***
Заключение я получил уже на Земле, практически в конце отпуска. Там же была приписка, что пока длится мой заслуженный отдых, «Цербер» оформит перевод. А по окончанию отдыха мне предстоит прибыть к моему куратору, который оценит мой потенциал. Дальнейший транспорт и снаряжение предоставляется им же (все необходимые параметры записаны в личном деле). Иронично, что куратором назначат того самого «Джона», который однажды спас мою задницу. Впрочем, личность куратора оставалась секретом до последнего момента. Из огня да в полымя - я-то надеялся оказаться в ситуации, когда наибольшей угрозой будет выговор за неподготовленный вовремя отчет, а не вновь переться грудью амбразуры закрывать (Размечтался. Примечание Seguro) - а судя по тому, что все необходимое для рейда мне предоставит загадочный куратор, то выходило именно так. Месяц, которым щедрой рукой командование осыпало всех морпехов, принимавших активное участие в боевых действиях, пролетел незаметно. Даже на обратный путь ушло лишь двое суток. Понадобилась одна пересадка до Арктура, а уже оттуда существовал прямой рейс до старушки Земли, совсем не походившей на тот голубой шарик, который был моим истинным домом. Причем я ждал свободный транспорт дольше, чем длился перелет. Из-за победы все корабли были нагружены огромным числом солдатни, возвращавшейся домой или стремившейся хорошо гульнуть, подальше от бдительного командирского ока. Даже с орбиты она выглядела намного иначе, что уж говорить о полетах на аэрокарах - серая застройка, кучи стеклянных поверхностей, заполонившие воздух потоки машин, гул, не утихающий даже по ночам, да еще эта непередаваемая суета... отвык я от подобного зрелища. В армии все как-то размереннее что ли (конечно, когда все идет по плану) - там действия и взаимодействия подразделений отработаны чуть ли не до автоматизма, каждый занимается своим делом, а тут... Неудивительно, что я постарался как можно скорее покинуть «Штаты», куда я заглянул поначалу - точнее, в лагерь подготовки, где предавался, недолго, ностальгии. Даже с Родригесом свиделся! И не только я - вся наша компания, умудрившаяся пережить мясорубку войны. Правда, шрамов каждый из нас набрал, но это уже мелочи - зато остались при своих конечностях. Ничуть не изменившийся сержант с гордостью представил нас «сборищу дегенератов, которых даже волусы могут обогнать на полосе препятствий, а варрены, по сравнению с ними, заслуживают получить нобелевки по всем наукам» и пообещал, что если они через месяц не станут хоть немного похожи на нас, то от таких кусков мяса корпус морской пехоты с радостью избавится. А потом мы зарулили в город, куда же без этого. Даже заскочили в "Долину", где я, с ноткой сожаления, узнал, что Эмили уже давно тут не работает - девочка выучилась и даже успела отбыть в расположение Первого флота, на медицинский фрегат, непосредственно обслуживающий пострадавших сослуживцев на орбите, над полем боя. Жаль, что нам так и не довелось встретиться за эти годы. Впрочем, может быть, оно и к лучшему? Кстати, от знакомых этой тушки даже скромной весточки не было. Немного поразмыслив, я решил не «возобновлять» отношения, о которых мне все равно ничего не известно - в моем досье практически не было инфы и личной жизни, а память тела молчала как партизан в плену фашистов - как раз и для «обиды» повод хороший. А от визита к «любимым» родственникам я тоже был избавлен, по крайне мере в этот раз. «Дядя» Эмилио прислал (То ли у него были информированные друзья в Альянсе, то ли сам сделал верные выводы) сообщение, что «моего» дорогого папаню повязали за покупку и хранение наркоты в крупных размерах. Сам «дядюшка» был занят тем, что пытался убедить брата сотрудничать с полицией, дабы скосить десяток-другой. Словом, времени не то, что на племяшку нет, ему даже поспать и принять душ не всегда удается. Но он гордится мной и считает, что армия сделала из меня настоящего мужчину и в том же духе. Таким образом, я оказался предоставленным самому себе, чем ничуть не был огорчен - не придется врать и изворачиваться объясняя свое странное поведение дорогим родственничкам. Вместо этого я с чистой совестью взялся