Я - Гепард

Жара. В небе плывет облачко, роняя на землю жиденькую тень. Небольшой смерч бродит по земле, собирая и швыряя пыль, траву, сухие ветки. Мы закрываем глаза и отворачиваемся, когда смерч проходит рядом. Дождей не было и в помине. Речка, у которой мы жили, совсем обмелела. Кажется, под берегом я видел череп льва. Бегемоты, скучившиеся в середине русла, напоминали округлые валуны. Цапли улетели, крокодилы уплыли, а эти добродушные толстяки почему-то остались. Мне было не понятно - наслаждались ли они таким образом жизни, или готовились к дружному суициду? "Эй, толстокожий, - спросил я бегемота, когда мы пили близко от него. - Что ты и твои собратья делают в этой грязи - отдыхают или помирают?" "В грязи? - буркнул бегемот. - Это единственное приличное место, которое осталось. Куда нам уходить? Солнце губит все. Оно и нас погубит. Ты, пятнистый, уже думаешь, как будешь нас жрать? И семья твоя тут же". "Думаю, - спокойно ответил я, и с уважением добавил, - хотя твоя шкура слишком прочна для наших зубов". "Убирайся вон!" - возмутился соседний гиппопотам. Скопление огромных тел всколыхнулось, волна праведного гнева прокатилась по серым спинам. Мы быстренько убрались вон. "Асва, днем охотиться очень жарко. Тебе приходилось ловить ночью?" "Приходилось, когда я была голодна. Ночная охота сложнее дневной". "Потому, что ты ловила одна. А теперь нас - как пальцев на лапе. И мы вместе будем ловить ночью. Детям пора учиться самостоятельной охоте - и дневной, и ночной". "Ночной охоте? Как интересно!" - Рай бросился на Мррн, хватая за бедро - завзятый охотник. Мррн вывернулась из лап брата и двинула его так, что он опрокинулся. "Нашел, на кого охотиться!" - свирепо прошипела она. Мы отошли подальше - похоже, Раю "повезло" своим прыжком заставить Мррн проскочить всю ее шкалу спокойствия сразу до "критической отметки". Если наша фурия сейчас устроит брату взбучку по полной программе - виноват будет только он сам. Рай понимал, что влип. Желая избежать драки, он решил покориться: поджал задние лапы, хвост, и открыл грудь и горло. Пока Рай, полузакрыв глаза, ласкал нос Мррн, она молча кипела, стоя над братом - ей нравилось видеть, как задира унижается перед ней. И понемногу начала "остывать", принимая ласки, но не давая ничего взамен. Наконец, удовлетворенная, "грозная и свирепая" Мррн сменилась Мррн "доброй и нежной", и тучи над головой Рая рассеялись. "Где твоя храбрость, Рай? Или ты всю ее на нос Мррн перелизал?" - я толкнул сына лапой в бок. "Мне было жутко лежать под ней, отец". - пожаловался он. Мррн шла слева от меня, а Рай трусил справа, прячась за мной. "Напугала я тебя?! - Мррн ликующе подпрыгнула, будто собираясь перепрыгнуть через меня и снова ввергнуть Рая в страх. Тот, действительно, присел в испуге. - И поддам еще, если будешь так кусаться". - закончила она, тряся задней лапой. "Сам виноват, Рай. Ты сильно укусил Мррн, играя с ней, поэтому она обиделась на тебя". - рассудительно подвела черту Тонка. "Обиделась"? Если Мррн всего лишь "обиделась", то как тогда выглядит и действует разозленная Мррн?" - поинтересовалась Асва. "А пусть Рай укусит меня еще раз посильнее - и вы увидите, как я выгляжу и действую!" - Мррн поставила шерсть торчком. Сев, я лапой подвинул Мррн к себе и начал причесывать ее. "Мррн, мы все видели, что ты прекрасно выглядишь и сильно действуешь. Ты будешь великолепной женщиной, когда вырастешь. Давай простим Рая?" "Хорошо, отец". - дочь потянулась носом к моему языку, вибрируя всем телом. "Лайри, но ведь с Мррн не каждый гепард-самец сумеет поладить. Слабого и неуверенного она разделает под орех". "Интересное предположение, Блурри. А разве Природе нужны слабые и неуверенные самцы, годные только на то, чтобы вымирать? Дети у Мррн будут от крепкого и здорового, который сумеет понравиться ей". "Например, ты". - неожиданно вставила Гринни. "А? Может быть, и я - когда она будет развита физически. К тому времени между нами установятся совсем иные отношения: не как отец и дочь, а как самец и самка. Вполне возможно, что у Мррн будет потомство от меня через год". Рай подлизывался к Мррн, сидя рядом с нами. Сестра не удостоила