НОЧНЫЕ КОШМАРЫ СПАСИТЕЛЯ

Грэм в последние дни пребывал в очень странном настроении — рассеян, постоянно чем-то озабочен и молчалив больше обычного. Эмма долго наблюдала за шефом и наконец решилась — им надо работать, а шеф уже и составление отчётов повесил на помощника, и на совещаниях у Регины теперь Эмма была вместо него. Что было тревожным признаком — запах знакомых духов практически выветрился и Регина стала раздражительной и нервной, а это Эмме особенно не нравилось. Так что стоило побеседовать с основным виновником. — Что с вами такое, шеф? — повод, чтобы задать этот вопрос нашёлся быстро. Прервав на середине свою очередную лекцию о воздержании и надлежащем поведении, Грэм махнул рукой и отослал Лероя, тоже слегка озадаченного таким непривычным настроением шерифа, восвояси. Был ещё повод насторожиться — Хамберт назвал Лероя Ворчуном. У Эммы по спине побежали мурашки. — Эти мои сны… Мне снился не только этот загадочный волк, но и я сам. В этих снах я был… — Охотником, — закончила за шефа Эмма. — Правой рукой Злой Королевы, Регины Миллс. — Ты знала… знаешь обо всём и ничего не сказала мне?! — Грэм был заметно рассержен. — Что ты сама такое, Свон? Откуда ты знаешь об этом? Какая твоя роль во всей этой истории? Что вообще такое происходит?! Для Эммы это только начало рабочего дня, а Грэму пора бы отправляться домой, но он забыл об усталости и теперь жаждал не добраться до постели, а получить ответы на свои вопросы. Эмма тяжело вздохнула: — Для начала, шеф, сядь и успокойся, — Грэм послушно опустился в кресло у стола для совещаний, положил руки перед собой и вопросительно уставился на помощника: «Давай, не тяни, Свон». — Не рассказывала, потому что ты бы мне не поверил и послал бы к нашему Арчи. В лучшем случае. Я у нас Спаситель, Светлый маг, дочь Белоснежки и Прекрасного Принца, та самая, которая, как было предсказано, появляется здесь и снимает ваше чёртово Тёмное Проклятие. Но на данный момент, шеф, ты не Охотник, слуга и помощник Злой Королевы, а шериф маленького городка на побережье штата Мэн, США. Регина не Королева сказочного Королевства, а мэр вышеуказанного города и моя лучшая подруга, мать Генри. Грэм, не поднимая глаз от стола, вертит карандаш в пальцах: — Ты даже не подозреваешь, что она творила. Не знаешь… — Знаю, — совершенно ровным и спокойным тоном отвечает Эмма. - И поверь, шеф, если бы у меня на глазах ТАК убили возлюбленного и это случилось из-за длинного языка маленькой и глупой девочки… Времена Злой Королевы, чудом уцелевшие после моего правления, называли бы Золотым Веком, прекрасными мирными временами. — Ты сейчас о чём? — Грэм был заметно озадачен. — Какая ещё девочка? Что там за история? — Просто прелестно, — с сарказмом фыркает Эмма. — Вам всем даже не приходило в голову задасться таким простым вопросом: «Что произошло? Как это случилось, что милая и добрая, юная принцесса превратилась в Злую Королеву? Может её в чаще леса бешеный волк покусал? Тёмный проклял? Съела чего-нибудь не то на завтрак?» Грэм так выразительно молчит, что Эмме всё ясно — никому в голову не приходило: — То есть ты не в курсе и никто не знает за что Регина возненавидела Белоснежку? Как из лучших подруг они стали врагами? Эмма даже бровью не ведёт, а Грэм подпрыгивает в кресле, когда тяжёлый том падает перед ним на стол и очень любезно открывается на нужной странице. Эмма продолжает тоном опытного лектора или экскурсовода: — Дэниел был простым конюхом, но Регина любила его и была готова отказаться от власти и трона ради него. Они собирались сбежать — Регина не хотела выходить замуж за нелюбимого, моего деда Леопольда. Грэм хмурится, склоняется поближе к книге и внимательно разглядывает рисунок: — Я же помню этого парня. Не раз видел его в трактире. Он рассказывал, что собирается уехать со своей девушкой, что вроде присмотрел домик, в котором они будут жить вместе, о своих планах. О