НОЧНЫЕ КОШМАРЫ СПАСИТЕЛЯ

Эмма действительно помогала Регине в саду и на это многие обратили внимание — не только Грэм. И в супермаркете они часто появлялись втроём — Регина, Эмма и Генри. Вели себя вполне по-семейному. Ещё Регина учила Эмму готовке. Первые пироги выходили у Свон похожими на собачьи кучки (Эмма обиделась на такое сравнение, а Генри покатывался от смеха) и в них вязли зубы, но постепенно она осваивала это искусство. Сейчас Регина и Эмма возились в саду у драгоценных яблонь мэра. Эмма давно хотела поговорить о шерифе и наконец решилась. — Грэм всё знает. Регина даже не обернулась: — Я знаю. И мы с ним уже поговорили обо всём. О нашем общем прошлом. — Он знал Дэниела. Регина вздохнула. Эмме показалось или у высокомерной и холодной Регины Миллс слеза на щеке блеснула? — Они были друзьями. Дэниел рассказывал Охотнику обо мне, о наших планах. Грэм был не так болтлив, как одна наша общая знакомая. И ему Дэниел мог доверить свои самые сокровенные секреты, свои планы, мечты на ближайшее будущее. Эмма прикусывает губу: — Но Дэниел не рассказывал Охотнику о тебе абсолютно всё. То есть кто ты такая, не называл твоего имени. Регина с иронией смотрит на Эмму: — Ты никогда не слышала о том, что и у стен бывают уши, Свон? Всегда хватает любителей сплетен вроде нашего Лероя. Кора узнала бы о нас много раньше. У неё хватало прикормленных шпионов и наушников, чуть ли не по всем кабакам Королевства шлялись такие специальные парни, знаешь, «душа компании», а спиртное очень многим развязывает языки. Поэтому в войске твоей матушки был почти «сухой закон» и полный запрет пить с незнакомцами и в непроверенных кабаках. Свои секреты наша принцесса хранить умеет — и её, кстати, никому не удавалось «расколоть» при помощи выпивки. Очень немногие способны перепить Лероя, но я не слышала, чтобы кому-то удавалось перепить саму Белоснежку. — Хочешь сказать, что Охотник только на днях узнал о ком конкретно ему рассказывал Дэниел? Регина запрокидывает голову и вроде бы стирает пот со лба, а на самом деле пытается унять слёзы. — Да. И о роли твоей матушки в случившейся трагедии. Мы впервые говорили почти как друзья… Как старые знакомцы, что потеряли очень дорого им человека в прошлом… В это утро Грэм молча выгнал Лероя из его камеры и сам её занял, предварительно оставив кобуру и значок на столе. Эмма в полном шоке уставилась на Лероя, но тот только руками развёл. Грэм проспал всего пару часов и также молча выгнал Эмму из кресла домой, отдыхать. Свон учуяла лёгкий аромат сидра. Эмма смотрит на Регину пару минут, потом решительно кивает: «А пошло оно всё к чёрту!», подходит к Регине и обнимает её. — Что вы себе позволяете, Свон? — сердито осведомляется Королева. — Это называется со-пере-живание, Ваше Величество, — назидательно говорит Эмма. — Я сопереживаю твоей потере. Мне приходилось видеть людей, потерявших близких и не раз. Это страшная боль. И мне тоже приходилось разочаровываться в людях, в тех, кого я успела всей душой полюбить. — Отец Генри? Эмма презрительно фыркает: — Он меня подставил, «кинул». Предал. Внезапно оставил одну. Но я скорее зла на него — мы были не только любовниками, но и сообщниками, а в этом мире друзей не бывает. Приёмные родители, которые говорили мне, что теперь у меня будет семья, папа и мама, тёплый дом, а потом сдавали назад, как взятую в прокат стиральную машину. Все их посулы и обещания оказывались ложью. Так я возненавидела ложь и перестала верить словам. Только поступкам. Один маленький жест, одна маленькая подлость, нечестность скажут больше тысячи слов. Я сама стараюсь не давать напрасных обещаний, обнадёживать, если не уверена, что смогу сделать то, что обещала. Стараюсь быть честной. Лучшая подруга обманула и сразу перестала для меня