НОЧНЫЕ КОШМАРЫ СПАСИТЕЛЯ

      Девочка в старомодном платье, которое показалось Эмме странно знакомым (через несколько секунд Эмма вспомнила — девочка была одета в точности, как диснеевская Алиса), ласково гладила белого кролика, которого держала на руках. Но что-то в этой, казалось бы, умиротворяющей картине было не так и Эмма не могла отделаться от чувства тревоги, которое ледяными мурашками прокатывало по спине, почти трясло от озноба.       Алиса уже не просто гладила дрожащего в её руках кролика, а ощупывала его, детские пальчики глубоко погружались в шёрстку. Внезапно девочка крепко схватила кролика за холку и зарылась в белую шерсть лицом, раздался тихий хруст и тельце кролика обмякло.       Алиса подняла голову и с весёлой улыбкой на окровавленных губах, к которым прилипли белые шерстинки, уставилась Эмме прямо в глаза. Кролик, несомненно мёртвый, покачивался у девочки в руке. Теперь на нём был щегольской клетчатый жилет. Алиса встряхнула тушку и что-то тяжело стукнуло о ковёр, а потом одним резким движением метнула мёртвое животное в Эмму, словно мяч.       Эмма открыла глаза.       — Это сон, Свон, это только сон, — Эмма с облегчением выдохнула, но подумала, что стоит вкрутить лампочки поярче.       Сегодня ночью она была одна. Лерой работал «в поле» — патрулировал, а с тех пор, как гном стал сознательным гражданином и помощником шерифа, в участке стало непривычно тихо, поэтому неудивительно, что Эмма задремала прямо в кресле.       — Кофе. Надо выпить кофе, — Эмма выпрямилась в кресле и нахмурилась, на истёртом ковре кабинета что-то блестело. Шериф встала с места и подошла поближе. Золотые карманные часы на длинной цепочке. Чуть поодаль лежал монокль на длинном шнурке. …       — Стой спокойно, — Мэри Маргарет говорила невнятно из-за заколок, которые зажала в зубах. Эмма только вздохнула и изобразила на лице самое жалобное выражение, на какое была способна, но бывшую лесную разбойницу этим не проймёшь.       — Вот и всё, — Мэри Маргарет воткнула последнюю заколку и с довольной улыбкой подтолкнула дочь к зеркалу. — Скажи спасибо, что у тебя на голове наконец нормальная причёска, а не тот кошмар, что был прежде. Такая красотка получилась.       — Спасибо. Я и прежде была ничего, — проворчала Эмма, но, увидев себя в зеркале, оторопела и застыла на месте, открыв рот. — Это я?       — Ты, — ухмыляется Лилит. — Совершенно точно, даже не сомневайся.       Лилит и Эмма как-то незаметно снова стали подругами. Малефисент помогала Регине в мэрии, а Лилит стала новой официанткой в кафе Бабули, чему очень обрадовалась Руби — теперь волчице стало немного легче во время ланча и по вечерам.       Эмма не смогла удержаться от ехидного замечания, что теперь в кафе официантками работает два оборотня — волк и дракон. Лилит не отреагировала, а Руби только глаза закатила, для неё Эмма была дочерью старой подруги, пропавшей и обретённой вновь девочкой — Руби было много больше лет, чем Эмма могла себе вообразить.       Лукас и Белоснежка объяснились, поговорили и в их примирении не было заслуги Арчи. Очень помогла Бабуля. Нил привыкал к новому члену семьи — Белль. Семейные обеды проходили почти в полной тишине, чинно. Генри с иронией, в стиле матери, приподняв бровь, наблюдал за отцом, которого Голд взялся воспитывать по новой.       Сам Генри пропадал бы в лавке дедушки часами, но Голду пришлось наложить новые заклятья на замки и запоры, поэтому большинство таких манких шкатулочек, ларцов и ящичков стали для очень любознательного маленького исследователя недоступны. Бедняга Нил искал подходы к сыну, но тут даже Арчи оказался бессилен — Генри вежливо терпел отца, не более. И с гораздо большим теплом общался с Тёмным дедушкой и Белль, которая смирилась наконец с ролью бабушки. К большому неудовольствию Нила. Он подозревал, что общение с Тёмным плохо повлияет на мальчика.       — Успокойся, дорогуша, — Эмме уже надоели бесконечные жалобы Нила и его ворчание по поводу тесного общения Генри с дедушкой. — Мы с тобой тоже не ангелы небесные и уж если сама Злая Королева не испортила пацана, то и твой отец этого не сделает.       Я уже убедилась, что не бывает безусловно добрых и безусловно злых. Есть добрые и злые дела, а тут даже у добрейшего доктора Хоппера на белоснежных ризах хватает грязных пятен. И к твоему отцу приходили не одни отчаявшиеся страдальцы, но и мерзавцы, подонки, которые думали при помощи Тёмного обделать свои делишки. Они пытались сами его обмануть и поплатились за это.       