The Geographical Cure

      На следующий день солнце палит страшно, и Чонгуку хочется, дабы оно сожгло его дотла. У него нет особого желания покидать свой номер. И неважно, как много он ворочался во сне, пытаясь найти себе место, постель все еще хранила в себе запах Тэхена. Даже во сне младший видел его улыбку, чувствовал фантомное прикосновение его рук, что заставило Чонгука просыпаться в холодном поту. Ему не стоило приглашать Тэхена к себе в номер, а также не нужно было спать с ним рядом вообще. Но, все же, он покидает отель около восьми утра, кинув в сумку свой альбом с зарисовками. Он не спускается на завтрак, побоявшись нарваться там на Тэхена. В итоге, Чонгук начинает бродить по городу теми дорогами, которыми они вместе не ходили, и делать то, что сделал бы, если бы не встретился с Тэхеном в первый же проклятый день. В конце концов, Чонгук располагается в кафе, абсолютно закрытом, лишь одна дверь стеклянная, да и та покрыта плакатами. Он присаживается подальше от окон, вне поля зрения, и заказывает капучино. Когда приносят его кофе, парень начинает его рисовать. Также он срисовывает столы и стулья. Само кафе. Чонгук позволяет своему разуму истощать себя, фокусируясь на бездумном рисовании окружающих предметов, не заботясь о качестве рисунка. Он не сразу понимает, что пришло время обеда, но в итоге заказывает салат и какую-то пасту. И срисовывает их тоже, прежде чем медленно это съесть. В течение всего дня Чонгук передвигается, словно по горло в воде, его ноги и руки налиты тяжестью, а дыхание затрудненное, будто воздух густой. Время от времени в его груди появляется груз вины, от чего его пальцы покалывают, пока он не берет в руки карандаш, погружаясь в свое рисование. Так и проходит его день. Из губ Чонгука едва вылетело пять слов, и покидая кафе, парень не чувствует себя лучше, чем утром. У него и раньше случались такие дни во времена учебы в средней школе. По субботам Чонгук избегал весь мир, даже Намджуна, где-то садился и рисовал весь день, ничего больше не делая. И он понятия не имеет, почему он решил, что делая это в тысяче миль от дома, улучшит его состояние. Когда Чонгук достигает моста, толпа практически рассасывается, и взору открывается прекрасный вид на небо, исполосованное розовым золотом. Дух захватывает. Он может примерно прикинуть, какие цвета нужно использовать в палитре красок, чтобы в точности передать картину на белой бумаге. Бледно-коричневые цвета города исчезают в воде, рябью отражающей нависнувшее небо. Чонгук вспоминает, что в его комнате осталась незаконченная акварелью картина, которую он рисовал для Тэхена. Но теперь он не знает, закончит ли он ее когда-нибудь. Когда он возвращается в отель, на улице уже полностью темнеет. Голова Чонгука крайне тяжелая, как будто его мозг взорвался и пристал к стенкам, а ноги словно вытесаны из камня. Прогулка обратно в отель истощает. Поэтому к тому моменту, как подняться по лестнице, ему уже ничего не хочется, кроме как упасть обратно на кровать и уснуть, надеясь, что ему ничего не приснится. Но когда Чонгук оказывается на втором этаже, единственное, что сразу бросается в глаза, так это сидящий на полу Тэхен. Прямо возле двери его номера. Он что, его ждал? — Чонгук, — говорит Тэхен, поднимаясь на ноги, только завидев его, — привет. Чонгук нервно сглатывает, вынимая из кармана ключи. — Гм, привет. Пока он открывает дверь, Тэхен ведет себя абсолютно тихо. Руки младшего дрожат, и ему не сразу удается открыть замок, и похоже, что Тэхен хотел ему помочь, но в последний момент передумал, опуская свои руки. Пускай Чонгук сам. Открыв двери, младший переводит взгляд на парня, прикусывая губу. — Ты что-то хот-... — Мы можем говорить? — выпаливает парень, нервно заламывая пальцы и стуча ногой, и такого Тэхена Чонгук видит впервые. — Конечно, — он тихо отвечает, и оба парня проходят в его комнату. Чонгук бросает ключи в сумку, а затем поворачивается, чтобы взглянуть на Тэхена. За все время пребывания в Праге, Тэхен зарекомендовал себя как уверенного в себе, в какой-то мере наглого