за отдых - валялся на песочке пляжей на восточном побережье Штатов, злоупотреблял спиртным и девочками. В рамках разумного, как бы странно это не звучало - денег вечно не хватает, но для праздника души и тела можно немного потратиться, благо за годы службы успела набежать приличная сумма - морпехам недурно платят в принципе, а там еще боевые, плюс офицерское жалование и премии за риск... в общем, миллионером не станешь, но на неплохой кар накопить можно, и еще останется. Впрочем, покупать кар на фоне предстоящего, согласно канону, визита жнецов (с «гостинцами» в виде больших пушек и одурманивания) было бы откровенно глупой и бессмысленной тратой денег. Тогда уж сразу стоило купить небольшой кораблик, чтобы было на чем удирать от жнецов хе. Вот только, даже подержанный космический транспорник стоил неприличных сумм. Хе, неудивительно, что у кварианских паломников он считался крайне ценным даром. Посещали меня мысли и затариться оружием. Да устроить схронов побольше, Но по здравому размышлению я отбросил их. Во-первых, у меня тупо не было времени мотаться по различным концам галактики. Во-вторых, добыть интересные игрушки частному лицу не то чтобы сложно, если речь не про секретные разработки, но очень дорого. А интенданты Альянса не спешили отдавать армейскую снарягу или стволы за пол цены. Продажные сволочи не были редкостью в армейских рядах, но СБ внимательно бдили за сбытом товара. И если на какой-нибудь хлам, еще прикрывали глаза(пока совсем уж не наглели), то в остальных случаях дело даже не всегда успевало дойти до суда. Кто-то неудачно упадет, другой разобьется на своем новеньком каре, третий «случайно» утонет в своей ванной… Наконец, в-третьих - а где, собственно, делать закладки этих самых схронов? Смогу ли я вернуться в те места, чтобы взять искомое? К тому же ко времени, когда начнется катавасия с вторжением космических кальмаров огромных размеров, купленные сегодня-завтра стволы успеют устареть, хотя не слишком потеряют в эффективности. А если их - схроны - разворошат раньше какие-нить залетные люди, которые попадутся правоохранителям, а дальше, в конце-концов, выйдут на меня и прощай, карьера? Да и следить за мной тоже могут, не обязательно, но вдруг? В общем, данную идею я быстро откинул ввиду ее полнейшей неэффективности, и продолжил отпуск догуливать. Даже умудрился наведаться в гости к своим сослуживцам - морпехам Альянса на Земле везде почет и уважение, так что проблем с передвижением по планете и пересечением границ не возникло. Сначала я отправился в гости к Вачовски, на уютное ранчо его семьи, где познакомился с миловидной, но суровой его матушкой, Арабеллой, которая крепкой рукой наставляла на путь истинный свое потомство и мужа, добродушного и пухлого фермера. Как обычно и бывает в подобных семьях, Карл не был единственным ребенком в семье. Оказалось, что у Вачовски есть два брата и сестра. Старший брат собирался получить диплом ветеринара и догрызал гранит науки в большом городе. Младший был обычным пятнадцатилетним шалопаем с шилом в пятой точке. И как многие его ровесники еще не определился со своим будущим - вчера он думал стать солдатом, сегодня специалистом по ИИ, завтра каким-нибудь спортсменом… В отличии от брата-близнеца, единственная девочка в семье Вачовски уже давно определилась со своим будущим и большую часть свободного времени отдавала ксеноархеологии. Сама же ферма оставила весьма приятное впечатление. Работников, для такого куска земли, было немного, большая часть труда была полностью автоматизированной и подключена к простенькому ВИ, который докладывал обо всех изменениях, неполадках и прочих проблемах. По сути, весь дополнительный персонал состоял из специалиста по этому ВИ да пары механиков. Однако Джонатан Вачовски, формальный глава семейства, любил, что называется, ковыряться в земле, подчас собственноручно вспахивая землю, засевая поля и пожиная урожай вместе с роботизированными тракторами да комбайнами (чаще всего это случалось, как поделился со мной, во время одной из бесед сам Карл, в периоды недоброго настроения Арабеллы - проще говоря, муж так избегал «пиления» со стороны супруги), делая