существовать. Поэтому я все эти годы одна — не нашла ещё человека, что не пытался мне с ходу начать врать в лицо. … — Ты должна присутствовать, Свон, — очень строгим тоном. — И по причинам, связанным с твоими служебными обязанностями. Эмме ещё не приходилось видеть шефа в штатском. Знакомая шкатулка. Регина открывает её и Эмма замечает, как у Миллс дрожат пальцы. Сразу вспоминает, что хирург не станет делать операцию тому, кто ему дорог. Очень близкому родственнику, к примеру. — Может, лучше я? — Эмма встаёт и придвигает шкатулку к себе. Регина смотрит на Свон с большим сомнением, но кивает: — Попробуй. — Ну ты поруководишь? — Эмма вызвалась сама, но так с ней бывает, сейчас у Свон поджилки трясутся. — Просто вводишь руку с сердцем в грудную клетку и возвращаешь его на место. — И всё? — И всё. — Вот так? — Эмме становится смешно, хотя это отдаёт истерикой — её рука чуть ли не по локоть ушла в грудь шерифа и его плоть, по ощущениям Эммы, словно плотный кисель сомкнулась вокруг. Кисть руки повисла в каком-то странном, неведомом пространстве и Эмма откуда-то знает, что сейчас надо просто разжать пальцы — она на месте. Сердце само встанет, как кусочек пазла, точно туда, куда требуется. Эмма вытягивает руку назад, едва удерживаясь от того, чтобы не начать нервно хихикать. — Всё в порядке? — спрашивает она у Грэма. Шериф кивает. Он бледен, пот крупными каплями проступил на лбу. Эмма оборачивается к Регине, та тоже бледна и кажется даже не дышит. — Что с тобой, Регина? — У тебя получилось… — выдыхает она. — А что, должны были возникнуть какие-то сложности? — запоздало удивляется Эмма. — Я же вроде как Светлый маг… — Эту магию сильно Светлой не назовёшь, — Регина опускается в кресло. А Эмма улыбается во весь рот: — О, старый знакомый. Пришёл проводить нашего шерифа? Волк кивает. Грэм кланяется Эмме и оба покидают кабинет мэра. Регина удивлённо смотрит на Эмму: — Старый знакомый? — Это тот самый волк, который отвёл нас с Грэмом к заброшенной шахте, в которую провалилась девочка. — Понятно. Шерифу понадобится по крайней мере неделя, чтобы прийти в себя. Так что с этого момента вы исполняете обязанности шерифа, мисс Свон. — Я уже поняла. Я могу идти? — Идите. … Грэм отсутствовал ровно неделю. В участке он появился чисто выбритым и благоухающим шампунем, но судя по всему всё это время он провёл в лесу. И пришёл шериф не один. — Мы зачисляем твоего приятеля в штат и ставим на довольствие? — Эмма, не без лёгкого мандража, потрепала волка по холке, а вдруг он таки коллективная галлюцинация? — Я его сам смогу прокормить, помощник, — отозвался Грэм. — Никаких особых происшествий? — Если бы были, я сама бы обернулась волком и вытащила тебя из леса за штаны, — фыркнула Эмма. — Кстати, тебе придётся сводить своего нового друга к ветеринару, сделать ему все полагающиеся прививки и купить для него поводок, ошейник и намордник. Всё, как полагается. Волк недовольно фыркнул и закатил глаза. …. — Мы с Грэмом расстались. Теперь, как это говорят в этих дурацких мелодрамах, решили остаться друзьями, — Регина внимательно смотрит на Эмму, но та только пожимает плечами: — Ну это твоя жизнь… Регина говорит почти обиженно: — Мы с тобой подруги, Свон, или нет? Эмма ухмыляется: — Тогда мы должны пойти вместе в бар и хорошо так там надраться и ты будешь должна поплакаться мне в жилетку про то, какие все мужики сволочи. Потом к нам присоединится Руби, у неё большой жизненный опыт в этой области знаний. Регина печально вздыхает: — Не получится. У нас Генри. — Значит, пойдём к бабуле. Там будет всё — бар, спиртное и Руби, а Генри останется под присмотром вдовы Лукас. … Утром подруги очнулись в соседних камерах участка и лекцию о воздержании и надлежащем поведении слушало уже трое — Регина, Эмма и Лерой.