей на улицу.       - Нет! – завопил Найлз, бросившись туда.       Оказавшись среди экзотических саженцев и бесчисленного моря цветов, эконом пригляделся. Нигде не было видно ни вылупившегося грифона, ни возможно виновного в повреждении яйца Спинозы.       - Цып-цып-цып! – чувствуя себя полным идиотом, начал звать Найлз грифона. – Цып-цып-цып!       - Что это ты тут делаешь, Найлз? – возник в дверях граф. – Я же сказал тебе лежать. А ты тут занимаешься чёрт те знает чем!       - Птенец вылупился! – ответил на это эконом.       - Вот …! – в восхищении ругнулся хозяин. – И где же он?       - Пока не нашёл, - простодушно развёл руками Найлз.       - Ладно, Найлз, ищи, – сказал хозяин. – Как найдёшь – тут же посади на цепь, понял? А я уезжаю к другу, барону Сэнджи Мак`Грегори, ты его знаешь. Кто будет спрашивать, скажи, что я у него. Птенца никому не показывай – я уезжаю надолго, примерно на месяц. Смотри, не натвори тут чего без меня.       - Хорошо, сэр, будет исполнено, - с готовностью отозвался Найлз и принялся вновь звать беглеца.       Наконец где-то между кустами роз что-то промелькнуло. Найлз знал, что птенцу некуда бежать – оранжерея была закрытая, а единственный выход он сейчас загораживал собой. Однако, бросившись к кустам, Найлз и моргнуть не успел, как что-то пёстрое пулей выскочило за дверь.       - А ну стой, кто бы ты ни был! – заорал он и ринулся в погоню.       Существо уже мчалось по лестнице обратно в его комнату. Найлз не мог его догнать при всём желании, и ему оставалось только одно – взять его хитростью.       Притворившись, что больше не преследует грифона, он снял ботинки и ползком, неслышно, как кошка, стал подниматься по лестнице. Когда же он дополз до конца и увидел, что коридор пуст, осторожно поднялся и подкрался к двери своей комнаты, спрятавшись за ней, как за баррикадой. Заглянув в дверную щель, Найлз оглядел комнату. На первый взгляд, там никого не было, но едва слышный шорох перьев выдавал присутствие внутри живого существа.       Раздумывая над тем, вломиться ли сейчас внутрь и захлопнуть за собой дверь, или же позволить птенцу вновь выйти из комнаты и в этот момент поймать его, Найлз всё же выбрал первое, поскольку грифон мог учуять присутствие человека и снова рвануть прочь.       Выскочив из-за двери, Найлз влетел внутрь и с грохотом захлопнул её.       - Попался! – закричал он с торжеством.       Но комната оказалась пуста – только слизи на полу, казалось, стало ещё больше. И тут Найлза осенило: прячется! А где ещё можно спрятаться у него в комнате, кроме как…       Медленно встав на четвереньки, Найлз наклонился к кровати и рывком приподнял простыню. Оттуда с громким писком на него налетел коричнево-жёлтый комок, и, наверное, покалечил бы его одной своей скоростью, если бы не быстрота реакции эконома – он поймал детёныша обеими руками, как вратарь футбольный мяч.       У него в руках теперь пищал и извивался шарообразный комок из пуха и перьев размером с небольшую собаку. Покрытый почти полностью сформировавшимися перьями, грифончик с протестующим писком бил Найлза непомерно огромными коричневыми крыльями, пестроту которым придавали чёрные вкрапления, а того же окраса круглая, как у младенца, головка с ярко-жёлтым птенцовым клювиком беспрестанно дёргалась из стороны в сторону, - должно быть, грифончик пытался завернуть её назад подобно сове, чтобы видеть своего пленителя. Крохотные, в сравнении с пухлым, похожим на шар тельцем, передние птичьи лапки уже исцарапали Найлзу запястья, а задние львиные разодрали на нём рубашку. Грифончик яростно бил себя и эконома хвостом и беспрерывно пищал, вырываясь из его крепкой хватки, и Найлз думал уже, что ему придётся выпустить взбесившегося птенца, чтобы он не изранил его окончательно, как в комнату влетел Спиноза, и грифончик тут же затих, уставившись на летучего кота своими чёрными глазами-бусинками.       Найлз осторожно опустил малыша на пол. Грифончик испуганно оглянулся на него, порываясь бежать, но тут Спиноза что-то промурлыкал, спустившись к птенцу, и тот успокоился. Найлз решил понаблюдать за ними, а заодно и получше рассмотреть недоверчивого детёныша.       