это умело, что давало некоторый эффект - зерно колосилось, хлеб из него получался что надо, и это самым благоприятным образом сказывалось на всех, кто был причастен к этому. За время пребывания на ферме (всего несколько дней, но зато насыщенных!) я успел узнать о порядках и традициях этой семьи, с сожалением отметив, что мне не удалось встретить с ними День Благодарения или Рождество - здесь с размахом встречают праздники, как любит русская душа. Эх, в дни отпуска я часто вспоминал о доме, семье, желая вернуться обратно. Дом - он и в Африке дом, там спокойно, стены, что называется, помогают, и не висит дамокловым мечом близящийся галактический апокалипсис. Который местные совершенно не чувствовали, но исподволь готовились - хотя бы семейство Ковальски, к которым я наведался после отдыха на ферме.***
Первое впечатление от их дома, когда я покинул салон кара типа «внедорожник», больше напоминавший маленький БТР - настоящая крепость, разве что турели не расставлены в ключевых точках (или же они до поры, до времени скрыты). Семейство бойкой и задорной девицы, с который я прошел огонь, воду и медныеполимерные трубы оказалось тесно связанной с армейской службой. Правда, в морской пехоте служила только Ирия, а вот ее отец, высокий усач с крепким рукопожатием, был армейским инженером. И ее дед, и прадед... Правда, с высокими званиями семье потомственных вояк не слишком везло, редко кому удавалось получить выше майора. Впрочем, в этом виновато не какое-нибудь «проклятье», а несдержанность характеров Ковальски. Ирия шепотом призналась, что ее деда минимум трижды понижали в звании только за время войны первого контакта. Один раз за неисполнение приказа, другой за нападение на старшего по званию. И едва не попал под трибунал за угон танка. Впрочем, тот приказ оказался откровенно идиотским и грозил обернутся гарантированной смертью всему полку. А офицеришка грубо отзывался о павших товарищах, за что и схлопотал в морду лица хорошо поставленный удар (признаться, я сам не уверен сдержался бы в подобной ситуации или нет). — У них просто не было такого инструктора, как Родригес, - тогда ответил я, успев увернуться от оплеухи боевой подруги. Девушка до сих пор побаивалась боевитого уроженца Латинской Америки, который одной фразой умудрился заставить вытянуться в струнку целого лейтенанта, ветерана войны с батарианцами, когда мы наведались с визитом в лагерь. Ведь в начале службы она была еще той острячкой, темпераментной особой. Впрочем, таковой и оставалась, но в дружеском кругу, а не на поле боя. В отличие от Вачовских, в семье Ирии главой был отец, Альфред. Однако внешне тихая и скромная супруга его, Катарина, аккуратно и незаметно направляла своевольного мужа на путь, не грозящий большими проблемами семейству. В общем, мудрая женщина, хранительница домашнего очага. А еще она замечательно печет пироги, особенно шарлотку - просто пальчики оближешь! Были у Ирии два брата - Джон и Джордж, последний старше первого всего на год. И если рыжеволосый Джонни, гроза девочек-подростков, собирался идти по стопам отца, то Джордж, коренастый и широкоплечий брюнет, собирался стать пилотом или мехводом - с этим еще не определился, хотя копаться в машинах любил. К слову, в мини-БТР кар превратил именно он, при полной поддержке отца. Хотя, надо признать причины для этого были. Земля Ковальски оказалась не таким тихим местом как ферма Вачовски. То залетная банда начнет качать права и предлагать крышу - на подобный случай около дома были установлены и замаскированы несколько древних, но исправных турелей); то пьяные хулиганы буянить начнут - после очередного раза Джеймс установил мощный насос, якобы противопожарный; то еще какая-нибудь хрень нежданная. — Ирия, а может ваше семейство притягивает неприятности? - хмыкнул я выслушав несколько историй. — А твоя рожа кулаки не притягивает? - огрызнулась девушка. — Нападение на офицера чревато, сама знаешь, - ухмыльнулся я. — Ты не при исполнении, - парировала напарница. — Дочка, как ты разговариваешь с будущим мужем, а? - возникший за нашими спинами Альфред заставил подпрыгнуть обоих ветеранов войны, проворонивших поступь инженера, несущего в руках по бутылке пива. — Что!? - еще сильнее взвилась девушка, пока я стремительно прокручивал в голове все сказанное ранее на предмет опрометчивых обещаний или двусмысленных намеков. Вроде бы я ничего такого не говорил... Как оказалось, то была не самая смешная шутка - мне только брака не хватало! Не желал, еще по прошлой жизни, и не желаю! Да и какой может быть жена у действующего военного, тем более попавшего в цепкие лапы «Цербера» (Лоусон. Шутка. Примечание Seguro)... мне даже жаль такую несчастную.***