его взглядом, но лизнула нос. "Ты прощен, Рай. И будь повежливее с Мррн - для своего же спокойствия". "Что будем делать, друг?" - спросила жена. "Спать в тени до ночи. А ночью - охотиться". "Бегать ночью?" "Тонка, бегают днем. Ночью скрываются, подкрадываются, нападают из засады. Понятно?" "Понятно". "Тогда полезли на дерево". Вечерело. Утомленное Солнце садилось за горизонт, саванной овладел чарующий мир теней. Я разминался и зевал, дети лазали по веткам, ожидая, когда я позову их с собой. "Все! Смотрите и ищите "мясо". - скомандовал я. Все разбежались по дереву. Первым подал голос Рай: "Отец, я вижу близко "мясо". "Прекрасно. У тебя зоркие глаза. Теперь ты запомнишь, в какой стороне "мясо" и поведешь нас туда". Рай был очень горд своей ролью проводника. На земле он долго ловил ветер носом, думая, как не попасть впросак и оправдать наше доверие. Ему удалось точно вывести нас на антилоп. Вдруг он лег - и все мы легли сразу. "Тут опасная машина". - предупредил Рай. Луч осветил стадо антилоп. Гринни уже сообщила мне о людях, я знал, что эта машина "дотошных натуралистов". Впрочем, с целью обучения детей я рискнул бы приблизиться с ними к неопознанной машине. "Рай, осмотри внимательно эту машину. Есть ли у нее сверху или сбоку черные ящики, возле которых возятся двуногие?" "Есть черный ящик сверху, и глаз света". "Значит, машина безопасна. Глаз света нам поможет охотиться - будет хорошо видно "мясо". Люди не только наблюдали за стадом, но и оказывали нам услугу - антилопы, освещенные прожектором, выглядели особенно беззащитно. И мы этим воспользуемся. "Рай, этой ночью ты - вожак. Ты первым увидел "мясо", ты привел нас к нему - тебе думать, как мы будем его ловить". Я взвалил на плечи сына-подростка нелегкую задачу, требующую тактических навыков: правильно расставить гепардов, и погнать антилоп так, чтобы хоть одна из них угодила в когти хищников. Сам я подобную задачу решал часто, дети видели мою тактику и должны были перенять ее. Рай привстал, осматривая стадо и местность, видно было, как шевелятся мысли под его ушами. Все телодвижения отражали напряженный мыслительный процесс. Он понюхал ветер, вспоминая, как действую я. "Мррн, иди к одинокому кусту". - сказал он. Та глянула на меня, спрашивая подтверждения. "Только остерегись путать меня с "мясом", охотник. Я оторву и съем твой хвост". - предупредила Мррн, уходя. Рай поежился: "Я отдам тебе лучший кусок мяса, Мррн, только пощади мой хвост". "Сперва поймай "мясо", потом отдавать будешь лучший кусок". - осадила сестра. "Она права, Рай. Думай дальше". Антилопы медленно шли против ветра - чтобы уловить запах возможной опасности впереди. Опасность, между тем, таилась позади них. "Пошли, Рай. Ты привел нас, ты послал нас в засаду - тебе загонять. Я буду твоей сильной передней лапой. Доброй охоты". "Доброй охоты, отец". - Гепарды! - ахнул Рэймонд, припадая к видеоискателю камеры. Две пятнистых кошки мелькнули в свете прожектора. Антилопы ударились в бегство, но бежали они по ветру, и не учуяли гепардов, скрывающихся в засаде. Для людей тоже оказалось полной неожиданностью появление троих новых охотников прямо перед стадом. Копытные заметались в страхе, потеряв всякую ориентацию. Обступив крупную антилопу, гепарды повисли на ней в извечной, страстной жажде крови. Жертва качалась в смертельных объятиях хищников. Один из них схватил за горло. Подогнулись ноги, антилопа пала на колени. С каждым ударом сердца жизнь уходила из ее тела. - Коллективная охота гепардов - вот это да. Ты видел что-либо подобное, Тодд? - Видел, Рэй, но чтобы так согласованно и точно - первый раз смотрю. Полосатый?! - Что? - Да гепард - полосатый. "Королевский". Какая удача. - Тодд полез на заднее сиденье за винтовкой. - Только напрасно потратишь дротик. Сейчас ночь. - Днем с фонарем? Это мы уже проходили. "Королевского" необходимо отметить сейчас же. Они очень редки. А что он в компании с пятнистыми, доказывает, что пятнистые и полосатые гепарды могут встречаться в одном помете - так же, как пятнистые и черные леопарды. - достав аптечку, Тодд заряжал "летающий шприц". - Отметь в дневнике. - Отметь сам - любимая твоя работа. А