парня, который знал, кто он и чего хочет. Но нынешний Тэхен другой. На его плечи будто давит стотонный груз, он заламывает руки, прикрывая глаза растрепанной челкой. Он выглядит напуганным. Замечая его страх, Чонгук снова сглатывает, безвольно опуская руки по бокам. — Что-то случилось? Нижняя губа парня дрожит, но Тэхен берет себя в руки и глубоко вдыхает. Начиная говорить, он спешит, путает слова в заранее отрепетированной речи и паникует, кажется, не в силах вспомнить свои строки. Но каждое сказанное им слово заставляет сердце Чонгука колотится в груди, а его самого желать исчезнуть с лица земли. — Мне правда очень жаль... я-я просто неправильно понял ситуацию? Я знаю, что флиртовал с самого нашего знакомства, но это было, главным образом, потому, что от моих слов ты очень мило краснел, — Тэхен слабо смеется, — но потом, я... гм, ну, в общем, я начал флиртовать, потому что хотел, и ты вроде как отвечал на мой флирт? Однозначно! Ради всего святого, мы обнимались целыми днями, мы-...мы в основном вели себя так... так, что я подумал... Вчера вечером, когда я начал тебя касаться, ты же не был против, так что мне показалось, что я могу... Прости, если я перешел границы и- — Боже, заткнись. Чонгуку требуется два шага, чтобы добраться к парню. Он впивается в его губы своими, обнимая за талию и притягивая ближе. Тэхен просто цепенеет в его руках и не отвечает, из-за чего Чонгук разрывает их поцелуй, упираясь своим лбом о тэхенов. В его глазах настоящий сумбур и растерянность, и Чонгук знает этому причину. Он понимает, почему Тэхен колеблется, поэтому, закрыв глаза, он выдыхает, пытаясь сказать старшему, что всё в порядке. Большим пальцем, Тэхен, проводит по нижней губе Чонгука, нежно и аккуратно оттягивая её вниз. Младший лишь кивает. Когда их губы встречаются снова, поцелуй выходит грубым, жестким. Тэхен сразу открывает свой рот, касаясь его языка, и целуется так, словно хочет украсть у Чонгука весь его кислород, оглаживая его челюсть. Все тело младшего изгибается навстречу, в буквальном смысле. К черту, думает Чонгук, съезжая ладонями по пояснице вниз, достигая задницы Тэхена и сжимая её сквозь джинсы. Они чувствуют возбуждение друг друга сквозь ткань штанов, и Тэхен выдыхает в губы Чонгука, обхватывая рукой его за плечи. — П-постель? — с трудом дышит Тэхен, прежде чем снова соединить их губы в поцелуе, хватаясь за младшего, словно ему всегда его будет мало. Чонгук лишь яростно кивает, и Тэхен не тратит ни секунды. Он толкает младшего за плечи до тех пор, пока тот не упирается в край кровати. Еще один тэхенов толчок, и парень летит назад, подпрыгивая на матрасе. — Ты понятия не имеешь, — Тэхен ползет к Чонгуку, опираясь на руки и нависая над его лицом, — как долго я хотел это сделать, — он оставляет поцелуи вдоль линии челюсти, вызывая своими горячими и целенаправленными прикосновениями низкий стон младшего. — Так просвети меня, — Чонгук задыхается, хватаясь за подол рубашки Тэхена, потянув ее через голову, не обращая внимания на смех парня. — С того момента, как увидел тебя, — голос Тэхена внезапно становится низким, посылая по позвоночнику Чонгука дрожь, — у ворот, прежде чем мы сели на борт. Я никогда раньше не мечтал попасть в клуб тех, кто делал «это» в самолете, но глядя на тебя... — Я тогда так жутко выглядел, — слабо возражает Чонгук, вспоминая, как он заебался после перелета из Сеула в Париж, чем смешит старшего. — Жутко возбуждающе. — Просто поцелуй меня, хорошо? — Чонгук хватается за челюсть, притягивая Тэхена ближе, и чувствует улыбку парня у себя на губах. И от этого его сердце дергается, как и его член. Тэхен просовывает ладони под свитер Чонгука, касаясь его кожи кончиками пальцев, разжигая в груди огонь. Как только они оба остаются без верха, Тэхен снова толкает парня на матрас, и это ощущение голой кожи к коже переполняет. Нервы Чонгука покалывают, и всё его подавленное внутри неудовлетворение выплескивается из него. Почти месяц его член к этому тянулся. И Чонгук искренне удивлен, как он не сорвался еще в тот момент, когда их