— Фадей, я рад тебя видеть, - сказал я пожимая руку товарища - но тащить всю семью было не обязательно. — Таки это еще не вся семья - негромко буркнул еврей, окидывая взглядом целую толпу родственников самого разного возраста, от «бальзаковского» до мелкой детворы - А лишь те, кто сумел найти свободное время. — Мне внезапно захотелось обратно, к молотильщику, - прошептал я в ответ. — Ой-вей, и это тот самый друг и товарищ, который кроганов руками рвал? - со скепсисом в голосе сказала миловидная женщина с седыми волосами, черты лица которой еще сохраняли признаки, позволяющие говорить о ней как о красивой Женщине с большой буквы. Такие рождаются крайне редко, обладают той истинной красотой, которая пленяет мужчин с первого взгляда. И в тоже время она - красота - зачастую не приносит им счастья, ведь мужчины избегают их, полагая, что за спинами таких дам стоят обеспеченные ревнивцы, в чьих силах порвать их как Тузик грелку на британский флаг. Однако этой женщине явно повезло - не только сохранить свою красоту (да и если отбросить цвет волос, то ей не дашь больше тридцати с хвостиком, и я уверен в том, что никаких омолаживающих процедур она не проходила. Ну, или они были высочайшего качества), но и обзавестись такой большой и дружной семьей. Рядом с ней находилась пара мужчин, похожих на нее цветом глаз и ямочками в уголках рта - скорее всего братья. А уж про детей и подростков всех возрастов даже говорить не стоит. — Я, таки, не говорил, что он кроганов рвал голыми руками, - протянул Фадей в ответ. — Ой-вей, мальчик мой, ты даже врать разучился! - сокрушенно воскликнул обладатель залихватских усов, поправляя очки с линзами-половинками, сползшими к кончику носа, - Шо, мне стоит показать всем твои сообщения, где ты хвалишься подвигами своих друзей? — Спасибо Фадей, что только кроганов, - вздохнул я, зная фантазию друга, особенно после нескольких кружек пенного. — Да ты шо, настоящий еврей никогда не врет! - Фадей даже постучал себя по груди, но тут же сник под суровым взглядом матери. - Но, таки, иногда, художественно преувеличивает... — Я, таки, удивлен, шо тебя из армии не выгнали, с позором, да, - прокомментировал низенький и совершенно лысый, как Сайтама, дедок. - В наше время войска, таки, были более суровыми и дисциплинированными! — Тогда вы точно не слышали про нашего инструктора, - мстительно хохотнул я, вспоминая сколько раз Фадею и Мартину доставалось. Иногда даже до карцера доходило. Впрочем, семейство Хейфецов мне понравилось - большое, шумное и довольно дружное, чем-то напомнило мне мою семью, из родного мира. Семью в самом широком понимании данного слова, ведь родство далеко не всегда определяется общими предками, кровью и другими вещами. Семьей может стать формально совершенно чужой человек, да и боевое братство лишь немного не дотягивает до означенного смысла, а подчас и перекрывает его с запасом. Впрочем, расслабляться в этом широком «родственном» кругу нельзя - сложилось впечатление, что меня постоянно проверяли, задавая провокационные, или не очень, но с двойным/тройным смыслом, вопросы, интересуясь семьей, службой, боевыми действиями. И все это по разным причинам - сравнивая мои рассказы и моего друга, просто из любопытства или из желания срубить гешефт на возможных перспективах. Как я понял, эта семейка занималась практически всем, чем угодно - старшие не препятствовали, и даже поощряли увлечения детей (если те не нарушали, в грубой форме, закон и не вредили репутации семьи, не угрожали их жизнью и здоровью. На гражданке, ясное дело). Кажется, тут пока еще к строительству кораблей не имели отношения, да к разработке оружия. Оставаясь настороже, я все же несколько раз едва не пропадал впросак, начиная с проигрышей в заведомо невыигрышных играх - в покер, например - и заканчивая женитьбой на несовершеннолетней троюродной сестре Фадея, которая, при внешней красоте, внутри оказывалась - у меня сложилось именно такое впечатление, а взрывманьяк не опроверг его - крайне расчетливой девицей, нацелившейся на получение статуса генеральской жены. В конце-концов в гости к семейству Краузе я уезжал выжатым как лимон.***
