why you don't notice me?

      Тэхён начинает понемногу отходить ото сна, приоткрывая сонные глаза. Он пытается привстать, но чувствует, как к его спине прижимается чья-то крепкая грудь, замечает чужие руки на своей талии. Ким хмурится, до последнего момента не понимая происходящего, а после до него доходит: с ним рядом лежит Чимин. А иначе кто? С Хосоком они незнакомы, вряд ли бы он завалился к нему, а вот Чимин — пожалуйста. Парень слегка бьёт его локтём, думая, что тот проснётся, но в ответ слышит только чужое мычание, а после чувствует, как его прижимают к себе ещё теснее. В этом протяжном «м» блондин не узнаёт голос своего друга. Удивлённо приподняв брови, резко разворачивается в кольце из рук и видит перед собой лицо Чонгука; мгновенно отскакивает, падая с кровати и ударяясь копчиком, а парень, до этого спящий, просыпается и лениво потягивается.       — Ч-чонгук, — дрожащим голосом шепчет Тэ, устремляя свой взгляд прямо на него. — Ты почему здесь?       — Чёрт, — ругается он и поднимается с места. — Я просто ждал, пока ты проснёшься и нечаянно уснул сам. Извини.       — А обнял зачем? — не успокаиваясь, закидывает его парень вопросами, продолжая пребывать в шокированном состоянии. Человек, который его ненавидит, но которого любит он, спал с ним в одной кровати, тесно прижимаясь. Так близко! — И вообще, зачем ты здесь?!       — Парни уехали, а меня попросили отвезти тебя домой и позаботиться немного. Не волнуйся, я ничего не сделаю тебе. Я правда просто помогу, — младший улыбается одними кончиками губ, стараясь разрушить эту напряжённую атмосферу.       — Почему ты меня избил?..       Чон молчит. Ему стыдно за своё поведение и слова. Он не знает что ответить, поэтому отводит взгляд. У Тэхёна взгляд такой чувственный, разочарованный.       — А почему ты не отвечал мне, когда я спрашивал, кто мне пишет?       Между ними повисла гробовая тишина. Никто из них не мог поднять взгляд, посмотреть в глаза, извиниться. Оба просто продолжали сидеть с опущенными головами, разглядывая пол. Ким, наконец успокоившись, встаёт с холодного пола и протягивает Чону руку. Он уж было потянулся вперёд, чтобы взять его тёплую руку в свою, но тут же себя одёрнул, вспоминая, кто он, а кто этот парень.       — Сам могу встать, отвали, — наконец к нему вернулась бывшая дерзость. — Одевайся, и я отвезу тебя. Сейчас вызову такси.       Тэхён чувствует себя просто отвратительно: он совсем не ожидал, что Чонгук может быть таким грубым, когда соответствующей компании рядом не наблюдается. Он медленно и растерянно отпускает руку, понимая, что сейчас он без верха сверкает своим полуобнажённым худым телом перед Чонгуком. И Чон рассматривает его, в то время как парень, смущенно опустив голову, разглядывает свои ноги. Скользит взглядом по груди, замечая затвердевшие от сквозняка из приоткрытого окна соски; опускается ниже, мажет взглядом по впалому животику, останавливаясь на резинке шорт. Брюнет снова поднимает голову, а в глаза бросаются багряные, винные, тёмно-синие оттенки синяков и царапин. Рёбра полностью изувечены. Само нутро похоже на полотно художника, отчаянно боровшегося за написание шедевра, но вместо этого получается что-то иное, но по-своему прекрасное: широкими мазками рельефно накладывает краску, слегка размывает водой, взрывает фейерверки. Ким, опомнившись, негромко вскрикивает, щёки заливаются густым румянцем, а он спешит покинуть комнату и разрушить эту странную атмосферу. Юноша не понимает, что он чувствует сейчас: приятно ли ему то, что на него смотрит Чонгук?       — Ты уверен, что всё будет хорошо? — обеспокоенно спрашивает на другом конце телефонной трубки Чимин. — Он точно тебя не тронет?       Тэхён лишь пожимает плечами, случайно вспоминая, что вообще-то Пак не сможет увидеть этого. Улыбается одними уголками губ и закидывает одну ногу на другую, запуская руку в свои мягкие волосы и краем глаза рассматривая напряжённый профиль Чонгука, сидящего на переднем сидении рядом с водителем. Ехать ещё как минимум минут двадцать, поэтому он переводит взгляд то на постоянно сменяющуюся картину за темным стеклом автомобиля, то на Чона, постоянно закусывающего губу то ли от волнения, то ли вообще Бог знает, что там на уме у этого Чон Чонгука.       На самом деле, сейчас брюнет думал о том, что ему трудно находится вдвоем с Кимом. Он сам не знает от чего, но воздух рядом с ним становится таким горячим, что надышаться совсем невозможно. Его запах въелся в легкие: такой лёгкий, непринуждённый и по-детски невинный. Его настоящий запах. Сегодня, видимо, он не пользовался одеколоном, да и зачем? Весь день ведь лежит в кровати, ненавидя каждый угол этой проклятой квартиры Чонов, и грустит настолько, что даже кусок в горло не лезет. Чонгук не может разобраться в себе. Где-то всё-таки в этой жизни он свернул не туда. Этот парень с детскими замашками чем-то к себе располагает. Да, брюнет должен ненавидеть его всем сердцем. Ведь он изгой, а Чонгук — популярный парень, имеющий авторитет и власть над каждым учащимся в этом чертовом университете. Чонгук просто-напросто не может ненавидеть этого человека, ведь он не сделал ему совсем ничего плохого. Чону ужасно не нравится то, с кем он связался. А случилось это все спонтанно: будучи только поступившим несуразным первокурсником, он кинулся защищать девушку, которую окружила какая-то недобрая компания, выкрикивающая грязные словечки вперемешку с трехэтажным матом. Дрался он умело: сдирал в кровь костяшки, оставлял на лицах незнакомцев синяки. Но их было шестеро, а он один, поэтому его все-таки схватили, избили и сказали, что если он не станет таким, как они, то будет постоянной жертвой, а также его абсолютно все будут ненавидеть. Брюнет морщится от неожиданно затмивших сознание воспоминаний, опускает голову, но задумавшись, поднимает, разглядывая небольшие улицы. Он решает, что сделал всё-таки правильный выбор: тогда нужно было поступить именно так, поэтому всё у него будет хорошо и никакой Ким Тэхён не разрушит его принципы.