у меня натура охотника. Так, "Королю", наверное, год - он хорошо бегал и держал антилопу. - А почему "Королю", а не "Королеве"? - Ты не заметил? Это же самец. Я его сзади рассмотрел, когда он висел на антилопе. Молодой еще, развивающийся. Второй, крупный, у них вожак, все остальные - самки. Отец, мать, сын и две дочери - полная семья. Хоть и странная - мать всегда растит детей одна, без помощи отца. - Ты уже успел разобраться в их половых и семейных отношениях? Когда? - На глаз отличаю. У них у всех морды разные. Совсем не обязательно смотреть под хвост, хотя там понятнее. И посмотри, сколько нежности и тепла в поведении любого из них. Ясно, что не случайно собравшаяся группа особей, а семья. Классная вещь электронный бинокль - не то что вблизи, а и за полкилометра можно считать хоть пятна на гепарде, хоть морщинки на слоне. Поставь-ка прожектор толком, Рэймонд. Мне нравится такая картина, когда антилопы стоят, парализованные ужасом и смотрят, как едят их сородича. В глазах застывает страх смерти, а иные подходят на шаг-другой, хоть трясутся поджилки, толкаемые смутным желанием увидеть смерть ближе, почуять волнительный запах крови. Вывести их из транса может только угроза новой смерти. И сейчас стояли они, наслаждаясь ужасающим зрелищем разрываемой плоти и оголяемых ребер. Прожектор освещал нас, каждую жилку мяса в наших зубах, мы ели и мурлыкали. Ужин получился отменный, даже с удобствами цивилизации. В сознании возник образ Блурри: "Лайри, без паники. Кого-то из твоих собираются подстрелить дротиком. Наиболее вероятная мишень - Рай. Что делать?" Натуралисты-домогалисты, опять домогаются нас. Рай мой им приглянулся - красивый котик. Дали бы поесть спокойно, тем более, что вот-вот львы или гиены припрутся - мы едим при свете и телекамерах, у всех на виду, словно знаменитости в престижном ресторане. "Вам - ничего. Делать буду я". Вскочив, я пересел к Раю, заслонив его от машины. "Ты взволнован, отец. В чем дело?" "Слушайте внимательно, все. - проурчал я, не глядя откусывая под носом у сына. - Хотя машины с черными ящиками безопасны, опасны могут быть двуногие, которые сидят внутри машин. Двуногие всегда опасны, поэтому всегда наблюдайте за ними. Им запрещено убивать нас, однако они могут пытаться подстрелить нас летающей иглой. Это коварная, опасная штука, более коварная и опасная, чем змея. После того, как она ужалит вас, вам захочется спать - а спать опасно. Вы заснете, и двуногие смогут делать с вами все, что хотят. Обычно они делают множество малоприятных вещей: осматривают, переворачивают, колют, заглядывают в уши и в пасть, дергают за хвост - ведут себя наглее любой обезьяны. Затем оставляют в покое. Но самое страшное в том, что они могут увезти вас из любимой саванны, и тогда вы проснетесь в КЛЕТКЕ". От избытка чувств я стиснул челюсти так, что кровь брызнула из мяса в стороны. Сердце билось чаще, чем всегда: рассказывая, я создал яркий эмоциональный фон и переживал вместе со всеми те опасности, о которых рассказывал. Неустрашимый Рай, сидевший рядом, давно перестал жевать. "Друг, ты уже был ТАМ?" - Асва видела, что меня это сильно затронуло - напряженные лапы и спина показали ей глубину моих эмоций. Я посмотрел в глаза жены, ярко блистающие в свете прожектора - и увидел в них страх, смешанный с любопытством. Такой же страх, как в глазах антилоп. "Был. - рванул кусок, жила шлепнула по носу и прилипла. - Ты видишь, что я крупнее тебя и самцов, которые встречались тебе до меня? Это потому, что я оттуда - из потрясающего мира двуногих безволосых обезьян". "Отец, расскажи нам об этом мире". - попросила Мррн, прижавши ушки, жуя и посматривая на машину - я сидел боком к автомобилю, а дочь была напротив и могла предупредить, если что. В нас не стреляли - значит, Блурри верно рассчитал, что людям нужен Рай. Но я закрыл его от них своим телом. Двигать машину люди не хотели, опасаясь испугать нас, а также сами опасались вылезать из сундука на колесах, хотя что может прекраснее ночной прогулки по саванне, если ты отлично видишь и слышишь, силен, вооружен острыми зубами и когтями? Двуногие ведут преимущественно дневной образ жизни, не могут