Сейчас Мартин проживал у своей семьи перебравшийся из Германии в Америку. Причиной переезда было неожиданное повышение его отца до должности директора американского отделения сети автосервисов, чье представительство расположилось в окрестностях Лос-Анджелеса. По меркам двадцать второго века, расстояние до центра города было сопоставимо с поездкой на метро в моем мире. Отчасти произошло это из-за интереса Краузе-старшего к раритетному транспорту. Культ автомобиля в США не прошел бесследно и довольно во многих семьях сохранился четырехколесный товарищ, которые принадлежали еще отцам, а то и дедам/прадедам. Только вот чинить этот антиквариат был практически не кому. За вычетом отдельных энтузиастов, таких как Вернер Краузе, практически ни одна мастерская не занималась ремонтом и/или восстановлением древних автомобилей и мотоциклов. Да и молодежь больше интересовалась карами и аэроциклами - летающими байками, что заменили прежних коней из стали. Ну а когда на рынке имеется свободная ниша, кто-то обязательно рискнет занять ее. Вот эту самую нишу и должна была занять новая мастерская. Да и на аэроциклах, так же, как и на их двухколесных предшественниках, в потоках транспорта перемещаться удобнее, особенно по пробкам (которые совсем не собирались исчезать со временем, а наоборот - росли масштабами да перемещались все выше и выше). Разумеется, как и прежде, данный способ передвижения любила лихая молодежь да байкеры, чей внешний вид изменился мало (разве что теперь байки украшали не только земные красотки, но и азари или кроганская башка, к примеру. И не всегда рисованная. Примечание Seguro). К слову, сами байкеры разделились на два лагеря - консерваторов и модернистов. Первые признавали лишь двухколесного друга. Вторые, наоборот, считали, что нужно шагать в ногу со временем. Все это я узнал от самого Мартина и его отца, взявшего по случаю возвращения сына отпуск. Они показали мне что-то вроде музея авто- и мото-транспорта, который они собрали в огромном гараже в собственном доме, расположившемся в пригороде огромного мегаполиса. Только в отличии от обычного музея, все «экспонаты» были действующими. Т.е. полностью в рабочем состоянии - отключи охранные системы, сними фиксаторы, залей бензин/заряди аккумулятор и езжай куда глаза глядят. Теперь было понятно, почему сын народа Израилева, а также потомок выходцев с берегов Рейна сошлись - первый отлично разбирался в том, что окружало с детства второго. Нельзя сказать, что Краузе ничего не понимал в устройстве тачек и мотиков, но фанатом копания в их внутренностях не был. Его больше привлекала, так сказать, живая материя. Тут он, кажется, пошел в свою мать, Анн Краузе, высокую зеленоглазую блондинку, бывшую одним из ведущих хирургов в весьма известной клинике «города ангелов». Она впечатлила меня своими манерами, которых придерживалась все время, пока я гостил в их доме, а также талантом в готовке мясных блюд. Их я с удовольствием поглощал под кружку светлого, которой сопровождался каждый ужин в этом семействе. Вернер с удовольствием слушал наши с медиком (его сына вот-вот должны были назначить замкомроты медицинской) армейские байки, которые заставляли Анн лишь недовольно качать головой - женщина была против выбора сына. Нет, не из-за самой службы - против семейных традиций она ни за что бы не пошла - а по причине зачисления в ряды морской пехоты, которая всегда находится на передовой Альянса. Не одобрила она и первого боевого задания, о котором Мартин отмалчивался все это время или переводил разговор (сам виноват, что забыл предупредить). Зато младший брат Мартина - Арне, смотрел на родственника