своей принцессе он не рассказывал много, но было видно, что он её любит — парень просто светился от счастья. И однажды просто исчез, перестал появляться в том трактире. Я думал, что он осуществил своё намерение… — Нет, — Эмма печально качает головой с горькой улыбкой на губах. — Белоснежка оказалась мала и глупа. Она выдала секрет Регины и Дэниела Коре, матери Регины. И та безжалостно и хладнокровно убила возлюбленного дочери. Прямо у юной принцессы на глазах. Несколько страниц переворачиваются сами — Грэму даже не пришлось касаться книги. — Регина, несмотря на страшную боль и ненависть, не стала мстить бывшей подруге, неразумному ребёнку, но Белоснежка с годами не поумнела. Она оставалась слепой, глупой и эгоистичной. Не замечала боли и слёз «подруги». Не спрашивала о Дэниеле. Белоснежке казалось, что это такое великое счастье жить в золотой клетке с нелюбимым, но в королевском дворце, обладая такой властью и богатством. И вдобавок любимая подруга рядом. Чтобы вырваться из когтей, из-под тени матери, Регина обратилась к тому, к кому всегда обращались, когда не оставалось никакой надежды, в страшном отчаянии… — К Тёмному, — мрачно заключает Грэм. — К нему. Регина была просто одержима, жаждала вырваться из лап Коры и отомстить Белоснежке. Кора сама была ученицей Тёмного и кто, как не он мог помочь уже, в свою очередь, дочери одной из лучших своих учениц? Его даже не пришлось специально звать — он явился сам. — И в итоге мы все оказались в этом мире… В Сторибруке, — угрюмо констатирует Грэм. — Я бы не сказала, что вы все сильно страдаете, что вы похожи на проклятых, — ухмыляется Эмма. — Скорее это сама Регина оказалась в очень незавидном положении, она всё помнит. — И ты, зная кто и что она, живёшь с ней в одном доме, вы вместе ходите по магазинам, работаете в саду, словно лучшие подружки! — И воспитываем нашего сына Генри. И у нас есть общая цель — снять Проклятие. Регина сама оказалась в ловушке, обманутой. Из всемогущих Королев — в мэры. Без своей магии. И при этом, если Проклятие не будет снято, мы все исчезнем, погибнем. Генри, которого Регина любит больше жизни, возможно, тоже. — И как его снять? Эмма только плечами пожимает: — Не знаю. Мы думаем над проблемой, ищем решение… Ещё где-то больше получаса проходит в полном молчании — только страницы шелестят. Грэм внимательно читает. Наконец он закрывает книгу, утомлённо трёт глаза, потягивается и зевает. Эмма отрывается от прописей, Регина, ознакомившись с рукописным творчеством помощника шерифа, ужаснулась увиденному и решительно взялась за Эмму — занялась с ней каллиграфией и грамматикой английского языка. — Если с головы Регины упадёт хотя бы волос… — Это угроза, Свон? — нехорошо прищуривается Грэм. — Это вежливое предупреждение, — холодно улыбается Эмма. — Я могу поклясться на Библии или на этой вот книге, что превращу жизнь виновного или виновных в настоящий ад. — Насчёт меня не беспокойся, Свон. Теперь я начал хорошо понимать нашу Королеву — это не злоба, а ярость, боль. Как у раненного зверя. И эта ярость слепит, не даёт мыслить здраво. Она стремилась утолить её любой ценой. Тьма обманывает и тоже туманит разум. Королева думала, что месть даст ей облегчение, что причиняя боль другим, она забудет о собственной боли, но всё тщетно… — Регина стала другой. Будь она по-прежнему злой, то не смогла бы вырастить Генри таким хорошим и умным мальчиком. Он, конечно, страшно избалован, но чистая и светлая душа. Грэм с сомнением качает головой: — Может Генри пошёл в отца? Эмма смотрит на шерифа с кривой и кислой усмешкой: — Его папаша был проходимцем, мошенником и вором. Так что мимо. Грэм снова зевает до хруста в челюстях. — Прости, шеф. Иди уже, отсыпайся. И, кстати, Регина отличный мэр. Просто первоклассный. И учти, Охотник, Регина из моей стаи, а я своих в обиду не даю. Глотку вырву любому, буду сражаться до последнего. — Учту.