День Всех Святых

О боже… Похоже, он и в самом деле собирается пытать меня… Забавная мысль, можно ли утонуть в море удовольствия? В какой момент это станет мукой? Устанет спина, будет ломить поясницу… Наверное, это в какой-то мере похоже на смерть наркомана. Ты просто тонешь в мареве наслаждения. И уже не можешь подняться. Возможно это будет так. Главное, выполнить свой долг и не дать умереть человеку. Но с другой стороны, она причинила и мне, ему столько зла… Сейчас мы вместе, но уже утром мы будем порознь. И я его больше никогда не увижу. От этой мысли мне становится тоскливо. Не хочу так, это неправильно. Он ведь… Ганнибал, как же мне тебя не хватало… Как я давно хотел… Как давно тебя люблю… -Ааах! – громко стонал Уилл. Тело будто растаяло, словно член внутри скользит не по плоти, а по маслу. Уже почти не больно. Но реальность теряется в зыбкой дымке кайфа. Вот уж не думал, что секс может быть таким приятным, таким особенным… Но вдруг появляется ощущение, какое-то странное. Будто я мог бы взлететь выше, но чья-то рука давит мне на макушку, заставляя оставаться внизу. Давление усиливается, нарастает беспокойство. Я плаваю в зыбком океане, хотя уже мог взлететь в небо. Странное ощущение, как будто ты чего-то не сделал. Перед внутренним взором возник образ. Совершенно глупая улыбка на лице Лектера. Где же я ее видел? Кажется уже прошло целое тысячелетие… Ах да, кабинет Кроуфорда. Наша первая встреча. Я никогда больше не видел такой улыбки на его лице. Так улыбаются в старших классах школы, когда мимо проходит та, кому никак не признаешься в своих чувствах. -Любовь это огонь, Уилл, она может вспыхнуть в одну секунду, так произошло со мной, а может… -Быть раздута из маленькой искры, которую ты сам посадил, - закончил Уилл. Даже внутренний голос звучит голосом Ганнибала. Это не сам Лектер, он же сказал, что не владеет телепатией. Впрочем, не нужна быть психотерапевтом, чтобы понять… Искра появилась не сразу. «Можно войти?» И я пропустил его через дверь. Не только дома, но и сердца. Не заметил, как он принес искру. Как он ее раздувал… Все эти бесчисленные вечера, с разговорами и вином, больше похожие на встречу друзей или любовников, чем на прием у врача. В какой-то момент я стал спешить на них с радостью, уже не представляя, чем займу вечер, если не окажусь там. Кроме того вечера, когда я уснул на работе. А он, вот ведь чудо, врачи так не поступают, он пришел ко мне на работу, волновался, не случилось ли что-нибудь, раз я пропустил его прием. Нет, врачи так не поступают… В голове всплыли и другие вечера, сотни одиноких вечеров. Когда Ганнибал сказал «я хочу, чтобы ты знал, где меня найти». Я знал, но никогда не шел его туда искать. Чего я боялся? Что не выдержу? Увидев моего матерого хищника, которым я так внутренне любовался, пока он был на воле. Увидеть его в клетке. Сломленным? Нет, сломленным он не был. Он всегда мог выбраться из любой клетки, даже если его тела оставалось в ней. Сотни диких одиноких вечеров, даже та часть из них, что прошла с женой, которая ушла от него, едва началась эта ужасная история с Зубной феей. Ганнибал бы не ушел… Он и не ушел. Он остался там. Один. На этом проклятом холодном обрыве… Зачем я дернул за ним во Флоренцию? Почему был так счастлив встретить в музее, где Ганнибал рисовал? Почему не мог оставить в покое? Нет… Не мог… Не мог… Меня с ума сводила перспектива остаться без него, не знать где он, жив или мертв. Теперь я знаю… И все эти дни после его смерти… Я был потерянным. Хотя и знал, где его найти… Но он нашел меня первым… Девять дней назад его не стало. Кажется, эта цифра что-то означает у христиан? Спросить бы его, так ведь… Я уже оставался один. Когда он уехал во Флоренцию, он будто умер для меня. Это было невыносимо, сводило с ума. Поэтому я бросился за ним, просто не мог выдержать разлуку. Убийца или нет, он мой… И теперь он может оказаться так далеко, где я