как на героя боевиков и кажется, мысленно уже считал дни до совершеннолетия, когда он сможет стать отважным морпехом. А вот Вернер отнесся с пониманием. Заговорческим шепотом (который отчетливо слышали и на другом конце стола) он признался, что и сам попадал в плен на Шаньси, во время войны Первого Контакта. Но тут же добавил, что турианцы с большим уважением относились к пленным. Мудаки тоже встречались, но в основным, пытали для добычи информации. Жестокость ради одних лишь развлечений не поощрялась в среде потомственных военных. Хоть тут есть за что уважать «птичек», хотя в целом я относился к представителям инопланетных рас, особенно входящих в Совет, с опаской, мягко говоря. С одной стороны, шустрые, хоть и не долгоживущие саларианцы - мастера разведки, науки и много чего еще. С другой - долгоживущие (мягко говоря), многоопытные азари, у которых еще и постоянный баф на привлекательность в глазах инопланетников висит. И, наконец, турианцы - раса солдат, стойких и исполнительных. Конечно, кроганы по части силы и живучести их в легкую переплюнут, но вот с выдержкой у большинства проблемы. А тут еще и генофаг... К слову, о том, как Вернер оказался на Шанси - в морской пехоте он не служил, во флот не подавался, а вот колонистом побыл. Ну как колонистом - представителем компании, которую сам же теперь и возглавлял. Вместе с супругой подался на другую планету. Платили в два раза больше, плюс жилье, плюс надбавки к стажу, льготное налогооблажение и много чего еще. Никто ведь не ожидал, что все так обернется. — Конечно, были большие проблемы с языком, и вообще плен приятным не бывает, - говорил немец, когда мы вечером собрались на посиделки в гостиной. - Зато с пищей не было проблем - турикам наша еда была не нужна совсем, у них что-то там с белками или еще чем проблемы были. — У них декстроаминокислотный организм, как у кварианцев. Проще говоря, наша жратва им практически яд, - тут же уточнил Мартин, - Нам преподавали биологию и анатомию вероятных противников. — Вот-вот, эта хрень, - кивнул Вернер - Помню, одна сволочная птичка решила подразнить пленных. Господи боже, как же его выворачивало потом, едва откачали. — Мстительный ты у меня, - вздохнула Анн. — Честь и Память, - буркнул Вернер. — Девиз рода, - пояснил боевой товарищ - Не предавай. Не забывай ни добра, ни зла и все такое. — После довольно напряженных и насыщенных на события дней, проведенных в семействе Хейфецев, пребывание у Краузе показалось остановкой в тихой гавани, без взрывов эмоций, где не приходилось постоянно держаться настороже и следить буквально за всеми, чтобы не попасть впросак, не дать клятву и не поспорить на заранее невыгодных для себя условий. Но все хорошее когда-нибудь кончается, и отпуск не исключение. У нас - моей команды, то бишь, связь между членами которой не исчезла даже после череды повышений - еще оставались в запасе сутки, которые мы решили провести, предаваясь ностальгии того дня, когда мы стали полноценными морпехами. С вещами, оставленными в номерах гостиницы, мы прибыли в город при базе, завалились в тот же самый пивной ресторан и, сняв отдельный кабинет, устроили «прощальную» с волей пирушкой. Но без перегибов - моим друзьям еще предстояло отбыть в космопорт, а оттуда - прямиком к базе Арктур, куда - даже в новостях показывали - уже вернулась ударная группа Первого флота, к которому была приписана моя бывшая рота. Да и меня ожидал куратор, чья личность еще удивит меня.***
— Таки меня терзают смутные сомнения, шо собрал ты нас вовсе не из-за этой ужасной трагедии, - первым начал Фадей. — Какой это трагедии? Кто-то помер? - Ирия не поняла юмора Фадея. — Таки скончался, - кивнул Хейфец с самым скорбным выражением лица, - Наш отпуск. — Целый месяц свободы, отсутствия дисциплины, начальственных криков и какого-либо риска сложить юную головушку, - поддакнул Краузе. — Подозреваю, это связано с неожиданным исчезновением нашего бразильского друга из рядов полка и внезапно закрытым досье - буркнул Карл и заметив недоуменные взгляды товарищей пояснил - Мне было интересно, что наш бразилец написал в отчете насчет той заварушки, а спрашивать