Комната без номера

      Кулак неумолимо приближался к моему лицу, но я успеваю резко вскочить со стула — пусть я не такой шустрый как сосед, но при этом далеко не хрустальный. Подаюсь вперёд, удар вместо лица приходится в плечо, и за счёт моего движения столкновение выходит в разы сильнее запланированного. Мне больно вдвойне, хочется взвыть, но и Чимину пришлось несладко, я вижу, как он добела закусывает губу и уже не скрываясь трясёт рукой. Надеюсь, запястье не сломал, хотя, судя по ощущениям в моём плече — вполне возможно. От всё усиливающейся боли хочется закричать и сильно-сильно потереть место удара, но не для этого я проделал подобный жест, чтобы показывать свою слабость.       Терпи, Тэхён! Покерфейс и скептически выгнутая бровь доделают своё дело, теперь я крутой и опасный парень. А синяк со временем пройдёт… наверное.       — Ты что, из железа сделан? — стонет Чимин, прижимая к себе ушибленную руку. На его лице больше нет злости, скорее удивление и детская обида. Мне хочется его пожалеть, но кто пожалеет меня?       — Приятно познакомиться, Пак Чимин, — добиваю я его своими знаниями о его персоне. Он не представился, видимо нарочно, но теперь и эта его карта крыта.       Он замирает и вопросительно смотрит на меня.       — Что, уже навёл справки? — его голос дрогнул, взгляд вперился в пол.       — Не-а. Справки сами навелись. Много интересного услышал. Но сомневаюсь, что хоть что-то из этого соответствует действительности. Так что, придётся самому докапываться до правды. Хотя имя, судя по всему, мне назвали настоящее.       — А как же тебя зовут? — чувствуя себя в проигрышной позиции, он спешит восполнить утраченное.       — А моё имя останется пока при мне. В отместку за подлый удар, — я всё же тру плечо, чувствуя под пальцами адскую боль.       Чимин тушуется под моим взглядом, но не отворачивается. Лицо снова становится растерянно-обиженным, от чего он выглядит совсем ребёнком.       0:1, малыш.       — Хватит сверкать прессом, лучше пошли в столовку, я умираю с голоду.       Бедняга спохватывается, что ещё не оделся до конца, но потом нагло ухмыляется и нарочито медленно продолжает выбирать рубашку, потом так же медленно её надевает и застёгивает. Скотина. Играет с огнём. Видимо любовь к неприятностям у него заложена в крови…       Я нагло смотрю на его игру, рассматриваю тело, жопой чуя, как тяжело ему сохранять показное равнодушие. Но факт остаётся фактом — меня зацепило, поэтому… 1:1.       В столовке немноголюдно. Не знаю, что тому виной — местные кулинарные шедевры или вечернее время. Из присутствующих там лишь угрюмая усатая тётка и две не менее угрюмые девчонки из дежурных. Одна чистит картошку, другая вытирает посуду, а тётка зорким глазом контролирует рабочий процесс.       — Вы почти опоздали, мальчики, — голос тётки на удивление ласковый, приятный, что никак не клеится с её мужиковатой внешностью. — Ещё бы чуть-чуть и остались голодными.       — Добрый вечер, — кланяюсь я, улыбаясь. Тётка улыбается мне в ответ.       — Новенький?       Киваю. Этот «новенький» на мне как клеймо, но я терплю.       Она не спрашивает, что мы будем есть, просто нагребает в тарелки то, что готовилось на ужин, и поясняет мне местные правила:       — Значит так: завтрак в восемь, обед в два, и ужин в семь. Приходить сюда ты можешь в любое время, правда разогревать для тебя никто ничего не станет — опоздал, значит ешь какое есть. Особых деликатесов тоже не жди, у нас тут просто, а мясо только по чётным дням недели. В комнату брать еду нельзя, за это строго наказывают. Ну, и крайний срок работы столовой — девять вечера, потом двери закрываются. И сюда можно приносить свою еду. А ещё, после еды поднос и посуду ты должен отнести вон туда, — она махнула в сторону столов, заваленных посудой. — Ясно?       Я ошарашено киваю — в моём колледже для учеников каждый день составляли разное меню, и всегда там было несколько блюд с мясом. И десерт… А тут, судя по тому, что я вижу, на десерт можно получить лишь таракана. Их тут целая куча на полу!       Пока я неверяще протираю глаза, повариха спрашивает у моего соседа:       — Чимин, тебе поострее?       Парень кивает, и я спешно добавляю, что мне тоже поострее. Она расставляет тарелки на подносы и приговаривает:       — Кушайте, мальчики, а то вон какие худенькие. Совсем себя запустили.       — Спасибо, тётушка Мо.       Чимин снова кланяется, я копирую его жест и смотрю, как тепло он улыбается этой женщине, и в сердце мне будто нож втыкают. Вот он какой бывает: тёплый и солнечный. А со мной при знакомстве даже не поздоровался, а потом ещё и мордобой устроил… Или все маньяки довольно милые и обходительные в повседневной жизни?       Мы садимся за дальний столик и молча принимаемся за еду. Чимин не смотрит на меня, но я вижу, что он снова стал холодный и безразличный. Чёрт. Что-то тут не так. Но говорить и мне не хочется, поэтому тоже молчу.       