stories

«Привет. Давно не... Не совсем корректно писать ‘виделись’. И в прямом, и в переносном смысле. Прости, что так долго не было письма – поездка выдалась долгой. Представляешь, я застряла в аэропорту на долгие шесть часов: рейс отменили из-за шторма. Я заснула на стульях в зале ожидания, подложив под голову рюкзак. Чуть не опоздала на регистрацию, ха-ха. Тебе, наверное, не интересно. Я в Бергене. Да-да, в том самом, о котором ты так много рассказывал. Здесь действительно очень красиво. Волшебная зима. Снега так много, а еще холодно очень, я едва пальцы себе не отморозила. Не беспокойся, теплые перчатки я взяла, но надевать не хочу: неудобно. Как твои дела? Скорее всего, ты стал большим человеком, как и мечтал. Я знаю, что ты мне все рассказываешь, но давай ты не будешь обижаться на одни и те же вопросы в каждом письме? Это уже привычкой стало. А дети? Выросли? Ты всегда говорил, что хочешь двух мальчиков и, может быть, одну девочку. У тебя же их две? И мальчик, с улыбкой как у тебя. Надеюсь, они растут здоровыми и счастливыми. Не забывай проводить с ними время, отложи работу, она никуда не денется. А вот дети вырастут слишком быстро. Как и мы когда-то. Ты ведь... нет, ничего. Я не буду зачеркивать и переписывать – знаю ведь, что ты не любишь подобного. Передавай своей семье большой теплый привет от меня. Будь счастлив. Ты ведь счастлив? Прощай? Твоя прости» За окном солнце светит, ветер треплет зеленые листочки на деревьях. А на душе у Чонгука зима, как в этом самом письме. Это десятое за десять лет. По одному в год. Таким знакомым аккуратным почерком, будто напечатанное. - Давно не виделись, - шепчет брюнет, оглаживая мелкие буковки, складывающиеся в слова, которые хочется услышать. Письмо опоздало на долгих три месяца. Чон о нем почти забыл и почти перестал ждать. Почти. В Бергене он был только один раз, пятнадцать лет назад, да и то летом, но красоты города не забудет никогда. У него все еще сохранились фотографии с тех памятных деньков. - Детей у меня нет, ты же знаешь, - еле слышно, будто крик в пустоту, потому что больно. Потому что мечтали вместе и вечно спорили, но всегда соглашались в одном: детей должно быть как минимум трое. С его улыбкой и ее глазами. – И большим человеком я не стал. Не хочу больше. Он смотрит на зачеркнутое Твоя и злиться немного. - Моя, Еын-а, - сжав письмо в пальцах и закрыв глаза, чтобы слезы не хлынули. – Все еще моя. Он не может написать ответ, потому что обратного адреса на конвертах нет. Да и не было никогда. Они всегда приходят из разных мест – Еын много путешествовала в последний год. В тот самый последний день она пообещала, что писем будет ровно восемнадцать. Столько же, сколько она жила на этом свете.