губы соприкоснулись. Тэхен кусает его ключицы и кожу на груди, пытаясь охватить все и сразу. Его дыхание обжигает молодую кожу. Тэхен оставляет засосы, куда только может дотянуться, зализывая места укусов языком. Чонгук обхватывает его бедра ногами, крепко притягивая к себе. — Полегче, милый, — говорит Тэхен, снова целуя парня. — Не могу ничем помочь, — бормочет Чонгук, обхватывая нижнюю губу старшего, легонько ее оттягивая, — я уже не могу ждать. — М-м-м, — руки Тэхена скользят по бокам парня, лаская его брюшной пресс. — Чего ты не можешь ждать? — он немного приспускает штаны с бедер Чонгука, пробегая пальцами по дорожке волос над кромкой теперь видневшегося белья. Стон младшего похож на хныканье, когда Тэхен седлает его бедра еще плотнее. — Тебя. Тэхен ухмыляется рядом с ключицей Чонгука. — А что насчет меня? — он мягко целует парня в губы, плавно съезжая к его плечам вниз. — Я здесь, рядом. Чонгук надувает губы, обнимая старшего за плечи. — Ты понимаешь, о чем я-ааа! Чонгук почти кричит, когда губы Тэхена касаются его соска, слегка оттягивая. Выгибаясь, Гук сжимает в руках сбившиеся простыни. — Такой чувствительный, — замечает Тэхен, все еще прикасаясь к его груди губами. — Просто продолжай. — Ты до сих пор не ответил мне, Чонгуки, — Тэхен спускается вниз, сжимая его бедра. — Что мне продолжать? — парень играется языком с пупком младшего, тычась носом в твердый пресс, под его всхлипы. Он же просто его, мать твою, дразнит, и Чонгук должен был до этого додуматься. Парень уже сам тянется вниз, чтобы попытаться расстегнуть ремень, но внезапно Тэхен отбрасывает его руки. Он делает это сам, мучительно медленно, а затем, обхватывая зубами собачку, тянет молнию вниз. Чонгук клянется, что в этот момент его возбуждение возросло вдвое. Тэхен кусает его тазовую косточку, прямо над кромкой боксеров, отчего на лбу младшего выступает испарина. Чонгук тянется, чтобы схватить Тэхена за волосы и опустить вниз, но парень ловко перехватывает его запястье, обхватывая ртом его указательный палец. — Так чего ты хочешь, Чонгуки? — горячо выдыхает Тэхен прямо над нижним бельем младшего, туго сжимая его запястье. Чонгук едва сдерживает крик. — П-пожалуйста, Тээ- Одним быстрым движением Тэхен стягивает с парня боксеры, лицезря его член, падающий на живот и сочащийся смазкой. Чонгук может поклясться, что обычно он не такой чувствительный, но когда большие ладони Тэхена касаются его плоти, все связные мысли вмиг покидают голову. — Блять, — выдыхает он, протягивая руку, чтобы запустить пальцы в тэхеновы волосы. Тэхен целует головку, лаская языком, а затем позволяет себе взять немного в рот. Медленно и осторожно, размазывая смазку, он обхватывает ртом возбужденный член младшего, после чего неспешно вытаскивая его обратно. Подняв голову, Чонгук откидывается на локти для лучшего обзора, но данное зрелище почти забирает весь кислород. Соблазнительный изгиб ресниц, симпатичный румянец на щеках и губы, опухшие и ярко-красные, вокруг головки его члена. — Ты такой вкусный, Гуки, — бормочет Тэхен, медленно опускаясь и принимая в тепло своего рта член младшего дюйм за дюймом. И, наслаждаясь этим теплом, Чонгук низко стонет, полностью опускаясь на кровать. Тэхен водит руками по чонгуковым бедрам, крепко их обхватывая и водрузив себе на плечи. Так проще взять Чонгука полностью, касаясь носом коротких жестких волос. Ощущение того, как его член упирается в заднюю стенку горла, слишком отчетливо и ярко. И это вынуждает Чонгука изо всех сил пытаться вытянуть шею. Шаткой рукой он зачесывает назад волосы Тэхена, любуясь им и чувствуя, как парень глотает несколько раз, посылая по его чувствительной плоти дрожь. Когда старший начинает качать головой, Чонгуку удается взять себя в руки и, снова приподнявшись, нырнуть пальцами в золотистые пряди Тэхена, опуская его вниз. В номере стоит мертвая тишина, и она одна спасает их от тяжелого дыхания. От звука задыхающегося Тэхена у Чонгука кружится голова. — Я-я м-могу... — Чонгук шевелит бедрами, и старший кивает, выпуская член изо рта. Напоследок