уже возможно его не найду. Нет… Я не могу… Не хочу оставаться один… Без него… -Человек нуждается в развитии и финале, Уилл, статика вечного блаженства превращается в норму и гасит удовольствие. Только боль может заставить почувствовать наслаждение, - Ганнибал провел пальцами по затылку Уилла, - хочешь ли ты оказаться на финале? Грэм не отвечает, прикрыв глаза, он чувствует, как постепенно все ощущения смешиваются в комок как разноцветный пластилин. -Я делаю для тебя все, Уилл. Ты никогда больше не почувствуешь себя одиноким и чужим, эмпатия больше не будет грызть тебя. Я заберу тебя туда, где ты будешь всегда со мной, среди семьи… Уилл долго молчал. Некоторое время слышалось лишь его тяжелое дыхание. -Дай мне дойти до финала, Ганнибал, а я приведу к финалу тебя, - наконец сдался он. -Как раз вовремя, она скоро будет здесь, - шепнул Лектер. Он подхватил Грэма и уложил на ворохе одежды, позволяя наконец освободить руки, которым профайлер держался за шею психотерапевта и сомкнуть захват на члене. В несколько рывков Грэм со стоном излился в собственную ладонь. -Что тебя переубедило, Уилл? - шепнул Ганнибал. -Ты, - выдохнул профайлер, чувствуя толчок и разливающуюся внутрь горячую лаву чужой спермы. Запахло морем. Ганнибал неторопливо выскользнул из разгоряченного тела и обнял Уилла. -Этот день я тоже запомню, - проговорил Лектер. -И я, - улыбнулся Уилл, - даже если это день моей смерти. -Тебе не обязательно умирать, жертвоприношение поможет тебе перейти в тот мир живым, там же жив ты или мертв, не имеет особого значения. Внезапно Уилл вспомнил и решился спросить. -Это связано с девятым днем? Кажется, так считаются поминки… Ответом ему была легкая улыбка. -Девятый и сороковой день это религиозные дни, Уилл, актуальны только, если ты веришь в божественный суд, ад и рай, но там ничего этого нет, но сегодня и в самом деле особенная ночь, на Самайн, День всех святых, и по трое суток до него и после, грань между мирами становится особенно тонкой. Идеальное время, чтобы уйти. Помнишь, я предлагал тебе уйти, когда был жив? Примешь ли ты это предложение, когда я мертв? Уилл промолчал. Конечно, помню. Тогда ты оставил мне улыбку. И слезы… В тот день умерла Абигейл… Которая теперь сидит в соседней комнате и смотрит мультфильмы, несмотря на то, что мертва. -Я люблю тебя, Ганнибал, забери меня с собой. -Хорошо, Уилл, - доктор Лектер помог профайлеру подняться, а потом крепко обнял. -Ты сказал, она скоро приедет? – спохватился Уилл, - Неужели мои слова до нее не дошли? -Дошли, - кивнул Ганнибал, - но верный способ заставить Фредди что-то сделать, это запретить ей это делать. Мне кажется, ты знал об этом. Уилл задумчиво кивнул и грустно улыбнулся. -Знал. Фредди Лаундс остановила автомобиль возле дома Уилла Грэма. Внутри горит свет, как будто бы все спокойно, на первый взгляд… Женщина проверила кобуру с револьвером и расстегнула куртку так, чтобы снаружи его не было видно, но можно было достать в нужный момент. Она распахнула дверцу машины и выбралась наружу. От долгой езды ноги затекли. Интересно, неужели Лектер действительно оказался жив? Вот бы раскрутить Грэма на интервью. Интересно, он уже напал на след, где может прятаться Лектер? Может быть, они даже виделись? Ганнибал заключил Уилла в кольцо рук и поцеловал. -Как ты собираешься ее убить? Грэм мягко высвободился. -Не представляю. -Она первая, кто нарек нас мужьями, помнишь? -Мужьями-убийцами, - уточнил Уилл, запустив пятерню в растрепанные кудри. Ганнибал развернул Грэма к себе и застегнул пуговицы на его рубашке. -Лаконичность и ёмкость в стиле журналистики, - чуть улыбнулся он. Раздался дверной звонок. Уилл поспешил разблокировать дверь и выйти наружу. Оказавшись в гостиной, он увидел девочек. Они смотрели старый мультфильм о кротике. Уилл мельком глянул на экран. Странный мултфильм, вот кротик берет лопату и стучит в дверь зайцу… Дверной звонок прозвучал снова.