А сколько добрых и честных людей мы с тобой обманули, дорогуша? Откуда у тебя такие таланты, сам подумай? А моя мамочка, что творила…       Подготовка к свадьбе оказалась хлопотным делом, но всё когда-нибудь заканчивается и сейчас Дэвид вёл свою дочь к сияющей и словно помолодевшей лет на двадцать Регине. за месяц до       — Ингрид! — радостная Белоснежка кидается на шею высокой женщине, манеры и осанка которой сразу говорят об аристократическом происхождении. Одно только лицо — тонкий и гордый профиль. Эмма стоит, распахнув рот, когда Мэри Маргарет улыбается ей:       — Познакомься, это…       — Мы уже знакомы, — отмирает Эмма. — По одному из приютов.       — Но ты от меня сбежала, девочка, — с упрёком говорит Ингрид.       — Ну я часто сбегала, — Эмма разводит руками, мол, что поделаешь… Такой характер. ...       — Я хочу познакомить тебя со своей сестрой, — важно объявляет Эмма Регине за ужином. Генри вопросительно уставился на мать.       — С сестрой?       — С троюродной сестрёнкой. Она скоро будет.       — Ты?! — Регина сильнейшим образом ошарашена.       Ингрид искренне веселится:       — Да, я. Представь себе.       В результате у Генри появляется любимая тётушка, у которой ему, несмотря на все уговоры Эммы не баловать мальца, удаётся всегда выпросить добавки. …       — Что ты забыла в моём доме? — Регина сердито уставилась на рыжую ведьму. Классическую, то, что доктор прописал — шляпа, метла. Только курносая, а не как на картинках в детских книжках, когда нос свисает до подбородка, и никаких бородавок.       — Что я не имею права заглянуть в гости к МЛАДШЕЙ сестре? — ехидно улыбается рыжая и замечает Эмму. — Зелина, бывшая Злая ведьма Запада.       — Сестра? — Регина заметно удивлена.       И тут на сцене появляются Голд и Генри. Малыш улетает пулей наверх, а Голд раскланивается перед Зелиной: — Рад видеть тебя в добром здравии, дорогуша.       Регина с подозрением смотрит на старого пройдоху:       — Что ты об этом знаешь, Румпель?       — Это была не моя тайна.       Когда Генри возвращается, он наблюдает странную сцену — Регина и её рыжая сестра буквально прижали к стенке Тёмного мага и длинная рыжая нависает сверху, а Регина прёт танком. Эмма не вмешивается, не каждый день увидишь до такой степени растерянного Тёмного.       — Эй, что вам дедушка сделал?!       Зелина оборачивается и с интересом разглядывает Генри:       — Дедушка?       — Да, Генри мой внук, дорогуша. За разъяснениями обращайтесь к Коре, а я обещал Генри сводить его в кино. …       Эмма видела изображения Коры в книге. В живую Кора не выглядела приятней. Но Эмма не испытывает никакого страха перед матерью Злой Королевы. Да и Кора, понаблюдав немного за Эммой, делает своё экспертное заключение:       — Подходяще.       Возвращение памяти происходит без особых спецэффектов и пафоса.       — Привет, сестрёнка, — Эмма слегка краснеет, совсем забыла, что обещала Ингрид прогуляться с ней по магазинам.       — О, Ваше Величество, — с лёгким поклоном приветствует Кору Ингрид. — Зелина.       — Сестрёнка? — Зелина с гораздо большим интересом разглядывает Эмму.       — Да. Троюродная.       — Снежная Королева?       Эмма выглядит очень довольной произведённым на рыжую эффектом:       — Когда мы с Региной вступим в брак, ты тоже станешь мне роднёй. И Тёмный. А моя лучшая подруга дочь Малефисент. И я дочь Белоснежки.       У Зелины закончились слова. Ингрид ехидно улыбается:       — Кстати, Белоснежкой твою матушку, Эмма, назвала первой я.       Зелину устроили в комнате для гостей. За завтраком Эмма так пристально разглядывала Зелину, что та не выдержала:       — В чём дело, шериф?       — Нил вроде свободен…       — Занялась сводничеством, Свон? — ехидно поинтересовалась Регина.       — Ну, может, закрутит с ведьмой и от меня отъебётся с разговорами о Генри… Что Румпель ему ребёнка испортит. Самого его кто воспитывал?       — Нет. Спасибо, — фыркает Зелина. — С меня пока хватит мужчин. В Стране Оз было предостаточно странных типов — один без мозгов, другой без сердца. У третьего, пока не смажешь, ничего не работает. …       — Да.       — Да.       — Можете поцеловать друг друга, — Арчи просто сияет, а Генри может с облегчением вытереть со лба пот подолом маминого свадебного платья.