похвалиться ни зубом, ни когтем, плохо видят в темноте. Любой бабуин сильнее человека. Эволюция лишила людей всех животных способностей - за исключением отдельных особей-самцов, а цивилизация сильно притупила восприятие и инстинкты - кроме инстинкта размножения. Современный человек в диком мире беспомощнее, чем самый слабый из его предков, не способен даже найти какую-нибудь еду. Чтобы выжить, человеку пришлось развивать мозги, компенсируя недостаток силы умом и унаследованными от обезьяны коварством, наглостью и изворотливостью. В итоге - Человек Разумный, как высокопарно назвал он сам себя. Особо горделивые, страдающие избытком чванливости и самомнения, пошли еще дальше, собственноручно короновав себя и вознеся венценосную голову выше всей Природы. На самом деле, Природе достаточно чихнуть, чтоб люди прекратили свое существование. Она смотрит на нас, как мать на неразумное чадо, и ждет до поры, до времени, надеясь, что раньше, чем иссякнут ресурсы и терпение Природы, человек поумнеет настолько, чтобы иметь право называться Человеком Разумным. Все это сложилось в моей голове, я прикинул объем полезной информации, который сумеют усвоить дети, и решил, что для человека этот рассказ будет интересен, поучителен либо оскорбителен - в зависимости от уровня интеллекта и степени чувства собственной важности. Но моим гепардам он даст очень мало - тут больше было философии, чем реальных и понятных фактов о жизни, нас окружающей. Потому свернул разговор на эту тему. "Мррн и все. Вы хотите, чтобы я жил с вами?" "Да. Почему ты так спрашиваешь, отец?" "Если я расскажу вам, где я был и что со мной делали - я вынужден буду уйти от вас". Взяв ребро, я расколол его и с тихой яростью начал дробить осколки. "Почему, друг?" - с удивлением и тревогой спросила Асва. Она поняла, что вопросы Мррн выбили меня из равновесия. "Вам страшно тогда будет рядом со мной, вы станете бояться меня. Но вы - моя семья, друзья, и я хочу, чтобы вы доверяли мне и любили, а бояться меня должны враги". Асва преданно приблизила свою морду к моей, слизнула прилипшую на носу жилу. "Тебе было больно и страшно?" У меня аж шерсть встала на загривке. "Да". Я соврал ей самым честным образом. И весь этот гнетущий театр разыграл, желая воспитать у детей подозрительность и недоверие к людям - тогда они не попадут в беду. "Асва, Тонка, Мррн, Рай. - я перебрал родных по именам, чтобы подчеркнуть важность своего вопроса. - Кто из вас хочет сидеть в клетке? Вы навсегда лишитесь покоя, над вами будут смеяться детеныши двуногих, шумные и суетливые, они станут кричать и кидать в вас палки и камни, чтобы вы обратили на них внимание. В клетке еда будет всегда - но всегда вы будете оставаться голодными. И никакой свободы движений - а вы любите бегать. Кто из вас хочет сидеть в клетке? Никто, я это вижу. И потому научу вас, как поступать. Смотрите на машину - увидите атаку двуногих. Рай, лежи на месте". Сделал вид, что ухожу в сторону - человек тут же вскинул винтовку. Но я сел - и он чертыхнулся, поняв, что я нарочно скрываю от него "королевского" гепарда. "Все видели? - я улегся около Рая, он начал умывать меня. - Двуногие в большинстве своем трусы, и потому убивают издалека. Вы видели в его руках тонкую палку. Наблюдайте за двуногими и, если видите у них палки - сразу прячьтесь на месте, замирайте. Убегать смертельно опасно - пуля всегда быстрее ваших лап, но обмануть ее можно. Убегая, часто кидайтесь в сторону, быстро сворачивайте - это возможность избежать гибели. Если приходится бросать добычу - бросайте. Лучше быть голодным, но живым, чем сытым и мертвым". Рай сел - я обнял его и махом уложил на землю. "Лежи тихо, без игр. Все, что я скажу сейчас, касается тебя". Но подбежали гиены, мы ушли, оставив им гору костей. И опять я не позволил тем, кто сидел в машине, взять сына на мушку. Семья устроилась в ложбинке, откуда за машиной можно было наблюдать, не вставая, а люди нас не видели, хоть и знали, где мы. Глаза, наконец, получили отдых от света, животы - приятную работу. "А нападать на двуногих можно?" Ой, Рай, задал ты мне каверзный вопрос, но, как всегда, ответ получишь толковый и вразумительный - ведь от него зависит твое поведение в жизни и отношение к людям. "Только в одном случае - если он угрожает твоей семье. И если он один. Но двуногие редко ходят в одиночку. Достаточно просто напугать его, убивать запрещаю - двуногие мстительны, за одного своего могут отомстить всему нашему роду. Бить надо без предупреждения, сзади или сбоку. Нападать спереди - верная гибель. А лучше всего удрать, если это возможно". "Друг, но ты бежал на чернокожего прямо, когда я задыхалась, схваченная "мертвым удавом". И выжил". - у Асвы, оказывается, хорошая память на экстремальные события. Да разве такое забудешь? "Выжил. - вздохнул я, и почувствовал на языке вкус горячего металла. - Я, как мог, спасал Асву и вас - тогда еще беспомощных котят. Это было ужасно. Один раз я выжил, но второй раз едва ли сумею". "Я очень рада, что живу с тобой". - Асва обласкала меня. Раздался шум двигателя, жена проследила за машиной. "Она переехала немного дальше и остановилась. Странно". Ничего странного - натуралистам хочется поймать Рая. Вот и случай напомнил, о чем надо рассказать детям. "Я говорил вам о "летающей игле". Чтобы избежать участи оказаться в мире двуногих, слушайте и запоминайте, как поступать, если вас ужалила летающая игла. Обычно палки двуногих сильно шумят и разят насмерть, но есть палки почти бесшумные, стреляющие иглами. Увернуться от иглы трудно - она летает быстро и жалит в плечо, бок или бедро. Почувствовав укол, сразу вырывайте иглу за хвост и бегите прочь. Надо активно двигаться - желание прилечь и подремать губительно, можно проснуться в… Знаете, где". "Знаем". - хором. "Или заснуть навсегда. Если же сон сильнее вас - ищите укромное место, где можно безопасно выспаться. Единственный случай, когда можно оставить иглу в своем теле и спать на виду - если ты очень болен. Есть шанс выздороветь с помощью двуногих, хотя лечить будут в клетке. Но здорового тебя обязательно отпустят на волю, в родные и знакомые места. Могут выпустить и в чужом месте - у них иногда странные понятия о том, куда выпускать. Придется осваивать новую территорию". "Как стра-анно". - зевнула Тонка. Я тут же изловчился сунуть в ее пасть коготь передней лапы. Вид у Тонки был ошеломленный, когда она, кончив зевок, почувствовала в зубах что-то незнакомое. С круглыми глазами, выражающими крайнее удивление, недоумение и задумчивость, она пожевала мой палец, соображая - что же такое могло угодить в пасть, пока она зевала? Мы славно повеселились, глядя на нее. "Друг, твоя наука мне понятна. Я сама знакома с "летающей иглой" и этим сном, когда лапы мои отказываются служить и я валюсь на бок. Двуногие подходят, начинают теребить за уши, куда-то несут - а я все вижу, слышу, мне очень страшно, но бессильна даже пошевелиться. И в клетке я бывала, правда, только один день - потом снова укол, тяжелый сон, и я проснулась там же, где заснула в первый раз. У меня тогда долго болело на спине". "Вот и хорошо, что у тебя есть опыт. Поведай детям, что знаешь, а я буду спать". "Лайри, очевидно, в случае с Асвой применили "сернилан" или аналогичное вещество, воздействующее на двигательную систему. Она не спала, а была обездвижена. И тогда же ей имплантировали радиокапсулу". "Блурри, ну и зачем ты сюда? Какой толк мне, гепарду, знать, "сернилан" там или что другое? Главное, выдернуть побыстрее иглу, пока тебя не успели накачать до ушей". "Думал, тебе будет интересно". "Я не химик, оценить могу только так: это очередная химическая подлость. А маяка у Асвы давно нет. Спокойной ночи". "Счастливо". - Ну что, Тодд, пропали втуне твои мечты заполучить "Короля"? - Как ни удивительно - да. Этот вожак - он неспроста лежал рядом с ним, прикрывал от меня. И когда гиены явились, он все время шел на линии огня, пока не спрятались. Это, знаешь ли, выглядит… - Конечно, ты был кричащим дорожным знаком: "Смотрите, я на вас охочусь!" - Ты так считаешь? А я думаю, что у него шарики в голове хорошо смазаны. Ина… Телефон Тодда "зачирикал" как трехнедельный котенок гепарда. - Привет, ребята. Что нового? - Привет, Клэр. Засняли впечатляющую охоту пятерых гепардов. Оригинальная семья, между прочим. - Пятерых? У нас все