***

      Парни приезжают ближе к вечеру, Чонгук оплачивает такси и всё-таки, не желая смотреть на то, как Тэхён плетется сзади, охая от боли, помогает ему дойти до подъезда. Лифт открывается, оттуда выходит женщина в возрасте, улыбается и осматривает парней, что-то шепча под нос понятное только самой себе. Они заходят внутрь и становятся лицом друг к другу. Блондин опустил голову вниз, рассматривая сцепленные руки, а Чон, не стесняясь, устремляет взгляд прямо на него. Он правда не понимает, в чём тут дело. Спасительные двери открываются, и Тэхён мгновенно выбегает из закрытого пространства, дрожащими руками пытаясь достать из кармана джинсов ключи.       — Эй, ты в порядке? — спрашивает брюнет без какой-либо эмоциональной окраски. Серо и черство. — Чего так трясешься? Успокойся.       — Да боюсь я лифтов, Чонгук, — наконец находит силы сказать, шумно сделав вдох и выдох носом. — Извини, если напугал.       «Да мне на это наплевать», — хотел было выплюнуть Чон, но все-таки промолчал, слегка стукнул чужую руку и взял ключи. Они открывают квартиру, и Ким проходит внутрь, тут же цепляясь за ручку.       — Гук, спасибо, конечно, за помощь, но ты должен идти, — и тянет на себя, пытаясь закрыть дверь, но понимает, что у него это не получается, потому что чонова хватка крепкая — тот хватает за тонкое запястье, грубо отдергивает и проходит внутрь.       — Ты идиот, — Тэхён получает лёгкий толчок раскрытой ладонью в грудь и жмурится, потому что юноша попадает прямо по синяку. — Мне говорили присмотреть за тобой. Я буду сидеть здесь, пока ты не уснешь, так что если хочешь, чтобы я ушел, ужинай и ложись спать.       — Чонгук, я не смогу уснуть, пока в моей квартире есть посторонние…       — Мне плевать.       Парень проходит в комнату, удобно усаживается на кресле и начинает делать что-то в телефоне. Тэхён стоит расстроенный, потому что ему срочно нужно выплакаться, потому что Чонгук баран и ему совершенно на всё наплевать. Он не хочет, чтобы этот парень был с ним. Видеть любимого человека, осознавать, что он сейчас так близко и вы сейчас находитесь только вдвоем, правда без возможности обнять, уткнуться носом в приятно пахнущие волосы, поцеловать. Да и опасно, наверное. Как такое вообще допустил Чимин, зная, что они с Чоном заклятые враги, правда один какой-то бракованный, влюблённый. Ким, дуясь, садится на кровать, складывая руки на груди и злым взглядом буравя сидящего в другом конце комнаты.       — Раз заботиться пришёл, так заботься, — говорит он, а брюнет поднимает голову и улыбается.       — И что же ты хочешь, чтобы я сделал для тебя? Полюбил. Пожалуйста.       — Мне холодно, — показушно ёжится. — И я хочу чай.       — Чай я тебе сделаю, а с тем, что тебе холодно, я что сделаю?       — Обними.       — Обойдёшься, — недовольно фыркает и встаёт, направляясь на кухню.       А Тэхён улыбается широко. Он кое-что придумал.