Метафора — вещь опасная. С метафорами шутки плохи. Даже из единственной метафоры может родиться любовь.
Милан Кундера «Невыносимая легкость бытия»
Тэхен и Чонгук, немного позже ― Поздравляю, малыш. Я знал, что ты справишься, ― наверняка голос Чонгука немного трещит из-за плохой связи, когда он разговаривает с Тэхеном, находящимся сейчас во внутреннем дворике своего университета. Вокруг него полно людей, но они довольно тихие. Все-таки ухмылка старшего как всегда бесподобна, она широкая и яркая, несмотря на размытые пиксели. Тэхена только-только отпустили с церемонии выпуска. Чонгук собирался прилететь к нему на выпускной, но на нем висела его собственная дипломная работа, из-за которой парень едва находил время поесть, не говоря уже о полете на выходные в Ирландию. Он уверен, что на его лице до сих пор остались пятнышки краски, но он уже не мог дождаться фэйстайма с Тэхеном. Большие расстояния трудно переносились Чонгуком, выбивая почву из-под ног, ведь он постоянно скучал по своему парню. ― А это не ты прикалывался надо мной три недели назад, когда у меня был полнейший завал? ― припоминает ему Тэхен, стуча кисточкой со своей конфедератки по экранному лицу Чонгука, ― ну и чья теперь очередь смеяться, дурачина? ― Моя, потому что я увижу тебя через неделю, ― мягко улыбается Чонгук, пытаясь рассмотреть на размытом изображении каждую эмоцию своего парня. Вот так вот разговаривать через телефон тоже было прекрасно, но это было ничто в сравнении с живым общением, когда можно дышать одним воздухом на двоих. ― Через неделю, ― повторяет Тэхен, томно выдыхая, ― это целая вечность. ― Она пролетит как мгновенье, ― говорит ему Чонгук, склоняя голову набок, ― ты уже начал собирать свои вещи? Внезапно глаза старшего округляются до размера блюдец. ― Блять. Чонгук наблюдает за размытыми пикселями, сливавшимися в одну общую сине-черную массу, из-за чего парень предполагает, что Тэхен сейчас бежит в свое общежитие. До ушей доносится звук его шагов, когда он поднимается по лестнице, а его спадающая с рук мантия постоянно мельтешит перед экраном. Чонгук начинает смеяться, чувствуя в своей груди тепло и уверенность расцветающей любви. Должно быть, Тэхен так и не снял наушники, и теперь смеется вместе с ним, с трудом переводя дыхание и выдыхая прямо перед дверью своей общажной комнаты.~
― Поздравляю вас обоих. Намджун заглядывает в экран из-за макушки Чонгука, отчего часть его лица виднеется возле уха парня. Тэхен ухмыляется, сидя на полу своей комнаты, по всему периметру усыпанном одеждой. Большая часть его вещей, упакованная в коробках, полетела домой еще с неделю назад, и теперь старшему оставалось лишь убедиться в том, что ничего не потерялось где-то тут, в Ирландии. После столь долгого времени Тэхен, наконец-таки, возвращается. Возвращается домой. ― А меня с чем? ― спрашивает Чонгук, замечая пропажу Тэхена буквально на секунду, когда тот швырнул в камеру свою рубашку. ― Ты вообще-то тоже выпускаешься, болван. ― А, ну да, точно, ― Чонгук плюхается на живот, слегка подпрыгивая на диванных подушках. ― Иногда я совсем об этом забываю. Последние несколько недель на вкус были словно пятна кофе, вкупе с энергетическими напитками, рисованием и лапшой быстрого приготовления. Даже Сокджин не сумел убедить Чонгука перейти на трехразовое питание, только потому, что не мог его найти. Большую часть времени младший пропадал в студии, просто зависая в фэйстайме с Тэхеном, когда один молча себе рисовал, а другой печатал, и им было просто комфортно от цифрового присутствия друг друга. Мягко говоря, так Чонгуку было легче справиться, ведь ему было так жаль, что его парня физически не было рядом. ― Как прошла твоя