он нежно целует головку, прежде чем усадить Гука на край кровати. Колени Тэхена опускаются на ковер, и он снова берет член младшего в рот, несколько раз на пробу вводя языком вверх-вниз, после чего глубоко обхватывая губами. Он смотрит вверх своими самыми опьяняющими глазами — широко открытыми и темными, словно смоль. Он готов на всё, о чем младший его только попросит, и это посылает по телу Чонгука новую порцию удовольствия. Чон отползает слегка назад, а затем толкается вперед, насаживая старшего на себя. Тэхеновы ногти впиваются в его бедра, звеня болью в самых яйцах. Как только младший понимает, что Тэхен привык, он трахает его рот сильнее, наблюдая, как глаза парня наполняются слезами. Но это настолько его ошеломляет, что Чонгуку требуется сжать до боли свои глаза, грязно толкаясь бедрами навстречу теплу тэхенового рта. Когда он чувствует накатывающую волну удовольствия, младший останавливается, хватая Тэхена за волосы, и тянет его к себе для поцелуя. И старший жадно его целует, касаясь языком зубов. Чонгук устраивает парня на себе, оттягивая их обоих в центр постели. Чонгук клянется, что мог бы просто целоваться с Тэхеном часы напролет, без каких-либо претензий или нареканий. Потому что каждый их поцелуй вызывает головокружение вперемешку с желанием, от которого до невозможности приятно в голове. Ощущение их ласкающих друг друга губ и собственный вкус на языке Тэхена, сводит младшего с ума, отчаянно желая чего-то большего. — У тебя есть смазка? — мурлычет ему в губы Тэхен, расстегивая собственные штаны, стягивая и откидывая их на пол. Чонгук кивает, выдыхая: — Мм, д-да, в рюкзаке, в кармане. Там, — Тэхен отстраняется, дабы посмотреть, куда указывает парень, а потом, пробежавшись пальцами вдоль его торса, на секунду останавливается, сжимая его задницу. — Ммм, отлично, — он снова целует Чонгука глубоко, но невинно, после прислоняясь к его лбу своим, открывая горящие глаза. — Я хочу на тебе покататься. Он встает с кровати, забирая у Чонгука тепло и способность рационально мыслить. Младший соврал бы, если бы сказал, что ни разу об этом не мечтал, даже не представлял на себе тяжесть тэхеновых бедер, скользящий между ними член и глаза старшего, закатывающиеся от удовольствия. Рядом с ним на матрасе приземляются бутылочка смазки и пачка презервативов. Тэхен снова усаживается сверху Чонгука, припадая к его нижней губе и перемещает их обоих к изголовью кровати. — Я сделаю это для тебя, малыш, — шепчет он на ухо Чонгуку, кусая за сережку, — просто смотри. Другая сторона постели вдруг кажется такой далекой, словно на краю света. Тэхен расправляет свои ноги, и Чонгуку требуется минута, чтобы удивиться тому, насколько парень великолепен. Его гладкая смуглая кожа сияет в свете вечерних огней, красиво покрывая мышцы его бедер. Его член также тверд и довольно симпатичен, прижимается к животу. И Чонгук уверен, что если когда-нибудь он встретит Бога, то обязательно поблагодарит его за создание Ким Тэхена. Парень растирает между пальцами смазку, лаская внутреннюю часть бедра. И Чонгуку так сильно хочется дотянуться к нему и дотронуться, провести языком по нежной коже и оставить на ней следы своих зубов, но он сопротивляется и терпит. Прислонившись спиной к изголовью, сидит и смотрит. Кончик указательного пальца окружает его отверстие, и Тэхен вздрагивает, медленно вводя первый. Его рот открывается, под кожей нервно дергается кадык, и это невероятно горячо. У Чонгука глаза на лоб лезут, наблюдая за действиями парня, и невероятно ноет член. Картина того, как Тэхен подготавливает себя для Чонгука, кажется абсолютно сюрреалистичной. То, как его бедра дрожат от ощущения пальцев, то, как его грудь поднимается и опускается в одышке. И видя перед собой такое открытое и красивое тело, им хочется обладать. Раньше Чонгук не понимал, как сильно хотел старшего, пока ему не посчастливилось сидеть здесь, не имея права прикоснуться. Тэхен томно вдыхает и выдыхает несколько раз, прежде чем скользнуть внутрь себя, запрокидывая назад голову, оставляя шею открытой. Вскоре, он