постеснялся. — И? - заинтересовался Фадей. — И ничего, - хмыкнул Вачовски, демонстративно похлопав меня по плечу, - Нету у нас никакого Веги. — Ой-вей, как таки нет!? - сделал удивленно-дурашливое лицо лучший минер в полку, - А кого я вижу напротив себя с кислой миной? Шо, неупокоенный призрак боевого товарища решил-таки спросить с меня долги, накопившиеся с начала службы? Стоило ли спускаться из райских кущ ради такой мелочи? Шутка удалась, обстановка вроде бы как разрядилась, но, судя по пристальным взглядам, от меня ожидают ответа на этот, вне всяких сомнений, щекотливый вопрос. Опрокинув с себя треть кружки светлого и загрузив в пищевод кусок кренделька, щедро сдобренного солью, я взял паузу на то, чтобы прожевать, а заодно продумать, что же сказать верным товарищам, которым врать мне не позволяла совесть, а говорить правду запрещала подписка о неразглашении... — Раз уж зашла речь о той высадке... кажется, мои действия привлекли к себе внимание сверху. Да не простого, так сказать, - я вздохнул, - Меня не отправляют в высшую военную академию Альянса для получения офицерского звания с переводом на штабную работу. Все куда серьезнее... я бы даже сказал паршивее. — Может пропустим воду? - сегодня Ирия была в «чудесном» настроении. То ли из-за новостей, то ли из-за окончания отпуска. А может сказались «те самые» дни. — Ну если коротко, то подключайтесь к локальной сети моего уника, включите шифрование и настройте максимальные протоколы безопасности, - посоветовал я, ища то самое письмо с уведомлением о переводе, назначении куратора и прочей лабудой. — Каковы шансы, что это подделка? - изучив полученный документ, Краузе вопросительно глянул на Хейфеца, который благодаря своим «корням» мог заткнуть иного профессионала по части установления подлинности цифровых документов. — Таки, если это подделка, то я хотел бы лично познакомиться с мастерами, способными создать столь качественную копию, - прокоментировал Фадей после долгого и тщательного изучения всех элементов подлинности. — Подделать можно что угодно, было бы желание, - я кивнул, соглашаясь с мастером взрывных работ, который с техникой был на «ты» (иногда буквально. Примечание Seguro). Будь то девайсы, БТР или прочие «друзья» солдата Альянса. - Но зачем мне врать? — Тем более что такими вещами не шутят, - скривился Краузе, продолжая прокручивать на своем унике полученный от меня пакет документов. — Теперь тебя тоже засунут в броню без знаков различия и поставят хранить покой Альянса от явных, и не очень, врагов? - удивленная Ирия задумчиво жевала полоску вяленого мяса, уставившись в потолок, откинувшись на спинку кресла. - А почему без нас? — А ты много знаешь о специфике отбора кадров этой... службой? - задал я встречный вопрос, затылком чувствуя холодок чьего-то взгляда, хотя камер в кабинете не было, да и позади меня была сплошная стена (хотя ничего не мешает вделать в нее скрытый гаджет). — Да хватит вам. Разве Джеймс не замолвил бы за нас слово, будь хоть один шанс, что к нему прислушались бы? - заступился за меня Карл. — Я бы и целую простынь накатал, да только мне и одного постороннего слова не дали вставить, - подтвердил я. - А приписывать вас к тому заданию не было смысла. — Таки да, - вынужден был согласиться еврей, - Доверия это не добавит, а проверяется такая лажа быстрее чем тетя Сара скушает пару десятков мацу. (маца - тонкая лепешка, которую евреи готовят из воды и муки. Яиц, соли или каких-либо специй не добавляют. Примечание Seguro) — У меня нет положения - я ведь лишь едва зачислен на службу, да и... - я прервался, чтобы смочить горло пенным напитком, - Вы в самом деле хотите влезть с головой в это дерьмо? Ладно я - у меня почти нет близких, да и любовь обошла стороной, но чего вам рисковать собой? Семьи и так волновались, пока мы воевали с батарами, а «Цербер» наверняка борется не только с отсталой Гегемонией, но и с... «партнерами». — Как будто мы не воевали с наемниками, у многих из которыми за плечами не одно десятилетие боевого опыта, - поморщилась Ирия. — И тебя, таки, одного оставлять нельзя - пропадешь, - фыркнул Краузе, смачно отрывая от полоски мяса внушительную часть.