Возвращаясь в комнату, замечаю, что Чимин меня сторонится, словно не хочет, чтобы нас видели вместе. Но люди всё равно странно смотрят и ухмыляются. Парень их игнорирует, натянув хамовато-безразличное выражение лица. Мне вроде плевать на происходящую клоунаду, но почему-то хочется запомнить рожи всех насмешников, что я успешно делаю. Память на лица у меня превосходная.       Мы сидим в комнате около часа и пялимся в телефоны, но вскоре Чимин встаёт и куда-то собирается. Я вижу, как он берёт шорты, складывает на полотенце гель для душа, мочалку и бритву. Потом сворачивает всё аккуратным валиком, суёт под мышку и вдруг буднично говорит:       — Лучше ходить в душ до девяти, иначе горячей воды не останется.       — Волнуешься за меня? — ухмыляюсь, но сам чувствую некоторое смятение — интересно, в местном душе кабинки есть? Или, хотя бы, ширмы какие-то…       — За себя волнуюсь. У меня очень хорошее обоняние, а нам спать в одной кровати. Надеюсь, ты чистоплотный, иначе у тебя будут проблемы — свинью около себя я не потерплю.       — Не волнуйся, тебе понравится, как я пахну, — подхожу к нему ближе и, опираясь рукой о стену, нависаю над ним, как над девчонкой. Он брезгливо морщится, проскакивает у меня под рукой и сбегает, хлопнув дверью.       Вот не пойму его, сначала сам нарывается, а потом, раз, и сдаёт назад.       Но никакой не маньяк он, это точно. Видно же, что обычный пацан, просто немного… зашуганный, что ли?       Немного поразмыслив, кидаюсь к чемодану искать банные принадлежности. Пока нахожу всё, что нужно, теряю кучу времени. Сбежав по лестнице на первый этаж, чувствую себя Шерлоком: по цепочке мокрых следов в коридоре нахожу дорогу к душевым. На входе сталкиваюсь с Чимином. Он так быстро покидает помещение, что почти сбивает меня с ног, врезавшись со всей силы, разбрызгав капли воды вокруг и оставив мокрый след на моей футболке.       Резко подняв подбородок, он вызывающе уставился на меня ожидая… А хрен его знает, что я должен был сделать, или не сделать, но Чимин был явно не в духе, лицо бледное, губы плотно сжаты. Из душевых донёсся шум, свист и громкий гогот. Я не стал к нему цепляться и просто отошёл в сторону.       Тряхнув мокрой чёлкой, Чимин медленно отступил задом, словно боясь повернуться ко мне спиной и спешно ушёл.       В душевые я зашёл с опаской, шлёпая пластиковыми тапками по залитому тёплой грязной мыльной водой полу. Хоть бы не поскользнуться! Да и кабинок нет, просто большая прямоугольная комната с торчащими из дальней стены душевыми лейками, а кое-где и просто кусками шланга. Свои мыльно-рыльные принадлежности пацаны вешают прямо на смесители у своего душа, а халаты и полотенца — на крючки у противоположной стены. Всё в пару́, мокрое, и жутко неприятное.       Честно говоря, я не привык к таким ужасным условиям и антисанитарии. А ещё предпочёл бы искупаться в одиночестве, а не под прицелом четырёх пар любопытных глаз. Стесняться мне нечего, я не урод и не увечный, да и природа «дарами» не обделила, но когда вокруг тусуются парни с такими бандитскими мордами, ощущение не самое приятное. К счастью, увидев меня, они быстро теряют интерес, но один мелкий белобрысый хрен откровенно пялится несколько минут, будто чего-то ждёт. Медленно намыливая грудь, он молчит, но увидев мою скептически выгнутую бровь, хмыкает и отворачивается. Ну и что это было?       В любом случае, Чимина они все не обошли своим вниманием. Не зря же он пулей вылетел отсюда, меня с ног едва не сбил. Что они такого ему сказали? Или сделали? Любопытно.       В целом всё оказывается не так ужасно и боевое крещение в общажной купальне я прохожу с достоинством. В комнату возвращаюсь хоть и повеселевшим, но также задумчивым и уставшим. Чимин, несмотря на детское время, уже лежит на своей половине кровати, отвернувшись лицом к стене и натянув покрывало на голову.       Я высушиваю волосы феном, скриплю на стуле, втыкаю новости в телефоне и тоже лезу под одеяло, благо их два — каждому своё. Устал, но спать пока не хочется, а заняться откровенно нечем. Даже поговорить не с кем!       Всё, что мне остаётся — анализировать прошедший день. Вопросы оставлю на потом — и так сегодня была куча приключений, а завтра нужно сразу идти на пары и окунаться с головой во все события. Честно говоря, я волнуюсь. Эта школа не для слабаков и маменькиных сынков. Здесь человек человеку волк, и надо быть крайне осторожным, как в делах, так и в словах. Даже косой взгляд может наделать проблем.       У меня уже есть цель — встретить надёжного товарища, который прикроет тыл. Но всё, что мне сегодня удалось — это завести парочку сомнительных знакомств, удостовериться, что здесь каждый пытается тебя развести и никто ничего не делает даром.       А ещё теперь мне предстоит жить с подозрительным соседом, понять которого мне пока не дано, но… Я уже в предвкушении, куда всё это приведёт.