выставка? ― интересуется Тэхен, складывая одну из пар своих слаксов. ― Извини, что не смог приехать посмотреть. ― Замечательно. Все равно все образцы висят в моей гостиной, так что мы сможем сесть на диван и просто притвориться парочкой надменных знатоков искусства. Я даже могу организовать нам сырную тарелку, ― Чонгук болтает ногами и, скорее всего, кажется сейчас гадким влюбленным подростком. Но ему вроде как плевать. Тэхен лыбится прямо в камеру. ― Кто посмеет отказать сырной тарелке? ― Разве твоя задница переносит лактозу? ― с мини-кухни доносится голос Намджуна, ― газы. Это невероятно сексуальное зрелище. ― Самое сексуальное! ― хихикает Тэхен, и его смех словно услада для ушей Чонгука. Улыбка старшего, такая яркая и большая, превращает его глаза в две тонкие щелочки. И младший не может на это просто смотреть, не чувствуя внутри себя тоскующей боли. ― Еще одна неделя, ― шепчет Чонгук, но он знает, что Тэхен его услышал. Прочитал по губам. Ухмыльнувшись, Тэхен складывает ладони в подобии сердца. ― Еще одна неделя, малыш.~
В Инчхоне холодно. В Сеуле уже не столько весна, сколько начало лета, но палящее солнце не обжигает, поскольку у Чонгука самого внутри медленно тлеет огонь. Да и включенные кондиционеры все компенсируют. Зажимая пончик из «Krispy Kreme» в руке, Чонгук занимает место возле фонтана. Тэхен найдет его. Они оба знают этот аэропорт как дважды два. Облизав пальцы, он выбрасывает обертку, стараясь не показывать дрожь своих ладоней. Подумаешь, Чонгук не виделся со своим парнем всего лишь полгода. У выхода собирается толпа. Таблички с отелями, именами, всякими милыми и домашними нежностями, написанными вручную маркерами на картоне. Чонгук наблюдает со своего места воссоединение семей, замечая, как на лицах многих иностранцев появляется облегчение, когда их кто-то встречает. Чонгук же всегда был тем, кто просто проталкивался мимо всех этих людей. Ощущение новизны другого города исчезло, не оставив и следа. Может, ему стоит начать это дело заново. Вскоре толпа редеет. Чонгуковы нервы подгорают, а каждая новая секунда все больше и больше нагнетает. Переводя на мгновенье взгляд на свои руки, Чонгуку хочется как-то спрятать дрожь, из-за чего он совершенно ничего не замечает, лишь чувствуя из открытой двери поток холодного воздуха. Когда же Чонгук переводит взгляд вверх, то его сердце замирает. Его ноги сами дали себе команду идти, прежде чем его мозг хоть что-то понял. Чонгук идет, не отрывая глаз от приближающегося к нему Тэхена. И вскоре они оказываются лицом к лицу, всего лишь в двух метрах друг от друга. Тэхен все такой же красивый, как в их первый день, когда они только познакомились. С такими же взъерошенными волосами и легким румянцем. Его глаза кажутся уставшими от полета, но такими же сияющими, как его яркая и красивая улыбка. Теперь уже реальная. ― Ну, здравствуй, Чонгуки. И больше нет никаких потрескивающих динамиков, ужасного соединения и экрана, отрезающего ровно по плечи. Они больше не ограничиваются телефоном, часовыми поясами и большим расстоянием. Воздух врывается в легкие Чонгука, как будто это его первый настоящий вдох за очень долгое время. ― Привет, Тэ, ― с трудом произносит он, чувствуя, как его глаза колют слезы, ― добро пожаловать домой. Их поцелуй, словно пробуждение ото сна, когда парни бросаются в объятия друг друга. Огонь в животе Чонгука искрит жизнью, заливая его теплом, отчего парень улыбается так широко, что его щеки могут просто лопнуть. Ветер проносится над зоной прилета аэропорта, обещая этим двоим влюбленным новый день и весь мир, развернувшийся на ладони. Новая жизнь, притаившаяся у весны на хвосте, теперь начинается вместе. Она начинается дома.~Конец~