семьи на учете, должна быть запись. А чем она оригинальна, семья эта? - Три самки, два самца. Один молодой самец - "королевский". Я пытался подстрелить его, чтобы усыпить и отметить радиокапсулой, но не получилось. Вожак у них очень подозрительный, закрывал полосатого собой - словно нарочно. - Еще что странно - локатор не засек ни одного сигнала от радиокапсул. Как если бы гепардов вообще не было. Мы нашли их случайно. - добавил Рэймонд, наклонясь к телефону. - Так… Пять особей, без капсул, два самца, один полосатый… Примите мои поздравления - вы встретили самого умного, хитрого и коварного гепарда в Африке! Можете забыть о капсулах, дротиках и прочих штучках. Он не подпустит вас к семье. - Это как? - По профессии вы - зоологи, верно? А он зоологов на дух не переносит - впрочем, как и любых иных людей. Я его называю Лайри, знакома с ним лично. Меня он признает - но только меня. - Тогда, Клэр, если он признает тебя, может, ты приедешь завтра, чтобы поставить им всем радиомаяки в загривки? Мы проследим, куда они перейдут. - Даже не надейтесь, что я рискну приблизиться к нему или его детям со шприцем в руках. Мы с ним друзья, но не больше того. - Но, Клэр, нам необходимо… - Вам необходимо оставить семью Лайри в покое. Объясню, почему. Локатор не обнаружил гепардов. У них нет маяков. А вам известно, что некоторые браконьеры, обладая мощной поисковой техникой, находят животных именно по нашим радиометкам? Находят и убивают. Так что, если вы хотите, чтобы эти гепарды жили подольше - похороните затею с капсулами. Запись о них в базе данных есть, и я считаю, этого вполне достаточно. - Клэр, про браконьеров - это для нас не очень приятные новости. Ты их в сети нашла? - Нет. Лайри рассказал мне. - Гепард рассказал? - Тодд засмеялся. - Хорошая шутка. - В каждой шутке есть доля смысла и правды. - Значит, ты хочешь, чтобы я не отмечал "королевского" гепарда? Тошно думать, что его свежевыделанную шкуру я могу увидеть на местном рынке. - Да, Тодд, ты правильно понял. Радиокапсулы могут сыграть подлую и смертельную шутку с животными, которых мы любим и которым желаем добра. Хотим как лучше… - …А получаем как всегда. Ладно, Клэр, пока. Выключив телефон, Тодд разрядил пневматическую винтовку, и сунул дротик в аптечку. Нечаянно он нажал на защелку - открылся отсек с пилюлями. Крохотные чипы мигали индикаторами - погода стояла сухая и жаркая, батарейки зарядились сами. - Браконьеры… Подумать только - мы подсказываем им, где искать гепардов, леопардов и львов. Завтра же надо поднять вопрос о запрете этих маяков и вообще любых отметок, позволяющих искать на расстоянии. Поехали, Рэй. - Тодд закрыл аптечку. Рэймонд удержал руль, когда автомобиль наткнулся на невидимый во тьме камень. Удар был таким сильным, что из стального колесного диска посыпались искры. За время сухого сезона мы убегали от пожаров несколько раз. Пожары - дело людских рук, поэтому Гринни предупреждала меня, затем я ждал, пока опасность заметят Асва и ребята. Но этой ночью огонь застал нас врасплох. Разбудило меня тревожное "чириканье" Асвы и запах дыма. Вскочив, выглянул из ложбинки - и увидел огненное поле. Пламя обступило нас с трех сторон. "Бежим, Асва". - фыркнул я, увернувшись от шальной искры. Пыхтя и сопя, мы покинули овражек. Убегать было тяжело - мы очень хорошо наелись. А голодный огонь, шурша сухой травой, несся за нами. "Друг, где Тонка?" - остановила меня Асва. Рай, Мррн и… Мы оглянулись на стихию. "Она?.." - Асва не смогла закончить ужасную мысль. "Да". - горько вздохнул я, внутренне уже смирившись с тем, что дочь сгорела заживо. И с мрачной решимостью шагнул навстречу пламени. "Друг, отец, останься с нами!" - в один голос защебетали все. "Я поищу ее". - ответил я, не оборачиваясь. Новый шаг… "Ты погибнешь там!" - подбежав, Асва ткнулась носом в мое плечо. Этот жест заставил меня остановиться и обернуться: "Боишься?" "Да. За тебя". Я ласково лизнул нос подруги. Пламя отплясывало в глазах Асвы дикий танец. "Милая, я говорил, что вам будет страшно жить со мной, но тебе скажу. Я дрался со львицами. Я спасал тебя из петли. Я охочусь на зебр и огромных быков, которые способны убить