добавляет еще пальцы, и когда их уже три, парень в подобие ножниц, растягивает себя, делая маленькие вдохи, которые напрямую действуют на член Чонгука. Каждый его вздох, каждый его выдох все труднее и труднее воспринимается младшим, и ему очень нелегко держаться в стороне. — Блять, всё — иди сюда, — Чонгук не выдерживает, обращаясь к Тэхену, который, лишь высунув свои пальцы обратно и поскулив, подползает к парню. Чонгук же, не вставая, хватается за бедра парня, притягивая к себе. Он почти кончает, наблюдая за тем, как Ким разрывает обертку презерватива зубами и раскатывает его. Также Тэхен выдавливает себе на ладонь немного смазки, согревая ее в своих руках. Младший едва удерживается и шипит, чувствуя на своем члене длинные пальцы Тэхена, тщательно размазывающие по нему лубрикант. Вытянув голову вперед, Чонгук целует его в губы и охает от боли, когда чувствует в своих волосах пальцы Тэхена. — Ты готов, малыш? — спрашивает Чонгук, ровно усаживая парня и получая в ответ лишь кивок. Чонгук подавляет стон в плече Тэхена, который медленно опускается, хватаясь за тело младшего, чувствуя в нем опору. Голова Чонгука совершенно пуста, он не чувствует ничего, кроме ощущения узкого и теплого хёна вокруг его плоти. Его член идеально подходит к заднице Кима. И как только Тэхен полностью опускается, они замирают в таком положении на какое-то время, давая ему привыкнуть, тяжело дыша в рот друг другу. Буквально через минуту, Тэхен сам начинает двигаться, поднимаясь и опускаясь вниз. Чонгуку требуется приложить усилия, чтобы не закричать, нежась в густых волнах накатывающего удовольствия. Сначала он берет его чувственно и не спеша, Тэхен просто дышит в шею Чона, что-то бессвязно шепча, отдаленно напоминающее Чонгуку его имя. А когда он с силой сжимает бедра старшего, он делает этим только лучше. Чонгук чувствует на своих щеках ладони Тэхена. — Боже, Чонгук, — выдыхает парень, — ты такой прекрасный, — сердце Чона поселяется в его глотке, выбивая из него дыхание, но он не знает, как реагировать. Тэхен наращивает темп, крепче сжимая плечи младшего, ускоряясь до тех пор, пока каждый толчок не подводит Чонгука к краю. Звук шлепков кожи об кожу кажется оглушительным, и с каждым скачком покрасневший член парня трется о торс Чонгука все больше и больше. — Можно мне... — он с облегчением опускается на подушки, по-прежнему крепко удерживая в руках бедра Тэхена. Вытянув ноги, он резко и сильно толкается вверх, от чего все тело Кима трясется. — Боже, да, — почти кричит Тэхен, чувствуя нарастающий темп, который они оба туманно и с удовольствием поддерживают. У Тэхена дрожат губы, он больше не может молчать, безбожно начиная стонать всякий раз, когда Чонгук насаживает его на себя практически до упора. Чуть погодя, Тэхен, наклоняясь вперед, с силой прижимает ладони к грудной клетке Чонгука, начиная действительно на нем «ездить». Член младшего с каждым движением восхитительно скользит внутри парня. У него закатываются от удовольствия глаза, ведь один взгляд на бедра Тэхена лишает Гука кислорода, заставляя дрожать от напряжения. Тэхен с таким энтузиазмом объезжает член младшего, словно для этого родился, и это единственное, что имеет для него значение. А единственной мыслью, появляющейся в голове Чонгука раз за разом, есть только имя «Тэхен». — Чонгуки, я собираюсь... — Ким царапает ногтями его грудь, движения становятся совершенно неконтролируемыми и переходящими в нереальный темп. Чонгук смотрит на парня, крепко впиваясь пальцами в его мягкие бедра, и понимает, что это чувство сжимающегося вокруг него Тэхена не сравнимо абсолютно ни с чем, что было в его жизни до. — Т-ты можешь... — Что, — хрипит Тэхен, опускаясь до предела и вытягиваясь, как струна, — что, Чонгуки? Он низко стонет, чувствуя, как сильно сжимается вокруг него Тэхен. — Лицо... мне на лицо? — Черт, — Тэхен сбивается с ритма на секунду, — ладно. С помощью нескольких последних мелких рывков, Ким снимает себя с Чонгука, и на шатких ногах отходит немного вперед. Чонгук усаживается на краю кровати, вытягиваю