Охотно подойдя к коту, грифончик потёрся клювом о его подбородок. Спиноза фыркнул, но затем наклонил голову и начал вылизывать птенца, избавляя его от остатков слизи. Грифончик тут же растянулся рядом, приняв, по-видимому, Спинозу, который был в два раза меньше его, за свою маму. И кот на удивление охотно играл эту роль.       Найлз отметил, что перьями были покрыты лишь голова, шея, плечи, грудь и крылья детёныша – тело же, задние лапы и хвост были песочного цвета и покрыты очень коротким и словно шёлковым волосом – пока Спиноза вылизывал птенца, Найлзу удалось погладить его. Грифончик только лениво глянул на человека, а затем отвернулся. «Когда рядом Спиноза, он не боится», - отметил Найлз. И решил, что пока пусть воспитателем будет не он, а кот, тем более что у него это хорошо получается. Жаль только, что Слэйд не может в этом участвовать – Спиноза его наверняка не примет. Но всё равно надо попробовать – хозяин целый месяц будет гостить у друга, поэтому Слэйда можно пока держать в доме.       Больше всего печалило Найлза, конечно, то, что он потерял связь с Выжившим, иначе он непременно бы порадовался рождению грифончика. Оставалась лишь одна надежда – телепатическая связь. Может быть, попробовать самому с ним связаться и рассказать о гибели мегапортала? Однако сколько раз Найлз потом ни пробовал, выяснилось, что телепатических способностей в нём нет ни на грамм, а от напряжения лишь разболелась голова. Поэтому он больше не возвращался к этому вопросу, целиком и полностью занявшись воспитанием грифончика.       Пока Спиноза занимался умыванием малыша, Найлз сбегал на кухню и принёс немного молока и мяса. Молоко он налил на блюдце, усомнившись, что детёныш будет пить у него из рук, а мясо мелко нарезал ломтиками и положил рядом. Заинтересовавшийся подношением птенец подошёл к блюдцам. Молоко он пить не стал, и Найлз тут же заменил его водой. Грифончик кое-как попил (его клюв был не приспособлен к питью из посуды), а остальное пролил. Зато мясо он прикончил в два счёта, а затем довольно растянулся прямо на том же месте, где и ел.       Пользуясь случаем, Найлз решил узнать его половую принадлежность, чтобы придумать малышу имя, но грифончик зашипел, как только Найлз тронул того за хвост, и, развернувшись быстрее молнии, укусил его за палец, тут же, впрочем, бросившись под защиту Спинозы.       - Ах ты маленький… - разозлился было Найлз, сунув кровоточащий палец в рот, но вовремя опомнился. Уж чего-чего, а ругать он птенца не желал, тем более что сам был виноват. «Ладно, - подумал он. – Будем надеяться, что ты мальчик».       - Ты – мальчик, понял? – крикнул он птенцу. Тот только удивлённо на него посмотрел, наклонив голову, и вполне угрожающе щёлкнул хищным клювом.       Ну что ж, птенца он покормил, а Спиноза его вылизал. Осталось только дать имя. Но какое имя будет достойно грифона? Гулсенских имён он не знал, а называть как попало – тоже не дело. Впрочем, ладно, после придумаем, решил он.       Сочтя нужным отдохнуть после забот с детёнышем, Найлз, как и велел ему хозяин, привёл в порядок постель и, включив телевизор, улёгся на кровать.       По телевизору показывали программу о животных. «Беркут – хищная птица семейства ястребиных» - вещал рассказчик.       Грифончик громко пискнул.       - Ну да, это, наверно, твой дальний родственник, - подтвердил Найлз. – Беркут…       Писк раздался вновь, и уже совсем близко. Найлз взглянул вниз: птенец изо всех сил пытался взобраться на кровать. Эконом пожал плечами и схватил его за загривок. Малыш принялся устраиваться под левой подмышкой Найлза, крутясь у его бока.       - Погоди-ка, – осенило Найлза. – Ты что, отозвался сейчас? А ну-ка… Беркут! – воскликнул он, и грифончик тут же повернул к нему голову, перестав копошиться.       - А что, подходящее имя для грифона, - сказал себе Найлз. – Грозное и совсем не глупое, а главное – родственное! – рассмеялся он. – Прямо как родовая фамилия. Ну что ж, - улыбнулся Найлз грифончику. – Вижу, ты меня больше не боишься и сам выбрал себе имя. Отныне ты будешь зваться Беркут. Грозный воин Беркут!       Грифончик отозвался восторженным писком.