даже льва. Там, где погибают другие, я выживаю потому, что долго, очень долго прожил в мире двуногих. Та жизнь сильно изменила меня. Я хочу найти Тонку. Прости, если трудно понять, и знай: с Тонкой или без нее - но я вернусь к тебе. Жди меня, и я вернусь". "Я буду ждать тебя до полной луны, друг". "Да, родная. А сейчас - уводи детей, спасайся. Берегите друг друга". Асва унеслась, не оглянувшись. Я бежал обратно по нашим следам, не осознавая до конца безумие своего желания. "Однако Лайри не сказал Асве всего, что знал. Не сказал, что был человеком". - заметил Блурри. "Потому что не хотел, чтобы Асва сошла с ума - каково узнать, что твой любимый, которому ты всецело доверяешь, был двуногим, одним из твоих главных врагов. - ответила Гринни на лету. - Незачем и некогда было открывать душу перед женой, ему сейчас нужно найти Тонку". Я увидел ее, недвижную, в десятке метров от огня. Тонка застонала, когда я подбежал. "Что с тобой?" - быстро осмотрел и обнюхал дочь. Никаких капканов, петель, ран. "Я бежала за вами, последней. Меня что-то ударило. Когда очнулась, вы были далеко. Задние лапки онемели, мне больно. - Тонка со стоном поднялась на передних лапах - задние не слушались ее, хвост лежал пестрой веревочкой. Заплакав от боли, она посмотрела на меня. - Унеси, отец". "Унести? Ты стала большая, девочка моя, носить тебя в зубах уже никак". Я плакал с ней, видя свое бессилие. Дул ветер, огонь приближался. Тащить Тонку по земле - так мы оба не спасемся. Но бросить ее гореть в этом аду? Как бы далеко я ни ушел - предсмертный крик покинутой дочери всегда будет звучать в душе отголоском беды. Тонка лизала мои пальцы. Сейчас, видя, что не смогу спасти ее, они по-прежнему искренно и нежно любила меня, в изумительно красивых глазах не было укора, гнева, негодования. "Вот что ударило Тонку. - в метре позади Тонки Гринни вонзила когти в землю и вывернула из-под земли плиту-электрошокер. - "Подземная молния". Мы с Блурри уничтожаем такие ловушки везде, где найдем, но эту не засекли - она была выключена. Наверное, включилась, когда вы пробегали по ней". Корпус "молнии" с треском проломился от могучего удара изящной лапки. Выдрав с проводами блок питания, Гринни метнула его в огонь. "Ну что, НанОрг, принимаем экстренные меры?" - спросил Блурри с особой интонацией на третьем слове. Да, как бы там ни было, я снова сделаю все возможное - и даже больше. Лег рядом с Тонкой: "Залезай на спину". "Отец, мне очень больно и плохо. Дай отдохнуть". Хныча, она закрыла глаза и стихла. Смирилась. Я прикусил ее ухо - пискнув, Тонка опомнилась. Подставил шею: "Хватай за загривок и подтянись. Будь спокойна - я вынесу тебя". "Попробую". - она обняла меня за плечи, я подполз под нее. Пустив шнуры, обвил ее тело и лапы, аккуратно уложил дочь вдоль спины, подобрал ее лапы. Во многих отношениях я, пожалуй, самый ненормальный из гепардов, когда-либо живших и живущих на "черном континенте". "Блурри, как она?" "Без сознания". Хорошо, она никогда не увидит и не узнает того, что я сделаю ради нас. Шнуры растеклись, соединяясь, и перестроились в огнеупорную оболочку, источающую слизь саламандры. Раз в кои-то веки пригодились хранившиеся в памяти симбиота данные "КомбиГуманов"-пожарников. Желая лучше защитить Тонку, скрыл ее голову шлемом так, что она ничего не видела, не слышала и дышала через фильтр. Но не подумал вовремя о себе и оказалось, что ресурсы НанОрга иссякают. Я мог полагаться лишь на свое тело - шнуры и другие элементы, требующие сверхбыстрой перестройки клеток, стали недоступны, даже когда я отдал симбиоту все содержимое плотно набитого желудка. Не в первый раз рисковать своей шкурой, тем более ради дочери. Ветер далеко разнес искры, огонь бушевал вокруг меня, закрывая пути к бегству. Я искал в пламени тропки и просветы. Земля обжигала подушечки лап, огонь слепил глаза, жарко шептал в уши, играючи касался меня. От жара усы скручивались спиралями, трещала шерсть. Корчащиеся в огне ветки кустов казались руками огненных демонов, жаждущих схватить меня, утащить в пекло. "Прыгай высоко". Приказ Блурри подействовал как удар плетью, я прыгнул на бегу, чудом не врезавшись в