шею и подставляя лицо под тэхенов член, и широко открывает рот. Требуется лишь пара усилий со стороны Кима, прежде чем он изливается на Чонгука, расчерчивая его лицо белесыми полосами. Парень пытается все это слизать, устраивая целое показательное шоу. Стерев оставшиеся капли со щек, Гук облизывает свои пальцы. У Тэхена туманные и сытые глаза, но Чонгук знает, что он следит за каждым его движением. Отдышавшись, Ким сам вытирает белесые остатки с лица младшего, позволяя Чонгуку облизать его пальцы, скользя по ним языком. — М-моя очередь, — говорит Тэхен, скользя вниз по кровати, пока не оказывается рядом с членом младшего. Сняв презерватив, он отбрасывает его в сторону, прежде чем принять всё это в рот и проглотить. Чонгук заходится криком, откидывая голову назад. Он не так много кончает, отчего Тэхен довольно ловко справляется, глотая последние капли. Он сосет до последнего, пока член младшего не становится чувствительным и мягким. Выпустив его изо рта, Тэхен вытирает губы тыльной стороной ладони, дьявольски улыбаясь, но в то же время довольно. И это пробуждает в Чонгуке желание его поцеловать. Тэхен плюхается рядом с парнем, обняв того за талию. Их тяжелое дыхание эхом звенит по комнате, и они лежат, пытаясь полностью отдышаться. В конце концов, Тэхен сдвигается, чтобы уместить голову на плече Чонгука, близко к нему прижимаясь. Его лицо и грудь все еще покрыты спермой, и они оба потные, но каким-то образом Киму все еще хочется обниматься, потираясь щекой о теплую кожу Гука. В номере нереально жарко, но младшему грех жаловаться. — Наверное, нам нужно сходить в душ, — чуть позже хрипит Чонгук, и Тэхен урчит. — Наверное, — он вытягивается как кошка, выныривая из пространства младшего, а затем возвращается обратно под бок Чонгуку. — Однако я хочу оставить все, как есть. — В итоге ты об этом пожалеешь, — он проводит пальцами по потным волосам Тэхена, который подставляется под его ладонь. — В итоге да, — мурчит Тэхен, — но пока, давай просто полежим рядышком. Вздохнув, Чонгук закрывает глаза. — Как скажешь. Проснувшись, первое, что замечает Чонгук, так это чистоту. На его лице нет остатков спермы, кто-то сменил простыни, а одеяло, которое они отбросили с кровати в середине прошлой ночи, теперь плотно обернуто вокруг его паха. Другая сторона кровати все еще хранит тепло. На тумбочке мирно лежит телефон Тэхена. Он падает обратно на кровать, силясь не закричать. Это действительно произошло. Он трахнул Тэхена. Все его разговоры (ладно уж, мысли) о том, что он будет сильным и не позволит себе сдаться, собираясь держать дистанцию от этого парня, исчезли. Вылетели в окно. Теперь, когда порвана последняя заслонка, Чонгук не уверен, что сможет остановить себя от прикосновений Тэхена. Тэхен остался тут, с ним. И убрался здесь тоже он, убедившись, что Чонгуку комфортно, что само по себе заставляет сердце младшего повиснуть тяжелым грузом. Но, вместо того, что получить хоть какие-то ответы, Чонгук запутался как никогда. До него доносится шум сливного бачка, поэтому Чонгук укладывается на подушках, закрывая глаза. Рядом пружинится матрас, и Тэхен, только опустившись на кровать, сразу примыкает к телу Чонгука. Он скользит дыханием мимо его губ, опутывая руками талию, закидывая на младшего свою ногу. — Ты такой соня, Гукки, — тихо бормочет Тэхен, обжигая своим дыханием шею Чонгука. — Мне удивительно, как тебе удается так рано вставать, чтобы ежедневно со мной встречаться. Выдохнув, Чонгук сдается. Он еще прошедшей ночью отбросил все свои предрассудки и мысли, поэтому он сможет дойти до конца, он уверен. Гук поворачивается к Тэхену лицом, запутывая их ноги и прижимая к себе поближе. Как можно ближе. Тэхен, в свою очередь, замирает. Чонгук укладывает его голову себе на плечо, утыкаясь в макушку подбородком, нежно обнимая парня за плечи, и задерживает дыхание. Спустя мгновенье, Тэхен в его руках расслабляется, обнимая в ответ. Сделав глубокий вдох, Чонгук старается не думать о боли в груди, притупляя ее до состояния сгустка волнения, и проваливается в сон.