охваченный пламенем куст. И не сдержал стона - горящая ветка ожгла живот, стегнула под хвостом. Поджав хвост, метнулся по чьей-то тропинке - странно знакомой. Кашляя от дыма, создал последнее, что мог - намордник-фильтр. Если я погибну - Тонке не поможет ничто. "Влево". "Куда ты меня завел?!" - рявкнул я, очутившись перед стеной огня - адским прообразом Бастилии. "Спасение - за этой стенкой. Дальше - сухое русло реки, огня там нет". "Я тебе кто - воротила из "DOOM"а, что ли?" "Скорее, ты из "Опаснейших охот Сабелы". Ты загнан, деваться некуда, терять нечего, ставка - жизнь твоя и дочери. Вперед. "Вся жизнь - игра" - твой девиз". "Жестокая игра… Я предпочитаю навязывать правила своей игры другим". "Антилопе, к примеру. Но в этот раз чужие правила навязаны тебе, их не изменить. С места в карьер - и бери барьер". Разбежавшись, я прыгнул - сквозь пламень и дым навстречу свободе, воздуху, земле. Навстречу жизни. Съехав на животе по берегу, я оказался на дне русла. Тут же раздалось грозное шипение. "А кто еще это может быть, по-твоему? - спросил я шипящего на меня гепарда. - Это я вернулся, Асва". "Лайри? - жена обошла меня стороной. - На тебя страшно смотреть. Это правда ты?" "Я. Трудно узнать?" "Да". "Конечно. Ты выглядишь и пахнешь, как выходец из преисподней: весь в пепле и слизи, воняешь дымом и гарью, на лапах искры, морда в "противогазе". Неудивительно, что Асва шарахается от тебя". - живописала Гринни мой облик. Устало лег, опуская Тонку, снимая "защиту" с нее и намордник с себя. Напряг шею, чтобы освободить загривок из острых зубов. Шкура прокушена до крови - Тонка держалась крепко, подсознательно помня, в чем ее надежда и спасение. "Лайри, несмотря на твои усилия, Тонка все-таки надышалась угара - дыхание почти не прослушивается". - сообщил Блурри. Еще чего не хватало - чтобы дочь отдала Богу душу после всего, что я пережил. Нет уж, милочка, в Аду мы побывали, но рановато ты в Рай отправляешься, поживи годков пятнадцать на прекрасной Земле между Адом и Раем, побегай за газелями, познай материнство. Я приглашаю тебя от всего сердца. Плотно захватив морду Тонки в пасть, я мощно выдохнул. Грудь ее поднялась. Глубоко вдохнув, выдохнул снова. Импровизированное дыхание "пасть-в-пасть" помогло - почувствовав на языке частое сопение, выплюнул Тонку. Слава Богу, жива - мертвая ведь сопеть не будет. Испустив истошный вопль, Тонка подпрыгнула и со всей силой огрела меня по морде, чуть не выцарапав глаза. Не ожидавший такой прыти от недавно полупарализованной дочери, я еле увернулся от ее когтей. Оклемалась, елки-палки! Диким, совершенно безумным взглядом Тонка озиралась вокруг. И столь же свирепо приветствовала Асву. Бедная, она подумала, что ее, наглотавшуюся дыма, едва живую, собираются додушить и сожрать. "Тонка, почему ты такая дикая? Узнай свою мать, узнай свою семью". Пока Асва, Мррн и Рай умасливали Тонку, я огляделся, ища воду. Совсем недавно я смеялся над бегемотами, что они валяются в грязи, а сейчас почувствовал, как мне нужна эта самая грязь - чтобы охладиться. К счастью, в середине русла вода осталась. Одна яма была мне по колено, и я с наслаждением плюхнулся в эту яму, предварительно проверив отсутствие кусачей живности. Купался и пил. "Блурри, почему Тонка так быстро вскочила? Лежала ведь пластом, когда подбирал ее". "Она не была парализована, ее оглушило электрическим разрядом "молнии". Тонке повезло, что она быстро бежала. Если животное идет спокойно, отпрыгнуть оно, как правило, не успевает - техника действует молниеносно и разряд приходится в голову. А Тонка проскочила, задело только задние лапы. Сунь руку в высоковольтную дугу - тоже онемеет". "Где отец?" - нетерпеливый вопрос Тонки. "Лежит в луже". - удивленно ответил Рай. "Он очень устал. Пусть отдохнет в покое". - добрый совет Асвы. "Но, мама, я пойду к нему сейчас. Я хочу поблагодарить его". Тонка прошлепала ко мне и встала возле. Вода намочила ей брюшко. Я взглянул на ее симпатичную, острую мордочку, большие красивые глаза. Наклонившись, дочь нежно лизала нос и язык. Словно врезанная в синеву утреннего неба, Тонка была прекрасна. Могла ли существовать большая благодарность?..